«Время страшное! Решительно оскудели живые органы Божественной благодати; в облачении их явились волки: обманывают и губят овец. Это понять необходимо, но понимают немногие». Св. Игнатий (Брянчанинов) По сути, вся история Православия есть история сохранения Церкви-организма, защита этого организма от псевдоцеркви: церкви-организации. Величайшие подвижники веры, защищая Истину, борясь за Божественный Организм, обличали ереси и расколы, нисколько не заботясь о том, как поведут себя неукрепленные в вере и колеблющиеся, какая будет реакция «со стороны», от внешних. Среди некрещеных язычников и магометан великие светочи духа принимали мучения и смерть, но обличали ариан и монофизитов, анафематствовали Оригена, восстали против иконоборчества и отпавшей Западной церкви; в России боролись с ересью жидовствующих и старообрядцами. И никому не пришло в голову утаить, замолчать беду, нависшую над Церковью ради сомнительного «общественного мнения». Истина, то есть Сам Бог, всегда несравненно выше досужих размышлений и сомнений. Примером тому — сонмы мучеников, подвижников и исповедников времен большевистских гонений и позор новостильников и живоцерковников всех мастей, лишь усиливших торжество Православия. Бог поругаем не бывает — свидетельствует нам само Священное Писание. А пример Святого Апостола Павла, уличившего в лицемерии Святого Апостола Петра, как раз и указывает нам, как действовать по-евангельски, по-христиански, по-православному, т. е. по-Истине, а не лицеприятно. На сегодняшний день в Церкви происходит апостасия, омирщение, превращение Организма в организацию. Все больше обстановка напоминает папизм с его мощной иерархией, непогрешимостью высшего священства и сплошными «святыми отцами» — клириками. В худших синодальных традициях действует советско-поповская система бюрократизма: все трепещут не перед Истиной, а перед вышестоящими церковными властями. Совершенно непонятно, насколько простирается власть епископа. Как быть в таких конкретных (а их, увы, немало) случаях, когда правящий архиерей только из чувства мести или личной неприязни переводит на худший приход или вовсе запрещает священнослужителя, когда члена клира или мирянина могут отлучить от Церкви за справедливое несогласие с действиями или словами епископа, когда архипастырь совершает откровенно неканонические, а порой и прямо кощунственные поступки, когда, наконец (что тоже не исключено), заболеет психически, но во всех случаях остается в сане. Что делать до принятия высшего решения? Ведь как только речь заходит даже не о критике, но о простом несогласии с действиями или решениями правящих в Церкви, это моментально вызывает гнев и немилость, а если таковое несогласие канонически обосновано, это просто становится закрытой темой. В этом случае Церковь превосходит ЦК КПСС в лучшее его годы — именно в самые «застойные" — времена я получал-таки ответы на свои запросы из самых высоких правительственных и партийных инстанций. Ныне же всякий осмелившийся открыто выразить недовольство церковным руководством автоматически превращается во врага православия, чуть ли не еретика такового чурается „страха ради иудейского“ большинство рядовых священников и старательно не замечает церковная иерархия, по поводу и без повода целующаяся со всякого рода коммунистическими и социалистическими руководителями, не скрывающими своего атеизма. Таковой „ослушник“, непременно ссылками на Апостольские Правила и святоотеческие примеры, объявляется виновным в осуждении архиереев и вообще всей Церкви… К великому сожалению, уровень образованности нынешнего большинства церковного причта, в т. ч. и архиереев, на сегодняшний день, мягко говоря, оставляет желать лучшего. И на самом деле, как показывает элементарная практика, многие из них и слыхом не слыхивали о „Книге Канонов, или Правил Святых Апостолов, Святых Соборов и Святых Отцов“. Иначе знали бы, что Правило 6 Святых Апостолов, в частности гласит: „Епископ, или пресвитер, или диакон да не приемлет на себя мирских попечений. А иначе да будет извержен из священного чина“. Правило 30 Святых Апостолов учит: „Если какой-нибудь епископ, мирских начальников употребив, через них получил епископскую в Церкви власть, да будет извержен и отлучен, как и все, сообщающиеся с ним“. Правило 45 Святых Апостолов определяет: „Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся только, да будет отлучен. Если же позволит' им действовать что-либо, как служителям Церкви, да будет отлучен“. Правило 52 Святых Апостолов утверждает: „Если кто, епископ, или пресвитер, или диакон, обращающегося от греха не приемлет“, но отвергает, да будет извержен из священного чина. Опечаливает бо Христа, рекшего: радость бывает на небеси о едином грешнике кающемся». Наконец, Правило 59 Святых Апостолов гласит: «Если кто; епископ, или пресвитер, или диакон, некоему от клира нуждающемуся не подаст потребного, да будет отлучен. Закосневая же в том, да будет извержен как убивший брата своего». Эти и многие иные правила нет надобности и комментировать по причине полного на сегодняшний день их забвения и невыполнения. Хорошо помнится лишь одно Правило, 55, Святых Апостолов: «Если кто из клира досадит епископу, да будет извержен. Князю бо людей своих да не речеши зла». Несомненно, никакое Правило Святых Апостолов никто не отменял и не умалял. Они и сегодня так же обязательны, как и во времена о апостольские. Но и Закон Моисеев никто не отменял. Святой же Апостол Павел говорит нам, что если кто не выполняет одного из постановлений Закона — не выполнит и всего Закона. Также и с Апостольскими, и Святоотеческими правилами. Гнусным фарисейством является различение их на «обязательные» и «необязательные». Кстати, очень характерно в данном случае Правило 74 Святых Апостолов, говорящее о необходимости Соборного решения по поводу обвинения в чем-либо епископа. Мучимый и раздираемый противоречивыми чувствами между «молчанием предается Бог» и «не смирившийся перед церковной властью подобен отступнику», я наконец-то в книге «Письма к друзьям» нашел следующую, ставшую для меня ключевой мысль: «Если церковная власть изрекает суждение, не согласное с религиозным сознанием паствы или некоторой части ее, то последняя вынуждается: или, жертвуя собственным разумением истины, принять решение иерархов, или в силу своего религиозного сознания отвернуться от Церкви, „непогрешимый орган“ которой не оправдал притязаний на безошибочность их суждений». И далее: «… нелепое и во многих отношениях крайне вредное отождествление иерархии с церковью — обычное, к сожалению, явление в нашем обществе, и верующем, и неверующем». Но главное, в чем помог разобраться мне новомученйк, так это в подлинном понимании Церкви Христовой: «Итак, Церковь — тайна и вместе — таинство, тайна для естественного ума, своими силами пытающегося проникнуть в существо Церкви, таинство -. для души, силою Божией приобщившейся вечной жизни, сокрытой в Церкви и составляющей существо Ее. Церковь — тайна, ибо, с одной стороны, Она — не отвлеченное понятие, подлежащее рациональному определению, с другой — не внешнее учреждение, не общество, не организация/ которые можно было бы точно описать». Далее Новоселов приводит 'замечательные строки, почти каноническое определение А. С. Хомякова: «Церковь есть — единство Божией благодати, живущей во множестве разумных творений, поклоняющихся благодати». Ссылаясь на всю святоотеческую традицию, Новоселов отстаивает мысль о том, что Церковь «не есть видимое общество, собрание, организация, как обычно думает 'подавляющее большинство „верующих“. Вот к этому подавляющему большинству взятых в кавычки верующих и относится подавляющее большинство архиереев. Одни из них если и не были поставлены и воспитаны непосредственно безбожной советской властью, то тесно с нею сотрудничали; другие, из нынешнего молодого, „перестроечного“ поколения, пришли в Церковь- Церковь-организацию — для того, чтобы хорошо устроиться именно в этом, земном мире. И те, и другие не хотят, не будут, да попросту и не в состоянии думать о Церкви-Организме. Церковь-организация хороша для них тем, что дает возможность самих себя считать истинной церковью. Так же поступали и фарисеи, официально, „на бумаге“, признавая богоизбранным весь израильский народ, но считая настоящими избранниками только себя и держа народ на огромном от себя расстоянии, презрительно внимая его чаяниям, равнодушно взирая на его беды и беспощадно подавляя всякое против себя выступление. „Итак, — читаем у новомученика, — следует различать Церковь-Организм от Церкви-организации: не всякий входящий в последнюю причастен первой, не все члены церковной организации суть члены Организма — Тела Христова“. Новоселов приводит слова князя Дм. Хилкова: „Есть ли у вас вообще представление об общине как об организме? Если вы такого представления не имеете, то применять к организации наименование Церковь не следует, ибо это только порождает недоразумение. Лучше называть партией, обществом и т. д. Ведь Церковь — это жизнь во Христе сотен миллионов людей. Отчего мы можем думать, что эта жизнь во Христе этих сотен миллионов людей или части их — не та же самая, какой жили и раньше части и молекулы Тела Христова? При таком взгляде на Церковь (как на живой Организм) указывать на Синод или „группу архиереев“ по учению Отцов Церкви все равно что подойти к яблоне, указать на дупло и сказать: Вы утверждаете, что яблоня жива, а вот смотрите — пустое место, заполненное грязью и пылью! И еще подобное: на теле человека вырос „злокачественный нарост“. В каком отношении находится этот нарост к личности человека? Живем ли мы в этом наросте? Христос дает такой ответ: пока нарост чувствителен“, пока вам больно, до тех пор вы живете в этом наросте. Если же „чувствительность“ потеряна, то да будет он вам как мытарь и грешник. Если чувствительность утеряна, значит, он уже не часть тела… Если Церковь Христова есть живой Организм, то нельзя ставить Церкви в вину нелепых монахов и митрополитов с алмазами на том же основании, на каком нельзя обвинять Спасителя в том, что к Нему приближались мытари, грешники и блудницы». Святой опирается на слова князя лишь потому, что они созвучны апостольским, святоотеческим, они — главное — созвучны самой Христовой Истине. И потому не должно и преступно молчать, когда Церковь на ваших глазах из Организма превращается в организацию, хотя бы и архиереи, хотя бы и патриархи Ее таковой пытались сделать, — об этом следует говорить во весь голос, ибо это — Правда Божия. А ведь сколько сегодня нападок на нашу святую Церковь Православную именно из-за пустого дупла! Вряд ли кто упрекнет миряниа, редко когда рядовым батюшкой, но сколько соблазнов и противостояний из-за архиереев, постоянно соблазняющих «малых сил». Огромная часть клира нашего давно перестала быть Церковью в высшем, истинном смысле этого слова, но прилагает титанические усилия для того, чтобы остальные члены Церкви, прежде всего миряне, не вдумывались в понятие Соборности Церкви, состоящей именно в Ее Живом Христовом Организме. Не нарушали же Апостольские Правила древние Святые Отцы, говоря: «Придет время, когда монахи оставят пустыни и потекут вместо них в богатые города, где вместо пустынных пещер и тесных келий воздвигнут гордые здания, могущие спорить с палатами царей; вместо нищеты возрастет любовь к собиранию богатств; смирение заменится гордостью; любовь охладеет; вместо воздержания умножится чревоугодие, и очень многие из них будут заботиться о роскошных яствах не меньше самих мирян, от которых монахи ничем другим отличаться не будут, как одеянием и наглазником» (Св. Антоний Великий). Думаю, нет нужды писать еще раз о том, что все это мы можем видеть сплошь и рядом, но, слава Богу, еще не повсеместно Я с радостью свидетельствую о священниках, которые, имея многодетные семьи, живут, не многим уступая древним монахам в смирении, нестяжании, простоте; свидетельствую об истовых, аскетических иноках, — я много знаю таковых в нашей святой крымской земле и в других местах. Наша Церковь — Небесная, и сила Духа Ее — Святаго Духа никогда не иссякнет, оставшись хоть и в малейшем стаде. Да, согрешают и святые, как учит Православие. Но делают это по попущению Божиему, нечаянно, а если не так, то потом сугубым покаянием исправляя грех. Другое дело, когда ставят себя выше греха по принятию сана. Но это у папистов все священники — «святые отцы», стоящие «по призванию» выше паствы. У нас же все — части Единого Тепа Христова; разница лишь в том, что одни части наделены одними особенностями, другие — другими. «Господь открыл мне, — сказал однажды в глубокой скорби Преподобный Серафим Саровский, — что будет время, когда архиереи земли русской и прочие духовные лица отклонятся от сохранения Православия во всей Его чистоте, и за то гнев Божий поразит их». «Волки, облеченные в овечью кожу, являются и познаются от дел своих и плодов. Тяжело видеть, кому вверены или кому попались в руки овцы Христовы, кому предоставлено их руководство и их спасение», — восклицает Святой Игнатий Брянчанинов. «Чиновничеством уничтожено в Церкви существенное значение иерархии, уничтожена связь между пастырями и паствою, а миролюбие, ненасытное устремление суетным почестям, к накоплению капиталов уничтожило в пастырях христиан, оставило в них лишь презренных ненавистных полицейских. Кому поддерживать Церковь? В высших пастырях осталось слабое, темное, сбивчивое, неправильное понимание христианства по букве, убивающей духовную жизнь в христианском обществе, уничтожающей христианство, которое есть дело, а не буква… Мнение разгоряченных слепцов, которые все видят в цветущем виде, не должно иметь никакого веса». Эти и другие обильно приводимые Новоселовым цитаты из произведений выдающегося поборника Православия Святителя Игнатия Брянчанинова меня особенно потрясли. Ведь все мы знаем, как любил Христа и Церковь Христа Ее Святитель, как переживал, плакал и негодовал, видя непотребства, в людях церковных совершающиеся. Но не побоялся отринуть от Нее маловеров, не устыдился открыть правду во всем ее нелицеприятии, все свое бого-духновенное перо направил не на исторические исследования, но во весь голос свой могучий возгласил о пороках, грехах и лицемерии, творимых людьми церковными, мирянами, священством, в т. ч. архиереями. Так почему же сейчас -«радетели церковные» и сами молчат, и на других шикают? «Нет делающего добро, нет ни одного. Все склонились и сделались непотребными», — любят приводить в таких случаях слова Божественного Псалмопевца. Но Давид был нелицеприятен, как и повелевает Бог. Как никто из нас, осознавали себя грешниками Святые Отцы громогласно, на Соборах и в посланиях, в проповедях и письмах обличавшие фарисейство и отступления. Наше время, несомненно, особое. Кроме невиданной доселе апостасии, безусловного всемирного, вселенского оскудения веры, прибавилось еще и семь десятилетий рабства и угоднической связи наших пастырей и архипастырей с безбожными властями. Скорбное время, страшное! Но Христос-Бог силою Своей скорби превращает в радости: именно эти же годы дали такое количество мучеников, подвижников и исповедников Православия, которое не дали более трех веков гонений первых христиан. Лучшие, избранные увенчались нетленными венцами, а слабые в вере, двоедушные решили, что можно совместить веру с атеизмом, Православие — с учением марксизма-ленинизма, живое делание — с мертвой буквой. Конечно, это так же немыслимо, как получение гибрида из розы с репой, но определенные уступки и компромиссы это скрещивание заменили. Организм был переделан в организацию. Но Организм отторгает все чуждое, вредное; организация же принимает, перерабатывает, впитывает в себя и сама мало-помалу пропитывается ядом и становится в итоге смертельно больной -пыльным и грязным мертвым дуплом. Вот это и хотелось сказать «разгоряченным слепцам, которые все видят в цветущем виде», а точнее, тем равнодушным, которым вообще все равно: Организм — Церковь или организация, правы архиереи или нет, нарушаются каноны или соблюдаются. Отчеты о проводимых конференциях, восстановленных обителях, построенных храмах — только и есть для них важное необходимое дело. Спасение же души, обращение к Христу, живое служение в Живой же Церкви вообще есть для них неоправданное и раздражительное дело. А те священнослужители, те подлинные пастыри добрые овец Христовых, заботящиеся о своих стадах и думающие «не о хлеба кусе, а о Христе Иисусе», раздражают членов организации, воспринимаются ими, и прежде всего архиереями, как явления инородные, мешающие. Они воспринимаются своими же клириками как люди недалекие, неспособные, отсталые. Мнение это переходит и к простым мирянам, все более омерщвляемым своими лжепастырями и потому с тупым равнодушием взирающим на то, как «злокачественный нарост» все увеличивается. Конечно, именно к равнодушным, не холодным и не горячим и потому исторгаемым Господом, труднее всего обращаться. Но тем более будет радость, если равнодушный воспламенится. «Церковь Божия, Невеста Христова, — украшайся, чтобы представить светло Жениху Твоему, прекрасному, нетленному, вечному», — восклицает Святой Праведник Иоанн Кронштадс-кий. Эти слова относятся ко всем нам, осознавшим себя частями, молекулами Единого Живого Организма Церкви Христовой. Нам должно украшаться верой, молитвами, смирением, любовью, делами добрыми из веры сущими, но и рассуждением и горением сердец за Истину, дабы предстать светло Единственному нашему Спасителю, Учителю, Вождю и Господу Богу Иисусу Христу. Аминь.
