Наша конституция — Коран

Радикальные мусульмане не хотят, чтобы проповеди в мечетях звучали по-французски

В Страсбурге — городе, в котором расположены Европарламент и Совет Европы — разгорается скандал. Местные мусульмане возмущены. Власти города дали им разрешение строить большую мечеть. И даже пообещали субсидировать строительство. Но при одном условии — нести в массы «умеренный ислам».

Мэр города Фабиан Келле проинформировал лидеров местной мусульманской общины: если хотите получать на строительство деньги из городского бюджета, проповеди в будущей мечети должны идти не на арабском языке, а по-французски. Кроме того, община должна помочь властям бороться с преступностью несовершеннолетних, гарантировать соблюдение прав женщин и информировать мэрию о своей позиции по самому животрепещущему для Франции вопросу: должны ли живущие здесь мусульманки носить хиджаб?

На все требования мэрии мусульманские руководители жестко ответили «нет». И добавили: они предпочтут отказаться от субсидий — это 10 процентов от 6 миллионов евро, которые будет стоить строительство, — но проигнорируют ультиматум городских властей.

«Мы не просим о благотворительности, — заявил генеральный секретарь ассоциации мусульман Абдерахим аль-Хелоуи. — Мы прекрасно можем обойтись и без помощи города». «Вопрос о языке проповеди — теологический, и политикам не должно быть до него никакого дела, — настаивает аль-Хелоуи. — А вот носить или нет хиджаб в школах — вопрос, напротив, политический. И мы его решать не можем».

Предложение помочь городу в борьбе с подростковой преступностью в общине и вовсе сочли оскорблением. «Власти, видимо, считают, что мечеть поддерживает постоянные контакты с несовершеннолетними правонарушителями. Это не так», — обиделся аль-Хелоуи.

«Мы не хотим что-то блокировать, но хотим, чтобы наши принципы уважались», — ответил вице-мэр Страсбурга Робер Гроссман. И пригрозил вообще пересмотреть решение не только о субсидировании, но и о самом строительстве большой мечети.

По закону, принятому еще в 1905 году, религия во Франции полностью отделена от государства, а финансирование строительства культовых зданий запрещено. Мечеть в Страсбурге могла оказаться исключением из этого правила по одной причине. В то время, когда этот закон принимался, Эльзас, где расположен город, был частью Германии. К Франции он перешел лишь в 1918 году, французские законы внедрялись там постепенно, и до сих пор некоторые из них работают лишь частично. Однако чаще всего местные власти стараются не конфликтовать с законодательством Франции. Так что решение о субсидировании «исламской стройки» было лишь проявлением доброй воли страсбургского муниципалитета.

Вопросы взаимоотношений государства с мусульманами решать должен Совет представителей французских мусульман, который был создан в 2003 году по инициативе министра внутренних дел страны Николя Саркози. Идея Саркози, поддержанная президентом Шираком, заключалась в создании так называемого толерантного ислама. В этой модели мусульмане должны говорить по-французски, не носить хиджаб в общественных местах, ходить в мечети, где проповедуют имамы, которые получили религиозное образование во Франции и избегают в проповедях политических тем. Главное же — они должны чувствовать себя сначала французами, а потом мусульманами. «За республиканским столом нет места фундаментализму», — объявил Саркози.

Проблема в том, что этот совет оказался собранием совсем не тех представителей, которых там ожидало увидеть правительство. На выборах в совет, которые прошли в мае этого года, 40 процентов мест получили исламские радикалы, открыто заявляющие: «Наша конституция — Коран». А Далиль Бубакер, глава парижской мечети, сторонник умеренного ислама, которого Саркози хотел видеть на посту председателя совета, и вовсе в него прошел с огромным трудом. Накануне выборов он имел неосторожность открыто спросить: «Почему, если в Кабуле бреют бороды, мы должны их отращивать в Париже?»

Сторонники Бубакера получили в совете 2 места из 50. Председателем совета стал представитель Союза исламских организаций Франции — откровенно исламистской организации, проповедующей превосходство законов шариата над светским законодательством.

Среди французских мусульман — их в стране официально 5 миллионов, то есть 7 процентов населения, — резко возросла тяга к «традиционным» исламским ценностям. Школьницы-мусульманки отсудили свое право ходить в школу в хиджабах. Мусульмане выступили с требованием предоставить женщинам, исповедующим ислам, отдельное время в бассейнах — по шариату они не могут показывать тело посторонним мужчинам.

«Особенно тревожная ситуация среди молодых мусульман, — считает эксперт по терроризму американского Института исследований зарубежной политики Майкл Рэду. — Половина из них ничем не отличается от своих ровесников, не исповедующих ислам. Но другая половина представляет собой настоящую проблему. Они отвергают все французское и видят себя не французами, а мусульманами. Их около миллиона, и они очень притягательны для радикалов, вербующих террористов».

Среди левых западных интеллектуалов получила популярность другая версия. «Французские мусульмане живут в условиях дискриминации, они часто оказываются без работы и без образования, поэтому молодые вынуждены бороться за признание своей религиозной идентичности», — говорят они.

«Многие мусульмане приезжают во Францию только для того, чтобы получать государственное пособие, бесплатные государственные квартиры, бесплатное образование и бесплатное медицинское обслуживание. Но отнюдь не испытывают желания следовать французским законам», — констатирует Жан Кристоф Моник из неправительственной организации Tech Central Station. И добавляет: «В июле Саркози внес закон о контроле за иммиграцией, который предусматривает также прекращение соблюдения некоторых мусульманских традиций — многоженства, насильного выдавания девушек замуж и развода по одностороннему заявлению мужа. Остается надеяться, что в этот раз министр добьется большего успеха, чем на выборах в Совет представителей французских мусульман».

Наполеон Бонапарт ввел контроль над конфессиями
Контролировать религиозные конфессии французское правительство начало еще во времена Наполеона Бонапарта. В 1801 году он подписал с Ватиканом конкордат — соглашение, по которому католичество признавалось «привилегированной религией». Взамен он заставил папу римского согласиться на национализацию церковного имущества, а также «выбил» право государства назначать епископов и контролировать церковные службы.
Несколько лет спустя французское правительство решило взять под контроль поведение своих граждан, исповедовавших иудаизм. Причем зашло так далеко, что предложило: надо, чтобы на две свадьбы между иудеями приходилась одна свадьба «межконфессиональная» — между евреями и неевреями.

9 февраля 1807 года Наполеон созвал собрание, состоящее из 71 ученого, которое получило название Французского синедриона. Его целью было определение статуса иудеев как граждан страны. Когда синедрион выполнил свою задачу, его распустили.