Православие — душа русского патриотизма

Беседа политического обозревателя информационного агентства «Русская линия» Анатолия Степанова с Высокопреосвященнейшим ВЕНИАМИНОМ, архиепископом Владивостокским и Приморским

Степанов: Ваше Высокопреосвященство, Вы исполняете свой долг архипастыря на далекой окраине России. Наверное, все процессы, происходящие в нашем Отечестве, здесь воспринимаются острее, хотя бы в силу пограничности края.
Мы, миряне, чаще обращаем внимание на экономическую и политическую сторону явлений, Вам же видна духовная сторона. Как Вам представляется современная ситуация в нашем обществе? В каком состоянии находится русский народ, наша Родина?

Владыка Вениамин: Видите ли, мне, конечно, трудно судить с далекого Дальнего Востока обо всей нашей Руси Великой, ее печалях и радостях, бездуховности и проявляющихся где-то положительных качествах. Поэтому, скажу о Приморье, где Господь благословил мне родиться, жить, а теперь и служить в качестве архиерея. Может быть, на примере нашей далекой окраины станет понятнее и ситуация в нашем Отечестве.
Десять лет назад Святейший Патриарх Алексий II, благословляя меня на архиерейское служение, сказал, что дескать ты там родился, давай там и начни свое служение. И когда я приехал на родную приморскую землю, как и везде надо было возрождать нашу Церковь, нашу епархию…
Церковь она ведь — тело Христово, она крепка и даже в малом количестве. Дух Святый со времени Пятидесятницы обитает в Ней и созидает Церковь Христову. Иногда наступают великие гонения, и в эти времена умаляется Церковь количественно. Некоторые клеточки — члены Тела Христова — отпадают. Бывает так, что Церковь уходит в катакомбы. Она даже как бы умирает… Внешне многим кажется, что Она умерла… Но Церковь, как Христос, вновь воскресает, ибо Она никогда не будет побеждена силами ада…
Так вот, когда я приехал сюда, все было в развалинах. Я говорю это не для похвальбы, что вот я приехал, и что-то начал делать. Просто так оно было на самом деле, почти не было храмов… Но началось уже религиозное пробуждение. Для проповеди Христовой уже не было препятствий, и теперь все зависело от нас самих от архиерея и священников, небольшого круга людей, которые здесь были. Теперь все зависело от нашей деятельности. С Божией помощью из этих развалин, из этого пепла постепенно возникали храмы и молитвенные дома. Конечно, не хватало финансов на строительство храмов, но было заметно, что люди все-таки потянулись к Богу…
Вот я живу в обычном двенадцатиэтажном доме и, когда выхожу погулять, часто общаюсь с людьми. Меня радостно приветствуют дети, и я всегда приветствую их. Когда же я беседую со взрослыми людьми, то отмечаю, что вера в Бога у русских людей сохранилась, хотя пока еще нет церковности. Народ наш, к сожалению, пока еще не церковный. Иногда приходится встречать и совсем каменистую почву. Встречается мне один отставной полковник, который служил в свое время в пограничных войсках, так вот он слушает всегда вежливо, но чувствуется, что веры у него совсем нет. Но это — исключение, это — объект для изучения психологии неверия.

Степанов: То есть, народ тянется к Церкви?

Владыка Вениамин: Вы знаете, ситуация противоречивая. С одной стороны, заметно, что люди тянутся к Церкви, а, с другой стороны, я замечаю страшное погружение в бездну вещицизма… Отец Сергий Булгаков в свое время в книге «Два града» справедливо отмечал, что не так страшен идеологический материализм, как страшен практический. Наступит время, писал он, когда человек, увлеченный идеей материализма, найдет истину и обратится из Савла в Павла, а вот практический материализм значительно опаснее: он как ржавчина, как моль разъедает душу человека. Порою даже христиане бывают подвержены этому практическому материализму. Встречаются ведь такие христиане, которые бьют себя в грудь, что они знают Христа, но вера у них холодная, не церковная какая-то.
Всему виной практический материализм, вещизм, обожествление вещей, материальных благ. А на этой почве происходит уход от Бога, хотя от Бога он окончательно уйти не может, потому что по природе своей человек — религиозное существо. Помните у Достоевского: человек — такое существо, которое кому-нибудь да должно поклониться, человек — религиозное существо. А Блаженный Августин говорит: «Ты Господи создал нас со стремлением к Тебе и беспокойно наше сердце, доколе не успокоится в Тебе». Отсюда существует такая закономерность: если человек уходит от истинного Бога, он обязательно придет к идолам. Впрочем, эти процессы не новы, они замечались на протяжении тысячелетий, еще у Давида мы читаем: «Рече безумец в сердце своем несть Бог». Такое деление имеет место и теперь: одна душа тянется к Богу, другая еще не нашла Бога и тянется куда-то, обожествляя вещи и все свои силы, все свои знания, все свое существо отдает этим вещам.
Конечно, когда лже-боги наполняют сердца людей, на такой ниве тяжело трудиться. Но, тем не менее, Церковь должна разъяснять, должна даже кричать, как ветхозаветные пророки. Народ ведь погружался в идолопоклонство постоянно. Вспомним пророка Иеремию, пророка Исайю, которые постоянно взывали к народной совести, криком кричали и, в конце концов, пробуждали народ. И сегодня нам — архиереям и священникам — надо это делать, не быть инертными, не быть бездеятельными, а постоянно гореть. Я часто говорю батюшкам: помните, когда погружаешься в материализм, во что-нибудь материальное, и мысли у тебя становятся материальными. Но вот наступает служба, нужно проповедь говорить, выходишь на амвон и не знаешь, что сказать, потому что сердце и душа заняты материальным и не возносятся к небу. А когда живешь духовным, тогда легче и проповедовать. Да что там проповедовать, — легче жить!

Степанов: Наверное, современный архипастырь сталкивается со многими трудностями? Особенно в такой отдаленной епархии…

Владыка Вениамин: Трудностей, действительно, немало. Ну, вот хотя бы инертность батюшек… А откуда взять активных и грамотных? Из центральных епархий к нам не едут, из Академий не едут, окончивших Академию священников я могу пересчитать на пальцах одной руки.
Недавно, слава Богу, мы открыли кафедру теологии в Дальневосточном государственном университете. Надеемся, что в нашей по преимуществу православной стране отделение теологии будет заполняться православными студентами. Сейчас здесь обучается несколько наших священников. Есть у нас духовное училище, в котором преподаватели — выпускники семинарий, Свято-Тихоновского института, светских вузов. Надеемся, что эти учебные заведения помогут нам решить проблему подготовки кадров. Но случается, что приходиться рукополагать в священники людей без образования, заботясь только о том, чтобы они были благочестивыми людьми. Если такой священник духовно крепок и активен, и то слава Богу. Но, конечно, в Приморье желательно видеть в каждом приходе образованного миссионера.
Ведь освоение русскими людьми приморской земли началось совсем недавно, Владивосток — город совсем молодой, ему еще и 150 лет нет от роду. Изначально сюда переселялись русские крестьяне из центральных губерний, они приходили на новые земли, разумеется, с верой в душе, которую они впитали с молоком матери. Прежде всего, они строили храм. Конечно, им было трудно, но они строили. Бывали случаи, что жили в палатках и только, когда храм построят, только после этого начинали строить себе дома. Конечно, владыке Евсевию — первому Приморскому архиерею — тоже было трудно, у него тоже было немало проблем. Но зато как ему было отрадно видеть, какие верующие люди приезжают в край! Это дорогого стоит…
А сейчас еду в глубинку и с печалью вижу, что люди азов Православия не знают… Поэтому, сейчас гораздо труднее служить в миссионерском отношении.
Тем не менее, мы трудимся во славу Божию. И потихонечку люди собираются. Я даже думаю, что сейчас можно в любом месте построить храм и будут собираться люди. Конечно, для храма нужен священник, а с кадрами очень трудно. Но, все-таки с Божьей помощью просыпается народ…

Степанов: Владыка, а как к Церкви относится власть? Помогает или мешает, или власть равнодушна к церковным нуждам? Ведь от позиции власти в России всегда очень многое зависело…

Владыка Вениамин: Ну, что власть… Власть в девяностые годы была равнодушной к религиозным вопросам, к церкви. И это было главной трудностью в общении с представителями власти, хотя у меня лично не было каких-то столкновений с властью.
Но у нас в Приморье, как Вы знаете, ситуация с властью была очень болезненной. Здесь шла постоянная ожесточенная борьба губернатора Евгения Наздратенко с мэром Владивостока Виктором Черепковым. Об этом много писала российская и даже мировая пресса. Доходило до курьезов. Как-то мой секретарь поехал в какую-то глухую деревню под Москвой, и там бабуля лет восьмидесяти спрашивает его: «Ну, а как там у вас Наздратенко с Черепковым?». Вот до чего дошло… Конечно, при такой драке, при таком безобразии во власти было трудно построить кафедральный собор. Какой тут кафедральный собор, когда власти между собой постоянно дерутся?! Если архиерей пойдет к губернатору Наздратенко, то он уже «губернаторский» человек, если он попытается решать какие-то вопросы с мэром Черепковым, он уже «черепковский». Вот такая была абсурдная картина! И, честно говоря, было трудновато.
Евгений Иванович Наздратенко, конечно, как-то помогал нам. А вот нынешний губернатор, Сергей Михайлович Дарькин, чаще бывает у нас, в храме, обещает помочь в строительстве кафедрального собора. Собственно процесс уже начался, и, дай Бог, чтобы он завершился, чтобы у нас в городе был нормальный кафедральный собор. Вы ведь были в нашем храме и всё видели сами. С хрущевских времен в нем практически ничего не изменилось…

Степанов: Словом, позитивную тенденцию в отношении власти к Церкви можно проследить и в Приморье?

Владыка Вениамин: Я думаю, что на деле многое зависит от личности конкретного администратора. В одном районе глава администрации более склонен помогать Церкви, а в другом — равнодушен к церковным нуждам. В некоторых местах нам даже помогают строить храмы. Так что — бывает по всякому. Главное, я думаю, нам самим нельзя быть инертными. Вот в чем дело.

Степанов: Приморский край по своему статусу всегда был окраиной Российского государства, и с этим связаны все трудности здешней жизни. Сегодня мы видим, что происходит отток русского населения с Дальнего Востока, наблюдаем различные формы давления на Россию со стороны иностранных держав. Фактически сегодня, как никогда, остро стоит вопрос о том, способна ли Россия, способен ли русский народ оставить под своим контролем эти территории. Мы понимаем, что без духовного единства, без духовной крепости, без духовного просветления, русскому народу это не по плечу. Если мы и дальше будем пребывать в таком духовном состоянии, мы потеряем свои территории. Однако о территориальной целостности государства должна пещись, прежде всего, власть…

Владыка Вениамин: Я об этом говорю постоянно. Всегда, когда я имею общение с представителями государственной власти, я завожу речь о значении Православной веры для русского народа. Православие — это, ведь, своего рода русская идеология. Стремление к святости — вот наша идея! Я все время напоминаю, что Православие — эта та сила, которая созидала великую неделимую Русь, начиная от купели Днепра. Церковь объединяла и примиряла враждовавших между собою князей, созидала лик русского народа, созидала русскую культуру, благословляла своих сынов на защиту Отечества. Русская Православная Церковь всегда была со своим народом.
В этой связи, я думаю, что ненормальным является положение, когда Церковь отделена от государства. Как можно отделить государство от народа?! Ведь Церковь — это и есть народ, русский православный народ. Неслучайно все силы вражьи направлены на разрушение Церкви — этой основы народного бытия. Вспомните революцию 1917 года. Казалось бы, Царя убили, пришли к власти, так и властвуйте спокойно. Ан нет, душу русскою ведь не убили, и принялись уничтожать священников и мирян, разрушать храмы. И все для того, чтобы убить душу русскую — Церковь Христову…
И сейчас происходит по сути то же самое. Коммунисты не добили, сейчас стараются добить демократы. В результате потворства власти к нам хлынули сектанты всех мастей, охотники за душами русских людей. Как тут не вспомнить пушкинские строки, которые Достоевский взял эпиграфом к своему роману «Бесы»: «Сколько их, куда их гонит, что так жалобно поет…». Они, действительно, отовсюду проникают к нам, лезут через наши границы.
Православие — та сила, которая должна быть положена в основу нашего государственного строительства, в основу нашей общественной жизни. Я думаю, что многие государственные деятели это понимают. Но беда в том, что многие покупаются на деньги. Вспомните, сколько стадионов отдавалось за деньги сектантам, а ведь они действуют против России, против нашей души.

Степанов: Владыка, Вы воспринимаетесь русскими патриотами как духовный лидер русского патриотического движения. Поэтому, мне хотелось бы задать Вам несколько вопросов о современном русском патриотизме. Быть может, Ваше слово вразумления благотворно подействует на лидеров патриотического движения.
Известно, что чувство патриотизма искони присуще русскому народу. Сегодня становится очевидным, что именно патриотическая идея может поднять, сплотить, объединить русских людей, направить энергию нашего народа на возрождение России.
К сожалению, современное патриотическое движение находится в состоянии раскола, разделения. Существует масса различных патриотических организаций и партий. Вроде бы мы видим попытки объединиться, но все это происходит как-то не очень вразумительно. Который раз патриоты не могут объединиться перед выборами, не могут создать мощный национально-патриотический блок, который мог бы решительно заявить о своих претензиях на власть, смог бы использовать властные ресурсы на благо Отечества и Церкви. Существует много организаций, которые говорят одинаковые слова, выдвигают одни и те же лозунги, но реального объединения не происходит. Как Вы полагаете, в чем причина расколов среди русских патриотов?

Владыка Вениамин: Действительно, человеку, особенно русскому человеку, свойственно быть патриотом. Господь дает на этой земле единственную страну, в которой мы должны жить и должны делать первые шаги в вечность. Нам дана земная страна, земное отечество, чтобы мы из него шли в отечество небесное. Потеряем мы эту землю, потеряем свое отечество, нам не дано будет другого отечества. Мы станем рабами у других народов, будем вынуждены кормить чужую армию.
К сожалению, единства нет и у патриотов. Конечно, разделение было всегда, с грехопадения Адама началось разделение в душе человека, затем появилось разделение и в обществе. Думаю, что главная причина расколов — именно нецерковность наших патриотов. Если человек называет себя православным, но он еще не церковный, он не познал глубин духовности, то, конечно, он подвержен воздействию других… А если человек — не церковный, то у него нет и чувства покаяния…
Несомненно, патриотическое чувство в нашем народе есть. И это чувство должно стать точкой соприкосновения для верующих и неверующих русских людей. Но нужно отдавать себе отчет, что чувство патриотизма не одинаково у неверующего, маловерующего и глубоко верующего воцерковленного православного человека. Многие патриоты вышли из Советского Союза, из царившей в стране атмосферы безбожия, они еще не перешли барьер, не стали еще православными. В этом причина наших разделений и отсутствия единства.
Разумеется, большую роль в разделении играют излишние амбиции. Нашим патриотам я бы посоветовал почаще вспоминать императора Петра Великого, у него учиться патриотизму. Помните, как царь Петр участвовал в Полтавской битве. Он разъезжал на коне, давал приказы, а вокруг свистели пули, шипели ядра, пулей была пробита его шляпа. Ему говорили приближенные: «Государь, поберегите свою жизнь». А он что отвечал?! «Лишь бы Россия была жива, а о Петре не беспокойтесь». Вот каким нужно быть патриотом!
Самое главное: в патриотизме тоже должна быть душа, а душа русского патриотизма — это Православие. Если будет у патриотов вера в Бога и понимание того, что Россия — страна православная, страна Божия, Святая Русь, которая должна выполнить Замысел Божий о себе, тогда, я уверен, и единства будет больше. Конечно, разделения останутся, но это будут разделения мнений, а единство сохранится. Такие разделения не приведут к расколу, к болезненному состоянию.
Русским патриотам нужно помнить, что без Православия, вне Православия здоровое патриотическое движение создать невозможно.

Степанов: Как Вы считаете, есть ли политические перспективы у русского патриотического движения?

Владыка Вениамин: Как было бы прекрасно, если бы у нас все государственные деятели от президента до последнего чиновника были бы подлинными патриотами! Я убежден, что когда-нибудь это произойдет. Я уверен, что у русского патриотизма есть перспективы. Но нужно бороться, нельзя опускать руки. Нужно бороться, прежде всего, духовно. Ну и нужно любить Родину и не жалеть ради нее живота своего.
Если мы не увидим перспектив в патриотизме, то на что же нам надеяться?! Бог отступит от нас. Тогда — гибель России!

Степанов: Благодарю Вас, Ваше Высокопреосвященство за ответы на наши вопросы. Дай Бог Вам здоровья и сил для Ваших неустанных трудов на благо Приморья, на благо всей России.