— Владыка, Вы недавно вернулись со Святой Горы Афон. Пусть не покажется Вам этот вопрос бестактным, но все-таки, почему нельзя молиться дома, в нашей епархии? Зачем вообще необходимы такие поездки?
— Я согласен с Вами в том смысле, что молиться можно и нужно везде. Священное Писание устами Самого Господа и Спасителя свидетельствует, что человек призван молиться на всяком месте. Но нужно понимать, что Афон для православного не просто «место», а величайшая святыня. Мы, самарские паломники, уже в седьмой раз побывали там, традиционно это делается осенью. Приезжаем туда для молитвы, для духовного укрепления, для внутреннего подъема, лучшего осознания самого себя в контексте текущего момента, дабы затем еще лучше проявить себя на различных поприщах и, конечно, прежде всего, в возрождении православных храмов, монастырей и духовных школ, в свидетельстве Божественной Истины.
Святая Гора Афон — удел Божией Матери, именуемый еще «Садом Пресвятой Богородицы», является настоящим оплотом Православия, центром Христианской цивилизации и высочайшей культуры. Место особого подвига, Святая Гора явила миру множество святых угодников Божиих, которые прославили Небо и стали там нашими покровителями и предстателями перед престолом Божиим. Там — особая молитвенная атмосфера, там совершается ежедневный цикл Богослужений, который определен изначала, еще в первые века Христианства. Очень много внимания уделяется молитвенному деланию, здесь практикуется так называемая «умная» молитва, когда ум нисходит в сердце, и человека на молитвенном стоянии посещает Божественная благодать. Это состояние нельзя объяснить словами, его надо пережить: ни с чем не сравнимая радость, горение к Богу, человек как бы ипостазируется в Боге. Ведь Бог принял нашу природу и показал образ совершенного Человека для того, чтобы мы стремились отобразить в себе это Божественное начало. Ведь в нас и за нас борются всегда два начала: Бог и диавол, по-светски говоря, добро и зло. По слову Достоевского: «поле битвы — это сердце человеческое». По мере того, как человек очищает свое сердце, у него меняется мировоззрение, отношение к людям, к своей земле, появляется чувство истинной любви, питаемое Божественной благодатью.
Разобраться во всем этом помогает Святая Гора Афон. Я специально слежу за тем, чтобы в нашей паломнической группе присутствовали представители различных социальных слоев. Важно дать им и через них максимально большему числу людей еще раз убедиться в истинности и красоте нашей Православной веры. Есть по-гречески такое понятие как «любовь к духовной красоте», оно одного корня с такими общеизвестными словами как «филармония», «филателия». А корень этот — греческое «филие», обычно переводимое, как «любовь», в оригинале имеет четыре самостоятельных значения, лишь одно из которых соответствует общепринятому, а остальные относятся к духовной сфере. Впрочем, это уже богословие… Главное — понять, чему учит Афон, уклад жизни Святой Горы, где молиться начинают с полуночи и продолжают во все время суток. Монахи также много работают, обустраивают свои монастыри, возделывают землю, проявляют себя и творчески. В нашем русском монастыре на Афоне, например, еще до революции были и электричество, и сталеплавильные цеха. Все эти цивилизаторские достижения обязаны своим ранним появлением горению духа и уничижению плоти здешних насельников.
— Еще до Афона Вы, Владыка, посетили город-побратим Самары Стара-Загору. Расскажите о Вашем участии в торжествах по случаю 125-летия освобождения Болгарии от османского ига.
— Первым на торжествах побывал наш Президент В.В.Путин. В продолжение и развитие его визита состоялся целый ряд взаимных посещений делегациями наших стран. К нам в Самару приезжали болгары, делегацию возглавляли губернатор Стара-Загорской области госпожа Мария Нейкова и Митрополит Стара-Загорский Галактион. Главным событием их визита стало посещение Иверского женского монастыря, где было вышито знамя, под которым сражались наши воины и болгарские ополченцы. Делегация нашей епархии посетила Стара-Загору по приглашению Владыки Галактиона. Совместные торжества по случаю 125-летия освобождения Болгарии, а также Дня города, освящение храмов, построенных специально к этой дате, все это придало новый импульс братским отношениям наших городов и народов. Мы ведь славяне — народы одного корня, одной Православной веры. Именно она дала культуру и традиции, а в конечном итоге позволила сохранить нацию. Болгары очень благодарны самарцам за знамя, вышитое в Иверском женском монастыре перед началом освободительной войны и переданное тогдашним градоначальником Самары Петром Алабиным как дар всего русского народа. Оно стало символом освобождения, а затем, когда император Александр Третий прислал на помощь Болгарии регулярные русские войска, это знамя осеняло наши полки во время знаменитого сражения на Шипке. Доныне болгары относятся к Самарскому знамени как к национальной святыне и говорят, что если бы не оно, их страна могла бы и не сохраниться.
— В былые годы мы говаривали: «русский и болгарин — братья навек». Но в последние годы Болгария поддерживала агрессию США против православной Сербии, участвовала на стороне тех же американцев в военных действиях против Ирака. По-христиански ли это?
— Да, конечно, сразу после крушения коммунистической идеологии страны бывшего соцлагеря стали отдаляться от нас, даже вступать в НАТО. Болгария тоже сориентировалась на Запад, как, кстати, и часть российской «элиты». Вскоре выяснилось, что для нас, православных славян, этот путь неприемлем. Болгары тоже поняли, что Западу они совершенно не нужны. Поэтому они стали возвращаться к национальным истокам, в том числе и к традициям болгаро-российской дружбы и сотрудничества. Тем более что Россия обладает широкими возможностями, в том числе и экономическими, чтобы помочь своим старым друзьям и единоверцам. Возрождение наших отношений в прежнем объеме, конечно, вопрос времени. Но очевидно, что процесс оздоровления уже начался.
— Раз уж мы затронули политическую сферу: не за горами новые выборы в Государственную думу. В какой степени Церковь будет участвовать в этом процессе и будет ли вообще?
— Церковь в каком-то смысле всегда участвовала в выборном процессе, будет участвовать и на этот раз. Поясню. По последней статистике православных у нас в стране около 80 процентов, учитывая, конечно, тех, кто, не будучи до конца воцерковленными, все же уверенно относят себя к православной традиции. И все они будут голосовать за тех или иных кандидатов, а то и сами избираться. Как же Церковь может самоустраниться, ведь Она — это мы с вами, русские люди, составляющие народ. Разумеется, православный человек должен участвовать в выборах, от которых зависит будущее его страны.
— Как Вам удается найти общий язык со столь различными партиями и движениями?
— Специально никаких контактов ни с кем я не налаживаю. Они приходят ко мне сами, мы общаемся на официальных встречах, на которых я затрагиваю самые животрепещущие темы: демографический кризис, рост наркомании и алкоголизма, разрушение нашей деревни, производственный спад и безработицу в городах..Многим из политических деятелей не нравится этот хаос, они разделяют мою озабоченность и порой просят благословения на свои труды во благо народа. Не знаю насколько искренне, это дело совести. Я всем неустанно напоминаю, что руководитель любого ранга, а, тем более, народный избранник, должен заботиться о человеке, о сохранении личности, без чего не может сохраниться семья, а затем и все общество в целом. Все охотно соглашаются. И очень странно, когда после выборов те же люди начинают творить совсем иные дела и разговаривать со мной совсем в другом тоне. Кое-кто называет точку зрения, с которой соглашался до выборов, чуть ли не мракобесием. Видя такую разительную перемену, невольно испытываешь досаду. Ведь если бы все ограничивалось словами! Нет, за ними следуют и разрушительные дела. Вот, например, сфера образования. Здесь идет настоящий бой — причем в масштабах всей страны — за то, чтобы нашей молодежи стали известны элементарные азы православной культуры, без знания которых нет, и не может быть гармонически развитого человека.
— При Вас, Владыка, епархия окрепла и возродилась. Недавно Свято-Воскресенскому собору Самары присвоен статус мужского монастыря. Возрождаются и другие обители. Зачем это нужно?
— Если на Западе цивилизаторскую функцию выполняли в основном университеты, то у нас на Руси, и вообще в Православном мире, центрами образования служили монастыри. На том же Афоне до сих пор хранятся уникальные рукописи шестого века. В нашем Заиконоспасском монастыре уже в 17 веке был создан богословский факультет, который затем развился в университет. Саму нашу письменность составили священнослужители-монахи святые равноапостольные Кирилл и Мефодий. Все знания, вся культура хранились и преумножались в монастырях. Кроме того, монастыри были и укрепленными форпостами на границах, и духовными твердынями, откуда святые мужи благословляли воинов на бой с врагами, как это было во время Куликовской битвы, когда преподобный Сергий в Троице-Сергиевой Лавре молился за победу русского оружия… Доныне монастыри не утратили своего значения, прежде всего, как место сугубой молитвы. Знаете пословицу: «Труднее всего Богу молиться, долги отдавать и стариков докармливать». На первом месте, как видите, молитва. Это не так просто, для истинной молитвы нужен духовный подвиг. Недаром истинный христианин именуется «подвижником». Им может стать только человек сильный, духовно собранный и стабильный. История свидетельствует, что качества эти лучше вырабатываются в стенах монастырей. Отсюда — то значение, которое мы придаем их возрождению в новой России, в том числе и в нашей епархии.
— Владыка, Вы много внимания уделяете средствам массовой информации, Вы частый гость на телевидении. Есть ли у Русской Православной Церкви перспектива получить свой телеканал?
— Конечно, мы хотели бы иметь свой канал для свидетельства Христовой истины, для привития нашему народу богатейших традиций, глубочайших знаний, опирающихся на Православие. Отъятие в известные годы от среды студенчества родной православной культуры привело к значительному обеднению образовательного ценза нашей интеллигенции. Ведь все у нас пронизано духом тысячелетнего русского Православия, духом двухтысячелетнего Христианства, от которого мы ведем свое летоисчисление. Экспозиция любого музея, любой картинной галереи на половину, если не более, состоит из библейских или навеянных Священным Писанием сюжетов. Как в них разобраться без знания своей Православной культуры? Как понять икону, которая являет, по сути своей, обратную перспективу мира горнего, обращенную к нам? Собственный канал весьма способствовал бы в ликвидации духовной безграмотности. Но пока мы видим иную картину. СМИ являются в большинстве своем послушным орудием в руках своих хозяев, а те заинтересованы в продвижении на телеэкраны и на страницы газет и журналов совсем иной идеологии, удобного им мировоззрения. Народ не должен позволять манипулировать своим сознанием, иначе он рискует остаться на задворках истории.
Пресс-служба Самарской епархии
