Рыцари тернового венца

2 ноября 1917 года по старому стилю — День рождения Белой гвардии

Эвакуация дроздовцев и корниловцев из Крыма
Испокон веков дельта Дона и каспийское Поволжье укрывали изгоев из центральных районов государства, особенно после законодательного оформления крепостного права. Древние греки называли эту территорию Танаисом, доморощенные сановники — Диким полем. Вольные люди (на тюркских языках — казаки) к XVIII веку создали здесь для России исключительное военное сословие. Ко времени падения русской монархии в станицах 11 казачьих войск проживало около 5 миллионов человек. На их уникальное сознание и верность воинской присяге сделали ставку правые силы.
Еще до большевистского переворота многие понимали, что Временное правительство не в состоянии прекратить смуту. 21 мая 1917 года генерал Михаил Алексеев был смещен с поста Верховного главнокомандующего за честную оценку состояния вооруженных сил: «Развал внутренний достиг крайних пределов, дальше идти некуда». Вместо того чтобы последовать совету самого уважаемого в военной среде офицера и принять жесткие меры по восстановлению дисциплины, правительство назначило Верховным генерала Алексея Брусилова, того самого, который в октябре 1917 года прикажет не оказывать сопротивления большевикам.
После провала корниловского мятежа в августе 1917 года Керенский вынужден был просить Алексеева возглавить штаб Ставки. Генерал скрепя сердце согласился и 10 дней спасал путчистов от расправы. 10 сентября Алексеев был отправлен в отставку и уехал в Смоленск.

Генерал сделал главное: сохранил жизни генералам Лавру Корнилову, Антону Деникину, Ивану Романовскому, Евгению Эльснеру, Александру Лукомскому, Ивану Эрдели, Сергею Маркову, наладил тайную отправку армейских офицеров на казачий Дон.

Начинался звездный год жизни генерала Алексеева, он же и последний. Шестидесятилетний профессор Академии Генерального штаба решил начать сопротивление большевикам с окраины бывшей империи. Окончательные приготовления к этому Алексеев завершал в Петрограде, в дни «взятия Зимнего». Из столицы он отбыл в Новочеркасск, где 2 ноября явился в штаб «Алексеевской организации» на Барочной улице, дом 39 (ранее 2-й лазарет). Отныне этим днем будет датироваться рождение Белого дела.

В Новочеркасске шла изнуряющая рутинная работа по созданию боеспособной армии — работа, которую потомки назовут исторической миссией генерала Алексеева. Для него же рождение Белой гвардии было исполнением гражданского и офицерского долга — как и для последнего Верховного главнокомандующего русской армией генерала Николая Духонина, назначенного 3 (16) ноября. Через три дня революционные солдаты выбросили его живым на штыки из вагона поезда и разорвали на куски. Большевики развлекались шуткой: «отправить в штаб к Духонину», что значило: уничтожить.

Чудом Алексееву удалось спасти корниловцев. За несколько часов до намеченного убийства он тайно отправил к ним своего самого верного человека полковника Кусонского с приказом тотчас же покинуть Быхов. Ночью в караульном помещении Корнилов выступил с речью перед Георгиевским батальоном, несшим внешнюю охрану тюрьмы, и сказал о Керенском: «Его Бог наказал и еще накажет».

Генералы в партикулярном платье и с фальшивыми документами (выручил штаб Польского корпуса), разделившись, через Киев, Харьков и Смоленск отбыли в Новочеркасск. Корнилов ушел на Дон во главе ударных батальонов и Текинского полка.

После тяжелейших боев, после предательств со стороны враждебно настроенного населения решено было разделиться и просачиваться в Новочеркасск поодиночке. 6 декабря Корнилов появился на Барочной улице. Его не узнали в маленьком, обросшем бородой старике в подшитых валенках и потертом полушубке.

В дни боев в Москве совершили свой подвиг юнкера Александровского военного училища. Они продолжали сражаться даже после официальной капитуляции правительственных сил, одобренной министром Сергеем Прокоповичем. 2 ноября он «отечески» разъяснял подранкам в погонах: «Положение наше безнадежно. Помощи ждать неоткуда. Патронов и снарядов нет. Каждый час приносит новые жертвы. Дальнейшее сопротивление грубой силе — бесполезно». Ему возразил георгиевский кавалер полковник Иван Хованский: «Я лучше пущу себе пулю в лоб, чем сдамся врагам, которых считаю предателями Родины» — и предложил прорываться с оружием на Дон, к казакам. Вечером 3 ноября, после напутственного молебна, панихиды по павшим, добровольцы ушли на юг…

К сожалению, в алексеевском доме появились и политики всех мастей: октябристы Михаил Родзянко, Александр Гучков (военный и морской министр Временного правительства), кадеты Павел Милюков, Петр Струве, монархисты Василий Шульгин, Николай Марков, прогрессист Николай Львов, эсер Борис Савинков… Они сумели децентрализовать руководство: Корнилову отдали военную власть, Алексееву — гражданскую, Каледину — управление Областью войска Донского. На дебаты ушло много бесценного времени, и только 27 декабря 1917 года было официально объявлено о создании Добровольческой армии.

29 января 1918 года войсковой атаман Каледин застрелился, сломленный сепаратизмом казаков: они отказались воевать, уверенные в том, что большевики их не тронут, если добровольцы уйдут из Дона. Разумеется, это шокировало всех участников Белого дела.

В ночь с 9 на 10 февраля 1918 года Добровольческая армия выступила из Ростова в Первый Кубанский поход, так называемый «Ледяной». Первопроходцы (офицерские полки) понесли тяжелые потери, были разбиты под Екатеринодаром. Ранним утром 31 марта генерал Корнилов был убит. Возглавил армию, по распоряжению Алексеева, генерал Деникин. Вечером, абсолютно скрытно, добровольцы отступили…

Этот первый поход остался легендой Белого дела. В память о нем был учрежден знак: терновый венец, пронзенный мечом.