Христос и Фемида

Вызов отца Иоанна, исповедовавшего одного из фигурантов по делу «ЮКОСа» Алексея Пичугина, на допрос в Генпрокуратуру — факт вопиющий, но не удивительный

Бог с ней, с 56-й статьей Уголовно-процессуального кодекса, защищающей тайну исповеди. Когда это в России власти руководствовались законами — даже теми, что придумывали сами? Законы у нас всегда заменяла политическая целесообразность. Понятно также, что наши прокуроры воспитаны в духе марксизма-ленинизма, а потому являются безбожниками и не боятся «давать показания» там — на Страшном суде. Тем более что наш суд — самый страшный суд в мире. Вызов на допрос исповедника в нашей светской стране в начале ХХI века — это логическое следствие отношений государства и церкви. Потому что отделить церковь от государства в России так и не удалось.

Христос и Фемида у нас веками идут рука об руку. Можно сказать — любят друг друга, как Ромео и Джульетта или Лейла с Меджнуном. Христос и Фемида у нас давно и прочно записаны в сферу обслуживания государственных интересов (читай: интересов правящей политической элиты).

Судите сами. Доносы были законодательно запрещены только при одном русском царе — Петре III, которого считали полусумасшедшим и быстро умертвили при активном участии его законной супруги — будущей императрицы Екатерины Второй. Зато царь Петр I, который формально отделил церковь от государства и создал Священный cинод — орган государственного присмотра за церковью, прямо повелел исповедникам доносить на своих прихожан.

Русская православная церковь в России всегда была либо государственным институтом, либо институтом, решающим проблемы государства. Испокон веков церковные иерархи разруливали внешнеполитические вопросы за великих князей. Даже большевики, считавшие себя воинствующими безбожниками и разрушавшие храмы в немереном количестве, постепенно пришли к необходимости создания «правильной» церкви, которая могла бы сотрудничать со светской советской властью и следить за умонастроениями народных масс. А тех священников, которые не хотели быть соглашателями и доносчиками, ясное дело, сажали в тюрьмы и расстреливали.

В нынешней многоконфессиональной России с ее демократической Конституцией и узаконенной свободой совести власть тоже не считает зазорным воспользоваться услугами своего давнего и верного союзника — Русской православной церкви. В стране, где ни свободой, ни совестью не пахло веками, никакой правоохранительный орган не будет сверять свои действия ни с правом, ни с моралью.

Уж не знаю, спрашивал ли дотошный следователь отца Иоанна о том, признавался или нет ему на исповеди Алексей Пичугин в организации убийств, которые «шьет» подследственному Генеральная прокуратура. Но какие еще вопросы могут интересовать следствие, которое сознательно (а на самом деле бессознательно, поскольку даже не задумывается о таких тонких материях, как тайна исповеди) нарушает закон, дабы выполнить очевидный политический заказ, каковым является «дело «ЮКОСа».

Отца Иоанна государство поставило перед вечным для российского священника выбором — между Божьей и земной карой. Или становись клятвопреступником, выдавая тайны исповеди и совершая тем самым смертный грех по церковным канонам, или будь готов к проблемам в земной жизни. Захотят — привлекут за пособничество в совершении преступления. Даже если не докажут, совершил ли данный конкретный человек данное конкретное преступление. Как в России умеют фабриковать уголовные дела, известно каждому, кто сталкивался с нашей юридической системой или углублялся в нашу историю.

Надо называть вещи своими именами. Вызов на допрос священника, от которого требуют раскрыть тайну исповеди, — это политический скандал.

Россия собирается получать статус наблюдателя в Организации Исламская конференция. Наш Верховный суд недавно разрешил мусульманкам фотографироваться на паспорт в платочках. Иерархов всех основных религий, представленных в России, принимают у нас на самом высоком политическом уровне. Мы наконец законодательно признали, что за веру нельзя сажать людей в тюрьму. Поэтому то, что случилось с отцом Иоанном, является оскорблением чувств верующих. Это пещерная дикость, не достойная страны, претендующей на роль одного из лидеров мирового сообщества.