 |
| Независимая газета | Александр Смирнов | 23.09.2003 |
-Визит Его Высочества наследного принца Абдаллы бен Абдель Азиза ас-Сауда в Россию действительно имеет большое значение. В истории отношений наших стран подобного события не было с 1932 года, когда Советский Союз — кстати, первым в мире — официально признал молодое саудовское государство. Советское посольство работало в Саудовской Аравии вплоть до 1938 года, а потом, по известным причинам, все отношения между нами были заморожены.
Соглашение об обмене посольствами было достигнуто только после начала демократических преобразований в нашей стране, но первые несколько лет отношения развивались медленно, две страны словно присматривались друг к другу. Сейчас о прорыве в развитии отношений говорить, я считаю, рано, но то, что в результате визита Его Высочества российско-саудовский диалог принял активный и плодотворный характер, видно невооруженным глазом. Причем диалог идет как в политической, так и в экономической областях.
Между прочим, три дня до приезда в нашу страну принца Абдаллы и три дня после его возвращения домой по саудовскому телевидению шли репортажи о России. Сделаны они были в очень доброжелательном духе, а наши СМИ ограничились всего лишь констатацией факта и небольшими комментариями, касающимися наших нефтяных интересов. Вообще, как мне кажется, Восток не так рационален, люди там больше ориентированы на духовные ценности и теплые межличностные отношения.
— Тогда и начнем с экономики. Саудовцам так и не удалось убедить Россию играть по правилам ОПЕК, и некоторые наблюдатели в этой связи даже назвали визит принца бессмысленным. Выходит, диалог идет вхолостую?
— Конечно, нет. Нельзя выхватывать из контекста отдельные моменты и на их основе делать общие выводы. В отношениях с ОПЕК Россия исходит из своих национальных интересов — и правильно делает. То же самое в диалоге с саудовской стороной: мы не стремимся навязать друг другу свою позицию, мы ищем точки соприкосновения. И находим: Россия и Саудовская Аравия — крупнейшие в мире производители нефти, а значит, заинтересованы в том, чтобы цены на нефть были «корректными» и предсказуемыми. Подписанное в Москве соглашение о сотрудничестве в области нефти и газа предусматривает взаимодействие и координацию в сфере поставок на мировой рынок углеводородов. Да, в основном соглашение предусматривает совместный мониторинг и регулярные консультации — но ведь это только начало!
Или возьмите «газовую инициативу» принца Абдаллы. Она содержит предложения по совместной разработке газовых месторождений, геологической разведке, использованию газа для опреснения воды, строительству газопроводов, работающих на газе электростанций, а также объектов нефтехимической промышленности. По некоторым оценкам, стоимость озвученных совместных проектов составляет ни много ни мало 25 миллиардов долларов — можно ли после этого называть состоявшиеся переговоры «бессмысленными»?
К тому же наше сотрудничество не ограничивается одним топливно-энергетическим комплексом. Например, во время визита Его Высочества было объявлено, что наши саудовские партнеры намерены наладить в своей стране производство российских гражданских вертолетов фирмы «Камов» — одних из лучших в мире.
Я полагаю, что очень хороши перспективы нашего сотрудничества и в военной области. Российская боевая техника очень хорошо зарекомендовала себя на Ближнем Востоке, а саудовский рынок — один из крупнейших в регионе.
Сейчас доля российских товаров составляет всего 0,2 процента товарооборота Саудовской Аравии — в основном бумага, металл, древесина. Часто сделки носят разовый характер, проводятся через посредников, к тому же потенциальные партнеры с обеих сторон не располагают полной информацией друг о друге, о законодательстве двух стран и их инвестиционном потенциале. Но, думаю, скоро этот пробел будет восполнен: в январе этого года в ходе визита в Саудовскую Аравию большой делегации наших предпринимателей и экономистов был создан российско-саудовский деловой совет, который займется налаживанием прямых контактов и координацией совместных проектов.
Предстоит сделать еще многое: пока нет таких важных соглашений о взаимной защите и поощрении инвестиций, об избежании двойного налогообложения — но всему свое время, главное сейчас — это то, что наш диалог развивается.
— Президент Путин выступил с инициативой вступления России — на первых порах в качестве наблюдателя — в Организацию Исламская Конференция (ОИК). Это политический ход или реальность?
— И то и другое. По уставу ОИК, к ней может присоединиться любая мусульманская страна. По нашей Конституции, РФ — многонациональное и многоконфессиональное государство. Мусульман у нас 20 миллионов, это примерно каждый седьмой россиянин. Поэтому Россия — и православная, и мусульманская, и буддистская страна, в этом ее сила; вот только те, кто пугает нас «исламизацией», не хотят этого понять.
Заявив о вступлении в ОИК, Владимир Путин сделал очень сильный ход. Почему в свое время с Советским Союзом считался весь мир? Не только из-за ядерного оружия, уверяю вас. СССР имел сильные позиции, или, проще говоря, друзей, в самых разных уголках планеты. В том числе и в арабском мире, на Ближнем Востоке — в стратегическом плане важнейшем регионе земного шара. После распада Союза эти позиции сильно ослабли, а в большинстве случаев были просто бездарно утрачены.
Нынешняя демократическая Россия, одновременно являясь евро-азиатской державой и мусульманской страной, имеет уникальную возможность восстановить влияние в арабском и мусульманском мире, и вступление в Организацию Исламская Конференция — первый и очень важный шаг в этом направлении.
Уникальность нашей страны еще и в том, что мы можем самым естественным образом проводить многовекторную внешнюю политику, обращенную как на Запад, так и на Восток. Мы говорим с нашими партнерами в арабском мире не с позиций надменной сверхдержавы, которая навязывает свой путь развития и наказывает за нежелание следовать этим путем, а на равных — ведь у нас действительно общие интересы.
— А как соотносятся наши общие интересы с тем широко известным фактом, что материальная помощь боевикам в Чечне идет из арабских стран, и главным образом именно из Саудовской Аравии?
— Боевикам на Северном Кавказе шлют деньги не Саудовская Аравия, Сирия или Иордания. Помощь им идет через частные фонды, которые не имеют к правительствам никакого отношения и которые эти правительства не контролируют. За этими структурами может скрываться кто угодно — и я вполне допускаю, что боевиков финансируют люди, не имеющие ни малейшего отношения к мусульманскому миру.
Террор и ислам, призывающий к милосердию и терпимости, — вещи несовместимые. Саудовское правительство уделяет большое внимание духовной сфере — религии и такому важнейшему институту ислама, как хадж. В исламских государствах хаджу вообще придается особое значение — во многих мусульманских странах хадж-миссию возглавляет министр по делам религии, а иногда даже премьер-министр. В Саудовской же Аравии помимо Министерства по делам религии есть еще и Министерство по делам хаджа. Руководители иностранных хадж-миссий принимаются в королевстве на самом высоком уровне — самим королем и наследным принцем. Кстати, и в исламском мире Его Величество короля Фахда воспринимают прежде всего как хранителя двух исламских святынь, а уже потом как монарха и политика.
Нельзя забывать, что Саудовская Аравия — это не только идеологический центр исламского мира, но и одновременно динамично развивающееся современное государство. И не правы те, кто говорит об узурпации власти династией саудидов. В правительстве страны только три человека принадлежат к королевской семье, кстати, очень многочисленной.
— Бен Ладен — саудовец, Абу аль Валид, вроде бы недавно убитый в Чечне, — тоже, 9 из 12 смертников, осуществивших теракт 11 сентября в США — также уроженцы королевства. Разве это не показатель?
— Вы забыли ныне покойного Хаттаба. Анализ записи его речи, сделанный спецслужбами, позволяет утверждать, что он не иорданец, как было принято считать, а уроженец одной из западных областей Саудовской Аравии. Ну и что? Значит ли это, что все саудовцы — террористы? Как и все корсиканцы, баски, ирландцы и чеченцы? Уверяю вас, что Саудовская Аравия точно так же, как и другие страны, страдает от вылазок террористов и точно так же борется с ними. Недавно между Москвой и Эр-Риядом было достигнуто соглашение о создании совместной рабочей группы по борьбе с международным терроризмом, это сделает наши усилия более эффективными.
Что касается бен Ладена, то он был лишен саудовского подданства еще в 1994 году, точно так же, если верить выходящей в Лондоне арабской газете Аш-Шарк аль Аусат, будут лишены гражданства шестеро из его 11 сыновей. У властей королевства есть все основания считать, что Саад, Хамза, Сайиф, Мохаммед, Халед и Ладен постоянно находятся вместе с отцом и причастны к проводимой им террористической деятельности.
Другое дело, что сегодняшняя обстановка в Саудовской Аравии действительно очень непроста, и властям этой страны приходится действовать крайне осмотрительно.
— Вы имеете в виду ухудшение отношений с США?
— И это тоже. По данным некоторых западных источников, число саудовцев, сочувствующих бен Ладену, может достигать 400−500 тысяч человек при общей численности населения 23 миллиона. Один из американских исследователей признал, что бен Ладен затронул глубинные струны арабо-мусульманской души, повлиял даже на тех, кто осудил его преступления. Несмотря на них, люди сочувствуют ему как человеку, не оробевшему перед высокомерной силой Америки, как человеку, который хоть как-то действует.
Сегодня сочувствующие бен Ладену саудовцы не представляют собой реальной оппозиции властям, а просто обозначают некий фон общественного мнения относительно современной политики США в мусульманском мире. Но если эта политика будет продолжаться, то число таких людей может многократно возрасти — и не только в Саудовской Аравии. Поэтому власти королевства, сделавшие в свое время ставку на Америку, вынуждены балансировать между внутренними угрозами, которые могут возникнуть в случае сохранения проамериканского курса, и вероятными внешними — если этот курс изменить.
— Поэтому России нужно ковать отношения «пока горячо»?
— Я бы не ставил вопрос таким образом. Необходимость налаживания взаимовыгодных связей назрела давно, у нас действительно много общего. И Россия, и Саудовская Аравия — крупнейшие нефтяные державы, мы находимся на Евразийском материке и заинтересованы в экономической стабильности и прочном мире. Нам нечего делить и не из-за чего спорить. Между прочим, в последнее время наши саудовские партнеры с большим пониманием стали относиться к происходящему на Северном Кавказе. Все больше людей в королевстве осознают, что в Чечне идет не джихад, а операция против международных террористов, с которыми борются власти многих государств. Россия — одна из самодостаточных держав, и у нее есть силы и средства для борьбы с мировым злом. Да и о каком джихаде может идти речь, если в каждом чеченском селе действуют по нескольку мечетей, а в самый разгар военной операции в Чечне президент России выделил средства, на которые чеченские мусульмане совершили хадж?
Курс российской власти на политическое урегулирование в Чечне находит в Саудовской Аравии понимание и поддержку. На президентские выборы в республике мы ожидаем приезда международных наблюдателей, в том числе и из арабских стран и Организации Исламская Конференция. Мы все заинтересованы в том, чтобы выборы прошли честно.
— Таким образом, вы считаете, что российско-саудовские отношения будут развиваться по нарастающей?
— Абсолютно в этом убежден. Мы элементарно нужны друг другу. Сейчас очень важно не делать ставку на сиюминутные выгоды, но работать на перспективу. Нам необходимы не только протокольные встречи, но и установление многоуровневых связей как в экономической и военной сферах, так и в научной, социальной и культурной областях. Должна быть стратегия партнерства на многие годы и в ее рамках — предсказуемость действий сторон. А перспективы нашего сотрудничества — с учетом колоссальных материальных ресурсов России и Саудовской Аравии, геополитического положения обеих стран и имеющегося экономического и научного потенциала — трудно переоценить.
И последнее. Москва и Эр-Рияд не нуждаются в посредниках, сейчас это понимают в обеих столицах.
