Кощунство должно быть наказуемо

В России идет формирование «церкви Сатаны», утверждает протоиерей Александр Шаргунов

В понедельник, 11 августа, сотни пикетчиков приветствовали решение Замоскворецкого суда г. Москвы, который признал незаконным возбуждение прокуратурой Таганского района уголовного дела в отношении Романа Фролова и Михаила Люкшина по статье «хулиганство». Напомним, что 18 января этого года они и еще четверо человек разгромили и залили краской экспонаты выставки «Осторожно, религия!», проходившей в Музее имени Андрея Сахарова.
Возбуждение уголовного дела против шести человек, разгромивших выставку, вызвало бурную реакцию священников и мирян РПЦ. Недавно прокуратура Таганского района возбудила уголовное дело уже против Сахаровского музея по 282-й статье (разжигание религиозной розни). Мы предоставляем слово двум участникам конфликта: протоиерею Александру Шаргунову, настоятелю храма святителя Николая в Пыжах, возглавляющему общественный комитет «За нравственное возрождение Отечества», и директору Сахаровского центра Юрию Самодурову.

— Отец Александр, в одном из ваших заявлений написано, что происходящее на выставке «Осторожно, религия!» является «заговором против Русской Православной Церкви». Вы считаете, что это мероприятие — часть какой-то глобальной кампании?

— Да, несомненно. Именно поэтому мы употребили такое громкое слово. Сейчас под вывеской свободы слова, свободы совести происходит формирование российской «церкви Сатаны». Но свобода совести — это не свобода от совести. Мы понимаем, что это также связано с политическим процессом, с личной заинтересованностью многих людей. Взять хотя бы порнографию — это миллионные прибыли. Быть может, те, кто распространяет порнографию, не считают себя сатанистами, их бог — деньги, Золотой телец, но это одно и то же.

Кощунство происходило в общественном месте, открытом для посещения взрослых и детей. Оно было широко разрекламировано и в СМИ. Можно сказать, что сейчас прорвался гнойник. И от того, как пойдут дальше события, зависит либо выздоровление, либо, наоборот, смертельное заражение всего общественного организма.

Этим людям мало потока безнравственности и разврата на телевидении. Они идут дальше. А ведь уничтожить святыню — значит не оставить ничего святого для человека. Они хотят разжечь пламя противостояния в нашем обществе. Народ у нас золотой, он пойдет за свою веру даже на смерть. Около здания Замоскворецкого суда собрались три тысячи человек. Я видел их спокойные ясные лица. Там пели пасхальные песнопения, и это было естественно.

— Насколько, на ваш взгляд, оправдан разгром выставки? Почему нельзя было обжаловать ее в судебном порядке?

— Обращения в прокуратуру были и до разгрома. Однако правоохранительные органы бездействовали. Закон предоставляет гражданам возможность остановить совершающиеся на их глазах преступление.

Святитель Амвросий Медиоланский писал о двух ипостасях зла: «совершать зло и не защищать от зла других». Недаром на суде звучали слова «орудия преступления» в отношении выставочных работ. Их сравнивали с ножом, топором, пистолетом. И Михаил Люкшин, и Анатолий Зякин, и другие действовали совершенно правильно и адекватно. Ведь нельзя проходить мимо, когда рядом насилуют женщину, убивают человека.

Возьмем духовный аспект. Зло в мире увеличивается, становится наглым, начинает действовать открыто. Оно становится более организованным. Новые технологии позволяют в одно мгновение войти в любой дом с ложью и непотребством. А вот сопротивление злу падает, как будто бы общественный организм заражен СПИДом. Возникает привычка ко злу. И это страшно, потому что способность человека распознавать зло, воспринимать его с ужасом и отвращением, реагировать на него — это последняя надежда.

— Правомерно ли вмешательство Церкви, верующих в жизнь искусства?

— Церковь не вмешивается в искусство. Однако акция «Осторожно, религия!» представляла собой грубое нарушение общественного порядка. Искусства как такового на выставке вообще не было, были только чудовищные коллажи. Особенно возмутительно использование в них освященных икон. Для нас не имеет значения, что они были «ширпотребными и грошовыми», как писали защитники выставки. Для верующих любая икона — святыня, оценивающаяся не деньгами, а Кровью Христовой. Как не имеет значения, деревянный храм или каменный. Поэтому надругательство над освященными иконами абсолютно тождественно уничтожению храмов.

— Каковы, по вашему мнению, перспективы уголовного дела по 282-й статье против организаторов выставки?

— Если следствие будет вестись профессионально, если суд будет честным, то мы не сомневаемся в обвинительном приговоре. Сейчас в Таганской прокуратуре от граждан лежат семь тысяч заявлений о возбуждении уголовного дела. Я не удивлюсь, если заявлений в прокуратуру поступит не семь тысяч, а семь миллионов.

Но в принципе жизнь показала, что необходимо принять законодательную норму «Об оскорблении чувств верующих». Даже атеистическая власть считала это преступлением. Кто может быть против такого закона? Только сатанисты, наверное. С маниакальным упорством они повторяют свои кощунства. Среди богохульников рецидивист Олег Мавромати и четырежды рецидивист Авдей Тер-Оганян.

Святитель Феофан Затворник писал, что, если «в печати появилась хула на Господа и Божию Матерь — не избежать России великих бед». «Прольются реки крови, — предупреждал он, — из-за того, что мы допускаем это беззаконие». Он, отличавшийся необыкновенной любовью к людям, требовал сурового наказания за пропаганду безбожия, так как знал, чем это может обернуться для страны. И оказался прав в итоге.

Очень важно остановить это преступление и показать всему обществу, что оно не только опасно для духовного здоровья, но также чревато и другими бедами. Дело суда и следствия — оценить серьезность ситуации.