Спаситель грешной церкви

Нелегко управлять организацией, число членов которой намного превышает население большинства стран (79 млн человек), а бюджет составляет $ 1,4 млрд, — особенно когда она находится на грани раскола. Но именно такая доля выпала Роуану Уильямсу, архиепископу Кентерберийскому и президенту Англиканского сообщества. Поводы для возможного раскола тоже нетипичны. Так, в данный момент церковь грозит погубить инцидент, когда один из ее священников позволил себе появиться на публике рука об руку со спутником жизни.

Англиканская церковь долго закрывала глаза на то, что в ее рядах присутствуют священники нестандартной сексуальной ориентации. Но открытая проповедь гомосексуализма многим показалась перебором. Поэтому даже уверенному в себе Уильямсу, 104-му по счету главе церкви святого Августина, недавно пришлось признать: «Нас ждут тяжелые дни». Пока он нашел только один выход для себя — призвать и либералов среди священнослужителей, и консерваторов, которые не принимают гомосексуализм, молиться о спасении церкви.

Этим летом сразу двух каноников-гомосексуалистов выдвинули на должности епископов — такого церковь не видала никогда. Одному из них, Джеффри Джону, рекомендовал стать епископом города Рединг в Великобритании сам Уильямс. В июле, столкнувшись с яростным сопротивлением консервативной части англиканского духовенства, он был вынужден отказать Джону в поддержке, и тот снял свою кандидатуру. Позже архиепископ подошел к Джону в церкви и попросил благословения, но это не помогло Уильямсу загладить вину перед своими сторонниками-либералами.

На этой неделе у Уильямса появились новые проблемы — американский каноник-гомосексуалист Джин Робинсон был избран епископом штата Нью-Гемпшир. Большинство священников и прихожан его епархии выбрали его из 150 кандидатов, а позже из четырех, двумя из которых были женщины. Его выбрали несмотря на то, что он появлялся в обществе со своим другом. (Джону в этом смысле повезло меньше — в Великобритании демократия в этой сфере не так развита, и все назначения должны быть одобрены государством.) Оба этих случая высветили резкие разногласия между либеральными представителями церкви и фундаменталистами, а также разницу во взглядах между ее лидерами в разных частях света.

«Нужно быть умалишенным, чтобы заниматься любовью с другим мужчиной, — говорит Тилеуа Джонсон, декан Западно-Африканской епархии. — На нас, африканцев, наговаривают, что мы консервативные и отсталые, Запад считает нас язычниками, но для нас это противоестественно».

Другие пастыри продемонстрировали столь же резкое неприятие и возмущение сексуальным либерализмом в рядах своей церкви.

Питер Акинола, архиепископ Нигерии, чьи 17,5 млн прихожан составляют самую большую епархию в составе Англиканского сообщества, пригрозил разорвать отношения с американской епархией. Архиепископ Сиднея Питер Дженсен посоветовал Робинсону не посещать его епархию.

Уильямс собирается созвать епископов на совещание, целью которого будет выработка решения по выводу церкви из кризиса. Оно состоится только в октябре, но уже ясно, что традиционалисты, которые представляют почти половину из 38 епархий церкви, попытаются убедить его не допустить представителей американской епархии или, как ее называют в США, Епископальной церкви, на следующую конференцию Англиканской церкви в резиденции архиепископа в городе Лэмбет в 2008 г. Лэмбетская конференция традиционно является одним из важнейших событий в жизни Англиканской церкви.

Уильямс относится к своему положению с завидным хладнокровием. Он любит рассказывать историю про Папу Римского, который просыпается ночью и пытается решить какую-то неразрешимую проблему. «Надо утром посоветоваться с Папой Римским, — думает он. — Минуточку, я же и есть Папа. Я могу его понять», — говорит Уильямс. Но Уильямс не Папа Римский, и к тому же сам не собирается диктовать церкви свои взгляды.

Его считают по-настоящему духовным лидером, лучшим пастырем, какого церковь видела за последние несколько десятилетий, почти святым.

Уильямс родился в городе Суонси в 1950 г. и посещал сначала пресвитерианскую, а потом англиканскую церкви. Он изучал теологию в Кембриджском и Оксфордском университетах, после чего решил стать католиком и монахом. Сам он себя называет «левым» и является членом Христианского социалистического движения. Он всегда был бунтарем. В 1986 г. его арестовали на территории американской военной базы за участие в нелегальной акции протеста против ядерного оружия, и до сих пор он не жалеет об этом эпизоде.

Позиция Уильямса по поводу однополого секса начала формироваться, еще когда он преподавал теологию в Оксфорде. Примерно она заключалась в следующем: если считать, что секс существует не исключительно для произведения потомства, но есть и родство душ, то и однополые отношения могут быть оправданы в глазах Бога, если партнеры сохраняют верность друг другу.

Уильямс борется за плюрализм внутри Англиканской церкви. В одной из своих речей он сказал, что церковь — это «мозаика», составленная из разных церквей внутри одной и у каждой группы внутри церкви свои взгляды, в которые она верит и защищает. Эта речь была встречена громом аплодисментов, и даже самые непримиримые противники Уильямса тогда простили ему его вольнодумство.

Но теперь, после того как он поддержал епископа Робинсона, они могут и передумать. Призывая к единению, Уильямс призывает к терпимости, а именно эта либеральная позиция больше всего приводит в ярость фундаменталистов, которые настаивают на соблюдении догматов. Но никто из лидеров церкви не хочет новых расколов. Консерваторы и раньше грозили расколом, в частности когда разрешили рукополагать в священнослужители женщин. Но и тогда мало кто вышел из Англиканской церкви. Пока единство Англиканского сообщества поддерживается английской церковью. Если епархии в других странах начнут откалываться, последствия для него могут оказаться самыми печальными. Сможет ли Уильямс этому воспрепятствовать? Он верит, что сможет, хотя для этого ему придется занять более жесткую позицию. В прошлом году, до своего назначения архиепископом, он сказал, что «неплохо справляется с миссией примирения противников». «Хотя, — добавил он, — может показаться, что иногда я обещаю больше, чем могу сделать». (FT, 9. 08. 2003, Кирилл Корюкин).