Суетливое решение

О последствиях майских кадровых перестановок в архиерейской среде

Ублюдочная аналитика

Революционные решения Священного Синода 7 мая 2003 года заставили практически всё СМИ-шное сообщество обратить внимание на церковную политику и заняться «анализом» архиерейской конъектуры и «прогнозированием» будущего Русской Православной Церкви. В воскресенье в программе «Намедни» целый сюжет был посвящен якобы усиливающейся борьбе за патриарший куколь и победах и поражениях в этой борьбе. Известный телеведущий Парфенов анализировал шансы на престол живого и здравствующего Святейшего Патриарха без тени сомнения в бестактности подобного анализа. Интересно, как бы сам Парфенов отнесся к такого рода предмету рассуждений: у кого, Шендеровича или Сорокиной больше шансов занять его место в программе «Намедни» в случае его, Парфенова, близкой кончины? А что, все под Богом ходим: сегодня жив Парфенов, а завтра возьмет, да и окочурится…

Почему-то нашим аналитикам не приходит в голову, что прогнозировать ситуацию можно не только с таких, ублюдочных позиций. Правда, для этого придется выйти за рамки своего привычного мерзопакостного круга имеющих место в действительности или придуманных интриг внутри Садового кольца и, вместо «глубокого» анализа имиджа того или иного «кандидата» на престол, присмотреться к реальным делам конкретных фигур и действительной жизни Церкви и общества. И тогда окажется, что если и есть внутри Церкви некое «соревнование» между архиереями, то совсем не за патриарший престол или место его «наследника», а за влияние на кадровую политику в Церкви, что по силам только очень небольшому кругу постоянных членов Священного Синода и близких самому Патриарху архиереев.

Наш Патриарх, оказывается, не молод

Если поводом всплеска интереса СМИ к внутрицерковной обстановке послужило странное решение Синода, то его причина все же глубже. Обидно политическим технологам-аналитикам: вокруг множество всевозможных выборов, а значит и возможность напомнить о своей значимости, а в Церкви никаких выборов, кроме патриарших не предусмотрено, а их жди — не дождешься, ведь Патриарх ставится каждый раз пожизненно. Алексий II жив, здоров и бодр, и уж сколько лет никак не дает повода «анализаторам» проявить себя в «знании» внутрицерковной обстановки.

Но нет дыма без огня. Усилились инсинуации «аналитиков» в отношении патриаршего престола после ряда болезней, преследовавших нашего Патриарха в прошедший год. Действительно, мы привыкли видеть Святейшего всегда здоровым, добрым, приветливым и безотказным. Он проводит очень много, до 200 в году, богослужений, причем всегда очень ответственно и при громадном стечении верующего народа, посещает в год более десятка епархий. Алексий II безотказно представляет Церковь на всевозможных государственных и общественных мероприятиях, своим присутствием заметно повышая их статус. И это помимо обычной своей деятельности — руководства высшими церковными структурами, удовлетворения многочисленных просьб с которыми к нему ежедневно обращаются клирики и миряне, попечительству о сирых, печаловании о гонимых.

Регулярно обращается к Святейшему за советом Президент Владимир Путин, но ведь не он один. Патриарх принимает многих политических и общественных деятелей, оказывая заметное влияние на ситуацию в стране. Немного найдется политиков его возраста, ведущих столь интенсивную деятельность, причем почти во всех сферах едва ли не в одиночку, заметных помощников у Патриарха не наблюдается, да и администрации своей нет. А ведь Патриарх еще и служит.

Не всякий правящий архиерей, да что там говорить, ни один правящий архиерей нашей Церкви не служил так часто в последнее десятилетие, как Патриарх Алексий II. Хотя большинство архиереев значительно моложе Святейшего. Даже и в этот, не самый лучший год, Патриарх своими нагрузками может поспорить с куда более молодыми людьми, а то, что болеет — не удивительно, лет-то ему сколько, и более молодые болеют. Теперь и Патриарх, наверное, будет служить не сообразно со своими желаниями и нашими представлениями о нем, а сообразно со своим возрастом и здоровьем. Силы его хоть и велики, но не бесконечны.

Придется нам привыкать к тому, что наш Патриарх не везде теперь может успеть и не все службы в году отслужить.

Поспешишь — людей насмешишь

Неожиданное решение Священного Синода о перемещении правящего архиерея Воронежско-Липецкой епархии митрополита Мефодия накануне празднования в Воронеже Дней славянской письменности и культуры создали в Церкви едва ли не парадоксальную ситуацию. У нас оказалось сразу два Воронежских архиерея. Один реальный, действующий, но без соответствующего титула, вернее с титулом далекой страны, не имеющей к Воронежу никакого отношения. Это митрополит Мефодий (Немцов). А другой — виртуальный, то есть сам находящийся вне воронежских приделов и незнакомый ни народу, ни духовенству, ни властям Воронежа, но носящий титул Воронежского архипастыря. Это — митрополит Сергий (Фомин). Информационные агентства передали в выходные странные сообщения: церковной стороной празднования Дней славянской письменности и культуры в Москве руководил митрополит Воронежский Сергий, а в Воронеже этим занимался митрополит Казахстанский Мефодий. Ситуация сложилась курам на смех. Как же так получилось?

Дело в том, что в этом году особенной столицей единственного церковно-государственного праздника было определенно быть Воронежу. Празднуются Дни славянской письменности и культуры повсеместно, но ежегодно один областной город избирается своеобразной столицей праздника. Очередная столица славянских Дней определяется загодя особенным Всероссийским Оргкомитетом, в котором Русскую Православную Церковь представляет постоянный член Священного Синода митрополит Крутицкий Ювеналий (Поярков). В 2003 году совпало ряд юбилейных дат связанных с воронежской землей. В первую очередь это 300-летие преставления первого воронежского архиерея — святителя Митрофана, с другой стороны — в этом году празднуется 300-летие Санкт-Петербурга, самое основание которого благословлено предстоятелем сонма воронежских святых. Очевидно, что именно эти соображения обусловили решение Всероссийского оргкомитета определить главным местом празднования Дней славянской письменности и культуры в этом году Воронеж.

В столице черноземья серьезно отнеслись к подготовке к празднику. Был организован Оргкомитет, который возглавили Губернатор В.И. Кулаков, глава епархии Митрополит Воронежский и Липецкий Мефодий и председатель Воронежской областной Думы Алексей Наквасин, наметили обширную программу праздника, причем значительную часть организационных забот взяла на себя епархия. Это и неудивительно: губернатор хоть человек и опытный, но «на должности» всего два года, а владыка Мефодий в Воронеже уже 20 лет, и не «сидит», а активно участвует во всей жизни региона.

К подготовке праздника было привлечено множество людей и средств, горожане надеялись видеть у себя в гостях Патриарха и Президента. Город напряженно готовился к празднику, и вдруг буквально накануне из Москвы, как гром среди ясного неба, приходит сообщение о смещении правящего архиерея с кафедры. Причем без всяких оговорок. Мол, собирай вещички и отправляйся «по владимирскому тракту» в Сибирь, то бишь в Казахстан. Владыка Мефодий и стал собираться, а так как дело это для него не долгое, то готов был через пару-тройку дней освободить резиденцию для нового архиерея.

В Воронеже растерялись. Кто закончит установку памятника святителю Митрофану? Кто и где будет принимать многочисленные церковные делегации во главе с приглашенными архиереями, из-за рубежа в том числе? Кто запланированный крестный ход организует, кто откроет научную конференцию? Вновь назначенный митрополит Сергий? А как это ему удастся? Да его самого еще принять надо, он же в Воронеже едва ли не в первый раз. На эти, и еще десяток подобных вопросов Синод, принимая свое мудрое решение, ответа давать не планировал.

Через пару дней в Синоде сообразили, что своими поспешными действиями провоцируют громадный скандал, и отработали назад — попросили митрополита Мефодия все же провести праздник. Надо отдать должное владыке, он не встал в позу, хотя по меркам житейским вполне мог. Было очевидно, что без него и его ближайших помощников празднование просто провалится. Вот был бы повод продемонстрировать свою незаменимость. Но митрополит Мефодий думал не о своем имидже, а воронежцах, о своей, хоть вроде уже и не совсем своей, пастве, по отношению к которой Синод проявил такую вопиющую бестактность. И уж в самое глупое положение был поставлен митрополит Сергий — чтобы не смущать народ, ему, законному митрополиту Воронежскому и Борисоглебскому пришлось воронежские Дни славянской письменности и культуры провести вдали от Воронежа. Все это было бы смешно, когда бы ни было так грустно. Интересно, кому все это надо было?

Его пример — другим наука

С тех пор, как Святейший Патриарх благословил митрополиту Мефодию заняться возрождением деятельности Макарьевского фонда, Воронежский архипастырь стал предметом регулярных обсуждений церковных и около церковных аналитиков о его непомерных претензиях на участие в вершении дел церковных, серьезных связях в неназываемых государственных структурах, о немалых административных возможностях, о появлении сильного конкурента митрополиту Кириллу и прочая и прочая. В большинстве своем подобный «анализ» не имел под собой никакого основания. Да и действительно, как-то странно: если судить по публикациям в московской прессе у владыки Мефодия имелась мощная поддержка в самых верхних эшелонах власти, но действия этой поддержки никто ни разу не видел. Даже небольшое помещение для Макарьевского Фонда ему удалось получить в Москве с очень большим трудом и далеко не сразу, а средства для Макарьевских премий 2001 года пришлось собирать, опираясь в основном на собственные внемосковские связи.

Конечно, глава громадной епархии, в которую входят две крупные области центрального региона России, не мог не иметь собственные связи и знакомства в высших эшелонах власти. Организуя работу Макарьевского фонда, владыка много времени проводил в Москве и постепенно втягивался в «столичную» политику. Его деятельная натура искала себе применения в делах общецерковных. С течением времени наметились и основные направления такой деятельности.

Первое вытекало прямо из поручения Святейшего возродить деятельность Макарьевского фонда. Задача стояла в максимально возможном сближении науки церковной и науки светской. Естественно это касалось не математиков или химиков, а историков, социологов, этнографов, то есть в недавнем прошлом почти на 100% атеистов. Владыка Мефодий сумел завязать рабочие отношения с влиятельными людьми в исторической науке, среди московских музейщиков, в академической среде. При активном участии Макарьевского фонда удалось провести несколько значимых конференций, То есть требуемый Патриархом результат был налицо — начался конструктивный диалог ученых. Другой вопрос насколько этот диалог перспективен. Церковь уже 15 лет ведет «конструктивный» диалог с музейными, в прошлом хранителями, а ныне держателями церковных святынь из ограбленных храмов, но практически ничего вернуть не удалось. А диалог все продолжает оставаться конструктивным.

Кстати, именно этот вопрос — возвращение почитаемых святынь Русской Православной Церкви и вообще церковного имущества в действующие храмы и монастыри, особенно остро стоит едва ли в любой епархии нашей Церкви. Прекрасно с ним знаком и воронежский владыка, много лет воюющий с местными властями за возвращение Церкви ряда зданий в Воронеже, и не только в нем (на днях пришло сообщение, что длительная борьба митрополита Мефодия за здание дореволюционной воронежской семинарии в самом центре города увенчалась успехом).

В каждой епархии этими делами занимаются на свой страх и риск. Очень часто для ведения диалога с властями о возвращении церковного имущества требуется компетентное заключение специалистов по истории вопроса, грамотное юридическое обоснование. В епархиях, как правило, нет специальной юридической, а тем более исторической, службы, и епархиальным начальникам бывает очень трудно опровергнуть облеченные в научную терминологию доводы музейщиков. Давно назрела пора создать единый церковный орган, координирующий эту деятельность. У нас есть Отдел внешних церковных связей, и его сотрудники с готовностью участвуют во всевозможных имиджевых массмедийных мероприятиях по этому и другим вопросам церковно-государственных отношений. Но помимо эффектных выступлений наших ведущих риторов по ТВ для создания благоприятного общественного мнения, необходима и рутинная работа по координации розыска конкретных исторических материалов, копанию в многочисленных и противоречивых законодательных актах и прочей мелочевки.

Именно за эту, пусть неэффектную, но столь необходимую для всех епархий работу и готов был взяться митрополит Мефодий. Сначала при Макрьевском фонде, а несколько месяцев назад уже самостоятельно начала работу Историко-правовая комиссия Русской Православной Церкви под руководством митрополита Воронежского и Липецкого Мефодия.

А столичные «тучи» над его головой в это время сгущались. Говорят, что в борьбе за места у «тела» столичного мэра Лужкова отстрел предполагаемых конкурентов идет еще на самых дальних подступах к этому самому телу. В церковных кругах, слава Богу, никто никого не заказывает киллерам, но, к сожалению, тщеславие не является прерогативой только государственных чиновников.

Чем дальше от царя, тем целее голова

На пресс-конференции в Париже, журналист спросил Путина: «У Вашего предшественника, Ельцина, был имидж этакого рубахи-парня, грубоватого, простого и открытого. Какой бы Вы хотели иметь имидж на Западе? Такой же или отличный?»
Путин ответил: «А что, можно выбрать, какой захочешь, заказать, а Вы уже все сделаете?»

Занимаясь конкретными делами, владыка Мефодий вполне в провинциальном духе немало не заботился о своем имидже в столице. И напрасно. Его энергичная деятельность в Москве не всем оказалась по вкусу. В областном городе никакого особого и отличного от тебя самого имиджа устроить невозможно, все твои успехи и огрехи у всех на виду. Другое дело Москва. Здесь, как правило, значительно выше ценится, кем тебя представляют, чем-то, что ты собой представляешь на самом деле. Владыку Мефодия СМИ сразу стали представлять общественности, как некого оппонента Председателю ОВЦС митрополиту Кириллу, причем крайне недостойного оппонента, совсем не интеллигентного грубого интригана, а в качестве несложного доказательства приводили его товарищеские отношения с Павлом Гусевым, главным редактором небезызвестного в церковных кругах желтого «Московского комсомольца». А тривиальная мысль, что знакомство с главным редактором вряд ли дает право управлять редакционной политикой на свое усмотрение, в расчет аналитиков-пропагандистов не принимается.

Тут следует оговориться. В провинции совсем не так, как в столице смотрят на российских знаменитостей, причем не важно каких. Один мой хороший знакомый состоит в переписке со своим бывшим однокашником, священником далекого сельского прихода. Когда батюшка узнал, что тот знаком с главным редактором «Руси Православной» Константином Душеновым, он крайне поразился: «Как, ты с самим Душеновым знаком»? Мой знакомый его спросил: «А тебе что, очень нравится его газета»? «Нет, — ответил священник, — совсем не нравится, но все же… С самим Душеновым…»

Конечно, Воронежский митрополит Мефодий не сельский батюшка из-за Урала, но все же есть у них и общее. В Москве над этим посмеются, но что поделаешь, если мы уж такие провинциальные, вот нам столичные шелкоперы и втирают «голосуй, а то проиграешь». Очевидно, что хотя бы из конъюнктурных соображений владыке Мефодию следовало разорвать любые отношения с главой скандальной газеты, но видимо воронежский архиерей еще не научился жертвовать дружбой ради столичного имиджа.

Болезнь Святейшего ускорила развязку. Газеты запестрели разнообразными бестактными анализами с обязательным намеком на якобы безусловные претензии воронежского архиерея. В Церкви, как и любом другом обществе людей, действительно есть авторитетные имена среди архиереев. Но авторитет наших архипастырей держится не на приписываемых им амбициях, а на успехах в реальном служении Церкви.

Большинство епископов Русской Православной Церкви служат епархиальными начальниками, по делам в епархии и судят обычно о пастыре. Поговорка «каков пастырь, такое и стадо» права и в обратном смысле. В число таких авторитетных архипастырей входят и Курский митрополит Ювеналий, задолго до Москвы сумевший легализовать в школах Курской области преподавание православной культуры, и Екатеринбургский архиепископ Викентий, в короткое время сумевший наладить и активизировать жизнь епархии после постигших ее громких скандалов, и Владивостокский архиепископ Вениамин, открывший и возглавляющий в Дальневосточном университете кафедру теологии, и многие другие наши архиереи. Заслуженное место среди них безусловно занимает и митрополит Мефодий, более двадцати лет успешно управлявший Воронежско-Липецкой епархией. Есть и группа столичных архиереев. К ним обычно причисляют постоянных членов Священного Синода и патриарших викарных епископов с номинальными титулами.

Из всех московских архиереев владыке Мефодию обычно противопоставляли Председателя ОВЦС митрополита Кирилла. Действительно, хотя впрямую интересы митрополита Мефодия и Кирилла нигде не пересекались, если не считать явно надуманной борьбы за патриарший престол, назвать их отношения дружескими будет явным преувеличением. Но не меньшим преувеличением будет приписываемая этим двум выходцам из одного гнезда смертельную вражду между собой. Где им воевать, если у каждого своя епархия и дел в них невпроворот? К тому же и у митрополита Кирилла положение не самое блестящее. Практика последних лет показала, что Синодальными отделами вполне успешно могут руководить толковые московские священники, тем паче, что такой протоиерей есть в заместителях у митрополита Кирилла. Руководить же зарубежными епархиями Смоленскому архиерею по канонам не положено. По большому счету и Председатель ОВЦС митрополит Кирилл (Гундяев) носит тоже как бы номинальный титул Смоленского и Калининградского. Во всяком случае, в Церкви он популярен именно, как Председатель Синодального отдела, а не как смоленский владыка. Что он там делает, в своей епархии, и делает ли вообще что-нибудь никто толком не знает. Многогранная деятельность ОВЦС и его Председателя широко освещается средствами массовой информации, с которыми, по долгу службы, так сказать, вполне грамотно работает митрополит Кирилл. Во всяком случае, за последние три-четыре года он сумел диаметрально изменять свой имидж крайнего церковного либерала, филокатолика и экумениста, став в глазах общества убежденным консерватором, борцом с католической ересью и едва ли фундаменталистом.

Впереди нас нашу Церковь ждет давно назревшее приведение административного управления в соответствие с канонами. Первые шаги в этом направлении сделаны этой весной. Готовится собрание зарубежных русских епархий в единый митрополичий округ, такой же округ уже указан в Казахстане, не за горами создание митрополичьих округов и в России. Преобразования эти необходимы, хотя на первых порах возможно и будут несколько болезненны. Также, как разделение в начале 90-х епархий на благочиния, к которому с течением времени все привыкли. Можно не сомневаться, что и в новых условиях наш богомудрый Синод найдет заслуженное применение выдающимся дипломатическим способностям митрополита Кирилла. Кстати было бы логичней именно его, нашего ведущего дипломата и ритора попросить возглавить первый заграничный митрополичий округ в Казахстане, тем более что именно там уже в сентябре этого года должен быть дан новый толчок еще недавно так милому его сердцу экуменическому процессу.

Но Синод решил так, как решил, и первый в нашей Церкви, пусть и далекий митрополичий округ придется налаживать владыке Мефодию, правда по лекалам ОВЦС. Это тоже постановил Синод, поручивший именно этому отделу разработать примерный устав нового церковного образования.

Владыка Мефодий провел празднества Дней славянской письменности и культуры в Воронеже, открыл памятник первому воронежскому архипастырю святителю Митрофану и отправляется теперь в Алма-Ату на новое место служения. Но с легким ли сердцем он оставляет Воронеж?

Плач Воронежа

А Воронеж принимает своего нового архипастыря митрополита Сергия, Управляющего делами Московской Патриархии. Казалось бы, столичному владыке досталась упорядоченная, динамично развивающаяся епархия. Что еще желать? Да дело не так просто обстоит. Уж слишком много всего в епархии замыкалось на правящего архиерея. Условно епархии можно разделить на архиерейские и протоиерейские. Догадаться нетрудно, что я имею ввиду. В тех епархиях, где основу стабильность составляет корпорация протоиереев, смена архипастыря не слишком сильно изменяет церковную жизнь, яркий пример таких епархий являют столичные Санкт-Петербургская или Московская. Другое дело епархия с деятельным и властным архиереем, там в случае смены архипастыря обстановка может стать и нестабильной. Тем более, если сменой архиерея прерывается налаженный процесс. А в Воронеже именно такая ситуация.

В первую очередь это касается строительства громадного кафедрального Благовещенского собора в самом центре города. Колокольня собора с крестом должна стать самой высшей точкой Воронежа. Строительство близится к концу, но не далеко не закончено. Владыка Мефодий планировал закончить строительство к концу этого года, на Рождество освятить и начать в нем регулярные богослужения. Открытие такого храма, только немногим уступающего по размерам московскому Храму Христа Спасителя безусловно войдет в анналы истории и на многие десятилетия станет главным событием жизни столицы российского Черноземья. Вспомним скольких трудов мэру Москвы, имеющей немыслимые по сравнению с провинцией ресурсы, стоило закончить строительства Храма Христа Спасителя и представим, какие ожидают трудности нового воронежского архипастыря. Тем более, что если московский храм строил руководитель города, то в Воронеже строительством собора занимался исключительно митрополит Мефодий со своим немногочисленными помощниками.

Ладно бы если бы только один собор и строился, но в только в самом Воронеже в так называемой «незавершенке» числится с десяток храмов. И в каждом из них священники знают, что и в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях владыка митрополит поможет «решить вопрос». Он из тех, кто не ссылается на обстоятельства, а решает эти вопросы. Одному Богу известно, как ему это подчас удается. Строят храмы не только в Воронежской епархии, этим мало кого удивишь в нашей Церкви, но те, кто строит, знают как важна поддержка архиерея, тем более такая весомая, которую имеют воронежские священники — строители храмов. Не случайно, что когда по епархии разнеслась весть о решении Синода, десятки священников (!), и это не преувеличение, запросились ехать со своими семьями и скарбом за владыкой Мефодием в далекий Казахстан. Один этот факт безусловно подтверждает необычный авторитет, которым пользовался правящий архиерей в Воронеже.

Владыка Мефодий вынужден был отказать большинству батюшек, согласившись взять с собой только самых близких, тех с кем давно уже сроднился духовно через крещение детей и съеденный совместно пуд соли. Но среди этих, самых близких владыке людей оказались и строитель Благовещенского собора, он же настоятель кафедрального собора, и бывший и нынешний секретари епархии, и руководитель издательского отдела и пресс-службы. Не по своей вине покидают они ставший им уже родным Воронеж, а смиренно следуют за своим архипастырем, неожиданным решением Синода отправленным в далекую, хоть и почетную ссылку. Как еще обустроятся на новом месте? А пока отцы заняты хлопотами с контейнерами и сборами. В одном можно не сомневаться — эти верные Церкви и своему архипастырю достойные люди еще немало пользы принесут Русской Православной Церкви.

А в Воронеже остро встают вопросы. Будет ли новый архиерей достраивать собор, или бросит строительство на произвол судьбы и городских властей? А если решится достраивать, то сумеет ли собрать для этого умелых помощников? Владыка Мефодий со своим нешуточным авторитетом в воронежской элите обходился при строительстве собора минимальными затратами так, что вряд ли кому другому удалось бы. Очевидно, что митрополиту Сергию все будет стоить гораздо дороже. Найдет ли он средства для завершения Собора? И вообще, не утихнет ли епархиальная жизнь при смене не только архипастыря, но и ведущих руководителей епархиальных отделов? Помогай Бог Высокопреосвященному Сергию решить все эти вопросы положительно. Ближайшее будущее покажет, насколько прав был Синод, приняв столь тяжелое для Воронежа решение о смещении правящего архиерея.
29.05.2003. Царское Село.