Кукушка

23 марта Росзарубежцентр познакомил киевлян и гостей столицы с новым фильмом Александра Рогожкина «Кукушка». Просмотр и встреча с исполнителем главной роли Виктором Бычковым, знакомым публике по «Особенностям национальной охоты», «Рыбалки..» и прочим, проходила в Доме Кино в рамках проекта «Российское кино: премьера в Киеве».
Перед показом фильма актёр Виктор Бычков сказал добрые и правильные слова, суть которых сводилась к тому, что героями не рождаются, но герои получаются из тех, «кто нужные книги в детстве читал..»
Перед тем, как идти на премьеру, венчавшуюся традиционной пресс-конференцией, я, как обычно, заранее приготовил вопросы авторскому коллективу. Интернет рассказал о том, что фильм показывает маленьких людей на обочине большой войны. Поэтому хотелось, при удобном случае, спросить создателей фильма о том, уместно ли именно сейчас культивировать именно антигероизм…
По окончанию просмотра в душе созрели уже совсем иные вопросы, адресованные как создателям фильма, так и чиновникам от культуры РФ.

Кукушка

Россия в новом россиянском фильме представлена неприглядно.
Сам фильм представляет собою притчу о встрече на одном отделённом лапландском хуторе представителей трёх миров: мира «тоталитарного», мира «демократического» и мира «естественного».
Время действия — осень 44, накануне капитуляции Финляндии. Один из главных героев фильма-притчи — финский смертник-снайпер благодаря своей изобретательности и целеустремлённости сумел освободится от скалы, к которой его приковали финские милитаристы. Другой герой — советский капитан, которого по доносу политрука везли СМЕРшевцы на расправу, также избегает своей печальной участи, но уже не благодаря своей находчивости и целеустремлённости (как финн), а из-за россиянского разгильдяйства. Советские самолёты обстреляли советский же джип, в результате чего СМЕРшевцы были убиты, а пленённый капитан контужен и добыт молодой лапландской дикаркой в качестве трофея.
После этих событий живописание войны отходит на второй план и перед зрителем начинает разворачиваться картина «естественной» жизни. Под «естественной жизнью» понимается слияние с природой. Противопоставление усиливается тем, что «естественную» цивилизацию представляет одинокая молодая женщина — внучка колдуньи одного из племён саами, а враждующие цивилизации представлены мужчинами.
По замыслу режиссёра все персонажи говорят на разных языках, однако русский зритель это не может уловить, поскольку для нас что язык саами, что язык суоми — одинаково непонятны. Реплики, как саамки, так и суомца даются с переводом, причем складывается впечатление, что финн и лапландка вроде бы переговариваются меж собою достаточно складно, в то время как контуженый красноармеец отпускает реплики совершенно «не по теме». Чуть позже зрителю становится ясно, что речь идёт о классическом методе выстраивания карикатурного образа.
Как известно карикатурность персонажа в кинематографе достигается следующим образом: нелепость одежды; нелепость еды; нелепость речи и, в конечном итоге, нелепость поведения.
Вот, как выглядит встреча персонажей. Финну удается хитроумным способом оторвать от скалы цепь, которой он был прикован. Он не хочет больше воевать, тем более, что война для него, как смертника, — это скала, к которой он намертво был прикован. Пацифизм финна усиливается тем, что он постоянно использует снайперскую винтовку исключительно в качестве подзорной трубы. Так, именно через объектив снайперской винтовки освободившийся Прометей осматривает местность. Именно таким образом он убеждается, что хутор неопасен.
На хуторе он обнаруживает контуженого красноармейца, которого одинокая саамка выхаживала с целью использования в дальнейшем в качестве мужчины. При первой же встрече красноармеец пытается расправиться с «фашистом». Несмотря на то, что красноармейская униформа в стирке, «Чонкин», прикрывая срам женскими лохмотьями бросается на миролюбивого финна-демократа, настойчиво твердящего о том, что «война для него уже закончилась». Но для «Чонкина» война продолжается. Однако в честном поединке контуженый не можется справиться с крепким здоровяком.
И лишь раздобыв револьвер, «Чонкин» таки подстреливает доброго демократа. Припадок ненависти «затурканного сталинизмом нового Чонкина» усиливается ревностью к молодому финну, которого одинокая саамка предпочла контуженному красноармейцу.
Процедура «выбора жениха» была простой и, как кажется идеологам, оплатившим это кино, вполне «естественной»: саамка просто пришла в баню, в которой парились финн и красноармеец и внимательно и не торопясь произвела сравнительный анализ анатомических особенностей претендентов на её тело.
«Естественная цивилизация» слилась с «демократической», а «тоталитарная» начала проваливаться в небытие. В фильме это выглядит так: красноармеец наелся грибов и у него начались галлюцинации. Из этой сцены авторы смогли выдавить дополнительную порцию гогота: саамка недоумевает — неужели красноармеец является таким опытным шаманом, что ему не страшно принимать столько грибов. В этом штришке — типичная манипуляция, являющаяся «фирменным стилем» «постмодернизма». Русские люди до самого недавнего времени в грибах видели еду, а вовсе не то, что в них видят адепты неоязычества. Зал погоготал, причем всякий из представителей «русской культуры Киева» про себя отметил не без самодовольства: «А намёк то я разгадал! Мы тоже Кастанеду полистываем..»
Пока «новый Чонкин» мучился с отравлением, критически настроенный кинозритель мог отметить следующее:
«Итак, карикатура практически достроена. Красноармеец облачен в нелепую одежду (не спасает его даже то, что он тайком примеряет эсесовскую пилотку). Красноармеец отпускает нелепые реплики (во время знакомства, когда все обменивались именами, он огрызнулся на финна, дескать, „пшол, ты“, поэтому теперь и саамка и суомец думают, что Пшолты это — его имя). Его еда нелепа (в конце концов, он травится грибами).
Последнее важно, ибо появление на сцене грибов вводит нас в контекст магического мироощущения. Начинается следующий уровень формирования образа героев — мистический.
Уже не просто внешняя карикатурность будет проступать в облике Пшолты, но его поведение начнет олицетворять то, что душа „человека тоталитарного общества“ нечиста. Для того, чья душа нечиста, нет ничего святого. Создатели кинофильма „Кукушка“ убедительно показали, что красноармейцы — это не вполне люди, ибо они не только нелепо выглядят, но для них не существует никаких табу.
Это начинает проявляться в том, что он прилюдно оправляется на „чистой“ части хутора (после того, как саамка дает красноармейцу слабительное), а завершается тем, что Пшолты подстреливает финна из найденного револьвера. Преступление совершено, но о покаянии нет никакой речи. Нет, в душе Пшолты начинает просыпаться что-то человеческое, словом, то, что делает его роднее и ближе представительнице „естественного мира“ и представителю „демократического мира“: Пшолты тащит подстреленного финна на хутор в надежде на то, что ведьма исцелит его. Кульминация фильма — процесс выколдовывания ведьмой души умирающего финна.
В общем, финн был вытащен в буквальном смысле слова „с того света“, причем произошло это не благодаря милости Божией (что позиционировало бы создателей фильма как людей религиозного сознания), и не достижениям традиционной медицины (..традиционалистское сознание). Жизнь финна спасена при помощи магии, т. е. способностью ведьмы проникать в „пограничную реальность“ и воздействовать своей волей на волю того, кто ослаблен и влеком из реальности материального мира в посмертную реальность другой, более могущественной волей.
От Пшолты можно было ожидать хотя бы то какой ни будь незатейливой синкретической молитовки кающегося и чающего чуда. Но, вместо этого, создатели россиянского кинофильма „про войну“ показывают самца, который устремляется к ослабевшей от камлания саамке по первому же зову последней. Ведьма говорит залу, что теперь ей нужно восполнить свои силы и самым лучшим способом является совокупление с мужчиной.
Так и живут они „естественной“ шведской. простите, лапландской семьёй, пока не разбредаются каждый по своему „стойбищу“.
Саамка остается с двумя сыновьями, которым она и поведала эту сагу.
Сагу, которую экранизировала страна Россияния.
Как уже сообщалось выше, непосредственно перед премьерой этого орденоносного к-ф актер Бычков рассказывал о том, что подвиги совершают именно те, кто воспитывался на „правильных фильмах“. После просмотра я попытался вступить с создателями фильма в публичную полемику, которая выглядела примерно так:
— Какова педагогическая задача стояла перед создателями фильма»
— Показать, что зло от несвободы, от которой можно избавиться вернувшись к естественной жизни и формируемым таким укладом естественным сознанием.
— Под естественным сознанием вы, очевидно, подразумеваете магическое сознание. Под «естественной культурой» — отказ от условностей «цивилизованных обществ». «Цивилизованные общества» показаны в виде источника войн. А войны, по мысли саамки, не приносят никаких конкретных выгод лично воюющему. (Прагматическая мотивация пацифизма).
Но вся история говорит о том, что «отказ от условностей» приводит к беспределу. А задачу любой из культур — это воспитание. Другое дело, что различные культуры по-разному отвечали на вопрос «Что такое человек»" и «Каким он должен стать в идеале»"
В рамках Русской Культуры сформирована внятная система представлений о том, каким должен быть человек, и каким образом осуществляется воспитание тех или иных качеств характера. Пропагандируя тот уклад, который вы преподносите в качестве «естественного», вы просто присоединяетесь к тому сонмищу растлителей, которые проповедуют оккультизм и «свободу секса». Непонятно только одно: Какое отношение имеет к-ф «Кукушка» к Русской Культуре"
После этих слов зал загудел неодобрительно. Кто-то в первом ряду даже пытался меня освистать. Впрочем, свистал он очень слабо. Неумело. Представитель современной киевской культуры бросился поддерживать представителя современной московской культуры и обвинил меня в неспособности осмыслить язык притчи и т. д. Зал одобрительно загудел. Спорить дальше было бессмысленно.
Позволю себе напомнить, что продолжается «Год России в Украине».
Павел Тихомиров, редактор журнала «Южнорусский Вестник»