Языковый сюрприз: слово «полемос» означает войну, вражду, мы же ведем полемический разговор ради мира в обществе, в семье и у себя в душе. Враждебным, напротив, бывает глухое, высокомерное, равнодушное молчание. И, разумеется, полемика вовсе не должна быть связана с недовольством, обидой или раздражением. Скоро год, как в Иванове идет полемика по поводу строительства храма вблизи городского парка: место это, дескать, предназначено для отдыха публики, а не для молитв «благочестивых братьев и сестер»; отдыхающая публика от подобного соседства понесет непоправимый урон, и парк придется закрыть. У внимательного читателя, однако, подобные возражения вызывают в первую очередь радость и прилив оптимизма. Сейчас поясним почему. Довольно далеко (хотя в условиях глобализации расстояния роли не играют), на песчаном взморье штата Нью-Джерзи, есть городок Атлантик-Сити. Городок совершенно неприметный, кроме шеренги высоченных зданий на отшибе, у самой кромки океана. Это комплекс гостиниц с игорными домами, ресторанами, распивочными, эротическим заведениями разного профиля, — словом, все теми же услугами, которые столь настойчиво предлагают нашим согражданам с газетных полос, рекламных щитов, стен, заборов и фонарных столбов. Иначе говоря, перед нами — лидер по части отдыха публики, на которого равняется всемирная индустрия развлечений. И что же вы думаете? Духовный товар здесь в отменном почете, никак не ниже азартного, интимного и ликеро-водочного. В самом деле, легко ли без помощи астролога решить, на какую карту поставить ту или иную долю своих трудовых или нетрудовых доходов? Без помощи экстрасенса выбрать подходящее ночное мероприятие? Без помощи биоэнергетика удержаться в нужной кондиции? И молитвам тоже есть место: помолись кому следует — и бегом в игорный зал… Мало того: утверждая единство материальных и духовных ценностей в деле культурного отдыха, в глаза бросаются архитектурные детали, скопированные с башен и куполов Покровского собора не Красной Площади в Москве: безобразно и броско. Итак, логика и практика мировой индустрии развлечений не только не против, но обеими руками за деловое сотрудничество с невидимым миром. Однако же, когда местом действия становится Россия, а действующим лицом — Православная Церковь, положение меняется столь круто, что само соседство храма угрожает стандартному режиму развлечений и отдыха. Очевидно, причиной тому — некая наша особенность, отличительная черта, которая и оказывается для русских источником оптимизма, а для врагов России — костью в горле. В Ивановском Свято-Введенском монастыре находятся останки святого наших дней, епископа Василия Кинешемского. Помимо исповеднического и пастырского подвига, он прославился как выдающийся писатель. В своей 2-й беседе на Евангелие от Марка св. Василий касается и данного предмета. В наши дни, — пишет он, — «все высокое и светлое оттеснено на задний план. Человек не отказывается совсем от этих высоких идеалов, но вспоминает о них и служит им украдкой, боязливо…» Однако христианином такой человек быть не может: христианская вера — «это решительный перевод жизни на новые рельсы, полная перестановка всех ценностей в душе и сердце». Россия — свободная страна. Каждый верит, во что хочет, или фантазирует, что вовсе не верит. Один читает Евангелие, другой — журналы из парусиновых ларьков, что установлены у нас в городе на самых бойких местах; один переводит свою жизнь на новые рельсы, другой преспокойно остается на старых. Но вот ведь чудо! Крест над городским парком — всего только крест над куполом храма — вызывает припадок паники у коммерсантов и идеологов «индустрии развлечений». Те, кто хоть поверхностно знакомы с церковной службой, непременно вспомнят воскресную стихиру 8-го гласа: «Господи, оружие на дьявола Крест Твой дал-еси нам…» И в России, и в других странах, пока они оставались христианскими, городские парки и прочие общественные места благополучно соседствовали с храмами в течение многих сотен лет. Кресты над городами, на куполах и шпилях соборов, служили ориентиром и защитой для каждой живой души — так же, кстати, как и иконы в каждой жилой комнате. Взгляда на крест или икону бывает достаточно для того, чтобы прояснилась замутненная память о высоком и светлом, чтобы зажглось в душе угасшее было чувство добра. Чувство это называется совестью. Несмотря на все усилия ХХ века, совесть вытравить из нас не удалось. Свидетельство тому — патетический вопрос противников строительства храма и защитников «культуры развлечений»: «Зачем ставить людей, пришедших в парк, в положение святотатства, кощунства, издевательства, греховности и в конечном счете аморальности?» Ответ, между тем, до предела прост и ясен. Если бы «культурный отдых» по образцу Атлантик-Сити не был грехом и злом, то и храм никому не мешал бы: там свое дело, здесь свое, а о вкусах не спорят. Если же он нам мешает, если совесть обличает нас, если при взгляде на крест нас осаждают мысли о святотатстве и кощунстве, то нам нужно безпокоиться не о том, где стоит храм, а о том, где стоим мы сами; не жаловаться, что кто-то де нас «ставит в положение греховности», а _выйти_ из этого положения: перестать делать зло себе и ближним. Как видите, доводы оппонентов дают нам не только основания для оптимизма, но и прямое руководство к действию. Ну, а если кто-то будет при этом обижен снижением прибылей и падением курса акций на бирже, тому лучше всего пересмотреть свою стратегию капиталовложений — или выправить себе заграничный паспорт.
