В Спасской церкви близ Великого Устюга спасены уникальные фрески
Реставраторы часто сравнивают себя с искателями жемчуга. Погружаясь в работу, как правило, под слоями штукатурки или краски они обнаруживают подлинные жемчужины. Об одной такой жемчужине рассказывает выставка, которая открылась в Научно-исследовательском институте реставрации. Его сотрудники совершенно случайно открыли уникальные росписи в Спасской церкви в поселке Морозовица близ Великого Устюга. Храм был почти разрушен. Восстановить его не представляло возможности. Но реставраторам удалось спасти фрагменты фресок. И не только спасти, а еще открыть для нас новое имя местного живописца Федора Шеина, передают «Новости культуры».
Развалины — единственная в Морозовице церковь. «Но скоро и ее не будет», — говорит реставратор Константин Маслов, который несколько лет назад случайно обратил внимание на разваливающееся здание. «Там провалился свод алтаря, он весь зарос. Последняя служба здесь там была в 20-е годы», -отмечает Константин Маслов. В середине девяностых он работал по соседству в Троице-Гледенском соборе Великого Устюга, на который были выделены и государственные деньги, и целая бригада реставраторов. «Проходя от автобусной остановки к храму, мы всегда видели эту церковь, в ней находились в советское время механические мастерские. В течение нескольких лет храм пришел в разрушенное состояние. Однажды, зайдя в храм, мы увидели, как из-под побелки осыпающейся обнажаются фрагменты живописи и прочитали имя художника — Федор Шеин. В начале 2000-х мы решили снять эти фрагменты, затем отвезли их в Москву и отреставрировали», — рассказывает Константин Маслов. «Мы несколько лет работали в Ростове, в Спасо-Яковлевском монастыре. Вокруг все было в аварийном состоянии. Я помню эти памятники в начале 90-х, конце 80-х, они были уже тогда в аварийном состоянии», — добавляет Константин Маслов. Он видит выход только в государственной программе. Про работы в Ростове уточняет, что «там не было ни копейки государственных денег,» были найдены спонсоры. «Но от спонсоров до спонсоров жить нельзя», — уверен он.
В отличие от ростовских разрушающихся храмов, церковь в Морозовице, уже почти разрушившаяся, памятником не является, о ней вряд ли кто-нибудь когда-нибудь вспомнил бы, не окажись рядом профессиональных реставраторов. И возможно, самое ценное в этой истории — не спасенные реставраторами фрески, а то, что они увидели, остановились, и не прошли мимо. Русская линия
