Русская линия / Новости / Еще раз к вопросу о «музейном плене» церковных святынь

(Телепрограмма Православная энциклопедия, эфир на канале ТВЦ
Ведущий Н.И.Державин: — Доброе утро, в прямом эфире — интерактивная программа «Православная энциклопедия». К нам в студию сегодня пришел куратор Музея Храма Христа Спасителя священник Георгий Мартынов. Мы будем говорить о том, кому должны принадлежать церковные святыни — музеям или храмам, как нужно относиться к национальным реликвиям.
Здравствуйте, отец Георгий. Расскажите, пожалуйста о Музее Храма Христа Спасителя. Что это за музей, кому он принадлежит — Церкви или государству?
Священник Георгий Мартынов: — Доброе утро! Музей Храма Христа Спасителя принадлежит Московскому городскому музею истории города Москвы. Это филиал московского городского музея, который находится на территории Храма Христа Спасителя. И основная часть этого музея посвящена истории создания Храма Христа Спасителя, истории его существования, разрушения и воссоздания. Это — основная часть экспозиции. Остальная часть экспозиции — а это две трети площади музея — это выставки, которые постоянно проходят в нашем музее. Например, у нас была выставка «Молитва о воинстве», посвященная 60-летию победы под Москвой над немецко-фашистскими войсками. Это была обширная выставка, которая явилась частью обширной программы, реализованной во многих музеях Москвы. Она была посвящена Великой Отечественной войне в целом и победе под Москвой. В Музее Храма Христа Спасителя была представлена экспозиция, которая отражала вклад Русской Церкви, вклад священства в победу над врагом.
Н.И.Державин: — Отец Георгий, в прошлом Вы — хранитель Государственного исторического музея, а теперь стали священником. Исходя из Вашего многолетнего опыта, как Вы считаете: кому все-таки должны принадлежать святыни и церковные реликвии — Церкви или государственным музеям?
Священник Георгий Мартынов: — Да, конечно, у меня большой опыт музейной работы. Я 22 года проработал в музеях: 18 лет — в Историческом музее хранителем икон, а затем 3 последних года — главным хранителем Музея древнерусского искусства имени преподобного Андрея Рублева. Вы спросили, кому должны принадлежать иконы и святыни. Конечно, они должны принадлежать Церкви.
Н.И.Державин: — Почему Вы так думаете?
Священник Георгий Мартынов: — Иконы писались для храмов. Все иконы, которые хранятся в музеях — а их там немало хранится, я знаю, что только в московских музеях хранится более 30 тысяч икон, — принадлежали храмам.
Н.И.Державин: — 30 тысяч икон находится в запасниках или они выставлены в экспозиции?
Священник Георгий Мартынов: — Можно посчитать, сколько икон представлены в экспозициях музеев. В Музее Андрея Рублева всего лишь 50 икон на выставке, а в хранилищах — более 2 тысяч икон. В Историческом музее, если считать музей со всеми его филиалами, выставлено не более 700 икон. А учитывая то, что сейчас Исторический музей закрыт на реконструкцию, то и того меньше. Остальные святыни никто не видит, кроме хранителей, которые занимаются учетом и хранением икон. Священные реликвии и уникальные произведения церковного искусства недоступны для людей. Вот такое недоразумение существует: между некоторыми сотрудниками музеев и Церковью идет долгий спор, в ходе которого музейные работники часто заявляют, что нельзя возвращать иконы в храмы, так как их в храмах якобы никто не увидит.
Наоборот, все на самом деле обстоит совсем иначе: запасники музеев доступны лишь немногим, а в храм Божий открыт доступ каждому. Кто-то приходит в храм помолиться, а кто-то — просто посмотреть. И когда приходят посмотреть иконы, в храме можно посмотреть практически все. А что получается с теми 30-ю тысячами икон, которые лежат мертвым грузом в запасниках, которые подчас даже специалисты не видят целыми десятилетиями? И я думаю, что в ближайшем будущем эти духовные сокровища еще долго никто не увидит, если все останется без изменений.
Н.И.Державин: У сотрудников музеев есть еще один аргумент: они говорят, что Церковь не может гарантировать сохранности святынь и не может гарантировать, например, поддержания нормального температурно-влажностного режима сохранения икон. Как с этим быть?
Священник Георгий Мартынов: — Необходимо разделить вопросы сохранности и хранения. Это две разные проблемы.
Н.И.Державин: — Но как разделить? Например, передали икону в храм, а ее вдруг там украли.
Священник Георгий Мартынов: — Это вопрос охраны. В тех случаях, когда передаются святыни, вопрос о ее охране решается в первую очередь. Вот в храм в Косино передали Косинскую икону Божией Матери. Я знаю, что там сделали специальный киот для этой иконы — его шесть человек не могли поднять. Утащить икону из этого киота просто невозможно. В этом киоте все предусмотрено — и температурно-влажностный режим тоже предусмотрен. Потом, всегда есть двери, замки, современная сигнализация. Для подобных чтимых народом святынь следует предусматривать особый режим хранения, и у Церкви уже есть опыт в этом направлении. Взять хотя бы недавно возвращенную церкви Державную икону Божией Матери — там, в Казанской церкви в Коломенском тоже все предусмотрено.
Н.И.Державин: — А Владимирская икона Божией Матери.
Священник Георгий Мартынов: — На сегодня Владимирская иона Божией Матери остается собственностью Третьяковской галереи, но слава Богу, что она находится в действующем храме святителя Николая в Толмачах. Там созданы необходимые температурно-влажностные условия, создана специальная стеклянная рама. К сожалению, в этой раме использованы затененные стекла, которые затрудняют созерцание образа. Нужно бы, конечно, сделать нечто иное, с совершенно прозрачными музейными стеклами, чтобы образ Божией Матери был вполне открыт народу.
Н.И.Державин: — Отец Георгий, у нас есть вопрос телезрителя.
Вопрос: Доброе утро. Я знаю, что многие музейные работники обижаются: дескать, они сохраняли святыни в годы советской власти, создали замечательные фонды в музеях, а теперь у них отбирают их коллекции. Справедливо ли это, как Вы считаете?
Священник Георгий Мартынов: — Спасибо за вопрос. Да, сотрудники музеев сделали очень много и сейчас они делают не меньше для того, чтобы сохранить наше наследие. Когда я пришел работать в музей, я познакомился с теми, кто трудился там еще в двадцатые-тридцатые годы и кто, как теперь говорят, «собирал» музейные коллекции.
В то время не было и речи о том, чтобы собирать иконные коллекции как таковые. Спасали иконы из храмов, которые закрывали для богослужений или чаще вообще разрушали. Я знаю, что такие работники музеев, как Петр Дмитриевич Барановский и многие другие, по своей инициативе на подводах разъезжали по Москве, Подмосковью, другим областям, и все это вывозили в музеи. В том же Историческом музее весь нижний этаж был забит ящиками, в которых стояли иконы. Эти замечательные «музейщики» были настолько преданы Церкви и своему делу, что делали все возможное и невозможное для сохранения святынь. Это были настоящие сыны и дочери Церкви. И если бы вот та ситуация, которая сложилась сейчас, когда есть возможность возрождения храмов и возвращения в них икон, появилась в 30-е годы, я уверен, что музейные работники того времени сами бы все развезли по храмам и поставили бы иконы на их прежние места в церквах.
К сожалению, сейчас другая ситуация, другое поколение музейных работников. Сказались 70 лет безверия. Люди приходят в музей просто как на работу, а иногда просто делают на музейном поприще бизнес. Часто такие люди не видят святынь в иконах, священных сосудах и церковной утвари. Хотя в тех же музеях старое поколение «музейщиков» относилось к святыням иначе.
Я помню Марину Михайловну Постникову-Лосеву, которая была заведующей Отделом хранения драгоценных металлов, и у нее в хранилище стояли потиры из драгоценных металлов. Она мне сказала, что сама она и другие женщины-хранительницы не дерзают даже прикасаться к священным сосудам. Это было вполне определенное отношение православного человека к святыне.
Но, к сожалению, я видел в музеях и другое. По роду моей деятельности я инспектировал другие музеи и часто видел совершенно непотребное отношение музейных работников к святыням. Какой уж тут температурно-влажностный режим, когда реликвии зачастую были свалены вперемежку, как на свалке — как будто сверху из мешка все это вытрясли и больше никогда не трогали. А ведь я наблюдал эту гнетущую картину не в каких-то лавках старьевщиков, но в государственных музеях!
Пресс-служба ЦНЦ «Православная Энциклопедия»