Михаил Леонтьев: «Американцам нельзя там оставаться и нельзя уйти»
Известный аналитик назвал ловушкой иракскую политику США…
Незамедлительный вывод американских войск из Ирака и обещание перемен были двумя «хитами» предвыборной кампании президента США Барака Обамы. Однако уже по прошествии месяца с момента прибытия в Белый дом риторика Обамы заметно изменилась. Сначала он просто отодвинул это событие на три месяца — на 31 августа 2010 года. А на днях начальник штаба Сухопутных войск США Джордж Кейси, выступая на специально созванной пресс-конференции, заявил, что в целях борьбы с терроризмом и экстремизмом американские военные могут продлить свою миссию в Ираке еще примерно на 10 лет, сообщает KM.ru.
«На самом деле, американцы не знают, на сколько они там задержатся. Обама пришел, в принципе он появился как политик на волне в первую очередь антивоенных настроений и требований вывести войска из Ирака. Понятно, что большинство американцев на момент начала президентской избирательной кампании и подавляющее большинство, 90%, если не больше, избирателей-демократов требовали вывода войск. Кстати, это такая картинка, иллюстрация к смыслу демократических процедур», — прокомментировал ситуацию агентству тележурналист Михаил Леонтьев.
«Это была единственная обамовская позиция, которая была существенна с политической точки зрения. Потому что все остальное — из области криков каких-то о переменах, невнятной демагогии и имиджестроительства, связанного с его оригинальной личностью для американского истеблишмента. Это была единственная политическая идея, которая сейчас совершенно не рассматривается», — добавил он.
Вместе с тем, М. Леонтьев обратил внимание на то, что «американцам нельзя там оставаться и нельзя уйти»: «Это ловушка, из которой они пытаются выбраться, не решая задачу, а переводя ее все время на новый и новый уровень. Например, известно, что позиция Обамы сводилась к тому, что надо расширять операцию в Афганистане. Они не просто расширились. В настоящий момент афганская операция теперь уже не афганская, а афгано-пакистанская. Три провинции Пакистана, сопоставимые по масштабам, размерам и численности населения с самим Афганистаном вовлечены сейчас в эту самую антиталибскую операцию. Они втянули туда пакистанскую армию. То, о чем мечтало американское руководство всю жизнь, — заставить пакистанскую армию воевать с талибами, которых, собственно, пакистанская разведка создавала сама. Это большой военный успех, конкретный, для американцев и колоссальная ловушка, потому что Пакистан — это страна, созданная для борьбы с Индией. Это идея пакистанской армии», — отметил он.
«В подавляющем большинстве пакистанского общества талибы врагами не считаются. Столкновение с ними грозит затянуться, превратиться в затяжную войну, поскольку это — Зона племен. „Линия Дюранда“ как раз и является афгано-пакистанской границей, поскольку и с одной, и с другой стороны жили пуштунские племена, которые совершенно свободно эту линию всегда пересекали, и это было условие вообще более или менее спокойного существования. Никакой реальной границы, проходящей по линии племен, существовать между Пакистаном и Афганистаном не может. Это фундаментально дестабилизирует ситуацию..» — считает аналитик.
«Учитывая, что Пакистан — государство, обладающее самым большим, наверное, в мире потенциалом исламского, исламистского, я бы сказал, радикализма (то есть „Хезболла“, Иран и „Хамас“ по сравнению с ними — это просто экуменические, миролюбивые структуры), это все игра даже не на пороховой, а на ядерной бочке, потому что Пакистан — еще и ядерная держава. Тем более что американцы для того, чтобы втянуть Пакистан в жесткое столкновение с талибами, то есть оставить Пакистан просто быть инструментом чисто американской политики, дестабилизировали более-менее дееспособный режим Мушаррафа и посадили там так называемое светское демократическое правительство, не имеющее вообще никакой воли, силы, власти, абсолютно слабое», — добавил он.
Журналист полагает, что уйти из Ирака можно только одним образом — помирившись с Ираном: «Потому что стабильность в этом — для американцев, во всяком случае, как они понимают ситуацию — ключевом регионе мира всегда была основана на некоей игре в некоторое равновесие, неустойчивое, между Ираком и Ираном. Ирак американцы разрушили как центр силы в регионе. Иран за это время вырос неимоверно. Но что значит договориться с Ираном? Капитулировать, просто извиниться и оставить в покое исламскую республику — это не получить ничего. Если страна является абсолютной доминантой в регионе, то договориться можно только одним образом — сохранив американское доминирование, американскую гегемонию. А это основная задача, она просто не обсуждается в Америке. Она не обсуждается как основа и смысл американской политики везде вообще, а в этом регионе — в первую очередь. Сохранить можно, только вернув Иран и американо-иранские соглашения в положение, какие они были при шахе. Сделать это с нынешним Ираном невозможно вообще. Поэтому эта ситуация безвыходна, поэтому игра Обамы с умиротворением, урегулированием, перезагрузкой американо-иранских отношений — это игра тоже в два хода, но не в три. Это тактика, это не может быть стратегией. Это попытка тактически не втянуть себя в войну на два фронта. И был окрик Израилю по поводу того, чтобы он не смел наносить пока никаких ударов по Ирану. Учитывая, что в Израиле к власти пришло более радикальное правительство, которое просто обязано перед своим электоратом, в случае если будет реальная угроза овладения Ираном ядерным оружием (реальная с точки зрения медийной реальности), я бы сказал, оно как бы обязано нанести удар. Тем не менее, американцы этого сделать не дадут. Но никаких долгосрочных улучшений отношений с Ираном быть не может. Потому что это создаст из Ирана просто супердержаву, если американцы не будут противостоять Ирану, если они не будут натравливать на Иран так называемые умеренные суннитские режимы, по сути, американских сателлитов. Потому что все эти умеренные суннитские режимы являются оккупированными американцами странами. Просто физически там везде находятся американские войска. Иран — единственная страна залива, в котором нет американских войск. Единственная, больше нет».
«Все это американцев не устраивает. То есть они вляпались, они вляпались гораздо хуже, чем Советский Союз в Афганистане. И это, конечно, ловушка. Но решение, наверное, не Обама будет принимать. Уж точно не Обама. Потому что, если бы решение принимал Обама, мы могли бы потирать руки от удовольствия и усесться в кресло удобное, мягкое и смотреть, как Америка переживает свою перестройку. Но к счастью для Америки и к несчастью для нас, в Америке публичная власть очень серьезно отделена от реальной. И возможности Обамы принимать радикальные, катастрофические решения крайне ограничены», — заключил Михаил Леонтьев. Русская линия
Незамедлительный вывод американских войск из Ирака и обещание перемен были двумя «хитами» предвыборной кампании президента США Барака Обамы. Однако уже по прошествии месяца с момента прибытия в Белый дом риторика Обамы заметно изменилась. Сначала он просто отодвинул это событие на три месяца — на 31 августа 2010 года. А на днях начальник штаба Сухопутных войск США Джордж Кейси, выступая на специально созванной пресс-конференции, заявил, что в целях борьбы с терроризмом и экстремизмом американские военные могут продлить свою миссию в Ираке еще примерно на 10 лет, сообщает 
Журналист полагает, что уйти из Ирака можно только одним образом — помирившись с Ираном: «Потому что стабильность в этом — для американцев, во всяком случае, как они понимают ситуацию — ключевом регионе мира всегда была основана на некоей игре в некоторое равновесие, неустойчивое, между Ираком и Ираном. Ирак американцы разрушили как центр силы в регионе. Иран за это время вырос неимоверно. Но что значит договориться с Ираном? Капитулировать, просто извиниться и оставить в покое исламскую республику — это не получить ничего. Если страна является абсолютной доминантой в регионе, то договориться можно только одним образом — сохранив американское доминирование, американскую гегемонию. А это основная задача, она просто не обсуждается в Америке. Она не обсуждается как основа и смысл американской политики везде вообще, а в этом регионе — в первую очередь. Сохранить можно, только вернув Иран и американо-иранские соглашения в положение, какие они были при шахе. Сделать это с нынешним Ираном невозможно вообще. Поэтому эта ситуация безвыходна, поэтому игра Обамы с умиротворением, урегулированием, перезагрузкой американо-иранских отношений — это игра тоже в два хода, но не в три. Это тактика, это не может быть стратегией. Это попытка тактически не втянуть себя в войну на два фронта. И был