Послесловие к визиту Святейшего Патриарха Алексия II в Казань
Или что осталось за рамками официальной хроники…
Третьего дня завершился двухдневный визит Предстоятеля Русской Православной Церкви Алексия II в столицу Татарстана, а событие это продолжает обрастать весьма любопытными подробностями, не вошедшими в его официальную хронику, — сообщает наш собственный корреспондент из Казани.
То, что он будет обставлен множеством недоговорённостей и «загадок», стало понятным уже на стадии подготовки патриаршего визита. Долгое время не было даже точно известно, приедет ли вообще Алексий II в Казань. До последних дней не поступало подтверждения того, привезёт ли он, наконец, сюда «ватиканский» список Казанской иконы Божьей Матери, а, если привезёт — то какому собору его передаст. Поговаривали даже, что Патриарх собирается лично убедиться в том, как выполняются его условия по передаче списка чудотворного образа в Казань, и если сочтёт их невыполненными — увезёт икону с собой обратно в Москву.
Более чем очевидно, что Патриарха не устраивали многие обстоятельства посещения столицы Татарстана в столь непростое для руководства города и республики «время перемен» и щедрой раздачи политических «слонов», но, в конце концов, общее количество «за» перевесило общее количество «против», и Алексий II во второй раз — после 1997 года — прибыл в богохранимый град Казань.
Посещение Святейшим Патриархом одного из важнейших исторических форпостов русского православия, воздвигнутых царём Иваном IV Васильевичем Грозным на великом пути России «навстречь солнцу», стало давно ожидаемым событием как для руководителей республики, так и для всех православных верующих Казанской епархии. Причём, если первые намеревались извлечь из этого вполне определённые политические выгоды, связанные с подтверждением статуса Татарстана как «самого толерантного» региона Российской Федерации, то вторые связывали с визитом Алексия II ожидания совсем иного — духовного — свойства.
К приезду Патриарха был практически полностью (за исключением восстановления колокольни и некоторых внутренних росписей) возрождён расположенный в Казанском Кремле Благовещенский собор, проведены частичные реставрационные работы в Петропавловском соборе, а также отделка сохранившегося Крестовоздвиженского собора Богородицкого монастыря, воздвигнутого на месте обретения чудотворной Казанской иконы Божией Матери. Только накануне предстоятельского визита на последнем из них, избавившемся наконец от строительных лесов, был установлен выполненный из чёрного железа и покрытый сусальным золотом крест. В праздничном убранстве с православной символикой предстал перед верующими Казанский Кремль, на ведущих к нему дорогах появились необычные для города «баннеры» с изображениями Казанской иконы Божьей Матери и Благовещенского собора.
Безусловно, визит Алексия II в Казань стал поистине историческим событием в жизни республики и её многочисленной православной общины (которая, по неофициальным подсчётам, превышает сегодня численность общины мусульманской). Довольным осталось и руководство республики, добившееся подтверждения высокого «толерантного» статуса Татарстана из уст самого Патриарха, каждое слово из выступлений которого теперь, несомненно, будет «растащено» на «долгоиграющие» цитаты. Несмотря на информационную изоляцию, организованную шаймиевской командой, «взял своё» и глава администрации Казани К.Ш.Исхаков, намеревающийся разыграть козырную для него «религиозную карту» на приближающихся «мэрских» выборах.
Остались довольными визитом и сторонники «возвращения на родину» «ватиканского» списка Казанской иконы Божьей Матери (в том числе и обретавшаяся практически на всех религиозно-светских мероприятиях местная католическая братия), поскольку свершилась таки воля покойного Верховного Понтифика, и его противники, так как привёз сей чудотворный образ в Казань отнюдь не Папа Римский, а Святейший Патриарх. Не осталось в накладе и местное епархиальное начальство, никогда доселе не видавшее столь грандиозного реставрационного бума и получившее прекрасную возможность лично изложить Алексию II свои проблемы и предложения.
Ну и, конечно же, больше всего выиграли от визита Алексия II незнакомые со всеми этими мелочными для христианской души нюансами простые православные люди, для которых личное патриаршее благословение оказалось сродни глотку живительной духовной влаги.
Посещение Предстоятелем РПЦ столицы Татарстана активно освещалось республиканскими и общероссийскими средствами массовой информации, однако большинство из них за внешней торжественностью события предпочитали не замечать некоторых «мелких» эпизодов. Например, выстроившихся на пути движения патриаршего эскорта от Казанского Кремля к Зилантову монастырю — под проливным дождём и «охраной» усиленного наряда милиции — прихожан храма-памятника Нерукотворённого Образа Спасителя во главе с его настоятелем, пытавшихся привлечь внимание Патриарха к бедственному положению своего храма.
Или — безуспешно старавшихся «прорваться» к Патриарху представительниц кряшенского движения, «замордованного» при молчаливом согласии и потакании властей исламофильствующей татарской интеллигенцией и уповающего теперь лишь на представителей «высших сфер» России.
Или — оттеснённых за железные заграждения бравыми защитниками правопорядка богомольных старушек, кричавших «Позор!» проходившим мимо них по «VIP-приглашениям» на службу в Петропавловский собор с участием Его Святейшества «особо важным персонам» и их многочисленной родне.
Остался «незамеченным» и разрешённый городскими властями в центре Казани пикет татарских националистов, требовавших от Патриарха поскорее убраться «в Россию», и решительно изолированная ими же «от общества» не в меру разбушевавшаяся активистка женского мусульманского движения (которую, кстати, не так давно некоторые «доброжелатели» пытались выдвинуть от Татарстана на соискание Нобелевской премии мира), намеревавшаяся поливать участников крёстного хода чёрной краской.
Как правило, не попадали в кадр и обшарпанные «тыльные» стороны оказавшихся в эпицентре торжеств Крестовоздвиженского и Петропавловского соборов, а также покрытые огромными разрушительными трещинами стены расположенных близ них построек Иоанно-Предтеченского монастыря (основанного ещё в конце 60-х годов XVI века) и Никольского Кафедрального собора.
Никто из журналистов благоразумно не интересовался и тем, почему на расположенной в Казанском Кремле бывшей Дворцовой церкви, прилегающей к резиденции главы республики и находящейся в непосредственной близости от возрождённого Благовещенского собора, вместо православного креста красуется «яблоко» со шпилем, а в бывшей Николо-Гостинодворской церкви, где во время обретения Казанской иконы Божьей Матери служил священником будущий Патриарх Московский и всея Руси Гермоген, до сих пор располагается Главное архивное управление при Кабинете Министров Татарстана.
И данный список выпавших из официального «кадра» эпизодов, к сожалению, можно продолжать, и продолжать.
Возможно, кому-то всё это показалось несущественными «мелочами», не идущими ни в какое сравнение с тем, чего достигли в целом республика и её столица по части возрождения и развития православной жизни. Но когда складываешь эти «мелочи» воедино, общая картина перестаёт быть столь «радужной», как хотелось бы. Тем более, что некоторые из представителей городских властей уже вполне однозначно дают понять, что дальнейшее финансирование и возвращение верующим православных религиозных объектов никем «не предусмотрено». Теперь, мол, есть дела и поважнее.
Так что же, православным казанцам опять восемь лет придётся ждать нового визита Патриарха, чтобы лицезреть очередной реставрационный «бум»? Вот только «дотянут» ли до этого времени многие и без того уже трещащие по швам казанские храмы. Русская линия
Послесловие к визиту Святейшего Патриарха Алексия II в Казань Или что осталось за рамками официальной хроники...
