Священномученик Димитрий Шишокин

Димитрий Михайлович Шишокин родился в 1880 году, окончив духовную семинарию и в 1904 году стал священником. С 1905 года отец Дмитрий был настоятелем церкви села Тихий Плес Казанской епархии, а с 13 января 1913 года — священником церкви при губернской тюрьме в Казани. Сам по себе, отец Димитрий был человеком скромным и далёким от политики. Это был умный собеседник и добрый пастырь, одинаково любимый и в среде рабочих, и в среде заключённых, уважавших в «народном батюшке» добродушие и приветливость, с которыми встречал отец Димитрий всякого нуждающегося и терпящего душевные скорби.

26 сентября 1918 года (через 16 дней после взятия красными частями Казани) отец Димитрий Шишокин был арестован в Штабе Внешней обороны Казани и, после издевательств и оскорблений, препровождён в ЧК с запиской, объяснявшей причину ареста. Запиской, впрочем, столь безграмотной (15 только грамматических ошибок), что приводим здесь полуисправленный текст (оставив без изменения пунктуацию и стилистику оригинала):

«Прошу немедленно арестовать Тюремного Белогвардейского Агитатора Против Большевиков Что они грабители мерзавцы и изменники Российского Пролетариата. Призывал что Всех Большевистских Комиссаров нужно расстреливать и Арестовывать Все вышеизложенное удостоверяю Комендант Штаба Внешней обороны Казани».

Арестован отец Димитрий был по доносу 25-летнего милиционера Михаила Ц-на (хотя в протоколе его допроса, в графе «профессия» стоит — «чернорабочий»). По свидетельству молодого человека, он был посажен белочехами в тюрьму и в одно из воскресений решил посетить церковь, где его узнал священник Димитрий Шишокин. Услышав, что причиной ареста Ц-на послужило то, что он — коммунист, священник якобы начал «ругать» молодогo человека и — по его словам — «предлагать… как служившему у Советской власти прийти к нему (священнику. — А. Ж.) поисповедаться, и тогда он простит грех, т. е. службу у большевиков и причастит». Михаил Ц-н, конечно, отказался, тогда Шишокин обратился к арестованным: «Православные христиане, кто из вас служил у большевиков — покайтесь..». «В этот день, — заканчивает свои показания доносчик, — Шишокин не служил, а занимался, агитацией среди арестованных против Советской власти».

Батюшка на допросе показал:

— Пред арестантами тюрьмы я выступал только как проповедник, за Богослужением объясняя содержание только дневных очередных Евангелий. На выступления политические я не могу идти по своему высокому сану священника. Вот поэтому-то меня равно уважали люди решительно всяких убеждений. как человека терпимого.

Более того, отец Димитрий оставался в недоумении, в чём, собственно, он мог навредить советской власти, тщетно пытаясь воззвать к логике следователей, приводя, казалось бы, бесспорный аргумент в пользу собственной невиновности:

— Из Казани, во время ухода прежней администрации, я с места службы не ушёл, так как нисколько, ни в чём, ни перед кем-либо не виновен. Ведь только виновный бежит и укрывается… Ни к каким организациям против существующей власти не принадлежу и не принадлежал.

Тем не менее безбожники

Среди тюремщиков нашлись верующие и от администрации и работников губернской тюрьмы 29 сентября 1918 года чекистам было направлено следующее заявление в защиту отца Дмитрия:

«Мы, нижеподписавшиеся, служащие при Казанской губернской тюрьме, заявляем, что священник церкви при Казанской Губернской тюрьме Димитрий Шишокин, арестованный 26-го сентября в 1 час дня в Штабе обороны г. Казани по неосновательному доносу присутствовавших бывших арестованных, никогда во всю свою шестилетнюю службу не выступал как контрреволюционер и политики совсем не касался. В бытность белогвардейских банд в г. Казани, означенный священник вёл себя, как подобает истинному пастырю, никаких выступлений с его стороны не было и, как ни в чём не повинный, из г. Казани никуда не убегал при восстановлении Советской власти».

Это заявление подписали 17 служащих Казанской губернской тюрьмы и 19 надзирателей Казанского исправительного отделения, чьи подписи были удостоверены печатями и подписями комиссаров Губернской тюрьмы и Арестантского дома.

В защиту арестованного отца Димитрия выступили и прихожане церкви великомученицы Параскевы Пятницы, располагавшейся неподалеку от дома священника (ул. Нагорная, д. 10), направив прошение на имя коменданта города:

«Мы — рабочие Пятницкого прихода, узнав об аресте священника Тюремной церкви отца Шишокина, очень опечалены. Священника этого мы знаем, он настоящий народный священник, в нашем Пятницком приходе он часто служил, совершал разные требы и ходил по Престольным праздникам со св. Крестом, кроме хорошего, о нём мы ничего не можем заявить, а потому убедительно просим священника о. Шишокина освободить. О. Шишокин во время занятия г. Казани никуда не убегал, это одно уже свидетельствует, что он не имеет за собой никакой вины, ещё раз просим освободить священника о. Димитрия Шишокина».

Иерей Димитрий Шишокин с супругой Анной Михайловной. Фото нач. XX века

Сохранилось устное предание о последних днях земной жизни отца Димитрия. По свидетельству его внучки, Елены Константиновны Варфоломеевой, от отца Димитрия ЧК требовала разглашения тайны исповеди. Священника хотели использовать для выявления «антиреволюционных настроений». Однако от такого сотрудничества, соглашательства с безбожной властью отец Димитрий отказался. Родственники, как рассказывала супруга отца Димитрия Анна Михайловнам, негодовали, говорили, что отец Димитрий из ума выжил, ведь ему стоило сказать всего одно слово согласия, и он остался бы жив. Но помнил отец Димитрий: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, и на пути грешных не ста, и на седалище губителей не седе…», верил, что «изгнанных правды ради есть Царствие Небесное», понимал на многолетнем своем опыте пастырского служения справедливость давидовой мудрости: «Не ревнуй спеющему в пути своем, человеку творящему законопреступление…». И жизнь отца Димитрия — жизнь человека, не преступившего Божиих заповедей, именно потому и была так ненавистна, так чужда падшему и упоенному своим падением миру.

О мужественном противостоянии отца Димитрия беззаконию, торжествовавшему в те дни, убедительно свидетельствует единственное его письмо супруге, дошедшее из тюремных застенков:

«Милая Анечка! Выбор сделан, на днях всё решится. Их условия невыполнимы. Бедой обязан (..), но, видно, так Богу угодно. Прошу никуда не ходить, не хлопочи и никого не проси обо мне, всё бесполезно, навлечёшь лишь дополнительные беды на себя и детей. Все хлопоты обо мне бесполезны, я это чувствую и знаю, никто и ничто меня уже не спасет. Я не могу быть другим. Утешаюсь мыслью, что такова Воля Божия, и вы все уцелеете по милости Его. Обо мне не справляйся, ничего не выясняй, не скажут, и это опасно. Когда меня вывезут из Казани с приговором, поищи вдоль стены обломок химического карандаша. Димитрий».

По слухам, группу заключённых, среди которых находился и отец Димитрий, увезли куда-то по Волге на барже. Сохранилось свидетельство о том, что в Свияжске в 1917—1920 годах действовала скотобойня, куда в 1918 году чекисты привозили на расстрел заключённых из Казанской тюрьмы, приговорённых ЧК к казни. Скотобойня была выбрана не случайно: это было место, удобное для расстрелов — грязь и кровь животных скрывали лужи крови человеческой. После расстрелов монашествующие окрестных монастырей ночами тайно хоронили духовенство подле стен своих обителей. Как знать, быть может, и отец Димитрий Шишокин был среди тех, кто нашёл свой земной приют подле монастырской стены. Впрочем, точно известно только одно: 9 октября 1918 года (на 14-й день после ареста) председатель ЧК по борьбе с контрреволюцией на чехословацком фронте Лацис утвердил представленное следователем Бабкевичем постановление: «Димитрия Шишокина, как ярого контрреволюционера, агитировавшего среди арестованных против советской власти, подвергнуть высшей мере наказания», а 10 октября приговор был приведён в исполнение. Вдова же отца Димитрия осталась с четырьмя малолетними детьми.

Священномученик Дмитрий прославлен в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г.

По материалам сайта Православие в Татарстане