Священномученик Симон (Шлеев), епископ Уфимский

Начало пути

Будущий первый единоверческий епископ Симон родился в селе Явлей Алатырского уезда Симбирской губернии в 1873 году. При крещении его нарекли именем Симеон. На момент рождения Симеона, отец его, крестьянин старообрядец Иоанн Григорьевич Шлеев был записан в расколе.

11 апреля 1876 года он вместе со всей семьей был присоединен к Русской Православной Церкви на правах Единоверия. Осенью того же года, Иоанн Григорьевич Шлеев по избранию прихожан был рукоположен во священника Троицкой единоверческой церкви села Явлей. С 1886 года отец Иоанн служил в церквях Нижегородской епархии.

Симеон Шлеев в юности с родными. Город Княгинин Нижегородской губернии. Слева направо: двоюродный брат Григорий Стефанович Шлеев (будущий священник), Симеон Иоаннович, родной брат Григорий Иоаннович, дядя Стефан Григорьевич Шлеев. Фото 1886 г.

Высокое личное благочестие родителей, их требовательность и строгость во многом предопределили выбор жизненного поприща Симеона. В 1889 году после завершения обучения в Лысковском духовном училище, он поступил в Нижегородскую духовную семинарию, которую успешно окончил в 1895 году. В этом же году Симеон Шлеев поступает в Казанскую духовную академию, ректором которой был архимандрит Антоний (Храповицкий), впоследствии знаменитый святитель, всю свою жизнь питавший глубокую симпатию к Единоверию и оказывавший значительную поддержку всем благим инициативам будущего единоверческого священнослужителя Симеон Шлеева. От встречи в стенах Казанской духовной академии до того момента, когда Владыка Антоний вынужден был покинуть родную землю, прослеживается неразрывная духовная связь между ними, принёсшая значительные плоды для Единоверия. А основой этого духовного единства было их общее убеждение в том, что возврат к историческим корням церковной жизни Святой Руси, воплощенный в православном старообрядчестве может послужить стойким препятствием на пути надвигавшегося безбожия в России начала XX века.

Благодаря сильному профессорско-преподавательскому составу Казанской духовной академии того времени Симеон Шлеев получил фундаментальные знания в области церковной истории, литургики, церковного права и других дисциплин.

По окончании курса обучения, 26-летний выпускник Академии написал кандидатскую диссертацию на тему «Единоверие, его сущность и устройство». Решением Совета Казанской духовной академии Симеон Шлеев был удостоен степени кандидата богословия.

Симеон Иоаннович Шлеев, студент Казанской духовной академии. Фото конца 1890-х годов

После окончания Академии в 1899 году Симеон Иванович женился. Супругу его звали Екатерина Фёдоровна. А вскоре, 17 января 1900 года Преосвященный Антоний (Храповицкий), в то время епископ Чистопольский, совершил иерейскую хиротонию и священник Симеон был назначен настоятелем первой единоверческой церкви Четырех Евангелистов града Казани. Эта церковь была дарована единоверцам ещё в 1797 году, за три года до официального учреждения Единоверия.

Год иерейской хиротонии отца Симеона был годом столетнего юбилея учреждения Единоверия, и на плечи молодого настоятеля выпало бремя ответственности за организацию торжеств по этому поводу. Он с честью справился с этой задачей, и празднование, назначенное на 28−29 октября 1900 года, прошло с высоким духовным настроем. При предстоятельстве епископа Чебоксарского Иоанна (Смирнова) по старому чину было совершено всенощное бдение и Божественная Литургия. Владыка возглавил также молебен и крестный ход.

Вечером 29 октября отец Симеон прочитал доклад «О сущности Единоверия и его истории», который вместе с описанием Казанских юбилейных торжеств, вошёл в первую его книгу «Единоверие и его столетнее организованное существование в Русской Церкви». Эта книга вышла в свет в Санкт-Петербурге в 1901 году и знакомила читателей с мнением автора на сущность Единоверия как богоугодного учреждения, абсолютно тождественного Православию, но отличающегося собственными равноспасительными обрядами, и бытовым укладом его приверженцев.

Симеон Иоаннович Шлеев с супругой Екатериной Фёдоровной. Казань. Фото 1900 г.

Кроме служения настоятелем единоверческого храма Четырех Евангелистов, будущий святитель вёл миссионерскую деятельность, посещая города и селения Уфимской и Казанской епархий и проводя полемические беседы со старообрядцами разных согласий. Начало миссионерского служения отца Симеона было положено при участии преосвященного Антония (Храповицкого), возглавлявшего в тот период Уфимскую кафедру и пригласившего его в поездку по обзору храмов и монастырей Златоустовского уезда. С этой поездки и начались миссионерские труды отца Симеона в двух соседних епархиях.

Однако, служение настоятелем храма Четырех Евангелистов стало весьма непростым после того как Казанскую кафедру возглавил архиепископ Димитрий (Ковальницкий). Вот как описан данный период жизни отца Симеона в «Летописи единоверческой жизни» журнала «Правда Православия» № 10 за 1906 год:

«Этот архиепископ — родом из южных губерний (Волынской), всю жизнь проживший в Киеве в качестве профессора, а потом ректора духовной академии… Единоверия до Казани не знал… Живых единоверцев до своего архиепископства не видал. Представлял их чисто раскольниками. в крайнем случае полураскольниками-невеждами. На Единоверие смотрел, как католики на унию. По его убеждению единоверцы лишь терпимы. По его понятиям любви к старым обрядам не может быть… Слова — второй протопоп Аввакум — не сходили с уст архиепископа при разговоре об отце Шлееве».

В такой атмосфере недоверия и подозрительности, казанскому Единоверию пришлось неоднократно свидетельствовать свою любовь и преданность к древним обрядам и традициям. Окончательный кризис наступил во время празднования Рожества Христова в декабре 1904 года. Отец Симеон, заботясь о том, чтобы, хотя бы в великие праздники, как-то: в Рожество Христово, Богоявление Господне служба совершалась по уставу: вечерня и павечерница вечером, а утреня — утром, решил начать по примеру греческой церкви около полуночи. Однако, архиепископ в этом усмотрел бунт. В разговоре с отцом Симеоном 28 декабря 1904 года он заявил, что от его дальнейшего служения не видит пользы. Вот как повествуется о дальнейших событиях в том же номере «Правды Православия»:

«28 декабря, когда архиепископ чинил допрос отцу Шлееву, у последнего в кармане лежали две пригласительные телеграммы переехать на служение в Санкт-Петербург. Батюшка увидал в этом перст Божий, будущую защиту для Единоверия и решил идти, куда звал его Бог. Чтобы увериться в своем предположении, отец Симеон 7 января 1905 года взял билет и выехал в Санкт-Петербург. Здесь он надеялся переговорить со своим прежним ректором по Академии, Преосвященным Антонием… Сверх ожидания, несмотря на канонические правила (I Вселенский Собор, 15 правило), 17 января 1905 года Преосвященный благословил отца Симеона на переход ровно через пять лет после посвящения во священники (17 января 1900 года). Благословляя, дал кипарисовый крест старинного писания. Он не отказался от своего решения, несмотря на просьбу об этом казанских единоверцев. На прошение казанских единоверцев от 25 января он положил приблизительно такого рода резолюцию: Не отговаривайте отца Симеона переходить в Санкт-Петербург, на новом месте он может принести пользу не одному вашему приходу, но многим.

Отец Симеон, между тем, переживал большое смущение духа. Порядки петербургской церкви, службы в ней ему не понравились. 16 января он увидал здесь какую-то помесь великороссийских и единоверческих обычаев и обрядов. С другой стороны, прежние прихожане через Владыку Антония прислали такого рода телеграмму: «Усерднейше и покорнейше просим не оставлять Казанской единоверческой паствы Вашей. Вы только один установили в нашем храме истинное и благолепное богослужение. Не покидайте нас, да не впадем в глубокую скорбь и печаль, потерявши Вас, добрый и возлюбленный пастырь. Вернитесь снова в благоустроенный Вашими трудами и заботами Четырех-Евангелистовский храм. Староста Смоленцев с попечителями и прихожанами».

Чтобы успокоить души прежних добрых своих прихожан отец Симеон решился просить своего родителя заместить его казанский приход. Тот, не взирая на преклонный возраст, уступил просьбе сына и утешил осиротелую паству. Оставалось примирить свою совесть с порядками петербургского прихода. На предварительном собрании петербургских прихожан, он поставил на вид их недочёты в церкви. Те признались в них и заявили, что страдают уже несколько десятков лет, но ничего не могут поделать со своим духовенством и что усердно просят отца Симеона поступить для устройства петербургского Единоверия.

Слу­же­ние в Санкт-Пе­тер­бур­ге. Хо­да­тай­ст­во о еди­но­вер­че­с­ком епи­с­ко­пе

Переход отца Симеона в Санкт-Петербург был переломным моментом не только в его жизни, но и имел определяющее значение для всего Единоверия начала двадцатого столетия. Именно в столице империи, его деятельность достигла действительно всероссийского масштаба, и вместе со своими близкими соратниками он смог добиться очень многого для того, чтобы взгляд на Единоверие со стороны священноначалия Русской Православной Церкви изменился и фактически и в смысле канонических определений. Но до этого момента предстоял длинный тернистый путь, связанный с препятствиями, недоверием и упреками в неблагонадежности. Одним из поводов для недоверия к отцу Симеону явилось его ходатайство о единоверческом епископе, которое он возбудил фактически сразу же после переезда в Санкт-Петербург.

Через два месяца после начала Петербургского периода служения отца Симеона, 17 апреля 1905 года, Государь-Император Николай II издал указ «Об укреплении основ веротерпимости», который, по словам отца Симеона, «прозвучал как пасхальная весть» для старообрядцев и единоверцев, дав надежду последним на обретение единомысленных (то есть единоверческих) епископов. Ходатайство об епископе было одним из главных пунктов всех прошений старообрядцев о присоединении их к Русской Православной Церкви. Об этом просили стародубцы во главе с иноком Никодимом в начале 1780-х годов и московские единоверцы в конце 1790-х годов. Того же чаяли единоверцы и на протяжении всего XIX столетия. Последнее их ходатайство было в 1890 году, но тогда духовная власть назвала его «домогательством, недостойным имени Единоверия».

Поводом для возбуждения ходатайства для самого отца Симеона послужили, в частности, те недоразумения, которые происходили из-за нарушения Казанским епархиальным начальством Правил Единоверия 1800 года. Это было общим явлением для всей России. Кроме того, свобода, дарованная старообрядцам, и распечатание Рогожских алтарей побуждали часть единоверцев присоединяться к Белокриницкой иерархии. Отец Симеон многих удержал от этой крайней меры когда поднял вопрос о единоверческом епископе, который, по его же словам, был «спасительным клапаном», не давшим схоронить Единоверие как отжившее учреждение.

В очередной раз значительную поддержку оказал покровитель Единоверия архиепископ Антоний (Храповицкий), в это время занимавший Волынскую кафедру. После обнародования Указа 17 апреля свою любовь к Единоверию и своё сострадание к его тяжёлому положению архиепископ простёр даже до того, что обещался быть первым единоверческим епископом, если на то будет воля Святейшего Синода и Государя. Владыка нисколько не стеснялся той переменой, какая должна была произойти в образе его жизни. Соглашался отказаться от почётной и богатой Волынской кафедры. Он знал, что ждёт первого единоверческого архиерея. Крайняя материальная и нравственная тяжесть, однако, не испугали его, но больше лишь утверждали в принятом им намерении. Он предвидел, что на этом месте больше всего можно встретить неприятностей от лжебратий, и, несмотря на это, был готов принести себя в жертву святому Соединенству.

В мае того же года петербургские единоверцы во главе с отцом Симеоном обратились со своим прошением к Обер-Прокурору Святейшего Синода К.П. Победоносцеву. Константин Петрович не возражал против мысли о единоверческом епископе, однако, советовал не торопиться, главным образом потому, что, по его мнению, не было достойных кандидатов для посвящения. По его словам, единоверческим епископом должен был стать выдающийся человек, так как сам успех Единоверия зависел не только от учреждения единоверческой кафедры, но и от того, кто займет эту кафедру. Также Обер-Прокурор заметил, что наличные православные епископы не были годны для этой высокой миссии.

С целью объединения единоверцев всей России в их общем стремлении, в провинциальные приходы отправились выборные представители трёх петербургских единоверческих церквей для сбора подписей на прошениях, ходатайствующих об учреждении единоверческой епископской кафедры и назначении на это место Антония, архиепископа Волынского и Житомирского.

Отец Симеон явился вдохновителем и организатором всей этой огромной работы и уже в это время он, несмотря на молодой возраст, фактически стал руководителем всего Всероссийского Единоверия. Ему направлялись сотни писем со всех концов Руси с просьбами о помощи и печальными сообщениями о нарушениях богослужебного устава и древнерусского бытового уклада в единоверческих приходах. Хотя единоверцы получили первого епископа в его же лице лишь в 1918 году, однако, можно без преувеличения сказать, что для большинства из них, отец Симеон был непререкаемым авторитетом, помощником в нуждах и защитником их прав, как раз со времени возбуждения ходатайства об учреждении единоверческой архиерейской кафедры в 1905 году.

В августе 1905 года им была издана брошюра «К вопросу: какой епископ нужен Единоверию?», ставшая по сути программной. Её публикация была вызвана появлением в журнале «Миссионерское обозрение» № 10, 1905 года статьи В.Г. Сенатова «Какой епископ нужен Единоверию?». В ней автор, отражая точку зрения определённой части московских единоверцев, предлагал в качестве решения проблемы посвящение единоверческих викарных епископов. Отец Симеон убедительно доказал несостоятельность этой идеи как полумеры, которая создаст какую-то странную полузависимую-полусамостоятельную единоверческую Церковь. Между тем, по его мнению, «единоверцы — те же православные и имеют право не выделяться в полуцерковь, а имеют все основания быть в той же Церкви, в коей и православные, быть притом с епископом единомысленным с ними и в обрядах».

Читая брошюру, чувствуешь боль батюшки и его непреодолимое желание исправить существующее положение:

«Могут ли некоторые единоверцы не печаловаться по случаю тех нестроений, какие они нередко видят около себя? Могут ли некоторые соединенцы почитать иных православных архиереев, души свои полагающими за них, за своих овец, когда они как будто ласкают их, а у самих на уме — как бы покончить поскорее со старообрядчеством, окончательно разделаться с нелюбимым «Единоверием»?…

Что по духу святой апостольской Церкви пасомые имеют право держать свои убеждения в делах веры и совести — это воочию показала и 200-летняя история отечественной Церкви. Множество православных крестятся двуперстно и до сих пор. Между тем, сколько было на двуперстие гонений, начиная с Собора 1667 года. И вот, несмотря на соборные клятвы, на предисловия в Псалтырях и священнические присяги, оно не считается грехом церковного раздора, не считается ввиду прямого бессилия заставить креститься троеперстно.

Некоторые представители Православия, однако, чужды духа святой Церкви и глухи к голосу её истории. Они во что бы то ни стало желают насильно прекратить старообрядчество в Церкви, лишив держателей его права на свою опору в лице самостоятельного единомысленного епископа. Противодействие некоторых православных ходатайству единоверцев охранить свой обряд через испрошение единомысленного им, зависимого лишь от Святейшего Синода епископа свидетельствует, к стыду века, об их предубеждении к своим братьям. На словах единоверцы признаются чадами единой, святой, соборной и апостольской Церкви, но на деле, как видим, не так".

С неопровержимой правотой приводит он доводы в пользу того, чтобы единоверцы имели своего самостоятельного епископа, подчиняющегося непосредственно Святейшему Синоду, а не викарного, как предлагал В.Г. Сенатов и сочувствующие его проекту: «Единоверцы просят епископа не для торжества старого обряда. Они желают через епископа сохранить, во-первых, устои своей старой церковной жизни, устои, коим можно только соревновать, а не искоренять.

Единоверческие приходы отличаются от православных приходов монастырским укладом церковной жизни. В них, например, очень живо чувствуется иноческое отношение настоятеля и братии. Прихожане, как и братия обители, избирают себе настоятеля и вместе с ним управляют своей приходской общиной. Налицо в этой приходской единоверческой общине и соборные монастырские старцы, избранные попечители, ближайшие советники ктитора и настоятеля храма. В единоверческих приходах, если благоприятствуют обстоятельства, блюдётся и дисциплина монашеская, высокое уважение к авторитету духовного отца, послушание его воле, исполнение его заповедей. В единоверческих церквях и само богослужение совершается по иноческому чину, без опущений, с сохранением всех его подробностей, как он указан в Типиконе. В единоверческих храмах тот же порядок, каким отличаются монастырские храмы от прочих приходских православных великороссийских храмов.

Сохранение в церкви монастырских устоев и в жизни домашней строгости нравов — тоже причина, по коей единоверцы, а за ними старообрядцы ищут себе самостоятельного единомысленного епископа. Кроме него, никто, — ни викарные епископы, ни священники в нынешних единоверческих церквях, — не в силах оградить Единоверие от посягательства на его церковный и домашний быт".

К осени 1905 года у церковных старост единоверческих храмов Санкт-Петербурга было в наличии около 120 приговоров из 31 епархии, присоединявшихся к их ходатайству о единоверческом епископе и в декабре того же года было передано прошение о его даровании в Святейший Синод. По предложению Обер-Прокурора Святейшего Синода суждение по данному ходатайству должен был высказать VI Отдел Предсоборного Присутствия, который занимался вопросами Единоверия, старообрядчества, внутренней и внешней миссии.

Заседания VI Отдела Предсоборного Присутствия проходили в период с марта по декабрь 1906 года. Возглавлял его работу Владыка Антоний (Храповицкий). Он предложил привлечь к работе Отдела отца Симеона Шлеева. Последний проявил свойственную ему активность и его идеи стали основой многих определений VI Отдела. В частности, ему было поручено составление послания Святейшего Синода к старообрядцам, цель которого заключалась в приглашении последних к участию в Поместном Соборе. Преисполненное любви к отделившимся братиям, это послание заканчивается следующими словами:

«И для чего не надеяться нам с Вами на единение духа в союзе мира. Вы имеете смысл, имеете силу рассуждения и притом как христиане чаете будущего суда. А мы тоже со своей стороны болезнуем о Вас, печёмся и просим через сие наше послание прийти к нам на предстоящий Всероссийский Собор с искренним желанием познать истину и увидеть, с какою кротостью, радостью и всякою готовностью примем Вас. Если по некоторым вопросам сомневаетесь и соблазняетесь, то предложите Собору — и Ваши сомнения будут разрешены, Ваши недоумения будут уничтожены и Ваши чаяния будут исполнены.

О Всеблагий и Благоутробный Господи! Тебе Единаго есть дело обращати сердца: воли бо Твоей кто противитися может. Приклони сердца к соединению и любви, Небесныи Отче, ходатайством Единороднаго Сына Твоего Господа нашего Исуса Христа и поспешением Всесвятаго и Животворящаго Твоего Духа, да вси мы едиными усты и единым сердцем восхвалим, прославим и возблагодарим Тя Единаго Содетеля Бога во веки. Аминь".

Отношение VI Отдела к ходатайству единоверцев о собственном епископе, во многом благодаря разъяснительной работе, которую вёл отец Симеон, было весьма благоприятным.

Работа Предсоборного Присутствия была прекращена по Высочайшему повелению 15 декабря 1906 года, но вопросы, которые были поставлены на обсуждение во время его заседаний и намеченные пути их решения, во многом определили ход дальнейших дискуссий вплоть до созыва Священного Собора Православной Русской Церкви 1917—18 годов.

Жур­нал «Прав­да Пра­во­сла­вия»

Работе отца Симеона в Предсоборном Присутствии в течение 1906 года сопутствовал ещё один вид деятельности — издание первого единоверческого периодического издания — журнала «Правда Православия». 31 мая 1906 года священнослужители Санкт-Петербургской Никольской единоверческой церкви Симеон Шлеев и Пётр Аксёнов подали в Святейший Синод следующее прошение:

«Имеем честь просить Святейший Синод разрешить нам издавать еженедельный журнал, под оглавлением: „Правда Православия“, по программе: 1) События текущей жизни и их освещение под христианской точкой зрения, 2) из жизни Православной Церкви, 3) из раскола и сектантства, 4) из инославного мира, 5) отклики на голоса в печати, 6) ответы на вопросы читателей, 7) библиографические заметки. Издание имеет начаться с пробных номеров. Издательство принимает на себя священник Симеон Шлеев, редакцию берет на себя священник Пётр Аксенов».

Указом от 16 июня Святейший Синод приказал объявить просителям, что с настоящим ходатайством они должны обратиться к своему епархиальному начальству. Митрополит Санкт-Петербургский и Антоний (Вадковский) поддержал ходатайство своих клириков и 19 июля в своём рапорте представил его на благоусмотрение Святейшего Правительствующего Синода. 28 июля 1906 года Святейший Синод, указом за № 4157, определил разрешить священнику Симеону Шлееву издавать журнал «Правда Православия» под редакторством священника Петра Аксёнова по программе, изложенной в рапорте Преосвященного Митрополита.

Редакция журнала находилась на квартире самого отца-издателя. Редактором был сначала отец Пётр Аксёнов, а затем (начиная с № 10 за 1906 год) мирянин Василий Павлович Медвецкий. Первый номер «Правды Православия» вышел 1 сентября 1906 года. В программной редакционной статье говорилось о желании издателей послужить Православию чрез раскрытие его правды жизненной. Сравнивая святоотеческое прошлое Православия и современное состояние, издатели «Правды Православия» находили в последнем многие изъяны, указывая на то, что оно глухое к государственно-общественному устроению жизни замкнулось в стены храмовые, облюбовало условную декорацию. Будущее же Православия они хотели видеть чутким к запросам настоящего, верным жизненному направлению прошлого, внесением христианской струи в поток общественной и государственной жизни, во всю полноту жизни всего множества православных.

Действительно, журнал «Правда Православия» живо откликался на многие существовавшие в то время проблемы церковного и общественного устройства, его авторы и издатели бескомпромиссно касались самых острых и болезненных вопросов.

Кроме обязанностей издателя отец Симеон был ещё и главным автором журнала. Все публикации отца Симеона, а их за три года существования журнала было более 70, прямо касаются Единоверия, его истории и современности.

В журнале немалое место уделялось объяснению устава и смысла единоверческого богослужения. Один из авторов, С. Григорьев, красочно описывал праздничные богослужения, совершавшиеся в Никольской единоверческой церкви.

Любовь к древнему богослужению и понимание важности благотворного его действия на верующих побудили отца Симеона испросить благословение Святейшего Синода на печатание при журнале приложений, содержавших церковнославянский текст канонов двунадесятых праздников и перевод их на русский язык. В качестве приложения был также выпущен Молитвослов для православных старообрядцев.

Начиная с января 1907 года в журнале выходят части будущего главного труда отца Симеона — книги «Единоверие в своём внутреннем развитии». В них автор обращается ко времени, последовавшему за расколом, и прослеживает идейные течения, предшествовавшие примирению 1800 года, затем раскрывает последствия и проблемы условного соединения, со скрупулезной подробностью останавливается на разборе пунктов правил митрополита Платона, рассматривает упущенные возможности более тесного церковного соединения представителей двух обрядностей. В будущую книгу войдут не только печатавшиеся в «Правде Православия» главы, описывавшие историческое прошлое Единоверия, но и многие материалы издания, повествовавшие о событиях, участником или современником которых был сам отец Симеон и его единомышленники.

Благодаря «Правде Православия» до нас дошли и подробности биографии самого будущего священномученика Симона. В рубрике Летопись единоверческой жизни рассказано о причинах, побудивших его переехать на служение из Казани в Санкт-Петербург, о его деятельности по ходатайству о даровании единоверцам епископа, трудах по устройству приходской жизни в храме святителя Николы.

Увы, не всегда идеи и деятельность отца Симеона и других авторов «Правды Православия» находили такую ожидаемую любовь и понимание. Приходилось слышать и читать жёсткие отклики и критику. Одним из главных источников критики был журнал «Миссионерское обозрение», авторы которого пытались навязать своё видение Православия и отказывали единоверческому изданию в праве называться «Правдой Православия». Отец Симеон не мог оставить без внимания эти обвинения. 6 октября 1907 года выходит его статья «Что такое „Правда Православия“?», в которой он защищает позицию, выражаемую единоверческим журналом:

«Чтобы быть православным, мало понимать и учить по православному, нужно и жить по православному… Значение Единоверия, коему служит журнал „Правда Православия“, — значение монашества. Быт Единоверия — быт древнерусский — быт монастырский. Монахи за то, что имеют в своём церковном и домашнем обиходе некоторые разновидности от приходских церквей, — не заслуживают названия раскольников, между тем единоверцы, за то, что они старообрядцы и в церкви и дома, постоянно обзываются раздорниками… Попытки оградить Единоверие, этого хранителя древнерусского православного духа и быта, приведшие к ходатайствам о поставлении во главу единоверческих приходов епископов — одного или в каждом митрополичьем округе по одному — вызвали гром негодований. Самые бессовестные обвинения до клеветы включительно посыпались на голову руководителей этого движения. Говорили и печатали, что пишущий эти строки сам желает быть епископом, а потому хлопочет… Только наличность жены и семьи спасала иной раз от этой злостной лжи… Не раздора мы ищем, а торжества православия, его правды, которая светится и в Единоверии. Всякий, понимающий православие глубже, поймёт и название нашего журнала и цель его. Задача его — защита православного старообрядчества… Мы стремимся к развитию того добра, которое сложено в сокровищнице православного старообрядчества, ценность коего полагаем не в обрядах».

Основные упрёки и критические замечания, часто исключительно предвзятые, направлялись лично на отца Симеона. Кроме вышеприведенной цитаты — еще одно высказывание отца Симеона в собственную защиту от обвинений в карьеризме:

«Ездил зимой в ночное время по лесам, по Уралу, в одной ватной рясе путешествовал в такие морозы. Свои беседы с беспоповцами вёл по 12−14 часов без перерыва, оставался после них буквально без голоса (один раз был приговорён доктором к шестинедельному абсолютному молчанию), сидел в некоторых беспоповщинских деревнях по неделям, живал в таких квартирах при этом, где ужинают в шубах и притом без огня. Ветер дует во все щели и задувает свечи. За своё православие принял неоднократные заушения и оплевания. Всё это пишу не ради похвальбы: людей ведь ничем не удивишь! Пишу для того, чтобы сказать: стыдно, господа, обвинять меня в неправославии..».

Главное же значение «Правды Православия» его издатели видели в том, что журнал может служить объединению единоверцев между собой. Разъясняя такую роль журнала для Всероссийского Единоверия в первом номере 1908 года отец Симеон Шлеев поместил передовую статью «Почему нужно подписаться на журнал? «, в которой он с болью душевной, с пастырской ревностью, не щадя чувств пасомых, обращается к братиям-единоверцам с призывом к объединению:

«Новый гражданский год застаёт Единоверие при самых тяжёлых обстоятельствах. Оно чувствует себя разрозненным гораздо больше, чем прежде… Единоверцы заразились общим равнодушием к вере и встретили весть о несбывшихся надеждах более или менее вяло. Они ушли каждый в свои личные, земные, животные интересы. Свои заботы о спасении стали понимать по-прежнему узко и эгоистично. Каждый болеет, если только болеет о своей душе и нисколько не заботится о своём погибающем брате. Слово спасение в древности писалось съпасенiе и читалось сопасение. Христианин спасается не в одиночку, а вместе с прочими. Он пасётся там же, где и другие христиане. Церковь Христова — это вселенское пастбище словесных овец, христианин обязательно должен соприкасаться со множеством Христовых последователей. Бывшие прежде далёкими во Христе Исусе стали близкими друг к другу. Ибо Он — Мир наш, разрушающий всякие преграды. Он примирил нас с Богом посредством Креста, убив вражду на нём. Чрез Него христиане не чужие между собой; наоборот до того близки, что составляют одно тело, один дух. После этого странно замыкаться в скорлупу даже приходских церковных интересов, не говорим о частных… Приходы год от году хиреют, становятся дряблыми, мало упругими; всякое атмосферное влияние, особенно идущее сверху, действует на них разрушительным образом… На всякое напоминание выйти из сонного состояния и войти в ближайшие сношения с прочими единоверцами подобные приходы, между тем, лишь только отмахиваются с недовольным видом. Они позабыли то свое назначение в Церкви Христовой, для коего существуют. Ведь не все члены Церкви имеют одинаковое служение. Христос ведёт всех к одной общей цели, но разными путями, кого более углаженными, а кого менее удобными. Быт и устройство единоверческих приходов дают право полагать, что члены их поставлены по воле спасающего нас Господа на более углаженной дороге. Почтенная их задача, таким образом, не сходить с этого пути и не мешаться с свернувшими с него людьми, а продолжать спасаться, содевать своё спасение вместе с другими, стоящими на этой же дороге (оставаться в Единоверии), не быть младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству людей, по хитрому искусству обольщения, но истинною любовью все возращать в Того, Который есть Глава Церкви — Христос, из Которого вся Церковь, составляемая и совокупляемая посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру единоверцев, получает приращение для созидания самой себя в любви. Пора перестать единоверцам поступать так, как они поступали раньше по суетности ума своего. Сбитые с толку, разрозненные по причине невежества и ожесточения сердца, они дошли до бесчувствия, не понимают, что нужно и важно для них самих. Нужно и необходимо их объединение между собой… «

Через столетие журнал выглядит как совершенно уникальное издание, полно, ясно, живо и ярко освещавшее события единоверческой жизни всей России и Никольского единоверческого прихода Санкт-Петербурга, в особенности. Перечитывая статьи «Правды Православия», порой поражаешься как промыслительно были помещены публикации, касающиеся особенностей единоверческих богослужений, проблем возникавших в жизни санкт-петербургского Единоверия и способов, которыми они разрешались. Отец Симеон и его сподвижники словно составили руководство к действию для грядущих поколений своих последователей, будто-то бы предвидя страшную катастрофу, которая практически прервёт всякую преемственность, существовавшую в Единоверии. Читая журнал, невольно чувствуешь себя соучастником тех далеких событий и понимаешь насколько дорого для наших предшественников было осознание себя православными старообрядцами, насколько дорожили они освящёнными веками церковными устоями.

Первый единоверческий журнал прекратил свое существование в 1908 году. Причины этого нам неизвестны. В конце последнего номера журнала за 1908 год есть небольшое объявление: «До выяснения условий издания редакция журнала „Правда Православия“ пока не принимает подписной платы на 1909 год».

Тру­ды по ус­т­рой­ст­ву приход­ской жиз­ни Ни­коль­ско­го еди­но­вер­че­с­ко­го хра­ма

Цель приглашения отца Симеона на служение в Санкт-Петербург заключалась в охранении им старого церковного быта. В журнале «Правда Православия» № 5−6 1907 года В. В. Соловьев писал:

«Как единственный из природных единоверцев, получивший высшее богословское образование, священник Шлеев являлся в глазах нас, единоверцев города Санкт-Петербурга, необходимым в деле формулирования общеединоверческих нужд, сообразно с духом времени. Несмотря на его энергичный отказ взять на себя эту миссию, мы, единоверцы, убедили его согласиться на переход в Петербург во имя общего единоверческого дела».

Однако, благочестивое и похвальное желание большей активной и сознательной части единоверцев Никольского прихода и самого отца Симеона встретило жёсткое сопротивление со стороны настоятеля этого храма, благочинного единоверческих церквей Санкт-Петербурга протоиерея Николая Касторского и его сторонников. Отец Касторский, несмотря на многолетний опыт служения в Никольской единоверческой церкви, был совершенно чужд тому пониманию православного старообрядчества, которое было присуще отцу Симеону и большинству прихожан храма. Более того, требования членов Никольской общины об уставном совершении единоверческого богослужения он рассматривал как «предосудительные излишества». Конфликт между двумя сторонами чрезвычайно обострился в 1907 году, когда отцом Касторским и его сторонниками (порядка пятидесяти с лишним человек) был подан в Святейший Синод рапорт, настаивавший на удалении из Никольской единоверческой церкви священников Симеона Шлеева и Петра Аксёнова. Туда же было направлено прошение старост, попечителей и прихожан всех четырёх Санкт-Петербургских единоверческих церквей (более 300 подписей), составлявших вместе одно единоверческое общество и имевших право участвовать сообща в решении вопросов приходской жизни всех четырёх приходов. Это прошение, напротив, содержало ходатайство об оставлении отцов Симеона и Петра при Никольской единоверческой церкви, как священнослужителей, неукоснительно соблюдающих древний богослужебный устав.

Последовало решение Святейшего Синода о проведении расследования сложившейся ситуации, которое было поручено будущему священномученику викарному епископу Гдовскому Кириллу (Смирнову), заведующему единоверческими приходами Санкт-Петербурга. Трудно сказать, чем бы закончился этот конфликт, если бы не чрезвычайное обстоятельство, вдруг разрешившее противостояние. 11 ноября 1907 года протоиерей Николай Касторский почувствовал себя плохо во время первой кафизмы на воскресной утрене и, придя домой, через 2−3 минуты скончался.

По древнему церковному обычаю, который сохранился у единоверцев, прошли выборы настоятеля Никольской церкви. Им был избран священник Симеон Шлеев. Его кандидатура была утверждена 22 ноября 1907 года Санкт-Петербургским митрополитом Антонием (Вадковским).

Однако, и в сложное время, переполненное баталиями с противниками идейного возрождения Единоверия, отец Симеон неутомимо продолжал вести созидательную работу. Одним из направлений его деятельности было просвещение, и он весьма успешно потрудился на этом поприще. 8 октября 1907 года им было открыто реальное училище при Никольской единоверческой церкви. Сам отец Симеон стал его директором и законоучителем. История реального училища как и других образовательных учреждений, организованных отцом Симеоном неразрывно связана с деятельностью Единоверческого Братства при Никольской единоверческой церкви города Санкт-Петербурга. Оно было открыто 2 июня 1908 года по благословению Высокопреосвященного Антония (Вадковского). Отец Симеон возглавил список учредителей Братства. Он же был избран Товарищем Председателя Братства. Приведём перечень задач Братства, составивших первый раздел Устава и характеризующих основные направления его деятельности:

1) Братство учреждается для укрепления среди православных старообрядцев (единоверцев) Никольского единоверческого прихода истинно-христианской церковной жизни;

2) Братство ревнует об истовом совершении в православных старообрядческих храмах общественного Богослужения, Священных Таинств и крестных ходов;

3) Братство старается о снабжении Никольского единоверческого храма соответствующими книгами и прочею священною утварию, об украшении его канонически правильно написанными иконами и священными на стенах изображениями;

4) Братство заботится о приискании достойнейших кандидатов на свободные священнические и диаконские места при Никольском единоверческом храме и о подготовке знающих певцов. В этом случае Братству разрешается открывать временные курсы, где наряду с пением крюковым преподавались бы и другие знания, необходимые клирикам для замещения высших церковных должностей: священнических и диаконских при названном храме;

5) Для возвышения в православных старообрядцах сознательного отношения к Христовой вере, к Богослужению, Братству предоставляется право иметь собственный печатный орган, где бы помещались статьи литургического характера, излагались история и значение Богослужения, его обрядов и обычаев;

6) В целях устранения недостатков в религиозно-нравственной жизни православных старообрядцев Братство открывает собственную библиотеку с книгами духовно-нравственного содержания, приобретает жизнеописания святых угодников, брошюры и листки доброго содержания для бесплатной раздачи;

7) Братство заботится о том, чтобы просвещение православных старообрядцев Никольского единоверческого прихода было в духе строгой церковности. В этих видах с разрешения властей оно имеет для молодого поколения среднее учебное заведение с обычаями и постановкой воспитания — единоверческими. Братству разрешается также открывать внебогослужебные беседы и воскресные школы;

8) Братство заботится о бедных и неимущих в Никольском города Санкт-Петербурга единоверческом приходе, которые нуждаются в помощи, о призрении престарелых и сирот, помогает им денежными средствами или предоставлением в одной из единоверческих богаделен города Санкт-Петербурга приюта.

Задачи, поставленные перед Братством, успешно выполнялись. В Записи (то есть отчёте) о деятельности Братства за 1912−13 (братский 5-й год) приведён следующий репортаж о Братском реальном училище, помещённый в газете «Новое Время» от 15 октября 1912 года: «(Вчера) в 2 часа дня при торжественной обстановке состоялось освящение нового здания Реального Училища при Единоверческой Никольской церкви, с присвоением ему имени Наследника Цесаревича и Великого Князя Алексия Николаевича. Мысль об открытии светского учебного заведения при храме принадлежит настоятелю единоверческого храма отцу Симеону Шлееву. Первоначально Училище возникло в церковном доме, где четыре года назад обучались всего лишь десять учеников; ко дню освящения здания состоит 318 человек».

Священник Симеон Шлеев — почетный секретарь Первого Всероссийского съезда православных старообрядцев (единоверцев). Фото 1912 г

16 апреля 1913 года на третий день Святой Пасхи воспитанники Училища вместе со своим директором и прочими членами причта удостоились петь «Пасху» у самого Государя Императора. Вот, что было напечатано по этому поводу 18 апреля 1913 года в газете «Колокол»:

«16 апреля, в третий день праздника Святой Пасхи Его Величеству Государю Императору в Царскосельском Александровском Дворце, в малой библиотеке в 2 часа дня имели счастье приносить поздравления единоверцы города Санкт-Петербурга. Настоятель единоверческой Никольской церкви отец Шлеев с причтом и певчими церкви и церковным старостой князем А.А. Ухтомским получил милостивое разрешение пропеть «Пасху». Государь Император изволил слушать единоверческое, совершенное по-гречески и славянски, песнопение вместе с Наследником Цесаревичем и Великим Князем Алексием Николаевичем и Августейшими Дочерьми Великими Княжнами Ольгой Николаевной, Татианой Николаевной, Марией Николаевной и Анастасией Николаевной. Затем Государь Император христосовался с членами депутации и принял новые печатные издания отца Шлеева, а Великая Княжна Ольга Николаевна изволила оделять приносивших поздравления пасхальными яйцами. В числе депутации, кроме членов причта и старосты, были два воспитанника Санкт-Петербургского Единоверческого Реального Училища имени Цесаревича Алексия. Государь Император милостиво расспрашивал о названном Училище, этом, пока единственном в России при православном храме среднем учебном заведении, директора училища — настоятеля отца Шлеева. Отец Симеон обратился к Государю Императору со следующими словами:

Ваше Величество! В истории многострадального Единоверия нынешний день да будет записан золотыми буквами. Сегодня единоверцы в третий раз молились в присутствии своих венценосных Царей. В первый раз при Императоре Павле I, второй при прадеде Вашего Величества Николае I-м. Первые два раза сопровождались благотворными последствиями для православного старообрядчества. Существование Единоверия в Санкт-Петербурге и Черниговской губернии обязано им. Милостивое внимание Вашего Величества к старому чину и пению, а равно и к древнему церковному зодчеству, о чём свидетельствует вновь выстроенный храм Сводного полка Вашего Величества (Феодоровский Государев собор в Царском Селе), наполняет наши сердца неизреченною радостью и окрыляет надеждою, что Единоверие, наконец, получит соответствующее своему назначению устройство и явится могучим средством к религиозному объединению русских людей. Аминь".

На следующий учебный год (1913−14) количество обучающихся в Реальном Училище достигло 400 человек. И в том же учебном году состоялось открытие Женской Гимназии Единоверческого Братства, Председателем Педагогического Совета Гимназии был назначен Директор Реального Училища священник Симеон Шлеев. А с 1916 года отец Симеон ещё более расширяет круг своих образовательных программ и открывает при Братском Единоверческом реальном училище Наследника Цесаревича и Великого Князя Алексея Николаевича частные общеобразовательные курсы для лиц обоего пола, христианского вероисповедания, для подготовки на аттестат зрелости, за курс реальных училищ и кадетских корпусов, за различные классы учебных заведений, на первый классный чин, аптекарского ученика и на разные учительские звания, проявляя тем самым заботу и о повышении образовательного уровня взрослых, в особенности прихожан Никольского единоверческого храма. Как и в случае с Братским училищем, основу педагогического состава курсов составляют сами члены братства.

Практически до отъезда из Санкт-Петербурга, даже будучи облечённым святительским саном, Владыка Симон продолжал занимать должности Директора Реального Училища и Председателем Педагогического Совета Женской Гимназии, проявляя всемерную заботу и внимание о воспитании подрастающего поколения.

В июне 1908 года, вскоре после учреждения Братства, отец Симеон отправляется в Киев на Всероссийский Миссионерский Съезд как депутат от единоверцев. На это высокое собрание возлагались большие надежды, но не все они не были оправданы, зато Съезд сыграл свою роль в другом. Как писал сам отец Симеон в «Правде Православия» № 24−25 1908 года: «Всероссийский Миссионерский Съезд открыл нам язвы современного Единоверия, обнаружил его непорядки… Открыв раны Единоверия, Съезд, однако, не прописал радикальных средств — в этом его недостаток».

В последующие годы отец Симеон возглавляет работу по искоренению этих недостатков и врачеванию язв. Основная его деятельность была направлена на то, чтобы сделать единоверцев более сплоченными и организованными.

Священник Симеон Шлеев с супругой Екатериной Феодоровной и дочерью Ксенией. Санкт-Петербург. Фото 1910-х годов

В 1909 году вся Русская Православная Церковь праздновала восстановление почитания святой благоверной княгини инокини Анны Кашинской. Отец Симеон был одним из активных участников и организаторов проведения торжеств как в самом Кашине, так и в Санкт-Петербурге. Вот что писал он по этому поводу в книге «Единоверие в своем внутреннем развитии»:

«Красною нитью чрез Кашинские торжества 1909 года прошло у единоверцев радостное сознание единства с православными. Кашинские торжества глубоко, глубоко укоренили эту святую мысль. Святая Анна соединила дотоле не всегда объединявшиеся в общей молитве общины верующих!.. Ценя свои обычаи, дорожа своими преданиями, освежив их памятью святой Анны Кашинской, единоверцы особенно подчеркнули своё единение с православною Церковью. Явилось в жизни Русской Церкви событие, далеко-далеко отодвинувшее взаимное непонимание и обоюдное огорчение. Побольше бы этих событий любви — тогда, с Божьей помощью, совсем уничтожились бы взаимные недоразумение и недоверие. Единоверие широкой волной распространилось бы по Русской земле».

В конце октября 1909 года прошёл Московский единоверческий съезд. Несмотря на невозможность личного присутствия на Московском единоверческом съезде, как и на предшествовавшем ему Вятском, отец Симеон во многом определил их программу, координируя и направляя действия участников съездов.

Самым значимым событием 1910 года в жизни отца Симеона явилась публикация основного его труда «Единоверие в своём внутреннем развитии. (В объяснение его малораспространенности среди старообрядцев)». До отца Симеона лишь несколько авторов брались за исследование данной темы, но ни один из них не осветил объективно этой проблемы во всей её полноте, да к тому же отразив интересы не старообрядцев или представителей Русской Православной Церкви, а точку зрения самих единоверцев.

К глубокому сожалению, до сих пор верны слова отца Симеона, написанные им во Введении к книге: «В вопросе о Единоверии господствует такая спутанность понятий, что человеку непосвященному в эту область знаний, трудно и разобраться. Разномыслие в воззрениях на Единоверие свойственно не только светски-правительственным, но и многим духовным лицам. Спутанность понятий о Единоверии произошла, между прочим, и от малой разработанности этого предмета в литературе. Литературе, много толкующей о старообрядчестве вообще, как будто нет и дела до тех старообрядцев, которые вступают в ограду Православной Церкви».

В этой работе будущий единоверческий епископ раскрывает великую и святую идею соединения приверженцев двух обрядностей и в связи с этим показывает огромное самостоятельное значение Единоверия как церковного учреждения. В отличие от всех предыдущих исследований, касавшихся, как правило, истории Единоверия только начиная с его формального учреждения и рассматривавших его историю не далее 1900 года, автор фактически обращается ко временам, последовавшим за расколом и прослеживает идейные течения предшествовавшие примирению 1800 года, а также описывает события фактически современные выходу книги — повествование заканчивается описанием торжеств прославления преподобной Анны Кашинской осени 1909 года. Последняя — самая длинная глава книги «Единоверие в наши дни», почти с летописной подробностью описывает события 1900−1909 годов, самым активным участником которых был сам отец Симеон.

Пер­вый Все­рос­сий­ский Съезд пра­во­слав­ных ста­ро­обряд­цев (еди­но­вер­цев)

Ещё в 1906 году православные старообрядцы с разных мест России по инициативе отца Симеона многочисленными приговорами просили Святейший Синод собрать Всероссийский Единоверческий съезд. Предсоборное Присутствие в том же году также отметило необходимость созыва названного Съезда, то же подтвердил и Киевский Всероссийский Миссионерский съезд в 1908 году. Ходатайство о его созыве выражали также постановления Курского и Московского епархиальных единоверческих съездов, проходивших соответственно в 1906 и 1909 году.

Однако, ходатайства единоверцев возымели силу только в 1911 году, когда по новому прошению петербургских единоверцев в Святейшем Синоде был выслушан доклад Председателя Особого Совещания по вопросам внутренней и внешней миссии архиепископа Волынского Антония о благовременности созыва Всероссийского съезда единоверцев. Обсудив доклад Владыки Антония, Святейший Синод приказал: созвать съезд в в Санкт-Петербурге с 22 по 29 января 1912, Председателем его назначить Преосвященного Антония, архиепископа Волынского, поручить епархиальным Преосвященным тех епархий, в которых имеются единоверческие приходы, монастыри и другие единоверческие учреждения (братства, типографии и др.) предложить всем этим учреждениям прислать на съезд, если они пожелают, по одному (предпочтительно из духовных лиц) или по два (одного из клира, другого из мирян) представителя.

Для подготовительных работ к съезду было решено образовать особую комиссию под председательством Преосвященного Сергия (Страгородского), архиепископа Финляндскаго. Комиссия эта состояла практически целиком из представителей единоверческих приходов Санкт-Петербурга. Важнейшую роль в работе Комиссии играл священник Симеон Шлеев, вместе с епископом Гдовским Вениамином (Казанским), избранный товарищем председателя Комиссии. За месяц до открытия Съезда был проделан огромный объем работы. Хозяйственный отдел, который возглавлял отец Симеон обеспечил размещение, проезд делегатов их содержание во время работы съезда. Жертвенную помощь оказали многие члены Комиссии, единомышленники отца Симеона: петербургский купец Алексей Ефимович Урусов, потомственный почётный гражданин Павел Феодорович Ермолаев-Маслов и Григорий Иванович Сандин, разместившие и содержавшие в своих домах во время работы съезда 80 делегатов.

Активную работу проводил и редакционный отдел Подготовительной Комиссии, возглавляемый епископом Вениамином. Он составил Программу предстоящего съезда на основе вопросов, поднятых в докладах, представленных отцом Симеоном Шлеевым, а именно:

1) о единоверческом епископе,

2) о единоверческой при Святейшем Синоде Комиссии,

3) о снятии клятв соборов 1656 и 1666−67 годов;

4) об изменении пунктов 5 и 11 Правил Единоверия и дополнительных мнений митрополита Платона;

5) об устроении единоверческих приходов,

6) о Всероссийском единоверческом братстве,

7) об унисонном пении,

8) о древнем архиерейском чиновнике,

9) о курсах для единоверческого духовенства,

10) об образовании детей единоверцев,

11) о единоверческих благочинных,

а также докладах другого священника Никольского единоверческого храма Санкт-Петербурга отца Григория Дрибинцева:

1) о постановке церковного пения в единоверческих приходах;

2) о кандидатах в единоверческий клир,

3) о фонде для единоверческих церквей,

4) о церковно-приходской школе в единоверческих приходах.

Согласно подписи на пригласительных билетах, разосланных делегатам Съезда и высоким гостям Благоволением Святыя Единосущныя и Животворящия Троицы за молитв Святыя Богородицы, Святителя Христова Николы и Святыя Анны Кашинския, Высшею Духовною Властью созвася первый Всероссийский Съезд православных старообрядцев (единоверцев) в царствующем граде Святаго Петра с 22 сего Генваря по 30 день того же месяца. По своему составу съезд вполне мог называться Собором. Кроме Председателя архиепископа Волынского Антония (Храповицкого) было ещё 20 архиереев, в том числе Московский митрополит Владимир (Юлглявденский), присутствовал и представитель Константионопольского патриарха — архимандрит Иаков, всего же прибыло 256 депутатов из Сибири и Варшавы, с Кавказа и Вологды, с Урала и Волги, из Стародубья и Новороссии — при том не случайных, а лучших людей, — по выражению отца Симеона.

Можно с полным основанием сказать, что Первый Всероссийский Съезд Православных Старообрядцев (22−28 января 1912 года, Санкт-Петербург), постановления которого имели определяющее значение для развития Единоверия на ближайшее десятилетие, был созван целиком и полностью трудами и организаторским подвигом отца Симеона. Несмотря на многократные запреты и обвинения в недостойном домогательстве, указание на несвоевременность проведения такого мероприятия, отец Симеон терпеливо шёл к своей цели, устраняя барьеры непонимания и безразличия.

В предисловии к изданным позже Трудам Съезда отец Симеон подытожил всю недельную его работу:

«Вопросы первого Всероссийского православно-старообрядческого Съезда — это, главным образом, об единоверческом епископе и о клятвах соборов. Эти вопросы возникли не вчера, не третьего дня. Они стары, как старо и само Единоверие. Самая горячность, с которой они обсуждались, говорит о том, что они не навеяны со стороны, а коренятся в Единоверии. Не менее важны были и другие вопросы, служившие предметом суждений Съезда. По всем этим вопросам Съезд вынес свои резолюции. Резолюции эти он не выдумал. Он их выносил в своём сердце, вынес их из своего духовного сокровища. Они были уже давно готовы. Не было лишь случая, повода сказать их.

Резолюции Съезда касаются, во-первых, отношения Единоверия к Православию и обратно. Члены Съезда постановили ходатайствовать пред Святейшим Синодом об изменении пунктов 5 и 11 правил Единоверия в смысле свободного перехода из Православия в Единоверие и обратно. Раз Единоверие то же, что и Православие, то к чему прежние ограничения при перечислениях из православных приходов в единоверческие?..

Если, далее, Единоверие и Православие одно и то же, несмотря на разность обрядов, то обряды у тех и других — у единоверцев и пра­вославных равночестны. И старые обряды, как и исправленные, не должны нести какие-либо порицания, поношения, проклятие, если бы даже последнее и состоялось.

Съезд вынес резолюции, касающиеся также внутренней жизни самого Единоверия. Съезд провёл принцип соборности, начиная с самого низа до самого верха. Съезд закрепил записи, на основании которых протекает приходская организация.

Устрояя церковную жизнь Единоверия, Съезд стремится укрепить и корни этой жизни. Он постановил совершать службу Божию уставно, нерадивых же наказывать. Съезд признал унисонное крюковое пение единственно правильным для единоверческих храмов и школ. Для подготовки учителей в приходские единоверческие училища Съезд ходатайствовал об открытии второклассных учительских православно-старообрядческих школ. Вопрос об иерейском единоверческом училище остался открытым. Таким остался вопрос и о единоверческих монастырях. Вопрос об иконах решён в строго-православном духе.

Резолюции Съезда, в-третьих, касаются и тех старообрядцев, кои находятся вне церковного единения. Говорят они, между прочим, и об единоверческом журнале.

Съезд горел одним желанием — помочь своему многострадальному Единоверию. И всё, что он мог сделать, сделал".

Всё, что сделал Съезд было выношено и выстрадано, в первую очередь, самим отцом Симеоном, который явился одновременно главным его вдохновителем, организатором и самым активным участником. На первом же заседании после начальной молитвы, по предложению Председателя Съезда, Архиепископа Антония, батюшка был единогласно избран Почётным Секретарем Съезда. Отец Симеон подготовил основные доклады Съезду, названия которых были перечислены выше. Широта диапазона проблем, рассматриваемых в его сообщениях, показывает, насколько хорошо он был осведомлён во всех вопросах, и как важно ему было всё, касающееся жизни Единоверия.

Труды отца Симеона были многократно отмечены его единомышленниками и сподвижниками. Депутация московских единоверцев преподнесла ему в дар книгу «Толковая Псалтырь», составленную преподобным Максимом Греком. От делегатов Съезда отцу Симеону был прочитан следующий благодарственный адрес как его устроителю:

«Ваше Высокопреподобие, Досточтимейший отец Симеон Иоаннович! Вашей ревности и неутомимой деятельности на пользу родного нам Православнаго Старообрядчества мы обязаны тем, что в настоящее время был созван Первый Всероссийский Единоверческий Съезд и все мы, представители Православнаго Старообрядчества отдалённейших мест России, имели возможность обсуждать здесь вопросы, близко касающиеся дорогого нам дела и так или иначе решать их.

И здесь, при обсуждении этих вопросов, мы слышали Ваше просвещённое авторитетное слово, освещавшее нам некоторые вопросы совсем иначе, чем это мы привыкли слышать на миссионерских собеседованиях, но глубже, всесторонне и более согласно с духом христианским и исторической правдой.

Мы скорбим душой, что за эту ревность и любовь к Православному Старообрядчеству Вам пришлось услышать здесь и вынести немало огорчений; но пусть Господь воздаст Вам за Ваше терпение Своею милостию.

От души благодарим Вас, дорогой отец Симеон Иоаннович, за Ваши великие труды на пользу Православнаго Старообрядчества. Просим принять от нас, нижеподписавшихся, эту душевную благодарность, не как лесть, но как выражение добрых чувств, нас в настоящую минуту одушевляющих. Извиняемся за то, что краткость времени не позволила нам более пространно изложить здесь сколь мы признательны Вам за Ваши труды и сколь велико наше к Вам уважение.

Спаси Вас Христос, дорогой Батюшка, и сохрани на многие годы, на славу и пользу Святой Веры нашей и Святой Матери Православной Кафолической Церкви.

Глубокочтущие и уважающие Вас члены Перваго Всероссийскаго Единоверческаго Съезда. Санкт-Петербург, 1912 год января 29 дня".

Православный миссионер Андрей Михайлович Дмитриевский в статье, опубликованной 22 февраля 1912 года в «Санкт-Петербургских ведомостях» дал следующую оценку съезду:

«Единоверцы захватывают широкий горизонт, дающий им право говорить не о разделении, а о воссоединении великого единства в Православной Церкви… Съезд православных старообрядцев ставит на разрешение основные вопросы объединения всех старообрядцев в одно целое под сенью вселенского Православия. Это — вопросы о клятвах Соборов 1656 года и 1666−67 годов, об учреждении «своего», служащего по древнему чину, живущего обычаями древней русской Церкви, епископа, об организации всей церковной жизни… Резолюции съезда касаются Православной Церкви, православного старообрядчества и всего старообрядчества.

По отношению к Православной Церкви съезд ясно высказал полное единство с ней в вере и таинствах при условии сохранения старообрядчеством своего старого церковно-богослужебного чина, своего обряда, своего внутреннего церковного управления и своего епископа. Православное старообрядчество на съезде точно определило свои болезни и нужды и указало единственно верные средства борьбы с ними. Наконец, своё отношение к старообрядцам других согласий (не принадлежащих к православной Церкви) съезд выразил в том, что вопросы, служащие причиной разделения, он смело поставил на первый план и решил их в духе христианской любви и широкого понимания стремлений старообрядчества. Единогласно он решает вопрос о клятвах, единогласно высказывает желание объединить старообрядчество с Церковью на условиях, приемлемых вполне последними. Широта взгляда, терпимость, любовь и понимание требований современной жизни — таковы характерные черты православно-старообрядческого съезда".

Сложно было бы ожидать немедленного исполнения всех решений Съезда, многие его прошения и обращения к священ­ноначалию не получили удовлетворения до Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917−18 годов. Но главное то, что предложения, озвученные будущим единоверческим епископом, нашли практически единодушную поддержку у делегатов Съезда — единоверцев. (На Съезде присутствовали также отдельные священники-миссионеры, которые составляя незначительное, но активное меньшинство, очень часто выступали оппонентами отца Симеона, пытаясь сохранить прежнее положение вещей в Единоверии и не желая воплощения в жизнь проектов оздоровления православного старообрядчества). Отцу Симеону удалось выразить все чаяния и надежды единомышленников, представлявших Всероссийское Единоверие. И ещё: всё, чего добивался для Единоверия отец Симеон, к чему призывал в своих докладах и выражал в резолюциях Съезда, рано или поздно всё же было исполнено. Большая часть ходатайств будущего единоверческого святителя принесла плоды ещ при его жизни, а некоторые, как прошение об уничтожении соборных клятв 1656 и 1667 годов были удовлетворены гораздо позже, спустя многие десятилетия.

Меж­ду съез­да­ми

К сожалению, мы имеем мало сведений о деятельности отца Симеона в период между двумя Съездами православных старообрядцев (1913−17 годы). Об этом периоде можно судить с наибольшей вероятностью по плодам его трудов, а такими плодами являются следующие события: Второй съезд православных старообрядцев (Нижний Новгород, 1917 год) и Священный Собор Православной Российской Церкви 1917−18 годов, в работе которых отец Симеон выступает уже как непререкаемый для Всероссийского Единоверия авторитет и духовный муж, уважаемый многими видными архипастырями и активными деятелями Русской Православной Церкви.

И всё же было бы несправедливо обойти совершенным молчанием те отрывочные сведения о периоде с 1913 по 1916 год, которые у нас имеются. Остановимся на некоторых из них. В эти годы на долю отца Симеона выпало немало тяжёлых испытаний. Сильным ударом для него стала безвременная кончина супруги Екатерины Фёдоровны, случившаяся в 1916 году. У батюшки на руках осталась совсем юная (ей было около 10 лет) дочь Ксения, бывшая с ним неразлучно до последнего дня жизни будущего священномученика.

Как и в минувшие годы, на газетных и журнальных полосах велась очень жёсткая полемика против «реформ» Единоверия, то есть, идейного движения по его возрождению, которое возглавлял отец Симеон. Причём удары направлялись одновременно с нескольких сторон: и от старообрядцев, пытавшихся всячески умалить значение трудов единоверцев, и от отцов-миссионеров, в какой уже раз обвинявших Батюшку в «раскольничестве», и от своих же «братий» — влиятельных прихожан столичных храмов, увидевших в действиях отца Симеона посягательство на свои интересы.

Однако публичная критика нисколько не повредила авторитету отца Симеона и отношению к нему со стороны единоверцев по всей России. Созидательный и упорный труд по строительству своего прихода и устройству Всероссийского Единоверия продолжался и начинал приносить плоды.

Деятельность отца Симеона была многогранной и в минуты тяжёлых испытаний для России. Он совершает поступки, которые характеризуют его как истинно доброго пастыря и патриота своей Родины. 13 декабря 1916 года отец Симеон был награждён орденом святой Анны II степени. Документ, сопровождающий награждение, красноречиво свидетельствует о трудах батюшки:

«Протоиерей Симеон Шлеев состоит председателем попечительского совета о воинах и их семьях со дня его основания, с 10 августа 1914 года, и под его руководством Совет изыскал средств до 40 тысяч рублей. В сентябре 1914 года протоиерей Симеон Шлеев принимал главное участие в организации лазарета Краснаго Креста под № 121 для раненых воинов на 40 кроватей. Помимо материальной поддержки лазарету, протоиерей Симеон Шлеев неоднократно устраивал для раненых воинов литературные вечера, ведёт с ранеными беседы и поручает ведение таких бесед учащимся старших классов вверенного ему реального училища».

Признанием пастырского авторитета отца Симеона служит избрание его благочинным единоверческих церквей Петроградской епархии. Обратимся к докладу Анастасия (Александрова), Епископа Ямбургского, Ректора Императорской Петроградской Духовной Академии, поданного Высокопреосвященнейшему Питириму (Окнову), Митрополиту Петроградскому и Ладожскому 17 января 1917 года:

«Всецело разделяя указанные в прилагаемой при сём докладной записке попечителей Петроградских единоверческих церквей и церковных старост основания их желания иметь своего особого благочинного единоверческих церквей, я в своё время, получив в августе месяце истекшего 1916 года их прошение, имел честь докладывать Вашему Высокопреосвященству о необходимости такового благочинного, как в целях церковного порядка, так и в смысле наблюдения за единообразием и порядком служб церковных в единоверческих церквах. Тогда вопрос о выделении единоверческих церквей в особое благочиние был передан в Консисторию и отложен только до пересмотра вопроса вообще о самом делении Петроградских церквей на благочиния, возбуждённого некоторыми отцами благочинными. В настоящее время ввиду широкого развития церковной жизни в единоверческих приходах города Петрограда, особенно Никольском и Волковском, я бы полагал выделение единоверческих церквей в особое благочиние и скорейшее назначение особого отца благочинного весьма желательным. Что же касается просьбы о назначении таковым отца протоиерея Никольской, на Николаевской улице церкви Симеона Шлеева, то по моему мнению милостивое удовлетворение её Вашим Высокопреосвященством и будет делом справедливости, ибо отец Симеон — человек, прекрасно знающий Единоверие, пастырь, академически образованный, прекрасный начальник и руководитель, как директор реального училища, и уже много поработавший и потрудившийся ревностный служитель алтаря Господня, а храм Никольский, где он настоятельствует, является и обширным и богатым, и самым центральным по своему положению для объединения всех единоверческих приходов в смысле служебном и административном…»

В новой должности отец Симеон с ревностью принимается за исполнение возложенных на него обязанностей. Будущий единоверческий святитель скрупулёзно вникал в дела единоверческих приходов столицы, желая наилучшего их устройства в отношении уставного исполнения богослужения и сохранения традиций бытового уклада их прихожан.

Вто­рой Все­рос­сий­ский Съезд пра­во­слав­ных ста­ро­обряд­цев (еди­но­вер­цев)

Подготовка ко Второму Всероссийскому Съезду православных старообрядцев (единоверцев) велась в условиях революционной смуты и государственных нестроений. Но и в это тяжёлое для всей страны время отец Симеон пытался предпринять всё возможное не только для сохранения текущего положения вещей, в виду надвигающейся угрозы безбожия, но и для продолжения того поступательного движения по каноническому устройству Единоверия, которое он возглавлял со времени своего переезда на служение в Санкт-Петербург.

21 апреля 1917 года возглавляемая отцом Симеоном депутация единоверцев подала в Обер-Прокурору Святейшего Синода В.Н. Львову прошение, а 4 мая дополнение к нему об учреждении при Святейшем Синоде Единоверческой Комиссии, согласно решению Первого съезда православных старообрядцев (единоверцев). В означенной докладной записке говорилось:

«Русским людям весьма благовременно примириться между собою. Неверие и антихристианство большою волной заливают русский народ, когда-то народ-богоносец. Необходимо как можно скорее столковаться, объединиться. Чтобы выполнить этот святой долг перед родною Церковью, следует воспользоваться Единоверием и в проектируемую комиссию для детальной и предварительной разработки способов объединения пригласить, с одной стороны, православных миссионеров, а с другой — представителей главных ветвей старообрядчества. Те и другие, при посредстве единоверцев скорее нашли бы общий язык и ясный путь к примирению».

Просимая Комиссия, получившая наименование Совет Всероссийских Съездов православных старообрядцев, была учреждена Святейшим Синодом 4 мая 1917 года. И сразу же началась активная работа в двух направлениях: по подготовке Второго Всероссийского Съезда православных старообрядцев (единоверцев) и по примирению с остающимися вне церковного общения старообрядцами.

По благословению Святейшего Синода 31 мая 1917 года делегация единоверцев посетила старообрядческий собор Белокриницкой иерархии, проходивший на Рогожском кладбище с предложением о примирении. Протоиерей Симеон Шлеев, бывший участником этого события так рассказал о нем на страницах «Всероссийского Церковно-Общественного вестника»:

«31-го минувшего мая положено начало великому делу примирения русских людей. В 6 часов вечера в этот день состоялось совещание представителей православной стороны: Преосвященного Епископа Уфимского Андрея (Ухтомского), преосвященного епископа Угличского Иосифа (Петровых), протоиерея города Петрограда С.И. Шлеева и Я.М. Пашкова, и представителей старообрядцев: 13-ти старообрядческих епископов, во главе с архиепископом Мелетием (Картушиным). Предметом совещания был вопрос объединения верующих людей против неверия, безбожия, надвигающихся на русских людей большой волной. Объединение это, по словам епископа Андрея, могло бы явиться, как результат христианской любви, церковного подвига и горения сердец… Разделение русского народа совпало с временем увлечения иностранцами (при царе Алексее Михайловиче, Петре Великом и т. д.). С повышением русского самосознания необходимо напрашивается вопрос о примирении. Последний диктуется и особыми условиями, в каких находится в настоящую пору православие и старообрядчество. Об этом говорил третий представитель православной стороны — протоиерей Шлеев, закончивший свой призыв приглашением оберегать дело примирения от грязных рук. Дело это святое и весьма трудное. С той и с другой стороны могут явиться ревнители не по разуму. Они могут потушить своими словами, изветами и киваниями небесные порывы, одушевляющие людей при искании мира христианского».

Благой порыв к примирению всех православно верующих Русской земли, к великой скорби, не завершился реальным объединением, хотя наверное, никогда ни раньше, ни позже стороны не были так близки к тому. Приведём в свидетельство ещё одну цитату отца Симеона, на этот раз из выступления на Поместном Соборе Православной Росийской Церкви в феврале 1918 года:

«Тринадцать белокриницких епископов высказали желание пойти на соединение с Православною Церковью. Но ведь нужно помнить, что епископы белокриницкие очень тесно связаны с паствой и без её воли никогда не совершат такого важного дела. А чтобы паства согласилась на это соединение, её нужно подготовить постепенно. На подготовление требуется время. Вообще, нужно согласиться с тем, что единение нельзя совершать вдруг, это дело медленное. Мы были разделены целые века; соединение будет происходить уже если не десятилетиями, то годами. А что действительно у белокриницких епископов есть мысль о возможности соединения с нами, доказательством тому являются факты. Белокриницкий архиерей Мелетий в одном приходе Саратовской губернии, именно там, где устраивали так называемую австрийскую церковь неподалеку от единоверческого храма, ныне летом удерживал своих единомысленников от исполнения этого намерения, говоря: подождите, может быть, мы скоро соединимся с единоверцами».

Главным событием в жизни Единоверия в 1917 году стал созыв Второго Всероссийского Съезда православных старообрядцев, который прошёл в Нижнем Новгороде с 23 по 29 июля по благословению Святейшего Синода (определение № 3229 от 26 мая). Краткие итоги работы Съезда мы находим в предисловии к его Трудам:

«Происходивший в конце июля месяца 1917 года в Нижнем Новгороде Второй Всероссийский Съезд православных старообрядцев (единоверцев), несомненно, оставил глубокий след в истории Единоверия или православного старообрядчества, как событие большой важности и значения. На этом Съезде раздалось свободное слово ревнителей свято-русской церковной старины, сохранивших каноническую связь со всею вселенскою православною Церковью, с призывом ко всем ревнующим о имени Господа нашего Исуса Христа сплотиться «во едино тело» для отстаивания унаследованных от предков заветов святой старожитности от современного разлагающего духа времени.

Здесь же на этом Съезде разрешены, в благоприятном для Единоверия смысле, многие вопросы церковно-общественного значения и самый важный из них, многие годы волнующий единоверцев, — о даровании единоверцам единомысленных епископов".

Вновь как и в 1912 году, отец Симеон выступил главным организатором и идейным вдохновителем Съезда. В сложнейшее для России время ему удалось собрать 216 делегатов, которые почти единомысленно решали вопросы о епископе и о соборных клятвах, о благочинии в единоверческих церквях и об устройстве единоверческих учебных заведений, о печатном органе и о работе Совета Всероссийских Съездов православных старообрядцев".

О высоком почтении к своему духовному вдохновителю свидетельствуют результаты голосования по кандидатурам делегатов на Поместный Собор. За отца Симеона, единствен­ного из избранных, проголосовали единогласно все присутствовавшие участники работы Съезда. Очень показателен эпизод с избранием протоиерея Симеона кандидатом на единоверческую епископскую кафедру. Приведём цитату из 6-го и 7-го журналов заседаний Съезда:

«И.Ф. Зверев оглашает список кандидатов на епископские кафедры: первым выставляет отца протоиерея С. Шлеева, рисуя его заслуги и труды Единоверию как на различных съездах, так и в приходе и в реальном училище. Затем г. Зверев обращается ко всему Съезду и предлагает усугубить просьбу к отцу С. Шлееву взять епископство. Собрание присоединяется к предложению И.Ф. Зверева. Отец С. Шлеев решительно отказывается».

На следующий день:

«И.Ф. Зверев (Петроград) настойчиво и горячо просит съезд обратиться к протоиерею отцу Симеону Шлееву с слезной просьбой о согласии его быть епископом Петроградским. На епархиальном съезде единоверцев Петроградской епархии, говорит Зверев, мы единогласно постановили умолять отца Симеона согласиться быть епископом Петроградским, но сейчас я не слышу его имени среди намеченных кандидатов. Будем все усердно просить его дать согласие на нашу просьбу. Все члены съезда встают и раздаются дружные голоса всех присутствующих: „просим!.. просим!.. отец Симеон, ради Бога не отказывайтесь!..“ Протоиерей С.И. Шлеев заявляет, что он даст своё согласие быть епископом Петроградской православно-старообрядческой епархии только тогда, когда выяснится состав епископата на остальные православно-старообрядческие кафедры и только в том случае, если он найдёт для себя этот состав подходящим».

В конце концов всё-таки именно отец Симеон возглавил список кандидатов на единоверческие епископские кафедры. Прощальным аккордом и напутствием на дальнейшие труды прозвучал благодарственный адрес отцу Симеону от членов Второго Всероссийского Съезда православных старообрядцев:

«…История не забудет Вас, дорогой отец Симеон Иоаннович! — говорилось в адресе. — Ваше имя крупными буквами отмечено будет на её беспристрастных страницах. Но и мы, все здесь присутствующие, не забудем Вас в своих молитвах, пока живы. И пусть эти молитвы будут Вам скромной наградой от нас за понесённые труды. Наше последнее и общее желание, как можно скорее видеть Вас в святительском сане, ибо мы верим и надеемся, что в этом великом звании Вы ещё более принесёте пользы нашей святой Матери — Православной Церкви».

Свя­щен­ный Со­бор Пра­во­слав­ной Рос­сий­ской Церк­ви 1917−18 го­дов

Труды всей жизни отца Симеона Шлеева по устройству Всероссийского Единоверия были вынесены на поверку главного органа церковного управления каким является Собор Поместной Церкви. Все чаяния будущего священномученика, бывшие одновременно выражением надежд сотен тысяч единоверцев (до революции в России насчитывалось более 600 единоверческих приходов) были представлены на рассмотрение соборной полноты Русской Православной Церкви. Необходимо сказать, что протоиерей Симеон Шлеев не ограничивался обсуждением вопросов, связанных непосредственно с Единоверием. Его речи многократно звучали на Соборе по самым разным проблемам и в этом видна его искренняя озабоченность общим состоянием Русской Церкви. От имени единоверцев отец Симеон выступил горячим поборником идеи восстановления патриаршества в Русской Церкви. Мы же остановимся подробно на соборном обсуждении вопроса о Единоверии и принятых канонических постановлениях.

7 (20) февраля 1918 года во время второй сессии Поместного Собора началось обсуждение доклада Отдела Предсоборного Совета по Единоверию и Старообрядчеству — об устрое­нии Единоверия. Докладчиками по данному вопросу должны были быть митрополит Харьковский Антоний (Храповицкий) и протоиерей С.И. Шлеев. Однако в виду физической невозможности Владыки Антония присутствовать на соборных заседаниях (он был в это время в Киеве и не мог выехать вовремя из-за военных действий), вторым докладчиком был избран епископ Челябинский Серафим (Александров). В своём первом выступлении, предварявшим доклад, отец Симеон сказал:

«Здесь неоднократно упоминали о 115 миллионах русского православного народа. Но если вы поездите по России, по железной дороге или другим путём, будете проходить города и веси, внедряться в толщину народную, то должны с грустью сказать, что 115 миллионов православных нет: дай Бог, чтобы нашлась половина, которая бы не преклонила колена перед Ваалом. Язычество нас захлестнуло. Как и в послании Святейшего Отца нашего Патриарха сказано, многие — по рождению православные, а по духу — враги Христа. Вот в какое время предлагается на обсуждение вопрос о Единоверии. В другое время я не дерзнул бы с такой смелостью говорить о нуждах Единоверия. Но сейчас с нашей стороны будет преступлением, если мы не будем взывать к уму и стучаться в сердце, прося о том, чтобы мы не чувствовали себя пасынками, а чадами единой, святой апостольской Церкви, наряду с русскими верующими людьми, дабы зародыш веры, который мы чувствуем, совсем у нас не погас, чтобы мы чувствовали, что Русь Святая не утратила своей веры, и Русская Церковь есть и наша мать. В ту пору, когда Русскую Церковь окружают бесчисленные тучи, нам, верующим людям, стыдно и тяжело делиться между собою из-за того, что не понимаем друг друга, и когда грудью надо стать на защиту веры и Евангелия, спорить, что лучше: молиться двумя или тремя перстами… Вера Христова — это жизнь во Христе, а потому все церковное строительство должно клониться к тому, чтобы вера Христова внедрялась в наше сознание, в наш быт. И раз у нас создались известные нормы, порядок, известный быт церковный, завещанный предками, если всё это заведено и веками закреплено и держится с любовью среди многих сельчан, то вполне понятна мысль о том, чтобы был охранитель всего древнерусского быта, облечённый саном епископа, и желание это заслуживает одобрения… Если Единоверие не временное явление, и его быт и обычаи заслуживают внимания, если мы представляем некоторую ценность в церковной экономии, то мы должны пощадить Единоверие, сохранить его и дать ему то устройство, при котором оно могло бы жить».

Устройство, о котором говорил отец Симеон было представлено в докладе, состоявшим из 18 статей, принятых Вторым Всероссийским съездом православных старообрядцев (единоверцев), а ранее соответствующим отделом Предсоборного Совета.

По главному положению доклада — вопросу о единоверческих епископах развернулась горячая дискуссия. Второй докладчик — епископ Серафим Челябинский был давним оппонентом отца Симеона, ещё со времен Первого Всероссийского съезда единоверцев 1912 года. Он категорически отвергал возможность дарования единоверцам самостоятельных епископов, подозревая их в стремлении к автокефалии. Мнения участников соборных обсуждений разделились практически поровну. Отца Симеона вновь обвинили в карьеризме, амбициозности, желании обособления. Слова, сказанные батюшкой в ответ, прозвучали как некое пророчество о самом себе:

«По нашему проекту епископам придётся не за митру хвататься, а за палку и котомку на плечах, ибо наш епископ должен будет всю жизнь странствовать, и не в наградах тут дело, а в подвигах и мучениях. Может быть не наступило ещё время мученичества; мы пока не видели епископов-мучеников, кроме одного пролившего мученическую кровь митрополита Владимира. Дай Бог, чтобы мученический период не наступал. Я уверен, что на мученичество не всякий пойдёт. А я считаю своих епископов вечными странниками, переходящими из одного селения в другое, подобно апостолам, которые также не сидели в одном месте. И нужно бояться лишь одного, что никто не пожелает пойти в такие епископы.

Вы видите, что в этом нашем желании нет ничего ни преступного, ни своекорыстного, нет ничего нецерковного, неспасительного, а есть одно горячее желание помочь своей братии, особенно отпавшей от Церкви".

В полемике и напряженном соборном творчестве был достигнут компромисс и 22 февраля/7 марта Священный Собор Православной Российской Церкви принял следующее Постановление о Единоверии:

1. Единоверцы суть чада Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, кои, с благословения Поместной Церкви, при единстве веры и управления, совершают церковные чинопоследования по богослужебным книгам, изданным при первых пяти Русских Патриархах, — при строгом сохранении древнерусского бытового уклада.

2. Единоверческие приходы входят в состав православных епархий и управляются, по определению Собора или по поручению правящего архиерея, особыми единоверческими епископами, зависимыми от епархиального архиерея.

3. Епархиальные архиереи имеют такое же архипастырское попечение о религиозной жизни единоверческих приходов, как и о приходах православных, при обозрении епархии посещают и единоверческие приходы и служат в них по принятому в единоверческих церквах уставу; также и единоверческие Епископы, ведающие по поручению епархиального Архиерея единоверческими приходами, с его благословения посещают единоверческие и православные приходы и служат в последних по принятому в Православной Церкви чину, давая правящему архиерею отчёт по всей своей поездке.

4. Единоверческие епископы получают наименование по городу или иному населенному месту с единоверческим приходом, но не по таким, которые входят в титул правящего архиерея.

5. Единоверческие епископы участвуют на Поместных Соборах Православной Русской Церкви в числе, определённом Уставом Собора.

6. Кандидаты в единоверческие епископы избираются на собрании представителей единоверческого клира и мирян под председатель­ством местного правящего архиерея, который и представляет акт избрания, со своим отзывом, на утверждение высшей церковной власти. Избранные единоверческие епископы поставляются православными и единоверческими архиереями.

9. Все священнослужительские и церковнослужительские места в единоверческих приходах замещаются в общеустановленном церковном порядке по выбору приходских общин с утверждения единоверческого епископа.

10. В целях благоустроения и укрепления Единоверия предоставляется единоверцам право для обсуждения вопросов о нуждах Единоверия собираться на епархиальные, окружные и Всероссийские съезды. На окружных и Всероссийских съездах председательствует архиерей, указанный Святейшим Патриархом и Священным Синодом, а на епархиальных единоверческих съездах председательствует или местный единоверческий епископ, по поручению правящего архиерея, или сам епархиальный архиерей.

11. Все сношения с высшею церковною властью по делам единоверцев ведутся через епархиального архиерея. Ходатайство об учреждении в той или другой епархии единоверческой епископии, с указанием средств на содержание её, вчиняются также чрез местного епархиального Архиерея.

12. В единоверческих церквах и обителях должно строго сохранять древнее пение и древний чин службы, начальствующие обителей и причты церквей не должны допускать изменения древнего чина.

13. На общих торжественных служениях, устраиваемых по взаимному соглашению православных и единоверческих приходов, песнопения исполняются по чину тех и других приходов попеременно.

14. Перечисление единоверцев в православные приходы, равно как и православных в единоверческие приходы совершается безпрепятственно, так как употребляемые единоверцами при богослужении книги и обряды тоже православны. Лица, переходящие из единоверческих приходов в православные и из православных в единоверческие, не должны подвергаться стеснениям.

Примечание. В случае просьбы не менее четырёх пятых полноправных прихожан, единоверческие приходы с храмами перечисляются в православные и в них устанавливается богослужение по чину, благословленному Собором 1667 года, и обратно — православные храмы и приходы перечисляются в ведение единоверческого епископа и в них совершается служба по старопечатным книгам.

15. При браках, когда один из брачащихся единоверец, а другой православный, венчание совершается в единоверческой или православной церкви по взаимному соглашению.

16. Дети единоверцев, при поступлении в православные школы и училища, и дети православных, обучаясь в единоверческих школах, беспрепятственно соблюдают уставы и обычаи своих приходов.

17. При единоверческих церквах и обителях, где окажется возможным, открываются особые начальные и высшего разряда, а также и пастырские училища для воспитания в учащихся любви и привязанности к древнему укладу жизни, без похуления общецерковного обряда, для подготовки учащих в единоверческие училища и кандидатов в степени клира и для ознакомления с тем, как нужно вести борьбу с расколом.

18. Единоверцы не освобождаются от сбора на общие нужды всей Православной Российской Церкви и епархии, а единоверческие причты — на местные духовно-учебные заведения и епархиальные благотворительные учреждения.

19. Для единоверческих приходов, заявивших желание иметь единоверческих епископов и указавших достаточные средства на содержание их и канцелярий при них, с согласия епархиальных архиереев, учреждаются кафедры единоверческих епископов в епархиях: Петроградской — Охтенская с местожительством для епископа в городе Петрограде, в Нижегородской епархии — Павловская с местожительством для епископа в селе Павлове; в Уфимской епархии — Саткинская с местожительством для епископа в Златоустовском Воскресенском единоверческом монастыре и в Тобольской епархии — Тюменская с местожительством для епископа в городе Тюмени.

Принятое Постановление Собора, хотя и не отражало всех пожеланий единоверцев, в частности, не был решен вопрос о снятии клятв Московских Соборов 1656, 1666−67 годов, всё же был огромным шагом вперёд по сравнению с пунктами митрополита Платона. Впервые в Соборном Постановлении единоверцы безусловно назывались чадами Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Наконец, им были дарованы единомысленные епископы — удовлетворено прошение всех поколений единоверцев от стародубского инока Никодима до отца Симеона. Равночестность обрядов старого и нового была засвидетельствована отсутствием препятствий при переходе из единоверческих приходов в православные и наоборот.

Свя­ти­тель

Вскоре после принятия Постановления о Единоверии Поместным Собором Православной Российской Церкви были проведены собрания единоверческих приходов Петроградской епархии. Митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин по рассмотрению ходатайства о проекте правил избрания кандидата на единоверческую Охтенскую кафедру назначил выборы единоверческого епископа на 31 мая 1918 года. В этот день после Божественной литургии, совершенной митрополитом Вениамином в Никольском храме состоялись выборы кандидата в единоверческие епископы. По результатам выборов протоиерей С.И. Шлеев получил 61 голос, епископ Кирилловский Варсонофий (Лебедев) — 8 голосов, протоиерей В.Ф. Боголюбов — 1 голос. Отец Симеон, больше всех потрудившийся в том, чтобы единоверцам были дарованы епископы, волею Божией сам стал первым кандидатом на столичную Охтенскую кафедру.

Святейший Патриарх и Священный Синод рассмотрели представление митрополита Вениамина об избрании кандидата на единоверческую кафедру и 7 июня 1918 года издали следующее Постановление:

«Избранного Собранием представителей единоверческого клира и мирян Петроградской епархии на вновь открываемую кафедру Охтенского единоверческого епископа настоятеля Петроградской Никольской единоверческой церкви, протоиерея Симеона Шлеева, по пострижении его в монашество, назначить Охтенским единоверческим Епископом с тем, чтобы наречение и хиротония его во Епископа были произведены в Петрограде, и с поставлением Охтенского епископа, на основании статьи 2 определения Священного Собора об Единоверии, в зависимость от Преосвященного Митрополита Петроградского…»

Вскоре протоиерей Симеон был пострижен в иночество с именем Симон и возведён в сан архимандрита. Архиерейскую хиротонию первого единоверческого епископа должен был возглавить сам Святейший Патриарх Тихон, прибывший в Санкт-Петербург 14 июня 1918 года. В тот же день он встретился с депутацией петроградских единоверцев, которые вручили ему адрес следующего содержания:

«Его Святейшеству Святейшему Тихону, Патриарху Московскому и всея Руси от православных старообрядцев/единоверцев/ города Петрограда

Ваше Святейшество, Великий Господин и Святейший Патриарх всея России! Православные старообрядцы /единоверцы/ города Петрограда радостно приветствуют Ваш святительский приход в оставленную всеми, бывшую некогда великою и славною столицу Российского государства для духовного утешения верных чад святой Православной церкви, претерпевающих в нынешние, плача достойные дни великие испытания своей веры. Да будет благословен Ваш приход сюда! И да подаст Всещедрый и Всемилосердый Господь, чрез Вашу святыню, всем нам духовную бодрость и силу к перенесению ниспосланных испытаний!

В лице Вашего Святейшества петроградские единоверцы приветствуют восстановление канонического строя в Русской Православной церкви, возвращение к свято-русской церковной старине, к тому церковно-религиозному укладу жизни, который способствовал некогда сплочению русских людей и объединению их в великое государство.

Уповаем, что теперь Богу поспешествующе, рушится вековая преграда, разделявшая со времен патриарха Никона русских людей на два лагеря приверженцев двух обрядностей, что с объявлением соборне равночестности обоих обрядов исчезнет и самый предлог к разделению.

Верим, что с дарованием единоверцам самостоятельных епископов начнётся действительное объединение в «едину веру» тех из находящихся в разъединении с нами братьев наших, которые в стремлении сохранить унаследованный от отцов уклад жизни церковной, — доселе чуждались общения с нами.

Мы глубоко признательны и благодарны Вам, Святейший Отец, за Ваше святительское участие в хиротонии первого единоверческого епископа Охтенского Симона и за то отеческое отношение к нуждам Единоверия, какое проявили Вы и на Поместном соборе в Москве и здесь в деле учреждения единоверческой кафедры в Петрограде.

Веруя в спасительную силу Святой Православной Церкви и её неколебимую благодатную мощь, которой и «врата адовы не одолеют», надеемся, что Господь сохранит верных Своих от потопления в свирепых волнах многомятежного моря житейского и под Вашим опытным управлением приведёт спасительный корабль Церкви Русской в тихое и небурное пристанище.

От всей души и всего сердца желаем Вам душевного спасения и телесного здравия.

Многая лета Святейшему Патриарху Московскому и всея России".

16 июня 1918 года в Троицком Соборе Александро-Невской лавры Святейший Патриарх Тихон совершил Божественную литургию и хиротонию архимандрита Симона во епископа Охтенского по старопечатным книгам.

Владыка Симон принял архипастырский жезл и бремя забот о вверенной ему Богом пастве в то время, о котором говорил на Соборе — во время мученичества за Христа. Заграждены были уста обвинителей в карьеризме и стремлении к личному благополучию — православные святители первыми отдавали свои жизни, не покорившись захлестнувшему тогда Святую Русь безбожию.

Первому единоверческому архиерею пришлось быть поистине Всероссийским архипастырем, он окормлял, конечно же, с ведома местных правящих архиеерев, фактически все единоверческие приходы России. Яркий пример тому мы видим в уникальном историческом документе — дневнике священника единоверческого храма Архангела Михаила села Михайловская Слобода протоиерея Стефана Смирнова. 20 июля/2 августа 1918 года отец Стефан записал следующее:

«20 Июля. Ильин день. Служил Епископ Единоверческий Симон (Шлеев). Народу в церкви было много, но я ожидал, что будет больше. После Литургии был крестный ход кругом ограды и молебен за сторожкой, а после молебна ход кругом храма с осенением народа крестом с «Господи помилуй» по 3-жды после «рцем вси». После Литургии епископ говорил речь народу и между прочим проводил ту мысль, что единоверцы везде должны хлопотать о том, чтобы были у них свои епископы. За столом проводил ту же мысль членам общества… Приглашал епископа главным образом старшина общества П.С. Жагин… С Епископом служил протоиерей Гр. Шлеев, мы с о. Иваном, о. дьякон Сунгуров и наш диакон. Пели свои певчие; пели сносно. За Литургией рукополагали в сан диакона Симеона Илларионова к Троицкой церкви села Загорья Псковской епархии.

21 Июля. Сегодня епископ Симон в 7 часа утра уехал от меня. За иподиакона с епископом служил Григ. Иван. Сандин".

По этой цитате мы видим, что Владыка Симон, епископ Охтенский служил на Подмосковной земле и рукополагал диакона Симеона Илларионова для Псковской епархии.

У нас немного сведений о трёх последних годах жизни святителя Симона. В годы наступающего безбожия он оставался пастырем добрым для многочисленных словесных овец. Когда возникла необходимость временного управления Уфимской кафедрой, правящий архиерей которой архиепископ Андрей (Ухтомский) не имел возможности пребывать со своей паствой, Владыка Симон по указанию Святейшего Патриарха Тихона отправился в город, в котором когда-то начиналось его миссионерское служение. Этот факт показывает как Святейший Патриарх относился к единоверцам. Он не на словах, но на деле считал их верными чадами Русской Православной Церкви и доверил управление всей православной епархией единоверческому епископу.

Единоверческий епископ Симон Охтенский. Фото 1918—20-х годов

Владыка Симон прибыл в Уфу в начале мая 1920 года. Его временное управление продолжалось до дня мученической кончины — 5 (18) августа 1921 года.

Епископ Симон получил в управление епархию, по территории которой несколькими волнами прокатилась гражданская война. При отступлении армии адмирала Колчака по благословению епископа Андрея епархию покинули десятки священнослужителей. Долгое отсутствие в Уфе архиерея привело к тому, что на многих приходах жизнь замерла, наблюдались даже случаи обращения ищущих священнического сана лиц в соседние епархии. Поэтому одной из первых забот Преосвященного Симона явилось устроение на всех приходах регулярной богослужебной жизни. Архив Уфимской епархии того времени не сохранился, и нам известно лишь о немногих из совершенных Владыкой назначений и хиротоний.

Сохранилась ставленническая грамота одной из последних хиротоний, совершенных епископом Симоном в праздник святых верховных апостолов Петра и Павла 1921 года. В этот день он рукоположил во диакона Никиту Салия к Свято-Троицкой церкви села Троицкое Стерлитамакского уезда.

Характерно надписание ставленнической грамоты:

«БОЖИЕЮ МИЛОСТИЮ Смиренный Симон, Епископ Охтенский, Управляющий Уфимской Епархией».

Оно свидетельствует о том, что Владыка мудро управляя Уфимской епархией, не переставал считать себя в первую очередь епископом единоверческим и продолжал заботиться о тех, кто был особенно дорог его сердцу.

А через месяц после этого, 5 (18) августа 1921 года, Владыка был расстрелян во дворе архиерейского дома, когда возвращался после служения всенощного бдения праздника Преображения Господня. В книге «Путь на Голгофу» биограф священномученика Симона Нина Павловна Зимина уделила много внимания мотивам убийства святителя и практически доказала, что за официальной версией ограбления была скрыта главная причина: Владыка был убит по заказу ЧК.

Епископ Симон на смертном одре. Уфа. Фото 6/19 августа 1921 г.

В 1921 году ему исполнилось 48 лет. За не слишком продолжительную жизнь священномученик Симон сделал очень многое для Русской Православной Церкви, для канонического устройства той её части, которая называется Единоверием.

6 (19) августа 2000 года, через 79 лет после мученической кончины, также на праздник Преображения Господня первый единоверческий епископ Симон был прославлен Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в сонме новомучеников и исповедников Российских.

Весь жизненный путь священномученика Симона епископа Охтенского — путь к мученическому венцу. Много пришлось ему бороться и терпеть, преодолевая барьеры недоверия и подозрительности. Несмотря на частые обвинения и от старообрядцев и от православных миссионеров, будущий единоверческий епископ оставался непоколебимо верным Русской Православной Церкви, не соблазнившись расколом и не отчаявшись в продолжении своих трудов.

Владыка Симон оставил после себя много письменных трудов, которые, несомненно, могут значительно помочь в устройстве современного Единоверия, с великим трудом возрождающегося после многих десятилетий безбожной зимы. Остаётся немало пробелов в биографии первого единоверческого святителя и необходим новый поиск архивных материалов, которые откроют не только неизвестные страницы из его жизни, но, безусловно, станут новыми источниками полезных знаний для современных единоверцев и всех верных чад Русской Православной Церкви.

Жизнеописание священномученика Симона епископа Охтенского. Составитель текста: священник Евгений Саранча.