C «чрезвычайною строгостью и тайною»

Похороны Великого князя Сергея Александровича

Покушение

4 февраля 1905 г. в 14 часов 45 минут от Николаевского Кремлевского дворца отъехала карета. В тот момент, когда она проезжала по Сенатской площади, раздался взрыв такой силы, что можно было подумать, будто в Москве началось землетрясение. Взрывной волной выбило стекла во всех окнах находящегося поблизости четырехэтажного Здания судебных установлений (Сенат).

Сбежавшиеся люди увидели развороченную взрывом карету вместе с сидевшим в ней пассажиром, мечущихся в испуге лошадей и смертельно раненного кучера. Растерянность первых минут сменилась осознанием того, что в карете ехал Великий князь Сергей Александрович, бывший генерал-губернатор Первопрестольной¹, а произошедшее — не что иное, как спланированный террористический акт.

Исполнитель убийства, социалист-революционер И.П. Каляев, был схвачен на месте преступления. Останки Великого князя перенесли в Николаевский дворец, затем в Алексеевский храм Чудова монастыря. В то же время публику начали выпроваживать с территории Кремля, хотя толпы любопытствующих еще долгое время стояли у Спасских и Никольских ворот, на Красной площади, у здания Исторического музея и Верхних торговых рядов. На генерал-губернаторском доме были подняты траурные флаги.

«Ужасное злодеяние случилось в Москве, — записал в дневнике император Николай II, — у Никольских ворот дядя Сергей, ехавший в карете, был убит брошенною бомбою, а кучер смертельно ранен. Несчастная Элла [Великая княгиня Елизавета Федоровна, супруга убитого], благослови и помоги ей, Господи!»²

Монархические газеты писали о злодейском убийстве; о том позоре, до которого дожила Москва; о потрясении всей России. «Московские ведомости»³ сетовали на попустительство властей, закрывавших глаза на убийства чиновников⁴ и в конечном счёте добившихся того, что добрались и до царских родственников. «Новое время»⁵ задавалось вопросом: почему нельзя было предотвратить убийство? «Везде слышалось искреннее негодование против всех сеятелей смуты и крамольников, забывших Божеские и человеческие законы»⁶.

Жители Москвы собирались группами и толковали между собой, но в этих разговорах присутствовало не только осуждение. За долгие годы генерал-губернаторства Великий князь Сергей Александрович по-разному успел проявить себя — на слуху у широкой общественности были и возмутительные эпизоды, на которые всячески старалась обратить внимание революционная пропаганда. Великому князю припомнили Ходынскую катастрофу, жесткие меры по борьбе с инакомыслием и прочие чинимые им «беззакония». В подпольно распространяемых брошюрах и прокламациях убийство называлось святым. В них же утверждалось, что произошло оно при всеобщем ликовании народа. Бомбист И.П. Каляев, или Поэт, как называли его товарищи, гордился совершённым поступком и неоднократно повторял, что если бы у него была не одна, а тысяча жизней, то он отдал бы их все за правое дело⁷.

То, что московское общественное мнение, подвергаясь влиянию революционных идей, безвозвратно менялось, знали многие. В том числе и Великий князь. За полгода до смерти он писал своему племяннику императору Николаю II: «Дела ещё ухудшились, и положение Москвы крайне меня тревожит в политическом и социальном смысле… Мы переживаем страшно трудные времена, и враги внутренние в тысячу раз опаснее врагов внешних. Брожение умов, напр[имер], в Москве нехорошее, я наслышался со всех сторон того, что никогда прежде не слыхал»⁸. И если в начале 1904 г. у генерал-губернаторского дома на Тверской проходили восторженно-патриотические манифестации по поводу начала русско-японской войны, то уже в конце 1904 г. в ходе студенческих беспорядков в окна этого же дома летели камни.

Великий князь, пребывая в отчаянном положении и не видя перспектив дальнейшей службы, подал прошение об отставке. В январе 1905 г. оно было частично удовлетворено. Сергей Александрович больше не являлся генерал-губернатором Москвы, но сохранил пост командующего войсками Московского военного округа. Однако попытка отойти от дел не дала желаемых результатов. Великий князь не находил внутреннего успокоения, о чём свидетельствуют переписка и дневниковые записи. Кроме того, он по-прежнему оставался одиозной фигурой, символом консервативной монархии.

Прощание

Убийство было совершено намеренно дерзко: средь бела дня, в самом центре Москвы. Оно являлось и устрашением, и демонстрацией, и вызовом⁹. Императорская семья оказалась в смятении. Так по крайней мере это выглядело со стороны. Из всех Романовых проститься с усопшим прибыл только близкий друг и двоюродный брат Сергея Александровича — Великий князь Константин Константинович ¹⁰.

Храм-усыпальница во имя преподобного Сергия Радонежского. 1909 г.

В дневниковых записях Константина Константиновича отразилось разочарование поведением родственников. Он рассуждал о том, что из-за боязни новых покушений невозможно всё время сидеть взаперти, и приводил в пример петербургского генерал-губернатора Д.Ф. Трепова¹¹, на которого было совершено уже не одно покушение, но который тем не менее приехал отдать дань памяти погибшему. Однако, по свидетельству В.Ф. Джунковского¹², именно Д.Ф. Трепов, хорошо знавший непростое положение дел в охранке, уговорил Императора не ехать самому и не пускать Великих князей. Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, очень боявшаяся за жизнь императорской четы и наследника престола, также просила их не приезжать¹³.

В течение пяти дней после убийства, пока останки Великого князя Сергея Александровича находились в Алексеевском храме Чудова монастыря, в Кремль через Спасские ворота допускались желающие проститься. Вереница людей тянулась от Спасских ворот до монастыря, многие простаивали в очереди по 5−6 часов. Служащие войсковых частей, ученики военно-учебных заведений, женских институтов и гимназий пропускались вне очереди в специально отведённые часы. В два часа дня и в восемь часов вечера ежедневно совершались панихиды, на которых присутствовали представители городской власти и различные депутации.

Из дневника Великого князя Константина Константиновича: «Под сводами храма, арками отделённого от церкви, где покоятся мощи святителя Алексия, посередине стоял на небольшом возвышении открытый гроб. Видна была только грудь мундира Киевского полка с золотыми эполетами и аксельбантом; на месте головы была положена вата, задернутая прозрачным покрывалом, и получалось впечатление, что голова есть, но только прикрыта. Сложенные накрест пониже груди руки, а также ноги были закрыты серебряным парчовым покровом; гроб дубовый, с золочёными орлами»¹⁴.

На 10 февраля было назначено отпевание. В 10 часов утра по городу разнёсся печальный перезвон кремлевских колоколов. Первые лица Москвы, представители обществ, жена и приёмные дети покойного ¹⁵ отправились в Чудов монастырь для участия в траурной церемонии. Поддержать Великую княгиню Елизавету Фёдоровну приехали из Англии её сестра принцесса Виктория Баттенбергская и брат великий герцог Эрнст Людвиг с супругой, а также герцогиня Эдинбургская — сестра Великого князя Сергея Александровича. Ворота Кремля оставались закрытыми. На Красной площади собралась толпа. В тот же день и в то же время в церкви Большого Царскосельского дворца в присутствии Николая II и членов императорской семьи состоялось заупокойное богослужение.

Запаянный гроб с останками Великого князя был перенесли в Андреевский храм Чудова монастыря. Вероятно, предполагалось, что он будет перевезён в Петропавловский собор Петербурга — место захоронения Императоров и Великих князей, начиная с петровских времен. Однако похороны Великого князя стали исключением из существовавшей традиции¹⁶.

Тайное погребение

Для погребения Великого князя в той части Чудова монастыря, которая непосредственно примыкала к Николаевскому дворцу, за год по проекту художника П.В. Жуковского был построен храм-усыпальница во имя преподобного Сергия Радонежского¹⁷. В этой усыпальнице 4 июля 1906 г., накануне дня обретения мощей преподобного Сергия Радонежского, и состоялось торжественное захоронение. Оно отличалось от традиционных великокняжеских похорон тем, что было не публичным, а «закрытым» или даже тайным, и проводилось не в дневное, а в ночное время. «Конспирация» объяснялась нестабильной общественно-политической обстановкой в стране (революционную волну, захлестнувшую империю в 1905 г., удалось остановить лишь в середине 1907 г.).

Церемония похорон началась в девятом часу вечера. В ней приняли участие супруга и приёмные дети Сергея Александровича, лица свиты, старшие чины генерал-губернаторского управления, а также специально приехавшие на похороны великий князь Константин Константинович с супругой Елизаветой Маврикиевной, великие князья Алексей Александрович (старший брат Сергея Александровича) и Борис Владимирович, королева эллинов Ольга Константиновна (двоюродная сестра Сергея Александровича) и её сын королевич Христофор Греческий.

После всенощного бдения в Андреевском храме гроб с останками Великого князя перенесли в Алексеевский храм, где была отслужена лития. Затем останки переместили в усыпальницу. Печальная процессия с гробом и зажжёнными свечами несколько раз пересекала Царскую (Ивановскую) площадь, где шпалерами стояли чины 5-го гренадерского Киевского полка, шефом которого являлся Великий князь Сергей Александрович. В храме-усыпальнице была совершена панихида, гроб опустили в заранее подготовленный склеп, и высочайшие особы посыпали сверху песок. Как спустя несколько месяцев сообщил «Исторический вестник», «похороны были обставлены чрезвычайною строгостью и тайною. Не только население, но даже газеты не были осведомлены о назначенном на этот день погребении останков Великого князя»¹⁸.

Северная стена с надгробием, где покоились останки Великого князя Сергея Александровича.

Судьба мемориала

Через два года, 2 апреля 1908 г., на месте убийства Великого князя Сергея Александровича вместо временного чугунного креста был установлен массивный восьмиконечный бронзовый памятник-крест в древнерусском стиле с рельефными изображениями распятого Спасителя, скорбящей Богоматери и херувимов работы художника В.М. Васнецова. Надпись внизу креста гласила: «Отче, отпусти им, не ведают бо, что творят». Рядом в оригинальном фонарике древнерусского стиля горела неугасимая лампада.

Освящение памятника прошло торжественно. В полдень под звон кремлевских колоколов из Алексеевского храма выступил крестный ход во главе с митрополитом Московским и Коломенским Владимиром (Богоявленским). На площади были выстроены войска Московского округа. После молебствия и окропления памятника святой водой к его подножию были возложены цветы. На церемонии присутствовали супруга и приёмные дети покойного, его старший брат Великий князь Владимир Александрович и московские должностные лица¹⁹.

Памятник на месте гибели Великого князя Сергея Александровича в Московском Кремле.

По прошествии десяти лет, весной 1918 г., памятник-крест попал под декрет СНК «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг…» и перед первомайской демонстрацией был снесён. В 1929 г. разрушению подвергся и сам Чудов монастырь вместе со всеми постройками, находившимися на его территории.

Прошло ещё более полувека. И вот летом 1985 г. во время проведения земляных работ на месте бывшего Чудова монастыря была обнаружена непонятным образом уцелевшая усыпальница Великого князя! Найденные в ней реликвии передали в фонды музеев Московского Кремля, а гроб с останками Великого князя осенью 1995 г. переместили в Новоспасский монастырь. В 1998 г. здесь же по эскизам В.М. Васнецова был восстановлен памятник-крест. Таким образом, Сергей Александрович стал единственным Великим князем позднеимперского периода, похороненным в Москве вместе с предками царского дома Романовых.

Иллюстрации из книги М.П. Степанова

https://rg.ru/2015/07/13/rodina-tayna.html

---

Примечания:

1. Великий князь Сергей Александрович (1857−1905) — пятый сын императора Александра II; с 26 февраля 1891 г. по 1 января 1905 г. — московский генерал-губернатор; с мая 1896 г. до самой смерти — командующий войсками Московского военного округа в звании генерал-лейтенанта. Был женат на Великой княгине Елизавете Федоровне, урожденной принцессе Гессен-Дармштадской, сестре императрицы Александры Федоровны.

2. Дневники императора Николая II (1894−1918). М., 2013. Т. 2. Ч. 1. С. 19.

3. Московские ведомости. 1905. N 36. С. 2−3.

4. В марте 1901 г. был убит министр народного просвещения Н.П. Боголепов, в апреле 1902 г. — министр внутренних дел Д.С. Сипягин, в мае 1903 г. — уфимский губернатор Н.М. Богданович, в июле 1904 г. — министр внутренних дел В.К. Плеве.

5. Новое время. 1905. N 10 388. С. 3.

6. Летопись историко-родословного общества. 1905. Вып. 1. С. 14.

7. После судебного разбирательства Каляев был повешен в Шлиссельбургской крепости. Подавать прошение о помиловании он категорически отказался.

8. «Мы переживаем страшно трудные времена». Письма Великого князя Сергея Александровича Николаю II. 1904−1905 гг. // Исторический архив. 2006. N 5. С. 105.

9. В советский период это убийство расценивалось как подвиг, а момент убийства послужил сюжетом нескольких картин: 1924 г. — «Покушение И.П. Каляева на Великого князя Сергея Александровича 4 (17) февраля 1905 г.» (художник Н. И. Струнников); 1926 г. — «И.П. Каляев бросает бомбу в карету Великого князя Сергея Александровича в Москве в 1905 году» (художник В.С. Сварог).

10. Проститься с Сергеем Александровичем приезжал также его младший брат Павел Александрович, не имевший права возвращаться в Российскую империю, но получивший разрешение присутствовать на отпевании брата в виде исключения. Соответственно, на церемонии он был не в качестве представителя Императорского дома, а как частное лицо.

11. Д.Ф. Трепов был ближайшим помощником Сергея Александровича с 1896 г. по 1905 г., занимая должность московского обер-полицмейстера.

12. На тот момент В.Ф. Джунковский являлся адъютантом Сергея Александровича.

13. Миллер Л.П. Святая мученица российская Великая княгиня Елизавета Федоровна. М., 1994. С. 102; Вострышев М.И. Августейшее семейство. Россия глазами великого князя Константина Константиновича. М., 2001. С. 283; Гришин Д.Б. Трагическая судьба великого князя. М., 2008. С. 263.

14. Цит. по: Гришин Д.Б. Трагическая судьба Великого князя. С. 265.

15. У Великого князя Сергея Александровича и Великой княгини Елизаветы Фёдоровны не было своих детей, они являлись официальными опекунами детей Великого князя Павла Александровича — Великой княгини Марии Павловны (младшей) и Великого князя Дмитрия Павловича.

16. Подробнее см.: Серова С.А. (Лиманова С.А.) Черные обелиски: Церемонии похорон Императора, Великих князей и княгинь в конце XIX — начале XX века // Родина. 2012. N 2. С. 85−88.

17. Степанов М.П. Храм-усыпальница Великого князя Сергия Александровича во имя Преподобного Сергия Радонежского в Чудовом монастыре в Москве М., 1909.

18. Исторический вестник. 1906. N 8. С. 657.

19. Исторический вестник. 1908. N 5. С. 765−767.