 |
| Информационное агентство «Славянский мир» | Л Пронина | 05.11.1999 |
«Дети — наше богатство» — старый лозунг. Дельцы от образования решили наполнить его новым рыночным содержанием.
В начале девяностых, в Москву зачастили гости, желающие взять на воспитание ребенка из России. На Западе усыновление забюрократили, процедура затягивается на год, а то и дольше. Масса формальностей. А желающих много. В России же нереализованные возможности: беженцы, сироты, беспризорники…
В ту пору из Америки возвратились сотрудницы Минобразования А. Дзугаева и Л. Фимина, полные впечатлений. Детей на усыновление подбирают спецагентства. Существует целая сеть. И вообще, подобных фирм в мире тысячи, на их деятельность выделяются колоссальные средства. Работа закипела.
Почем «право»?
В 1992 году в недрах главного российского педведомства утвердили свое агентство. Название — не придерешься! Ну кто посмеет посягнуть на «Право ребенка»? Директором фирмы стала Д. Фимина, куратором — И.Володина. Обе специалистки по защите детства. Последняя ведала в министерстве не то главком, не то отделом. Приказ подписал аж первый замминистра В. Новичков (уволен впоследствии по фактам коррупции). Юридическую помощь вызвалась оказывать сотрудница того же отдела А.Дзугаева. А заодно держала по совместительству телефонную связь с зарубежными экспертами и агентствами.
Успех начинания превзошел все ожидания. Десятки контрактов с инофирмами, а также отдельными гражданами, рублевый и валютные счета в банках.
Заниматься нашими усыновителями, как записано в уставе, некогда. Да и невыгодно. Подбор одного ребенка стоил в этом предприятии под министерской крышей тысячу долларов. Скажешь — поднимут шум. Впрочем, на всякий случай предприниматели держали в загашнике отговорки: «от россиян заявок нет», «дети счастливы там, где им лучше», «мы не торгуем сиротами, средства за консультации и услуги используются в интересах дела».
Деньги потекли рекой. Понадобилось расширить «ассортимент» (базу данных о сиротах, детях, оставшихся без опеки родителей). Делалось это элементарно: на места спускалась бумага, и ретивые чиновники (как же, приказ на министерском бланке!) сходу выдавали списки. Активисты поощрялись.
В качестве кассира подрядилась некая Е.Фарберова. Доставляла в управления образования денежные вознаграждения, подписывала новые «трудовые соглашения». Размер поощрений зависел от числа детей, взятых иностранцами. Одаривались нужные люди в префектурах, органах здравоохранения, даже из «Ассоциации летного состава России» — за помощь в доставке сирот заказчикам.
Представители усыновителей напрямую выходили на высоких министерских начальников. Звонок и, пожалуйста, — любой детский дом к услугам. Но вскоре местной чиновничьей братии надоело кормиться с барского стола. Захотелось простора. Ездили в далекие страны, гостили в семьях, предлагали наших ребятишек, принимали с удовольствием подарки. Если казалось мало, сами подсказывали, чего желают. Терпение у некоторых новых родителей лопнуло. Факты вымогательства просочились в прессу и, наконец, в Россию.
Начались проверки, кого-то посадили. Московские «защитники сирот» отделались выговорами. Пару чиновников уволили, нескольких понизили в должности. Замминистра образования С. Бадмаев, один из активных протекционеров, переехал в Калмыкию. Занял там пост министра соцзащиты, а затем образования. «Право ребенка» акционировалось в общество закрытого типа.
Название, функции пайщики сохранили. Им перешло имущество, оборудование, а главное — банк данных о детях-сиротах. Услуги не афишировались. Разговоры поутихли. Директриса тем временем перебралась в Канаду. Процесс однако пошел.
В утробе и с доставкой на дом
Наживается всякий по-своему. Одни создают собственные фирмы с картотеками о сиротах, другие — с бригадами охотников за беспризорниками, за доведенными до отчаяния женщинами, чтобы склонить их к отказу от ребенка, а затем перепродать. Третьи, нанимаются в зарубежные посреднические агентства. Иные извлекают выгоду из своего служебного положения.
Вывозят контрабандно. По подложным документам. В 1997 году в г. Салоники были задержаны две жительницы Краснодарского края. Приехали в Грецию с «живым товаром». Дети краденые. В течение двух лет аферистки разными путями присваивали чужих детей для продажи.
Многие «радетели сирот» прячутся под маской благотворительности. Жительница Владикавказа Т. Мирзоева, переехав в столицу, основала в 1992 году «Гнездо аиста» — частную контору по усыновлению «нежеланных детей». Женщины рожали в роддоме, что неподалеку, а «усыновительницы», имитируя беременность, жили у Тамары Аскеровны на квартире. Никаких «отказных» документов не требовалось. Младенцев сразу вписывали в чужой паспорт. После скандалов Т. Мирзоева переоформила свою контору в «Шанс — ненужному ребенку». У бывшего врача-«целительницы» нашлись покровители в «Союзе социальной защиты детей». Помогли с регистрацией, подкидывали гуманитарную помощь (детское питание, одежду и т. д.). К услугам Мирзоевой был контактный телефон «Союза». Усыновлениями, говорила, больше не занимается, но за советами люди обращаются.
В. Паршуткин, в недавнем прошлом пресс-секретарь комитета по международным делам Госдумы РФ, известен тем, что организовывал пресс-конференции, где пугал журналистов законопроектами, разрабатываемыми депутатами. Не всеми, а теми, где предлагалось ужесточить контроль за деятельностью в стране зарубежных усыновительских агентств. Из Думы он ушел и стал президентом «Общественного фонда по содействию усыновлению». Мелькал на экранах ТВ, газетных полосах, выпускал бюллетени с контактными телефонами фонда. Намеревался контролировать банки данных о сиротах.
Однако, случился конфуз. Наобещал одной американской чете подобрать подходящего ребенка, а ничего не сделал. Не вернул и доллары, которые они по договоренности перечисляли на счета фонда и ему лично. После того, как фирмой заинтересовалась московская прокуратура, он начал представляться скромнее, юристом-консультантом. Сейчас проходит по уголовному делу, связанному с торговлей младенцами. Беременных женщин доставляли в американский город Батон-Руж (штат Луизиана). «Поставщики» за каждую русскую беременную получали до 15 тысяч долларов. Агентство, с которым они сотрудничали, называется «Служба по усыновлению со специальной доставкой». В США также ведется расследование. Судя по всему, фигурирует не одна фирма, и торговля русскими детьми была поставлена на поток.
В Тульской области замглавного врача Щекинской районной больницы Р. Карагулян принимал у женщин роды, а затем перепродавал младенцев.
В нижегородском роддоме N 4 торговлей малышами заправляла юрист Л.Мухина. Следствие велось года два. Был суд, но судьба почти тридцати детей до сих пор неизвестна.
В одном из районов Липецкой области начался судебный процесс по делу о купле-продаже новорожденных. Среди обвиняемых — два гинеколога и главврач местной больницы. Схема схожая: находили среди рожениц «отказниц» и сбывали «товар» бездетным супружеским парам.
Короче, опыт «Гнезда аиста» получил развитие. А как не вспомнить «львовское дело». Цепочка детоторговли протянулась по всей Украине. Замешаны, оказалось, не только врачи, но и высокопоставленные лица. Малышей переправляли за кордон и через наше Шереметьево.
В Ново-Петровском детском доме (Московская обл., Истринский район) сироты шли по цене от 2 до 5 тысяч долларов. Направлялись при участии В. Вознесенской, специалиста по опеке райадминистрации, в США, Канаду, Италию, Францию, Англию и т. д. Купюры и прочие «подарки» попадали, в основном, в карман директора Г. Кулаковой. Подношения вручались ей непосредственно усыновителями, представителями зарубежных агентств и даже сотрудниками некоторых посольств.
Ценятся малыши «белой расы»
Пожалуй, не найти сейчас региона, где бы не обосновались представители иностранных усыновительских агентств, хотя у них никакого правового статуса в России нет и никогда не было.
«Большие надежды, — можно прочесть в передовице к первому номеру журнала „Защити меня“, — связываем с зарубежными агентствами по усыновлению. Дадим слово представителям лицензированных агентств США и Канады, Италии и Франции, Бельгии и Швеции — тем, кто хорошо зарекомендовал себя, работая в порядке эксперимента на территории бывшего Союза». Журнал вышел в 1995 года. Автор статьи — М. Лазутова, замминистра образования РФ (сейчас работает в другом ведомстве).
Желающих поучаствовать в эксперименте с каждым годом все больше. Одних американских фирм около девяноста. Многие агентства, выясняется, имеют скандальную репутацию. Тем не менее эмиссары, зачастую с двойным, тройным гражданством, разъезжают по городам, шастают по детдомам, собирают информацию о сиротах. Одни втихаря, другие в открытую, заручившись поддержкой чиновников разных рангов. Разумеется, не бесплатно.
В рекламных проспектах приводится такса, где почем ребенок, сколько стоит положительное решение в суде о его устройстве в иностранные семьи, к кому из работников образования и опеки лучше обращаться за протекцией. Больше всего ценятся малыши «белой расы».
На содержании инофирм целые учреждения
Сотрудникам Сафоновской школы-интерната для детей-сирот (Смоленская область) оплачивались, например, отпуска, выдавались авансы и прочие премиальные. За это они изобретали т.н. «дополнительные услуги», скажем, помогали иностранцам проводить фото- и видеосъемку воспитанников. Причем ночью, когда дети спали. (Для конспирации, что ли?) Пленки шли клиентам за рубеж.
Свои услуги изобрел питерский центр по усыновлению, возглавляемый Н.Богословской. Присвоив себе функции органов опеки, она оформляла заключения о целесообразности усыновления детей, предлагаемых за границу, представительствовала в суде. Заключения подписывали подставные лица, зачастую перед началом заседаний. Деньги, взимаемые с клиентов, переводились на внебюджетный счет в один из банков города. Сотрудникам выплачивались премиальные.
Здесь, конечно, уже не до интересов ребенка. В ход пускаются любые средства, лишь бы угодить клиентам.
Убийственная статистика
Появляются регионы, которые почти целиком переключились на международное усыновление. В Санкт-Петербурге, где посредничают 25 иностранных агентств из 11 стран, оно составляет 85 процентов от общего количества усыновленных детей, в Республике Карелия — 70, в Тульской области — 68, в Тверской — 65. В Брянской, Владимирской, Смоленской, Ярославской областях, а также в Москве — более 50 процентов. В Московской области за пределы нашей страны выбывает каждый третий ребенок из всех усыновленных, в Читинской — каждый четвертый.
Из 36 детей, усыновленных иностранцами в Ленинском районе Челябинска, 20 вообще не предлагались в российские семьи. В г. Троицке, где жители по несколько лет стоят в очереди на усыновление, в 1998 году все выявленные сироты направлялись за кордон.
Если посмотреть в целом по стране, вырисовывается такая картина. По данным ОВИР паспортно-визового управления МВД РФ с 1996 года по середину нынешнего гражданами иностранных государств вывезен за пределы России 16 321 усыновленный ребенок. Было отправлено в США — 11 418, Италию — 2307, Канаду — 555, Францию — 530, Испанию — 316, Финляндию — 219, Швецию — 208, Новую Зеландию — 180, Германию — 134, Швейцарию — 116, Ирландию — 99, Норвегию — 90, Бельгию — 40, Израиль — 37, Данию — 29 детей. Гражданами Великобритании усыновлены 12 российских детей, почти столько же — Греции. Всего дети передавались в 30 стран.
Детей пристраивают в зарубежные семьи и без всяких усыновлений. Вроде как на отдых. Он порой затягивается на годы. Живут без правового статуса, по гостевой визе. Люди, у которых они отдыхают, усыновлять их не собираются, но и не содействуют возврату на Родину. Не торопятся забирать детей и администрации интернатов, приютов, опекунские органы.
Информация к размышлению
Пару лет назад, обращаясь к спикеру Госдумы Г. Селезневу, американские конгрессмены писали: «Мы глубоко убеждены, что каждый ребенок заслуживает жизни в семье». Представители Конгресса США опасались, как бы законопроекты, над которыми трудились тогда депутаты, не помешали их американским международным программам по усыновлению. Приводили цифры: в российских детдомах мол 500 000 сирот, а американцы усыновляют у нас всего 3000 в год.
Интересно, почему они не предлагают своих 500 000 сирот и подкидышей.
Каково пасынку на чужбине?
Расхожую фразу: «детям там будет лучше», которой обычно оправдывается преступный бизнес, опровергают все новые вопиющие факты жестокого обращения с усыновленными из России.
Двухгодовалый мальчик из тульского дома ребенка забит до смерти американской новой «мамой» Рене Полрейс (штат Колорадо). Врачи обнаружили его в ванной. Тело малыша было на 90 процентов в синяках и кровоподтеках. Супруги Ричард и Кэрин Торн начали избивать четырехлетних девочек, взятых из воронежского областного дома ребенка, прямо в самолете, по пути из Москвы в Нью-Йорк. А история с Сампсонами. Детей, их четверо, целый год футболили из одной американской семьи в другую, третью. Скандалы, суды, вмешательство полиции… У детей, кстати, на вологодчине остались мать и бабушка, у которых никто разрешения не спрашивал.
Во всех этих случаях «родители» оправдывали свои действия тем, что дети «не способны к привязанности». Термин, довольно популярный в Америке. Пользуясь им, приемные семьи свое неумение бережно, ласково относиться к усыновленным переносят на них самих, невзирая на возраст. А каково тем, кто постарше. Им еще труднее привыкнуть к незнакомым людям, языку, укладу жизни.
O подобных фактах мы, к сожалению, узнаем лишь с опозданием, из зарубежных СМИ. Наш МИД, наши консульские службы, чиновники, оформляющие усыновления, молчат. Между тем, агентство «Рейнбоу хауз интернэшнл», отыскавшее «родительницу» тульскому мальчику, прочно «окопалось» в России. В Челябинской области у него был штаб. Возглавляла его исполнительный директор Кунашакского отделения фонда «Радиоэкология» Е.Чайкина. Образовался своего рода бартер: «экологи» обеспечивали агентству малышей из ближайших домов ребенка, а то содержало сотрудников фонда, оплачивало поездки за границу, якобы, на средства усыновителей. Сотрудничество осуществлялось на основе договора. Состряпали его в 1993 году. Благословила «экологов» на посредничество администрация области. Лишь недавно это постановление отменено. И то после протеста прокурора.
Сампсоны оформлялись через другое американское агентство «Глэнди-центр». И у него посредники в России — «Колыбель надежды». Координатором в нашей стране является гражданин США А.Шмуклер. В Москве у агентства — филиал. Директор — некто А.Мельников. В регионах — свои кураторы-координаторы. Запрашивают информацию из федерального банка данных, ссылаются на какие-то доверенности от управлений образования. Но никакого официального представительства на подобное посредничество ни эти, ни другие фирмы у нас не имеют.
Операции с «эвакуациями»
Усыновительство все больше смыкается с коррупцией, криминальным миром. Происходит сращивание российских и международных торговцев «живым товаром». Однако стоит кому-то заявить: «Пора, наконец, навести порядок», тотчас объявляются «радетели сирот» и ставят все с ног на голову.
Дирижеры, как правило, остаются за кадром. Впрочем, кто они, чем руководствуются, нетрудно догадаться. Во всяком случае не семейным кодексом и не международной конвенцией о правах ребенка, где оговорено, что усыновительские услуги предоставляются бесплатно, коммерциализация в данном вопросе неприемлема.
Вспомним баталии вокруг семейного кодекса. Последний раз поправки в него принимались весной — летом прошлого года. Изменения были внесены и в другие кодексы: об административных правонарушениях, гражданский, процессуальный. Закреплялось право ребенка быть усыновленным в первую очередь на Родине. Международное допускается, если органы опеки представят в суд доказательства, подтверждающие невозможность передачи его в российские семьи. Дела в судах должны рассматриваться с участием самих усыновителей. Посредническая деятельность, как и раньше, запрещена. Уточняется, в каких случаях она таковой не считается.
Предусматривались и другие меры, направленные на пресечение нарушений, в том числе среди тех, кто ведет учет детей, передаваемых в новые семьи, оформляет документы, распоряжается федеральным и региональными банками данных о сиротах.
Понятно, это пришлось не по вкусу иностранным агентствам, лицам, лоббирующим их интересы в России. Пресс-конференции, петиции президенту, организованные центрами по правам человека, звонки, депеши из посольств в Госдуму, Генпрокуратуру, соответствующие публикации в западной прессе. Международное усыновление преподносится обывателям не иначе, как «операция ООН по эвакуации детей из бедной и умирающей России».
Проповедникам «эвакуации» вторят «правозащитники», отечественные СМИ. Разработчиков законов упрекают в «квасном патриотизме», дескать, зациклились на каком-то «генофонде нации», а для ребенка важнее дом, семья. И вообще, за бугром, мол, люди отзывчивее, берут и калек, и со сложными заболеваниями. Российским же семьям, якобы, подавай самых здоровых и красивых. Чтобы было кому ухаживать за состарившимися родителями.
Избыточные «диагнозы»
А что, собственно, произошло? Отказывали в массовом порядке иностранцам решившим принять детей, которым нужна срочная операция?
Ничего подобного!
Детям сплошь и рядом, как показали очередные проверки, предпринятые Генеральной прокуратурой РФ, ставятся «избыточные диагнозы». Двухмесячным приписывают, к примеру, «задержку речевого развитии», «интеллектуальную недостаточность». Последнего не встретишь ни в одном серьезном справочнике. Дошколятам, напротив, достаются симптомы, свойственные младенцам. В федеральном банке данных значится более 1500 сирот с диагнозами «косоглазие», «заячья губа», «волчья пасть». Дефекты, легко устранимые и в наших условиях.
Бывает и так. Недавно по требованию одной американки Заволжский суд Ярославской области отменил свое решение об усыновлении ребенка, взятого из интерната. В США у него обнаружили серьезное заболевание, о котором заявительницу не информировали.
Порядок, сроки учета детей повсеместно нарушаются. Дабы ускорить для иностранцев процедуру усыновления, чиновники направляют копии анкет на детей сразу в федеральный банк данных, не пытаясь устроить его в своем регионе. С российскими семьями работа если и ведется, то из рук вон плохо. Чаще отфутболивают или предлагают поехать за тридевять земель. У людей просто нет средств на дорогу. Почти все дела в судах о международном усыновлении выносятся с формулировкой о немедленном исполнении. Между тем, по закону это допускается в исключительных случаях. Детей тотчас увозят за границу. Оспорить исполнение решения уже невозможно.
По словам Геннадия Полозова, начальника управления по делам несовершеннолетних и молодежи Генпрокуратуры РФ, нарушения идут по всем статьям семейного кодекса. Должного контроля нет. Федеральные органы, местные власти фактически устранились от возложенных на них обязанностей.
Число беспризорников измеряется ныне миллионами, а детей, оставшихся без опеки родителей, выявляется меньше и меньше. Ставки специалистов по охране прав детей год от года сокращаются, их нет уже почти в тысяче муниципальных образований. Вместо этого создаются непонятные структуры вроде центров по усыновлению. За короткий срок подготовлено около 20 000 тысяч (!) практических психологов.
Невольно приходишь к выводу, что внутреннее усыновление у нас искусственно сдерживается, а международное, наоборот, форсируется .
Накопитель
Все сведения о детях, оставшихся без опеки родителей, поступают в конечном счете в Минобразования РФ, точнее, в банк данных. По заказу главного педведомства страны в начале 1995 года была разработана его компьютерная версия под названием «Надежда». И не лишь бы как, а в рамках президентской программы «Дети-сироты». Исполнитель — один из центров МГУ. Запуск «Надежды» планировался на конец года. В августе 1996-го вышло постановление правительства «Об организации централизованного учета детей, оставшихся без попечения родителей» (N 919). Региональный возлагается на органы исполнительной власти на местах, федеральный — на Минобразования.
Цель нововведения — найти ребенку семью в России, на всей ее территории, если не удалось по месту проживания. Минобразования и должно было содействовать этому. Если были приняты все меры, но не смогли устроить на Родине, ребенок может быть передан на усыновление иностранным гражданам.
Следует отметить, что на межведомственной комиссии по делам несовершеннолетних при правительстве РФ, где обсуждался проект постановления, некоторые участники сомневались, стоит ли поручать эту работу данному министерству. Явно не справлялось, себя давно скомпроментировало. Однако случилось. «Надежда» оказалась в руках тех же чиновников. Руководить банком данных приставлена И. Володина — бывший куратор фирмы «Право ребенка».
Что в итоге?
На момент проверки в федеральном банке данных значатся 63 685 детей. За три с лишним года с его помощью в российские семьи передано 19 (!) детей. Но и это не все чудеса. У «Надежды» объявились двойники в «Интернете». Реклама о сиротах, пока не усыновленных в России. С фотографиями, полными анкетными выкладками. Тексты на английском. Явно, информация не для наших семей. Каким образом произошла утечка информации загадка. Когда об этом заговорили во всеуслышание, анкеты из открытого доступа ушли.
В представлении министру образования Генпрокуратура вынуждена была признать, что министерство выполняет возложенные на него постановлением правительства под N 919 функции неудовлетворительно. Располагая обширными данными о детях, оно (цитирую) «практически их не использовало».
A вот одна из причин: «изначально был избран порочный принцип организации компьютерной системы, которая позволила монополизировать всю поступающую информацию о детях-сиротах узкой группе чиновников. Доступ региональным службам непосредственно к компьютерному банку данных перекрыт».
«Выдавая тысячи справок в год для рассмотрения дел об установлении усыновления иностранцами, министерство вводило суды в заблуждение, указывая в справках, что не представилось возможным передать детей на воспитание в семьи российских граждан., такие усилия и не предпринимались.»
Представление направлено и в Минздрав. Суть, если коротко, в том, что лечение, лечебная коррекция «нуждающихся в этом воспитанников детских сиротских учреждений не проводится». Коммерциализация медуслуг оставляет все меньше надежды для родителей, в том числе усыновителей, поставить больного ребенка на ноги.
Пришли ответы. Что-то намечено усилить, исправить, кому-то объявлены выговоры. Однако уверенности в том, что политика в вопросах защиты детей-сирот, усыновления изменится — нет. Государство, как водится в нынешней России, самоустранилось.
