Заслуживает ли Колчак мемориальных досок и памятников?
Военный преступник или жертва репрессий: кем на самом деле был Верховный правитель
Сто лет назад, осенью 1919 года, в лесах и степях Сибири решался исход Гражданской войны и определялась дальнейшая судьба России. Упорно и отчаянно сопротивляясь, войска Колчака медленно отступали на восток под натиском Красной армии. Почему адмирал не стал русским Наполеоном? Какой могла быть Россия без коммунистов и советской власти? Был ли Колчак военным преступником и английским шпионом? Почему Антанта так и не признала его Верховным правителем России? О трагических и малоизвестных событиях Гражданской войны «Ленте.ру» рассказал доктор исторических наук, профессор Московского педагогического университета (МПГУ) Василий Цветков.
«Мундир английский»
«Лента.ру»: Когда в 1917 году большевики пришли к власти, Колчак уехал в США, а затем намеревался поступить на английскую службу и воевать с турками в Месопотамии. Как он потом оказался в Сибири?
Василий Цветков:Желание Колчака поступить на военную службу к англичанам в 1918 году сейчас некоторые трактуют как акт предательства. На самом деле это, конечно, не так. В представлении многих офицеров того времени предателями как раз были большевики, заключившие с немцами Брестский мир, а Британия продолжала считаться союзницей России по Антанте. Отправляясь на Месопотамский фронт (кстати, не самое комфортное место по природе и климату), Колчак имел возможность не воевать на стороне англичан, а присоединиться к остаткам Кавказского фронта — в частности, отрядам под командованием Лазаря Бичерахова, продолжавшего вместе с англичанами сражаться против турок в Персии.
Был у него и другой вариант — примкнуть к Добровольческой армии, которая в августе 1918 года заняла Новороссийск. Колчак рассчитывал на возвращение командования Черноморским флотом. На юге была и его семья. Сибирь и Дальний Восток он знал хуже, хотя служил там во время русско-японской войны 1904−1905 годов (он венчался в Иркутске) и при подготовке полярных экспедиций.
«Лента.ру»: Кажется, он ещё успел побывать в Китае.
Василий Цветков:Это было весной 1918 года. На пути из Японии в Месопотамию Колчак остановился в Сингапуре, где получил телеграмму от русского посланника в Китае князя Николая Кудашева. Тот просил адмирала приехать к нему в Пекин, а потом предложил ему должность начальника над русскими вооруженными отрядами по охране КВЖД. Колчак согласился, но не смог найти общий язык как с местными казачьими атаманами вроде Григория Семёнова, так и со стоящими за ними японцами. В результате ему пришлось уехать из Харбина в Сибирь. Так получилось, что для местных правых и военных он оказался наиболее близкой фигурой.
«Лента.ру»: Кто был инициатором ноябрьского переворота 1918 года в Омске? Сам Колчак, правые с военными или англичане с чехами?
Василий Цветков:После восстания Чехословацкого корпуса в мае 1918-го и ликвидации советской власти от Самары до Владивостока в сентябре 1918 года в Уфе было создано Всероссийское правительство (Уфимская Директория). Оно стало результатом объединения омского Временного сибирского правительства и самарского комитета членов Учредительного собрания (Комуч). В Совете министров Директории усилилась группа правых политиков (министр финансов Иван Михайлов, министр юстиции Георгий Тельберг), которых поддержали местные военные (атаман Сибирского казачьего войска Павел Иванов-Ринов, генерал Лебедев).
Правые и военные были недовольны преобладанием в Директории эсеров, считая их продолжателями губительной политики Керенского. Правые были убеждены, что лишь сильная и твёрдая рука способна остановить большевиков и спасти Россию. После недолгих поисков наиболее подходящим кандидатом на роль военного диктатора стали считать адмирала Колчака, вошедшего в состав Совмина Директории в качестве военного министра.
«Лента.ру»: Но почему именно он? Колчак же явно был пришлым человеком и, как вы уже сказали, плохо знал Сибирь.
Василий Цветков:Адмирал считался единственным членом Совмина, имевшим общероссийскую известность. То, что Колчаку сочувствовал командир британского батальона в Омске полковник Уорд, тоже сыграло роль. Хотя есть сведения, что Антанта собиралась официально признать Директорию в качестве законной власти в России, а переворот 18 ноября спутал союзникам карты. Чешские политики изначально поддерживали леволиберальный самарский Комуч, поэтому негативно восприняли приход к власти Колчака.
Антибольшевистский плакат, 1919 год
«Лента.ру»: можно ли сейчас, спустя сто лет после тех событий, считать переворот в Омске серьёзной стратегической ошибкой? Ведь он привёл к необратимому расколу единого антибольшевистского фронта и, в конечном итоге, к поражению Белого движения.
Василий Цветков:Неоднозначно можно ответить. Да, после переворота 18 ноября антибольшевистский фронт оказался расколот. Но белый Юг России (Деникин и его окружение) не собирались признавать Уфимскую Директорию в её левоцентристском составе. Большинству офицеров эсеры из Директории казались немногим лучше большевиков. Те, кто привёл к власти Колчака, могли оказаться перед выбором: что важнее — союз с Деникиным, обладавшим уже значительными силами на Юге, или признание и подчинение Директории, похожей на Временное правительство Керенского. На тот момент ответ казался очевидным.
«Русский Вашингтон»
«Лента.ру»: Насколько Колчак справлялся с ролью Верховного правителя России? У него же вообще не было политического опыта.
Василий Цветков:Да, у него был лишь военный опыт. Но его сторонники считали, что в условиях войны, хотя бы и гражданской, политический опыт не нужен, поскольку ведущую роль всё равно будут играть военные.
«Лента.ру»: Имел ли он чёткое и ясное представление о будущем России?
Василий Цветков:Если говорить о политических убеждениях адмирала, они были близки к правоцентристским представлениям о восстановлении в России монархии, но в её конституционной форме, по английскому образцу.
«Лента.ру»: Довольно общие и расплывчатые взгляды.
Василий Цветков:А от Колчака и не ждали конкретики. В его правительстве были министры, разрабатывавшие самые различные проекты реформ — от аграрной до школьной, правда, их реализацию откладывали. Колчак, как и многие белые генералы и политики, был убеждён, что сначала нужно победить в Гражданской войне, а потом приступать к преобразованиям. В своих декларациях он заявлял о сохранении произошедших после февраля 1917-го перемен в земельных отношениях, в положении рабочих, в гражданских свободах и социальных правах. Но, конечно, решения советской власти он категорически не принимал.
Белый плакат с составом антибольшевистских сил в Гражданской войне, 1919 год
«Лента.ру»: Колчака часто упрекали, что он в качестве Верховного правителя России занимался только военными делами.
Василий Цветков:Когда идёт война, «политические музы» молчат. Те, кто поддерживал Колчака, рассчитывали на него скорее как на сугубо символическую фигуру «русского Наполеона» или «русского Вашингтона». Нередко делалось сравнение с генералом Монком — деятелем Английской революции, восстановившим династию Стюартов. Считалось, что и наши военные смогут восстановить монархию. Я бы отметил и важные политические решения Колчака. Это разработка новой модели Всероссийского национального собрания и временного представительного органа в форме Государственного земского совещания. Но оба проекта из-за военных поражений не осуществились.
«Лента.ру»: Каким Колчак был полководцем, учитывая тот факт, что ему, моряку, приходилось командовать сухопутными армиями?
Василий Цветков:Колчак ещё в 1912 году написал очень интересную работу по военной науке — «Служба Генерального штаба». В общих проблемах военного управления он разбирался хорошо. В 1919 году многие полагали, что адмиралу нужен толковый начальник штаба. Однако белые военачальники переоценивали свои возможности и недооценивали большевиков, не всегда понимали, что им противостоит сильный, решительный и непримиримый враг. Это объясняется не их безграмотностью, а тем, что они не учли специфику гражданской войны, не поняли пропагандируемой их противниками теории классовой борьбы.
«Лента.ру»: Ещё Колчака упрекали в том, что он отодвинул в сторону способных генералов Каппеля, Болдырева, Дитерихса и окружил себя случайными людьми.
Василий Цветков:Все эти оценки, что вы сейчас перечислили, идут из одного конкретного источника — дневника генерала Алексея Будберга. Но этот человек в силу своего характера критиковал очень многих. В его дневнике много негативных оценок. И всё же это частный документ. В должности военного министра Будберг политику Колчака поддерживал.
«Лента.ру»: Что не так в оценках Будберга?
Василий Цветков:Владимир Каппель был прекрасным строевым командиром, но не претендовал на роль стратега. Михаил Дитерихс, напротив, имел опыт штабной службы, участвовал в разработке планов Брусиловского прорыва, но у него не сложились личные отношения с Колчаком. Что касается Василия Болдырева, то даже в Сибири его мало кто знал. Он проявил себя в боевой работе на Северном фронте Первой мировой войны, но имелось ли у него масштабное стратегическое дарование, сказать трудно.
Проблема Колчака заключалась в том, что ему не хватало как материальных, так и кадровых ресурсов. Почти весь военно-политический потенциал Белого дела сосредоточился на Юге. Только к осени 1919 года в Сибирь из-за границы начали приезжать военные и политики от Деникина (министры Червен-Водали, Третьяков, генерал Головин и другие).
«Полёт к Волге»
«Лента.ру»: Есть такая точка зрения, что именно неспособность Колчака во время весеннего наступления 1919 года (операция «Полёт к Волге») договориться с башкирскими национальными лидерами привела к тому, что те примкнули к большевикам и не дали его армии соединиться с Деникиным.
Василий Цветков:Всё было сложнее. Во-первых, часть башкир осталась с Колчаком, а в октябре 1919 года адмирал даже рассматривал проект о создании особого башкирского казачьего войска. Во-вторых, отчуждение башкирских лидеров от белых началось ещё в 1918 году.
Антибольшевистский плакат, 1919 год
