Аз Букову ведех и глаголах.

Почему Иродиаде нужна была голова Иоанна Крестителя? Никакие другие дары, которые обещал царь Ирод ее дочери за танец, не успокоили сердца Иродиады, не дали ей повода отвлечься от ненависти к праведнику.

Что, собственно, сделал святой Пророк этой женщине, чем он навлек ее ненависть на себя?

Из Евангелия видим, что лично с ней праведник не имел общения. Св. Иоанн Предтеча вел беседы с царем Иродом, который любил слушать его, хотя и не мог совладать со своим грехом, в котором Иоанн Креститель его обличал. Так вот, Иродиаде Иоанн Предтеча ничего не говорит. Но она его невзлюбила и искала случая убить. Видимо, иначе она не могла склонить к этому Ирода, как только воспользовавшись случаем данного им слова пред гостями, что любую волю плясуньи он исполнит.

Эта картина очень ярко характеризует жестокость и коварство женщины, ненавидящей праведника, даже если праведник и ничем лично ее не обидел.

В своей статье «Правда и вымыслы о жизни схиигумена Серафима» О.В.Букова стремится оправдать послушника Ивана Толстошеева, который разрушал не только внутренний уклад серафимовской общинки, но даже и то, что было построено по благословению преподобного Серафима.

Преподобный, как мы знаем из его жития, ничего не благословлял дивеевским сестрам без воли Царицы Небесной. Значит, Иван Тихонович пришел в Дивеево как разрушитель заповедей Божией Матери.

А то, что он назвал себя «возлюбленным» учеником преподобного Серафима, это уже свидетельствует против его личности. О.В.Букова пишет, что оклеветали смиренного. Какое же смирение, если первое, о чем он везде говорит: «Я — возлюбленный ученик». Так вот, этот «возлюбленный», позавидовав славе преподобного Серафима (в то время уже слава о подвигах и чудесах старца была распространена в России), а также видя его общение с дивеевскими сестрами, по своей тщеславной и завистливой натуре захотел присвоить все это себе.

Молодой послушник старался сблизиться с дивеевскими сестрами и, несмотря на запреты старца, стал ходить в Дивеево, а после смерти преподобного Серафима просто остался жить в женской общинке. И сколько зла причинил Иван Толстошеев общинке, об этом множество свидетельств. Священномученик митрополит Серафим Чичагов, составляя летопись Серафимо-Дивеевского монастыря, писал об этом смутном времени, используя следственные материалы, свидетельства сестер, свидетельства саровской братии.

Почему Буковой хочется доказывать праведность именно Ивана Тихоновича, а настоящих праведников уличать в клевете, несправедливости, в гонениях на смиренного послушника? Враги несчастного послушника: игумения Мария Ушакова, которая своим истинным смирением, терпением и любовию к преподобному Серафиму претерпела смутные времена в Дивеевской общинке и после изгнания Толстошеева восстанавливала разоренный им монастырь; Михаил Васильевич Мантуров, Николай Александрович Мотовилов, митрополит Серафим (Чичагов) как составитель летописи Серафимо-Дивеевского монастыря. И уже святого митрополита Филарета (Дроздова) хочется зацепить… Что такое? Почему такая непримиримость к праведникам и такое тщание о восстановлении памяти Ивана Тихоновича Толстошеева? Думаю, что О.В.Буковой по духу ближе Иван Толстошеев, в монашестве Иоасаф (в схиме Серафим).

Что же, сейчас такое время, когда некоторые грустят по Ивану Грозному, а некоторые по Ивану Тихоновичу, говоря, что история и масоны их оклеветали. Бедные, смиренные и оклеветанные…

«Не всякому духу веруйте, но искушайте духи, аще от Бога суть», — говорит апостол (I Ин. 4, 1). Так вот, у некоторых в душе дух злобы Иоанна Грозного, у других дух льстивого и лживого Ивана Тихоновича Толстошеева. Правда праведников им не по духу.

Инокиня Надежда (Красовицкая), Дивеево. Январь 2006