Священномученик Неофит Любимов

Неофит Порфирьевич Любимов родился 12 января 1846 года в селе Липняги под Самарой в семье диакона сельской церкви. Первоначально обучался в Самарском духовном училище и Самарской духовной семинарии. По окончании курса в 1870 году Правлением семинарии был послан на казённый счёт в Киевскую академию, которую окончил в 1874 году со степенью кандидата богословия.

27 июля 1874 года приказом обер-прокурора Святейшего Синода Неофит Порфирьевич был определён в Симбирскую семинарию на должность преподавателя гомилетики, литургики и практического руководства для пастырей Церкви. Совместно с этими предметами ему поручено было, за болезнью преподавателя, преподавание догматики и нравственного богословия в старших классах, а по приглашению начальника Военной гимназии он начал занятия в ней по русскому языку и гражданской истории, которые вёл он в продолжении восьми лет. С 1876 года после сдачи пробных уроков ему поручено было преподавание в семинарии теории словесности, истории литературы и логики, а в епархиальном женском училище русского языка, гражданской истории. С 1879 года в продолжении семи лет Неофит Порфирьевич преподавал русскую словесность и педагогику в Мариинской женской гимназии. С 1882 года он состоял членом педагогического и распорядительного собрания правления семинарии.

С 1876 по 1882 год был преподавателем русского языка и гражданской истории в Симбирском епархиальном женском училище, с 1885 года — законоучителем и инспектором классов того же училища. Преподавал также в Мариинской женской гимназии Симбирска и Симбирском кадетском корпусе.

В 1885 году Неофит Порфирьевич был рукоположен во священника к церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы епархиального училища. До нас дошло восемь Слов, произнесённых во Введенском храме в дни престольных праздников. В одном из них отец Неофит говорил, обращаясь к своей молодой пастве: «И вы, боголюбивые чада, по примеру Пресвятой Девы, Которая, пребывая под кровом храма Божия, воспитывала Свое сердце в духе веры и святости, должны, находясь также под сению дома Господня, возрастать духовно-нравственно, восходить от силы в силу, основывая своё просвещение и нравственное совершенствование на истинах спасительной веры. По учению святых апостолов, лучшее украшение жены-христианки — её сокровенное сердце, в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа (1 Пет. 3, 4), и чистое богобоязненное житие, в вере и любви и в святости с целомудрием, что драгоценно перед Богом и прилично женам, посвящающим себя благочестию (1 Тим. 2, 9−12, 15). Силою и влиянием благовоспитанного сердца просвещенной жены-христианки достигается тот идеал нравственного совершенства, который делает семейную и общественную жизнь источником полной радости и утешения, создает истинное благо и счастье, воспитывает добрых сынов святой Церкви и доблестных слуг престола и отечества».

Сам отец Неофит, будучи ревностным и взыскательным духовным наставником и даровитым педагогом, стремился воспитать благоговейных и верных чад святой Церкви. Напутствуя воспитанниц на выпускном акте в Симбирском епархиальном училище 15 июня 1898 года, он произнёс слово пастырского назидания: «Как отец, пекущийся о чадах своих, при вступлении их на самостоятельный жизненный путь, благословляя их именем Божиим, молится о том, чтобы Господь сподобил их в жизни земной всего доброго, хорошего, прекрасного, даровал бы им счастье и благополучие, так и я, бывший ваш нравственный и религиозный руководитель в школе, направлявший все ваши деяния и мысли ко благу и благополучию временному и вечному… от искреннего сердца, как ваш родной отец, прошу и молю Господа — да подаст Он вам на новом поприще вашей жизни все те высшие блага, какие предназначены Им для Его чад, живущих на земле».

Свою педагогическую деятельность отец Неофит строил на той православно-просветительской традиции, которая берёт начало в святоотеческом опыте. Вслед за великими церковными наставниками отец Неофит говорил о неотделимости образования от воспитания. Знания «являются неполными и слабыми, мертвыми и безжизненными, мрачными и безотрадными, а иногда вредными и гибельными, если не утверждаются и не восполняются словом Божиим, не оживляются Духом Премудрости и Разума, не озаряются светом веры Христовой и не управляются истинною любовью христианской». Отец Неофит настойчиво указывал матерям, что Господь возложил на них сугубую ответственность — воспитывать добрую нравственность своих чад.

В Словах и поучениях отца Неофита содержатся также особые назидания воспитанницам епархиального женского училища, многим из которых предстояло стать женами священнослужителей: «Старайтесь вы, чада, поддерживать благодетельные обычаи нашей древней святой Руси в просвещении народа, создайте в своей школе и дома тихий рай, где всё дышало бы верою и любовию, где ваши питомцы из людей тёмных и неверующих делались бы просвещенными христианами, из существ природы — сынами и дщерями Божиими…»

Тридцать три года жизни протоиерей Неофит посвятил трудам священническим. Это служение он проходил с сознанием великой ответственности, возложенной на него Богом. Вступая в должность приходского священника, он сказал: «Священник должен неленостно возвещать людям всю волю Божию, проповедовать слово Божие великим и малым, образованным и необразованным, богатым и бедным; должен усердно и благоговейно совершать службу Божию, преподавать в чистоте духа и тела священные таинства верующим, исполнять молитвословия и в храме, и в домах прихожан вразумительно, неспешно и нерассеянно, вообще быть достойным орудием и проводником благодати Божией в души верных; как пастырь стада Христова, он должен быть советником и руководителем пасомых на пути к вечному спасению: неверующего научить, согрешившего вразумить, заблудшего направить, печального утешить, ожесточенного умилить; ему подобает быть всегда на страже, чтобы не унизить чем-нибудь своего звания».

Нет сомнений, что отец Неофит всеми данными ему свыше силами стремился приблизиться к этому высокому идеалу православного священника. Он призывает пасомых быть в послушании у пастыря и взыскательно относиться к своему наставнику: «Не требуйте от меня уклонения от прямого долга, не желайте человекоугодничества, чтобы чрез это мне заслужить ваше расположение… Что до меня, буду служить спасению вашему не щадя ни сил, ни здоровья, ни спокойствия, верой и правдой, со всею ревностью».

В 1893—1895 годах, оставаясь в должности инспектора классов женского училища, он преподавал гомилетику в Симбирской Духовной семинарии. 14 апреля 1899 года отец Неофит был назначен преподавателем греческого языка в Симбирском Духовном училище и уволен с должности инспектора классов в епархиальном женском училище. Во это время ему поручалось исполнение разнообразных обязанностей по строительству, с которыми он успешно справлялся. Так он, в качестве председателя ко-миссии при епархиальном училище, строил здание для классов, общежитие для воспитанниц епархиального женского училища, больницу для него, баню и прочее. В начале 1900-х годов отец Неофит проходил пастырско-приходское служение в церкви Всех святых города Симбирска.

В 1902 году протоиерей Неофит Любимов Высокопреосвященнейшим митрополитом Московским Владимиром был принят в Москву на настоятельское место в Воскресенской церкви на Ваганьковском кладбище, где он занялся благоустройством кладбища во всех отношениях. Здесь он построил много домов для размещения причта и просфорниц, а также для служащих на кладбище других лиц. За 11 лет его пребывания на кладбище капиталы церковные увеличились до 120 тысяч, а кладбищенские доходы в два-три раза. За 11 лет его предшественником представлено было в Попечительство о бедных духовного звания 260 тыс. руб., тогда как отец Любимов за такое же время внёс более 450 тыс. Доходы причта достигли также до вполне достаточной нормы, так что причт стал получать содержание от своих трудов нормальное, достаточное за свой весьма тяжёлый труд по управлению кладбищем и служению панихид. Труду отца Неофита принадлежит выработка новых правил по управлению кладбищем, по содержанию их в благоустройстве и порядке. Эти правила были утверждены для московских кладбищ Московским митрополитом Владимиром 14 ноября 1912 года, и ими стали руководствоваться в своей деятельности администраторы на московских кладбищах.

Как кладбищенского деятеля и администратора члены притча Ваганьковского кладбища охарактеризовали отца Любимова в своей докладной записке на имя митрополита Владимира в следующих чертах:

«Проходя вместе с ним службу при Ваганьковском кладбище и будучи посему знакомы с служебною деятельностью почтенного отца протоиерея, считаем своим долгом засвидетельствовать пред Вашим Высокопреосвященством о его примерном добросовестном исполнении своих обязанностей. Будучи настоятелем храма, он внимательно заботится о том, чтобы все приходящие на кладбище для молитвы за своих ближних были безотлагательно удовлетворены. Для сего ежедневно, в 10 часов утра, наравне с прочими членами причта, он является к храму для служения панихид, а по окончании Литургии обходит свой служебный участок. Благодаря его примеру и остальные члены причта исполняют неукоснительно свои обязанности. Как настоятелю отцу протоиерею часто приходится сталкиваться с разными незаконными и неудобоисполнимыми требованиями посетителей кладбища. Не раздражаясь подобными требованиями, высказываемыми иногда в крайне грубых выражениях, отец протоиерей старается в этих случаях неизбежный отказ облечь в вежливую, но твёрдую форму, и этим почти всегда достигает прекращения возникшего неудовольствия.

В обращении с нами всегда доброжелателен и вежлив, но эту вежливость не доводит до фамильярности, а потому и пользуется от нас заслуженным почтением. Как заведующий кладбищем, имеющий под своим наблюдением более 60 служащих лиц, он является энергичным и деятельным администратором. Лично вникая в каждую отрасль кладбищенского хозяйства, а потому зная каждого служащего, он умеет подбирать подходящих людей для каждого дела. Вставая ранним утром, он уже в 6 часов наблюдает за деятельностью служащих, благодаря чему порядок и благоустройство кладбища находятся в примерном состоянии. Этот постоянный надзор за благосостоянием кладбища привёл его к открытию новых, прежде неиспользованных, источников дохода, благодаря которым увеличилась сумма, отсылаемая в Попечительство о бедных духовного звания. Им открыта при кладбище продажа памятников и других надмогильных принадлежностей, а также устроено собственное кладбищенское цветоводство, слесарно-кузнечное заведение, мастерские для выделки разнообразных деревянных и цинковых крестов, для выделки гранитных и мраморных памятников, их полировки, всё это вместе дающее в настоящее время такой доход, о котором нельзя было и думать назад тому несколько лет. Несмотря на то, что тягота всей этой деятельности лежит почти исключительно на отце протоиерее, он старается, чтобы о ней осведомлён был весь причт. Некоторым членам причта он поручает надзор за отдельными отраслями хозяйства, а вопросы о делах более важных предлагает на обсуждение причта.

Особенно он осторожен в делах денежных. Все расчёты с исполнителями работ, подрядчиками и поставщиками производятся отцом протоиереем обыкновенно в кладбищенской конторе, когда там находится кто-либо из членов причта. О покупке какой-либо вещи, о прибавке, хотя бы и ничтожной, жалованья служащем и о всём подобном он старается поставить в известность причт. Нам кажется, что все инсинуации, направленные на отца настоятеля, имеют своим источником то обстоятельство, что он твёрдо отстаивает свой взгляд на ведение кладбищенского хозяйства. Он опытом познал, что только при сосредоточии управления хозяйством в одних руках возможно достигнуть порядка, а вместе с тем и материального успеха. Поэтому он строго блюдёт свой начальственный авторитет и этим, вероятно, иногда возбуждает против себя лиц с противоположным взглядом на ведение кладбищенского дела".

В Москве батюшка также принимал активное участие в образовательных чтениях для фабрично-заводских рабочих, читал лекции для рабочих в Московском епархиальном доме.

В 1906 году отец Неофит был возведён в сан протоиерея. Ревностный проповедник и защитник православия, он основал собственное миссионерское издательство, в котором публиковались работы архиепископа Антония (Храповицкого) против пашковцев, Н.Ю. Варжанского — против различного вида сектантства, миссионерские работы самого протоиерея Неофита. В 1914 году вторым, дополненным изданием вышли проповеднические труды протоиерея Неофита. Основанием к переизданию стали высокие отзывы православных людей о его проповедях.

Н. Раевский писал: «Многие „Слова“ представляют недуги современного общества… и указывают средства для их врачевания. При обстоятельной полноте содержания они излагаются живою современною и вполне изящною речью». В другой рецензии отмечалось: «В „Словах“ и речах отца Любимова надо отметить удивительный тон автора, его ясную, точную, всегда весьма рассудительно проводимую и отчетливо передаваемую раздельность мысли, логичность суждения и вместе с тем глубоко проникающую всё содержание бесед и учений церковность. Спокойно, шаг за шагом, довод за доводом автор составляет из своих сжато высказанных, но всегда полно предмет исчерпывающих мыслей одну красивую и стильную, целесообразную речь».

Протоиерей Неофит православно-церковные убеждения соединял с патриотической настроенностью и твёрдыми воззрениями на благодетельную силу царской власти. В годы открытого и дерзкого выступления против законной самодержавной власти со стороны революционеров и либералов протоиерей Неофит издал специальный труд о духовной природе царской власти и об обязанности православных людей хранить и укреплять её. «Власть царя, установленная Самим Богом, есть власть самодержавная и единодержавная… На превосходство её перед другими формами власти указывается в Священном Писании. Где бы ни говорилось в нём о власти, везде на первом плане стоит: Царь — как истинный законодатель, охранитель закона, судия за его нарушения, независимый самодержавный управитель». Власть царя освящена: «Дух Святый через таинство миропомазания сугубо подается и Государям нашим (как он был подан святому Давиду), почивает на них, и получают они незримую благодать, умудряющую и укрепляющую их на предлежащий подвиг царского служения». Отец Неофит открыто и ясно предостерегал: если прекратится царская власть, начнётся непрекращающаяся череда бедствий. «Неужели они — эти разорители закона и служители дикой зверской страсти — могут быть хорошими господами и властителями. Путь насилия, жестокости, крови, каким идут они, явно показывает, чем они стали бы, если очутились в положении полновластных распорядителей народным имуществом и народными силами».

Последним местом служения протоирея Неофита стала московская церковь святителя Спиридона на Козьем болоте, настоятелем которой он был несколько лет.

В мае 1918 года был арестован зять протоиерея Неофита — православный миссионер Николай Юрьевич Варжанский. 13 июня отец Неофит написал письмо Ленину с просьбой освободить Николая Варжанского: «В скорбные дни моей личной жизни имею смелость обратиться к Вам с покорнейшей просьбой. О своей личности имею долг сообщить следующее. Я служил в Симбирске вместе с Вашим родителем. Он был директором народных школ, а я преподавателем Мариинской женской гимназии, Кадетского корпуса и Духовной семинарии. Родитель Ваш мне хорошо известен и знаком, я с ним весьма нередко встречался в частных домах и на собраниях, где обсуждались дела педагогические. Скончался он при мне, я был молитвенником тогда, да и теперь молюсь за него… Во дни своей настоящей невзгоды я осмеливаюсь обратиться к Вам… с покорнейшей просьбой: мой сын (зять) Николай Юрьевич Варжанский совершенно случайно попал под арест: вошёл в квартиру протоирея Восторгова, где в это время производился обыск, и вместе с другими был арестован и отправлен сначала в следственное предварительное заключение, а потом переправили его в Бутырскую тюрьму. И в газетах было написано, и словесно слышал от лиц, заслуживающих доверия, что за Варжанским вины, за которую следовало бы посадить в тюрьму, не найдено. Невзгоды были в семье Вашего дорогого родителя, они касались и Вас, и Вы были дороги для своих родителей. Тяжело и мне переносить невзгоду моей дочери и своего сына (зятя). Покорнейше прошу принять участие в моем горе: благоволите отпустить моего зятя от всяких преследований и от тюрьмы или же отдать его мне на поруки. Он человек благонамеренный, советское правительство признаёт и подчиняется ему, каких-либо контрреволюционных выступлений нигде никогда не имел, он проповедник слова Божия — миссионер и только. Прошу Вас… ради памяти Вашего родителя, моих заслуг по отношению к Вашей родной сестре Марии Ильиничне в деле образования и воспитания помочь мне в моем горе: освободить Варжанского из тюрьмы и возвратить его в семью…» Ответа на это письмо не последовало.

Протоиерей Неофит Любимов в окружении семьи. Справа: жена Мария Львовна с внуком, муж дочери Анны С.А.Михайлов. Впереди стоят внучки: Татьяна, Елена. Сзади слева направо: дочь Зинаида, ее муж И.Ю.Воржанский, дочь Анна. 1914 г.

21 июля 1918 года протоиерей Неофит, по предложению Александра Дмитриевича Самарина, отслужил в храме панихиду по «убиенном новопреставленном бывшем царе Николае». Вечером того же дня сотрудники ВЧК арестовали священника. Протоиерей Неофит был обвинён в «агитации против советской власти», в том, что «служил панихиду по „помазаннике Божием“ Николае Романове». 17 (30) октября 1918 года Президиум Коллегии отдела по борьбе с контрреволюцией из трёх человек приговорил протоиерея Неофита к расстрелу, — и он был расстрелян. Тело его погребено на Калитниковском кладбище в могиле, ставшей ныне безвестной.

Священномученик Неофит Любимов прославлен в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г.

«Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века Московской епархии. Сентябрь-Октябрь». Тверь, 2003 год, стр. 165−172

Биографический словарь выпускников Киевской духовной академии. 1819−1920-е гг. Т.2: К-П. Киев, 2015. 624 с.