УКРЕПЛЕНИЯ БОРОДИНСКОГО ПОЛЯ

Что Кутузов не готов был, по крайней мере первоначально, драться с Наполеоном при Бородине, свидетельствует прежде всего характер его распоряжений об укреплении позиции: оно началось именно на правом фланге, напомню — наиболее обеспеченном по условиям местности. Поручик Липранди, квартирмейстер 6-го пехотного корпуса, пишет: «Все инженерные части 1-й армии отправлены были туда (на правый фланг. — В.Х.) вечером 22-го августа для возведения многих укреплений, так что две батареи и шанцы при Горках, а равно и центральная батарея (Батарея Раевского. — В.Х.) поручены были офицеру Генерального штаба (Липранди. — В.Х.) за неимением инженеров и пионер, занятых преимущественно на помянутом фланге и на устройстве сообщений на разных местах позиции в тылу оной на случай отступления"1.

Вот чем в первую очередь озаботился Кутузов на Бородинской позиции — обеспечением безопасности своего войска и условий его отступления! С этой целью полкам 2-й армии было приказано передать в 1-ю «вообще весь их инструмент, включая топоров"2. Меры же, имеющие в виду непосредственно сражение (укрепление фронта позиции), стали приниматься лишь сутки спустя — вечером 23 августа. Но даже и после того, как согласие Кутузова на сражение при Бородине выразилось наконец столь недвусмысленно, правый фланг — наиболее сильный участок — продолжал укрепляться с прежней энергией вплоть до начала сражения: с 22 по 25 августа здесь в большом числе строились и тщательно отделывались фортификационные сооружения, цепочка которых охватывала весь фланг, загибаясь назад к нашему тылу. Для сравнения скажем, что ни одно из укреплений, расположенных по фронту от Горок до Шевардино и как раз явившихся объектом атаки неприятеля, не потребовало на свое возведение более суток. Что же касается «ключа всей позиции» — центральной высоты, где находилась знаменитая Батарея Раевского, то он, по утверждению Липранди, стал фортификационно обустраиваться вообще лишь накануне сражения — вечером 25 августа!

Тут просто необходимо внести ясность.

Обыкновенно считается, что обеспокоенность Кутузова за свой правый фланг при Бородине и, как следствие, усиленное его укрепление были вызваны получаемыми из арьергарда сообщениями вроде следующих: «Слухи есть, что неприятель намерен принять свое направление на правый наш фланг по дороге на Рузу, но известие сие требует подтверждения"3; «по донесению казачьих командиров с аванпостов, вчерашнего дня замечено отправление многих обозов от неприятельского левого фланга назад. Представленные мне от казаков пленные объявили, что им был вчерашний день растах (отдых. — В.Х.) для приготовления к сражению на сегодняшний день"4.

В армии же преувеличенную, как тогда казалось, заботу командования о нашем правом фланге в ущерб левому объясняли появившимся у Наполеона после Смоленска обыкновением обходить нас именно справа: «От самого Дорогобужа француз обходил нас с правого фланга, оттого и под Бородином у нас пуще всего за правый фланг опасались и построили там шанцев видимо-невидимо. Сказывали, будто Багратион бранился со штабными и говорил: «Что вы за правый фланг страшитесь» Вы берегите левый фланг!» Да его не послушали"5.

Между тем необходимость укрепления преимущественно правого фланга вытекала для Кутузова вовсе не из тех или иных тактических пристрастий Наполеона и не из вышеприведенных сообщений, а обусловливалась самим расположением русской армии при Бородине: с ее правого фланга проходила Большая, или Новая Смоленская дорога — стратегически важный путь нашего отступления. Если бы Наполеон сбил нас отсюда, армия, лишенная возможности маневра (ибо Старая Смоленская дорога не могла обеспечить маневр всех войск), оказалась бы в условиях в высшей степени затруднительных и даже гибельных. Напади же Наполеон на наш левый фланг или попытайся обойти его — Кутузов при невозможности удержаться немедленно отступил бы, пожертвовав лишь частью своих сил. Так именно и произошло, и уже одного этого факта достаточно для понимания, чьим расчетам в большей степени удовлетворял результат Бородинского сражения — Кутузова или Наполеона.

В исторической литературе описание бородинских укреплений обыкновенно дается исходя из обстоятельств битвы: историков привлекали преимущественно объекты наиболее ожесточенной борьбы — Шевардинский редут, Багратионовы флеши, Батарея Раевского, тогда как о других сообщалось вскользь, для сведения, либо не упоминалось вовсе. Между тем исход сражения в итоге определился совокупностью всех без исключения факторов — временных, топографических, тактических, в том числе и фортификационных, так что нашего внимания в равной степени достойны и все до единого укрепления обеих армий. Достаточно курьезно поэтому, что до настоящего времени нет полной их картины (особенно «скромна» в данном отношении французская сторона). Нам придется восстанавливать ее по крупицам, черпая сведения из самых разных источников, из которых наиболее ранним и наиболее полным до сих пор остается французский план Пресса, Шеврие и Беньо, снятый непосредственно после Бородина6. Согласно ему русские возвели на своих позициях следующие укрепления.

Правее (южнее) деревни Шевардино7 — пятиугольный редут на 5 орудий. В отечественных документах количество орудий показывается иное, обычно 12 — общепринятая на сегодня оценка8. Однако она представляется ошибочной.

В анонимных «Замечаниях на официальные известия из армии от 27 августа», принадлежащих, несомненно, Барклаю, автор утверждает, что Шевардинский редут был занят 3-мя пушками, которые мы и потеряли в бою 24 августа9. То же количество потерянных в Шевардинском редуте орудий называет и начальник штаба 2-й армии Сен-При10.

Ермолов, со своей стороны, пишет об оставлении редута в руках неприятеля «с малым числом орудий"11. Это также говорит скорее в пользу наличия там 3-х, а не 12-ти пушек.

Ряд историков утверждают: 3 из 12 потерянных орудия — это якобы те, которые не успели увезти при отступлении. Подобное утверждение вряд ли можно признать справедливым, учитывая характер битвы. Русские артиллеристы не спасались бегством12, что подтверждает и французский мемуарист: «С утра я отправился на захваченный накануне редут. Множество лежавших кучами трупов свидетельствовало об энергичном сопротивлении и об усилиях наших солдат. Парапеты были во многих местах разрушены нашими пушками; русские орудия сзади были сброшены с лафетов и опрокинуты; артиллеристы, обслуживающие их, лежали тут же мертвые. Особенно много убитых было во рвах и на внутренней стороне валов. На наружной их стороне лежали трупы французских солдат, которых во время приступа погибло еще более, чем русских гренадер на противоположном конце вала (выделено мной. — В.Х.), куда они несколько раз пытались взобраться после того, как мы заняли редут"13. То есть русские при штурме их укреплений неприятелем оказывали гораздо более ожесточенное сопротивление, чем французы при наших контратаках. Это без всякого преувеличения можно сказать о Бородинском сражении в целом.

Дополнительным аргументом в подтверждение вооруженности Шевардинского редута 3-мя, а не 12-ю орудиями представляется то, что его (редута) площадь равнялась 877,5 квадратных саженей — почти вдвое меньше площади левой Багратионовой флеши (1360 квадратных саженей)14, где при этом было установлено столько же пушек, сколько принято их считать в Шевардинском редуте — 12.

Наконец, есть свидетельство инженерного офицера Дементия Богданова, принимавшего, по его словам, участие в возведении Шевардинского редута:

«На другой день, т. е. 23-го числа+ мне и поручику Ольденграпу дано приказание взять 30 человек пионер, идти к Шевардинскому кургану и построить на нем редут… Генерал Ферстер представлял главнокомандующему, что на кургане не поместится более 3-х орудий, а потому по занятии неприятелем противолежащих возвышений сильным числом артиллерии редут наш с 3-мя орудиями не может долго держаться: орудия его скоро будут сбиты. Князь Багратион разделял вполне замечание начальника инженеров, но отвечал, что место это важно для главной нашей позиции, и потому его необходимо, согласно воле Кутузова, сохранить насколько будет возможно.

Вечером 23-го августа приступили к постройке редута… Редут был 24-го к исходу 1-го часа окончен и вооружен 3-мя орудиями: одному дано действие через банк, а двум через амбразуры, остальные 9 орудий поставлены с правой стороны редута на небольшом возвышении, направлявшемся к деревне Шевардино; орудия эти, поддерживая действие с укрепления, могли вредить движению неприятельских войск по московской дороге, шедшей невдалеке от левого берега Колочи"15.

Что по меньшей мере далеко не все орудия 12-й батарейной роты были установлены в Шевардинском редуте16, пишет и служивший в этой роте подпоручик Распопов: «24 августа+ началась перепалка и кончилась потерею с нашей стороны одного редута. Рота+ потеряла при сем случае два орудия; к счастию моему, я находился с моим отделением на открытой высоте левого фланга (выделено мной. — В.Х.): иначе наверное погиб бы от свойственной тогдашним моим летам горячности"17.

После боя 24 августа и отвода левого фланга нашей армии к Семеновскому оврагу Шевардинский редут был обращен во французское укрепление (на плане Пресса, Шеврие и Беньо помечено литерой «А»). Поэтому на незаконченном плане Бородинского поля из инженерного архива18 горжа редута показана обращенной к деревне Фомкино — в направлении атаки французов.

Восточнее Шевардинского редута находилось прикрывавшее его своим огнем некое другое укрепление на 4 орудия, о котором отечественные источники не содержат практически никаких отчетливых сведений. В записках Неверовского и Маевского говорится о выдвинутой вперед «отдельной батарее», однако из контекста нельзя понять, о чем идет речь — о данном укреплении или о Шевардинском редуте19.

Аналогичное сомнение возникает и по поводу упомянутых в рапорте начальника артиллерии 2-й армии Левенштерна «4-х орудий легкой ¦ 21-го роты"20 — нет уверенности, что здесь названы пушки «искомого» укрепления. Некоторый намек на него усматривается и в приказе по 2-й Западной армии от 23 августа 1812 года: «Для скорейшего и удобнейшего построения предполагаемых редутов из наряженных уже для тех работ людей оставить из каждой пехотной дивизии по 500 человек, разделив их таким образом: в передний (выделено мной. — В.Х.) из 12-й, в правый из 2-й гренадерской, в левый из 26-й, в задний из сводной гренадерской"21. Однако опять же — не о Шевардинском ли редуте здесь речь» Стоит, впрочем, заметить, что его возведение (согласно богдановскому «Рассказу») началось после принятия решения о постройке Семеновских укреплений, а значит, к Шевардинскому редуту данный приказ мог и не относиться.

«Четыре окопа (флеши или редана) при Семеновском» находим также и у Ф.Н.Глинки, перечисляющего «главнейшие наши вооружения"22.

Все эти сведения, как видим, не обладают достаточной конкретностью, позволившей бы уверенно соотнести их с прикрывавшей Шевардинский редут «огневой точкой». Вполне определенно о ней говорится лишь в основательно забытом исследовании полковника К.Н.Ефремова: «Войскам, действовавшим в районе Шевардинского редута, значительное содействие оказывала батарея на 8−10 орудий, которая была сооружена на опушке леса позади Шевардино, по другую сторону оврага"23.

Что бы там ни было, наличие данного укрепления на французском плане, пусть и не вполне подтверждаемое другими источниками, опровергает сложившееся в историографии Бородинской битвы представление о Шевардинском редуте как об «отрезанном ломте» позиции, который поэтому не стоило «защищать и удерживать"24, — напротив, доказывает, что система обороны левого фланга русской армии при Бородине была глубже и целостнее, чем принято считать.

После боя 24 августа «батарея поддержки» Шевардинского редута также отошла к французам (на плане Пресса, Шеврие и Беньо помечена литерой «В», как и расположенное левее другое французское укрепление; в отечественной историографии их принято называть батареями Сорбье и Фуше соответственно). Вот почему в мемуарах Коленкура говорится о взятых наполеоновскими войсками 24 августа на нашем левом фланге «двух редутах"25.

Далее в глубине русской позиции между ответвлениями Семеновского оврага мы видим три укрепления стреловидной формы: оба передние (под цифрами 3 и 5, на 11 и 7 орудий соответственно) обращены исходящими углами к западу, в сторону неприятеля, а заднее (под цифрой 4, на 5 орудий) — к югу, прикрывая путь обхода фланга со стороны леса. Это Семеновские, или Багратионовы, флеши. Их расположение Пресс, Шеврие и Беньо, в отличие от большинства других авторов, указали верно (единственная неточность: левая флешь здесь больше правой, тогда как в действительности было наоборот26), к тому же на французском плане имеется деталь, отсутствующая на всех прочих: внутреннее прикрытие левой флеши в виде бруствера27. Это отчасти парирует утверждение мемуариста, говорящего «о не закрытости» флешей «у входа» и добавляющего: «Удержаться в них было несравненно труднее, чем завладеть ими"28.

Относительно вооруженности Семеновских флешей (правильнее было бы называть их так, как они названы у Пресса, Шеврие и Беньо: передние два — люнетами, а задняя — реданом) русские источники практически не противоречат французскому: в правой (7 пушек) и задней (5 пушек) флешах стояла 11-я батарейная рота полковника Богуславского, в левой (12 пушек) — 32-я батарейная рота подполковника Белинсгаузена29. Однако в отечественной литературе появилась тенденция искусственно завышать численность орудий на флешах. Начало положил уже известный нам Дементий Богданов: «На холмах, за деревней Семеновской, расположили три люнета: на переднем, лежавшем книзу склона, назначено 15 батарейных орудий; на верхнем, в 200 саженях от Семеновской, — 17 орудий и на дальнем от нее — 20 орудий"30. Эти слова и приложенный к «Рассказу очевидца» план выдают полное незнакомство автора с реальной ситуацией на Бородинской позиции в целом и вокруг флешей в частности. Тем не менее «Рассказ» был охотно воспринят советской историографией, что и привело к неосновательным обобщениям типа: «Багратионовы флеши заняты 52 орудиями (24 на флешах и 28 на флангах и в промежутках между укреплениями)"31. Нетрудно заметить: 52 — это сумма цифр из процитированного сообщения Дементия Богданова. Но можно ли расположить 28 орудий на флангах, а главное, в промежутках между укреплениями, не подставив их под огонь своих же батарей» Сен-При как будто подтверждает данные «Рассказа очевидца»: «У нас на левом фланге было только пятьдесят орудий», — говорит он, однако надо иметь в виду, что 24 из них он числит на месте разрушенной деревни Семеновской: «С нашей стороны большая часть деревни Семеновки была разрушена, и на этом месте расположена 24-я орудийная батарея"32.

Прапорщик Богданов пишет: «Предположено было, по разобрании ее (деревни Семеновской. — В.Х.), установить открытую батарею в 60 орудий, а в линии 8-го корпуса — до 80 орудий и более"33. А вот генерал-майор Сен-При утверждает прямо противоположное: «Главнокомандующий (Багратион. — В.Х.) приказал укрепить деревню и возвести впереди несколько флешей… Но с 3-х часов пополудни (24 августа. — В.Х.) арьергард находился в полном отступлении, и успели лишь занять артиллерией высоты и разрушить деревню Семеновку, которую не могли укрепить за недостатком инструментов. Только три флеши левее этой деревни были окончены"34.

Последнее сообщение нуждается в корректировке. Флеши совершенно точно не были окончены к моменту нападения французов на наш левый фланг 24 августа и достраивались уже «под сильным неприятельским огнем», «под сильным перекрестным огнем с неприятельских батарей"35. Поэтому их возведение могло быть завершено самое раннее к концу дня 24 августа36.

1. Липранди И.П. Материалы для Отечественной войны 1812 г. СПб., 1867. С. 39.

2. Приказ П.И.Багратиона от 22 августа 1812 г. // Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. С. 62.

3. Поликарпов Н.П. Боевой календарь-ежедневник. Донесение генерал-лейтенанта Коновницына от 22 августа 1812 г. // Труды Московского отдела Императорского Русского военно-исторического общества (МО ИРВИО). М., 1913. Т.7. Ч.1. С. 464.

4. Там же. Донесение генерал-майора Сиверса. С. 463.

5. Рассказ о Бородинском сражении отделенного унтер-офицера Тихонова, записанный в 1830 г. // Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском университете (ЧОИДР). М., 1872. Кн.1. С. 115.

6. Очень хороший экземпляр этого плана имеется в картографическом отделе Российской Государственной библиотеки.

7. На французском плане названия деревень перепутаны: вместо «Шевардино» значатся «Алексинки».

8. Начало этой традиции положено еще первыми историографами кампании. См., например, у Михайловского-Данилевского: «Построен был впереди позиции, у Шевардина, пятиугольный редут на 12 орудий» (Михайловский-Данилевский А.И. Бородинская битва. СПб., 1839. С.9).

9. Харкевич В. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Вып.1. Вильна, 1900. С. 218−219. Барклай говорит о трех потерянных в Шевардинском редуте орудиях и в другом своем сочинении — «Изображение военных действий 1812 года» (СПб., 1912. С. 25).

10. Из дневника Э.Ф.Сен-При // Бородино. Документы… С. 393.

11. Записки А.П.Ермолова. М., 1865. Ч. 1. С. 191.

12. Приказ начальника артиллерии 1-й Западной армии генерал-майора Кутайсова перед Бородинским сражением: «Подтвердить от меня во всех ротах, чтобы они с позиций не снимались, пока неприятель не сядет верхом на пушки. Сказать командирам и всем гг. офицерам, что, отважно держась на самом близком картечном выстреле, можно только достигнуть того, чтобы неприятелю не уступать ни шагу нашей позиции. Артиллерия должна жертвовать собой; пусть возьмут вас с орудиями, но последний картечный выстрел выпустить в упор, а батарея, которая таким образом будет взята, нанесет неприятелю вред, вполне искупающий потерю орудий» (Четков В.М. Артиллерия в эпоху М.И.Кутузова // М.И.Кутузов. Материалы юбилейной сессии военных академий Красной Армии, посвященной 200-летию со дня рождения М.И.Кутузова. М., 1947. С. 118).

13. Васютинский А.М. и др. Французы в России. 1812 год по воспоминаниям современников-иностранцев. М., 1912. Ч. 1. С. 37.

14. Оболешев Н. Бородинский бой и его памятники на Бородинском поле. М., 1903. С. 123. В других источниках площадь левой флеши показана даже большей — 1658 кв. саженей (ЦГИА Москвы. Ф.17, оп. 89, д. 11, л. 15).

15. Дементий Богданов. Бородино. Рассказ очевидца // ГАРФ. Зимний дворец. Ф.728, оп.1, д. 900. Краткая редакция «Рассказа» хранится в РГВИА (кол. 474, д. 1326). Несмотря на желание автора казаться чистосердечным свидетелем описываемых событий, произведение оставляет впечатление мистификации. О Дементии Богданове см.: Русский биографический словарь А.А.Половцева. СПб., 1908. Т. 3. С. 142.

16. О том, что в Шевардинском редуте стояли орудия именно 12-й батарейной роты, говорит Н.П.Поликарпов, опиравшийся в своем исследовании на архивные источники: «Пятиугольный, не вполне оконченный Шевардинский редут, находившийся на крайнем левом фланге Бородинской позиции 2-й Западной армии, заняла батарейная ¦ 12 рота (подполковника Винспера) 12-й артиллерийской бригады (12 орудий)» (Боевой календарь-ежедневник. С. 478). В одном раннем и малоизвестном исследовании утверждается, что Шевардинский редут с 23 августа был занят 9-ю орудиями 11-й батарейной роты, 7 из которых оказались якобы потеряны (Бой при Шевардинском редуте // Военный журнал. 1839. ¦ 3. С. 158, 161, 178). Это утверждение ошибочно, т.к. 11-я батарейная рота в полном составе защищала Багратионовы флеши.

17. Воспоминания Н.М.Распопова // Русский архив. 1879. Кн.З. С. 38. О подпоручике Распопове см. также в наградных документах (Бородино. Документы… С. 284). Обращаю также внимание читателя, что Распопов, в отличие от Барклая и Сен-При, говорит не о 3-х, а о 2-х потерянных 12-й батарейной ротой при Шевардине орудиях. Французы же увеличивают число захваченных ими в Шевардинском редуте орудий до 5, 6, 7, 8-ми и даже «дюжины» (Земцов В.Н. Битва при Москве-реке. М., 2001. С. 60), но все эти цифры порождены лишь бравадой, которой мемуаристы Великой армии восполняют отсутствие у Наполеона реальных результатов при Бородине.

18. Труды ИРВИО. СПб., 1912. Т. 7. С. 167; Столетие военного министерства. СПб., 1902. Т. 7. Ч. 1. С. 762.

19. Из воспоминаний С.И.Маевского // Бородино. Документы… С. 370, 372; Из записок Д.П.Неверовского // Там же. С. 379.

20. Рапорт начальника артиллерии 2-й Западной армии К.Ф.Левенштерна М.И.Кутузову о подвигах артиллерийских частей в сражениях 24 и 26 августа. Сентябрь 1812 г. // Бородино. Документы… С. 183.

21. Бородино. Документы… С. 72.

22. Глинка Ф.Н. Очерки Бородинского сражения… М., 1839. С. 43−44.

23. Ефремов К.Н. Кутузов и военно-инженерное дело // М.И.Кутузов. Материалы юбилейной сессии военных академий Красной Армии… С. 136.

24. Мнение Ермолова, считавшего, что Шевардинский редут отстоял от основной позиции «далее, нежели на пушечный выстрел, и потому защищать его и удерживать не нужно было» (Из записок А.П.Ермолова об Отечественной войне 1812 г. // Бородино. Документы… С. 350).

25. Коленкур Арман де. Мемуары. М., 1943. С. 130−132.

26. Н. Оболешев в своем исследовании пишет: «По сохранившейся части правой флеши можно с большой достоверностью предположить, что вся флешь представляла собой пятиугольное укрепление площадью немного большей, чем левофланговая» (Оболешев Н. Указ. соч. С. 124). Это подтверждают и архивные источники (ЦГИАМ. Ф. 17, оп. 89, д. 11, л. 15).

27. Существует мнение, что это был ров, но нам оно представляется ошибочным, т.к. ров мешал бы передвижению внутри укрепления, а бруствер мог защищать артиллеристов от ружейного огня со стороны леса (Олейниченко В. Новая книга о Бородинском сражении // Военно-инженерный журнал. 1952. ¦ 7. С. 46; Богданов Л.П., Свиридов Н.Г. Багратионовы флеши и батарея Раевского // 1812 год. К 150-летию Отечественной войны. Сборник статей. М., 1962. С. 291−292).

28. Васютинский А.М. и др. Указ. соч. С. 114.

29. Рапорт начальника артиллерии 2-й Западной армии генерал-майора К.Ф.Левенштерна М.И.Кутузову. Сентябрь 1812 г. // Бородино. Документы… С. 183. В наградных документах о 32-й батарейной роте говорится, что она находилась «в укреплении на самом левом фланге». Это подтверждается рассказом поручика Д.П.Данилова из 11-й батарейной роты: «Левая фланговая батарея была Белинсгаузена» (Бородино. Документы… С. 282, 287; Смоленская старина. Вып. 2. Смоленск, 1912. С. 344−345; Труды МО ИРВИО. М., 1913. Т. 7. Ч. 1. С. 517).

30. Дементий Богданов. Указ. соч.

З1. Ларионов А.П. Использование артиллерии в Бородинском сражении // 1812 год. К 150-летию Отечественной войны. М., 1962. С. 124.

32. Из дневника Э.Ф.Сен-При // Бородино. Документы… С. 394.

33. Дементий Богданов. Указ. соч.

34. Из дневника Э.Ф.Сен-При // Бородино. Документы… С. 393.

35. РГВИА. Оп. 208а, св. О, д. 10, ч. 1, лл. 60, 61. Подтверждение тому находим в исследовании Г. С.Габаева: «1-я минерная рота 2-го пионерного полка майора Сазонова 2-го… при Бородине под огнем руководила ополченцами при постройке батарей на левом фланге. 1-го пионерного полка пионерная рота капитана Геча… при Бородине строила батареи на левом фланге под жестоким огнем» (Габаев Г. С. Опыт краткой хроники-родословной русских инженерных войск. СПб., 1907. С. 11−12, 28).

36. Некоторые утверждают, что Багратионовы флеши не были закончены даже к началу сражения (Нефедович А.В. Укрепления на Бородинском поле сражения. 1812 год // Инженерный журнал. 1912. ¦ 8. С. 980).

Продолжение в следующем номере