Русская линия / Библиотека периодической печати / Летописец

5 ноября 1999 года 21 декабря 1999 года Государственная Третьяковская галерея
(Лаврушинский переулок, 12)
«Золотая карта России"Музеи Нижнего Тагила и Рязани в Москве

В рамках проекта «Золотая карта России» Третьяковская галерея продолжает представлять в своих залах собрания провинциальных российских музеев.
Нижнетагильский государственный музей изобразительных искусств показал прекрасную коллекцию произведений классиков русской живописи XVIII — начала ХХ века. Нижний Тагил известен художественными традициями с петровских времен — еще строители города Демидовы способствовали развитию здесь наук и искусств.
В 1840 году был создан «Музеум искусств». Хотя музей и имел произведения искусства, в том числе и живописи, в своих фондах, после революции пополнившихся за счет национализации окрестных имений, он считался краеведческим. Художественным он стал в сентябре 1944 года по инициативе эвакуированных в Нижний Тагил из Ленинграда, Москвы и других крупных городов художников. Они организовали экспозицию, включавшую 73 произведения живописи и скульптуры — не только из местного, но и из Русского музея, Третьяковской галереи, Государственного музейного фонда, Эрмитажа. Среди экспонатов были картины из частных петербургских собраний М.И.Мятлевой, М.Е.Покровского, В.Н.Аргутинского-Долгорукого.
Заложенную таким образом коллекцию после войны продолжали формировать Министерства культуры СССР и РСФСР и дарители. Музей обогатился, например, портретами П.А.Демидова и Ф.И.Соймонова кисти неизвестных мастеров XVIII века из собраний московского коллекционера С.Г.Стасенко, картинами из знаменитой коллекции К.Т.Солдатенкова, Цветковской галереи. Уникально привезенное из Выйско-Никольской церкви Нижнего Тагила большое полотно на евангельскую тему тагильского художника второй половины XIX века В. Худоярова — представителя династии известных уральских живописцев. Получив от Демидовых вольную, он окончил Петербургскую Академию художеств.
Коллекция Нижнетагильского музея насчитывает сегодня более пяти тысяч произведений русского и западноевропейского искусства XVI-ХХ веков. На выставке в Москве посетители могли увидеть картины В.Л.Боровиковского, художников, мало представленных в московских музеях, — Г. Я.Будковского («Визит доктора», участвовавшая на Всемирной Лондонской выставке 1862 года), И.И.Соколова («Ночь на Ивана Купала»), пейзажи конца XIX — начала ХХ века, картины незаслуженно забытых мастеров — В.Е.Раева, Н.Н.Бажина, М.И.Доливо-Добровольского.
Рязанский государственный областной художественный музей имени И.П.Пожалостина создан художниками А.А.Киселевым-Камским, В.П.Соколовым, А.В.Орловым, краеведом И.И.Проходцевым, врачом В.С.Дурневым и другими энтузиастами, учредившими в 1913 году Общество Рязанского художественно-исторического музея имени Ивана Петровича Пожалостина — организатора знаменитых рязанских выставок. Выходец из крестьян, он стал мастером резцовой гравюры, академиком, профессором Академии художеств.
Кроме его гравюр и работ местных художников, в коллекцию вошли картины и скульптура, подаренные музею столичными мастерами. Когда он открывался для посетителей в 1915 году, его собрание насчитывало 72 экспоната. В 1918 году был создан Губернский историко-краеведческий музей, объединивший все имеющиеся в городе коллекции: музея имени И.П.Пожалостина, епархиального древлехранилища, музеев Ученой архивной комиссии и кустарной художественной промышленности. Он продолжал пополняться из частных коллекций, национализированных усадеб, Государственного музейного фонда.
В настоящее время фонды Рязанского областного художественного музея, ставшего таковым в 1938 году, насчитывают около 10 тысяч экспонатов. Москвичам были показаны «Лоратный архангел Михаил с Чудом в Хонех» из Великокняжеского собора Рязанского кремля, резная икона «Архангел Михаил» из села Путятино Сапожковского уезда, произведения В.Л.Боровиковского, В.А.Тропинина, А.Г.Венецианова, И.К.Айвазовского, А.К.Саврасова и работы местных художников: парные портреты из рязанского имения князей Голицыных, созданные неизвестным крепостным живописцем в 1790-е годы, портреты местных купца и купчихи кисти безымянного провинциального мастера первой половины XIX века, городские пейзажи рязанца Н.С.Иванова.
С рязанской землей связано творчество А.Е.Архипова, уроженца деревни Егорово. В 1920-е годы он подолгу жил в Солотче под Рязанью, где написал многие из своих знаменитых «крестьянских» портретов. Один из них — «Рязанская пригородная девица» — был также привезен в Москву. Картина «Рязанские девочки» представляла творчество ныне забытой рязанской художницы Л.Ф.Милеевой. А ведь в свое время Милееву хорошо знали. Собирательница народного искусства, живописец, график, иллюстратор детских книг, она была удостоена Золотой медали на Парижской выставке 1925 года.
В наступившем году в рамках проекта «Золотая карта России» нас ждут в Третьяковской галерее новые встречи…

14 января 1999 года Библиотека-фонд Русское Зарубежье"(Нижняя Радищевская, 2)
Вернуться в свой дом

Так назывался вечер памяти православного мыслителя Сергея Иосифовича Фуделя (1900 — 1977), посвященный 100-летию со дня его рождения. Поводом для встречи стало также близящееся завершение работы над трехтомным собранием сочинений Сергея Иосифовича (издательство «Русский путь»), которое анонсировали доктор филологических наук Л.И.Сараскина, редактор и составитель А.Г.Парменов и автор комментариев к тексту отец Николай (Балашов). В трехтомник вошли труды С.И.Фуделя и воспоминания о нем.
О жизни С.И.Фуделя рассказал его сын Николай Сергеевич Фудель. Первый раз Сергея Иосифовича арестовали в 1922 году. В 1923-м к нему в ссылку приехала невеста — будущая жена Вера Максимовна Сытина. Из ссылки они вернулись с няней-зырянкой, которая стала в семье Фуделей родным человеком. Воспитывала Николая, родившегося в 1924 году, его сестер, а потом и его дочь. Звали ее Матрена Петровна (инокиня Матрона).
Самое раннее воспоминание Николая Сергеевича — квартира деда-священника на углу Арбата и Плотникова переулка. Николаю — четыре года. Он стоит у окна и смотрит на храм Николы в Плотниках: пасхальная заутреня, огоньки свечей. И тут же — грузовик с антирелигиозной бригадой и духовым оркестром. Теплые широкие отцовские ладони держат его за плечи…
«В 1932 году отца арестовали вторично и отправили в лагерь на Вожегу в Архангельскую область, где он умирал с голоду. Мать моя с няней поехали туда, долго хлопотали — и отца перевели в Вологду.
Ссыльная Вологда. Мне 10−11 лет. Черная ночь — рано темнеет, сугробы выше моего роста, я иду из школы в маленький деревянный домик, в котором мы снимаем комнату. Классная руководительница только что за какую-то провинность трясла меня за плечи и шипела прямо в лицо: «Вражонок, вражонок!» Я впервые начинаю понимать детским сознанием путь моего отца. И все время чувствую тепло, которое идет от него. Рождество… На столе маленькая елка, которую он украсил. Замечательные подарки: книга «Маугли» с чудесными картинками, коньки. Пьем чай с кагором. В Вологде я прожил с отцом целый год…»
После вологодской ссылки Сергей Иосифович, лишенный права возвратиться в Москву, выбрал Загорск. Друзья помогли построить маленький, очень красивый домик на участке сестер публициста-народника Льва Тихомирова. Но пожить в домике не довелось: 28 августа, в новоселье, он из-за небрежности соседей сгорел дотла.
Николай Сергеевич вспоминает отца в зареве пожара. «Он поднял руки к небу и крикнул: «Бери, бери все!» Только позднее я понял, что в крике этом была не только боль, но прежде всего смирение и готовность ко всему. Не то смирение, которое сейчас понимают как покорность и страх, а смирение перед волей Бога…»
Через год на опушке леса построили новый дом — средства давали все, кто только мог. Здесь началась катакомбная жизнь: служил службы отец Серафим Битюгов, находили приют гонимые священники, проживал какое-то время отец Владимир Криволуцкий с семьей. Николай Сергеевич вспоминает смиренное мужество своего отца, под постоянной угрозой ареста и новой ссылки полагавшегося всегда на волю Божию. В 1946 году владыка Афанасий, окормлявший катакомбную церковь, написал письмо из лагеря своим духовным чадам, призывая их вернуться в лоно Московской Патриархии. Сергей Иосифович поступил по благословению.
Всю войну Сергей Иосифович — в действующей армии: в караульной роте, сопровождавшей поезда с боеприпасами, на Волховском фронте, под Сталинградом. Сына призвали позже. После Победы — проездом через Москву — встреча в арбатской комнате. Эту комнату — с киотом в углу, с вещами отца Иосифа — до самой своей смерти сохраняла сестра Сергея Иосифовича Мария. Здесь его арестовали в третий раз — в 1946 году.
«Я тогда собирался жениться, учился, хотел стать писателем — в письмах отец не ругал меня, не наставлял, а как-то особенно утешал, убеждая через любовь. Невозможно постичь простоту этих его посланий, они помогли мне избежать огромных душевных опасностей…»
В сибирской ссылке Сергей Иосифович пробыл с 1946 по 1951 год. Потом — Лебедянь, потом — Усмань Воронежской области. Там был дом и сад. Он начал писать. Сначала от случая к случаю, потом, когда переехал в Покров Владимирской области, — регулярно: все, что копилось годами, стало выливаться на бумагу. Однако он не считал себя философом, религиозным писателем, ничего не знал о судьбе своих трудов, первый из которых, вышедший в Самиздате, назывался — «Пути отцов». Приписка внизу: «23 марта 1957 года. Крестопоклонная суббота. Всех ознакомившихся с книгой просим помянуть за упокой протоиерея Иосифа и здравие раба Божия Сергия». К нему потянулись люди, особенно молодежь… Полунищета, суровая жизнь в деревянной пристройке, без водопровода, с дровяным отоплением, болезни не изменили его. Он оставался светлым и смиренным.
«Он часто приезжал ко мне, в Москву, привозя с собой тепло и веру, которые сумел передать моей дочери и моей покойной жене. Отец для меня — это осуществленная молитва к Богу об умножении любви…»
Своими воспоминаниями о С.И.Фуделе поделились отец Владимир Воробьев, отец Владислав Свешников, М.А.Некрасова, А.А.Бармин, А.В.Артемьев, В.Н.Алексеев. Все они говорили о «живом и мощном религиозном опыте настоящей православной жизни», который этот человек сумел пронести через суровые времена «утраченного или сильно искаженного предания», — не только пронести, но и передать тем, кто знал его, кто читал его рукописи. Высокий, с чуть склоненной к плечу головой, в холщовой белой рубашке, подпоясанной ремнем, с добрым васильковым взглядом, мягким певучим голосом — таким он запомнился. В нем была особая проницательность, интерес к человеку. Тюрьму, ссылку он воспринимал совсем не так, как многие озлобившиеся в то время люди, а как православный человек — с удивительным смирением, даже ощущением счастья. В 1922 году, когда его арестовали впервые, он пишет: «Над моей жизнью загремела очистительная гроза». И остается верен себе и в третий свой арест — в тяготах, в тесной камере: «Язык милосердия, помощи, любви понятен для всех». Даже иногда впадая в уныние, снова находит в себе силы: «Та смертельная усталость, которая разлита в мире, иногда заливает душу. Очевидно, теперь в этом и есть главный подвиг — сохранить бодрость души, мужество сердца, верность своей вере».
По словам отца Владимира (Воробьева), Сергей Иосифович «носил в себе сокровища опыта не только духовной жизни, но и подвига, которым прошли мученики нашего века. У него было особое знание — знание истинных ценностей и постоянная верность духовному исканию, устремление навстречу Господу». А.Г.Парменов определил его путь как «особое избрание в качестве свидетеля, но не свидетеля трудностей и мучительства ХХ века, а прежде всего как свидетеля Веры, которая равняется любви».
Хранитель рукописей Сергея Иосифовича А.А.Бармин вспоминает его похороны в Покрове в 1977 году: «В храме отпевание по полному православному чину… Масса народа идет к кладбищу. Все — в березах, ярком снегу, мартовском солнце. Столько света и тепла — и такое чувство, что мы Сергея Иосифовича провожаем в рай…»
Напутственны для нас слова С.И.Фуделя: «Чем больше шума и железа в истории, тем все труднее сохранить в себе память Божию. И в этом сохранении наш удел, если мы хотим, чтобы «не умирала великая мысль».

18 января 1999 года Государственная Третьяковская галерея (Лаврушинский пер., 12)
Новые поступления

Эта экспозиция стала своеобразным отчетом о пополнении собрания галереи за последние 15 лет. Покупки на аукционах, в антикварных магазинах, у коллекционеров при финансовой поддержке меценатов значительно обогатили музей. В Третьяковской галерее появились настоящие шедевры: три портрета работы Д.Г.Левицкого, два парных портрета княжон Елены Павловны и Александры Павловны кисти В.Л.Боровиковского, произведения И.Е.Репина, А.К.Саврасова, В.И.Сурикова, А.И.Куинджи, З.Е.Серебряковой, С.Ю.Судейкина, А.В.Лентулова… За полтора десятилетия собрание живописи второй половины XIX века увеличилось более чем на сотню первоклассных полотен.
Новые приобретения — это зачастую открытия забытых имен, новых граней творчества известных мастеров. Работы XVIII — первой половины XIX века редки на художественном рынке. Поэтому настоящая удача — покупка картины «Девочка с птичкой», приписываемой И.Я.Вишнякову, полотен которого дошло до нас очень мало. Собрание скульптуры пополнилось бюстами и статуэтками Ф.И.Шубина, И.П.Витали, П. Трубецкого, А.С.Голубкиной, майоликой М.А.Врубеля. Были поступления в отдел рукописей, научную библиотеку, отдел декоративно-прикладного искусства.
Все дарители и благотворители названы под экспонатами. Вот портрет Александра Васильевича Храповицкого кисти Д.Г.Левицкого: вельможа в пудреном парике с черным бантом, в сюртуке, в дорогих кружевах, самолюбивый, высокомерный, уверенный в себе. Александр Васильевич Храповицкий (1749−1801), начавший делать военную карьеру, но имея наклонность к словесности, стал статс-секретарем Екатерины Великой, занимался переводами, писал стихи и сатиры, которые ценили М.В.Ломоносов, А.П.Сумароков. Г. Р.Державин отмечал, что он ввел легкий и приятный слог в канцелярские дела. Должность статс-секретаря при государыне он выполнял одиннадцать лет. Путевой журнал, который он вел, сопровождая Екатерину во время путешествия в Крым, Н.И.Новиков издал в типографии Московского университета отдельной книжкой. Ценным историческим источником является и его Дневник. Александр Васильевич был обласкан и Павлом I, и Александром I.
Портрет, написанный Левицким в период расцвета его творчества, предложил Третьяковской галерее владелец парижского собрания Александр Попов. На помощь пришла компания «Сургутнефтегаз», сумевшая, несмотря на кризис, изыскать необходимые — весьма значительные — средства. В результате полотно вернулось на родину.
Всего на выставке было представлено 150 произведений живописи, 38 — скульптуры, 111 архивных документов. Галерея предполагает устраивать такие экспозиции регулярно. Вскоре должна состояться выставка новых поступлений графики XVIII — начала ХХ века. Вновь приобретенные произведения современного искусства 60 — 80-х годов ХХ столетия продолжат постоянную экспозицию на Крымском валу.
Выпуск «Летописца» подготовили Н.А.Копылова и А.Н.Пыресев