 |
| Московский журнал | О. Востокова | 01.03.2000 |
Его начал собирать и систематизировать Василий Михайлович Потявин (1918 — 1985). Он создал фольклорный архив Кемеровского государственного университета, насчитывающий ныне десятки тысяч записей. Затем эту работу продолжили кемеровские ученые и краеведы.
Мы предлагаем вниманию читателей отрывки из хрестоматии «Фольклор Кемеровской области» (сост., вступит. статья и примеч. Е.И.Лутовиновой), изданной «Кузбассвузиздатом». Все записи сделаны на русском языке, но далеко не все информанты — русские по национальности. Это придает материалу особое своеобразие.
Пасха
Кто рассказал бы мне — не поверила, а вот сама услышала с отцом и дедом. На Пасху дело было. В селе Гришино кладбище было прямо в центре. Рано утром дед зовет нас с отцом и рассказывает: на могилках тихо так было, и вдруг — женский голос из-под земли так тяжело: «Христос воскрес», а за ним — мужской запел, потом еще и еще, и скоро — целый хор. Вот так вот, и я это сама слышала. Маленькая еще была, с отцом выбежала и слышала. Видать, они-то, мертвые, знают, что вправду Христос воскрес. Тихонько так пели (Брызгалова А.П., 1920 г. р., с. Урское Гурьевского района. 1992 г.)
В Пасху яйца красили, стряпни готовили много. Холодец варили. Яйца у нас не катали. Интересно, что яйцо на божницу положишь — оно год лежит — не испортится. А простое яйцо сваришь, оно и двух дней не пролежит — испортится.
Обычай у нас такой был. Например, в семье шесть человек. Так вот, за шесть дней до Пасхи считали, сколько яиц снесут курицы в день. В первый день считал самый старший в семье. Раньше же семьи большие были, детей много. Дак раньше все вместе жили — семья родителей и семьи детей: и деды, и родители, и внуки. Сколько яиц курицы в этот день снесут, столько надо яиц съесть. И так считали от самого старшего — главы семьи — к младшим. Когда я маленькой была, маменька с папенькой пугали меня утром: «Кокушки-то уже прилетели и на божницу сели». А я их спрашивала: «Как прилетели?» А они мне отвечали: «Гуськом прилетели».
Пасха, вот как я думаю — это очищение, чистилище. Потому что к Пасхе всю зимнюю грязь смываешь. В доме все перемываешь, очищаешь, в хате — побелка. К Пасхе очищаешься. И сам весь моешься.
На Пасху ребятишки ходили по утрам, бегали и спрашивали: «Христос воскрес?» — и так три раза. А им отвечаешь: «Воистину воскрес» (Фомина А.Е., 1912 г. р., с. Урское Гурьевского района. 1992 г.).
«Святой день, великая податная Пасха — всему должно подавать», — так у нас говорили. Целую неделю нельзя было работать, святая неделя. Песни пели после разговения, хороводы не водили. Как солнце играет, смотрели на первый день Пасхи. Нас семеро было у матери, она нас рано-рано будит и говорит: «Вставайте, пойдемте смотреть, как солнце будет играть!» Оно играет всеми переливами, когда еще чуть-чуть выходит из-за горизонта. И зеленым, и красным — всяким! Аж скачет, аж скачет! Вылезло солнце — и все, перестает играть. Ходили потом по дворам, пели: «Христос воскрес!»
Родительский день был после Пасхи. Приносили на могилки еду, много готовили всего и раздавали, домой ничего не приносили, нельзя было (Климова Н.И., 1919 г. р.; Яковлева Е.Ф., 1916 г. р.; Сырова А.А., 1923 г. р., деревня Валериановка Тяжинского района. 1994 г.).
Красная горка
На Красную горку собираются всей деревней, приносят крашеные яйца и их катают. Вот чье яйцо разбилось, тот отдает свое яйцо. Гармошку вынесут, продукты разложат, гуляют, опять яйца начинают катать.
Качели ставили на каждой улице перекидные, очень высоко качались, попарно, парень с девушкой (Погорелко Е.А., 1930 г. р., д. Преображенское Тяжинского района. 1994 г.).
Троица
…На Троицу готовили уже все заранее, большой это праздник. Украшали все в доме, ходили рвать траву, застилали ей весь пол, рвали цветы, расставляли их в банках по окнам, срубали молодые березки, вкапывали их в ограде дома, в палисаднике перед окнами. В воскресенье (в Троицу) ходили завивать венки из веток березы и шли из леса на кладбище, вешали их на кресты усопших родных (Федорова Е.А., 1923 г. р.; Юдина Т.Н., Подбородникова В.Ф., 1920 г. р., д. Валериановка Тяжинского района. 1994 г.).
…Мне на Троицу видение было, маленькая еще была. С лелькой (крестная мать) сидели допоздна, тут спать я запросилася, ну и повела меня лелька домой. Небо все темно было, вдруг как окно открылось в ем. Светло так стало. Видим, а в том окошке большом кони по небу летят друг дружке навстречу: красный и белый. Вот так прямо с крыльями. Огромные, во какие (разводит руками). Побежали мы людям говорить, а они не видят ничего. Видно, не всякому бывает такое, не всякому откроется. Долго думали, отчего да к чему бы этому привидеться. Говорили потом, что — к войне, война потом вскоре началась. Говорили люди еще, что столкнулись два коня, красный и белый, и красный победил (Брызгалова А.Ф., 1920 г. р., с. Урское Гурьевского района. 1992 г.).
Фольклорные географические описания
Золотое озеро Алтын-коль
Давным-давно алтаец нашел самородок. Был голодный год. Хлеб хотел получить, но никто не давал. Рассердился он, подошел к озеру и бросил золото в него. С тех пор озеро зовут золотым — Алтын-коль. (Параев П.П., 1939 г. р., п. Артобаш Новокузнецкого района. 1980 г.).
Село Урское
Раньше здесь было море. В погребе морской песок, в подполье. Потоп был. Во время потопа золота накидало. В Уре золота полно. Золото хорошее, червонное. Недаром у нас здесь драгу построили, золото добывают (Захарова П.М., 1918 г. р., с. Урское Гурьевского района. 1993 г.).
Зинкина гора, крестовая гора
Рядом с одной горой жила Зинка Симченко — всезнающая женщина, выделяющаяся своим задорным характером среди сельчан. Потому-то ребятишки и прозвали эту гору Зинкиной.
На одной горе убили человека, ошибочно предположив, что он везет золото. На той горе его могила с крестом. Отсюда и название — Крестовая гора (Степанова Л., 1978 г. р., д. Большая Натальевка Тисульского района. 1996 г.).
Юрга
Юрга — это башкирское слово. Дело было так. Когда строили железную дорогу, то однажды на поле, как раз против будущей станции, появился белый конь. На строительстве были и башкиры, из Уфы их пригнали сюда. Увидели они коня и закричали: «Юрга, юрга!» Иноходец, значит, — так по-нашему конь-иноходец называется. После этого станцию назвали Юрга. И речку так назвали (она течет против станции)… (Никуленко О.А., 1978 г. р., с. Талое Юргинского р-на. 1996 г.).
Фольклорно-бытовые зарисовки
Я-то приехала сюда в 1937 году, и тогда дома-то были деревянные, а вот ране все было по-другому. Дед мне рассказывал. Когда мальчишкой был, жили в юртах, это дом такой, как шалаш. В деревне не было тогда русских, жили одни шорцы. И вот тогда были дома такие. Юрту ставили вроде шалаша, а вместо трубы было отверстие наверху. Печек не было тогда, а был глиняный круг, чтобы огонь не приближался к стенкам юрты. И готовили еду здесь же. Ране ведь не было сковородки, пекли в золе, а лучшее блюдо было лепешки с маслом… Пекли же лепешки в золе, и зола-то не приставала. Мука тогда была не то, что сейчас. Тогда смешивали пшено и ячмень. Перетирали зерно на мельнице, добавляли немного молока и делали лепешки — круглые, толстые. Ложили в остывшую золу и пекли. А потом доставали, стряхивали остывшую золу, а лепешка была румяной, вкусной. Мне еще свекровь пекла. Сейчас такие не делают.
Да, были тогда юрты, а не дома. Мальчишкой я спал в ней. Спали-то тогда на земле больше, да еще шкуру медведя расстилали и не мерзли на ней никогда. И одежда тоже другая была. Халат был белый. А стенки юрты были камчой обделаны. А охотников тогда много было, все ушли охотиться, часто ходили на охоту. Богатые места были ране. На охоту шел охотник, ячмень с собой брал либо сушеный, либо жареный. Да кандык варили. Его много было по тайге. Сварят его и едят с молоком. И были кандыко-копалки — маленькие лопаточки, чуть закрученные, как ложка. А обувь-то ране другая была: чуни да черкаши. Шапки из шкур шили. Тогда-то ситца не знали, холст только был, сами ткали, сами шили. И рубахи, когда жарко было, холщовые носили. А зимой наденут несколько халатов и ходят.
Лодок-то ране здесь не было. Ежели куда плыть надо было, делали салик, что-то вроде плота, пять-шесть бревен и в длину метра четыре-пять, и плавали так (Телишев П.М., 1917 г. р.; Куспекова А.И., 1910 г. р.; Пономарева В.Е., 1909 г. р., п. Усть-Кабырза. 1979−1980 гг.).
Важная составная часть фольклора — народный календарь. Фольклорно-календарные записи производились в начале-середине девяностых годов и в 1998 году вышли отдельной книгой, которую также составила Е.Н.Лутовинова. Вот фрагменты раздела «Весна».
13 марта.
Василий-капельник
Нужно, чтобы в этот день, в Василий-капельничек, птичка воды напилась. Если не напьется, то будет холодно летом, а если напьется, то лето будет хорошее (записано от Гладковой И.В., 1929 г. р., с. Краснинское Промышленновского района. 1996 г.).
14 марта. Евдокея
Евдокея — первый день весны, праздничек. Вот такие приметы на Евдокею: если с утра хорошая погода — будет ранний огурец, а если к вечеру солнышко выглянет, то ранних огурцов не будет. Приметы—только на огурце, это огуречный день. Раньше говорили так:
В Евдокею — напиться воробью,
В 40 Святых — петуху,
На Алексея Божьего человека — быку,
На Благовещенье — жеребцу
(от Высоцкой К.С., 1918 г. р., с. Котино Прокопьевского района, 1996 г.).
22 марта. Сороки
(Сорок мучеников)
В этот день птиц кликали. Хозяйка пекла из теста булочки и каральки крестиком с птичьей головкой. Ребятишки бежали с ними на красную горку или крышу скотного двора, взбирались и кричали заклички. Стряпушки эти ребятишки аппетитно съедали. Хозяйки же оставляли их про запас: в грядки весной крошками посыпать, в хлебец перед сеном добавить для урожая хорошего (от Поляковой О.С., 1910 г. р., с. Правдинка Мариинского района. 1996 г.).
30 марта.
Алексей — человек Божий
Родился мальчик, вырос, его женили, но он не стал жить с женою, он ушел от нее, стал путешествовать, странствовать по миру. Когда стал стар, начал недомогать, тогда пришел к себе на родину умирать. Попросился переночевать у своих родителей, а они его не узнали. Они сказали, что в доме места нету и чтобы он шел в баню спать. Устроился он в бане. Утром на второй день зазвонили колокола сами и как-то необычно. Это говорит о том, что умер какой-то очень достойный человек. Вот решили родители посмотреть, как устроился старик. Пришли они к нашему старцу, пришли, он уже умер, а в руках его метрика зажата, сейчас это называется свидетельством о рождении, а тогда — метрика. Они узнали, что это их сын. А колокола звонили, значит, по нем, это он святой, значит (от Правовой М.Н., 1917 г. р., д. Подкопенка Гурьевского района. 1998 г.).
22 мая. Микола Вешний
Это когда девки кумятся, в саду черемуховом столы накрывают, платками меняются, яишницу делают. У нас деревня была больше 600 домов, и все вместе собирались: оттедова идут с гармонями, отседова. Делали яишницу, булки хлеба вон какие напекут. Вот и сидят в саду, там и поют, и пляшут и девки, и парни. Девки сами все готовили, все ели потом. А другому и мать еду приготовит, парень еслив. А ребята и орехов нанесут, и узюму. Кедровые орехи уже богатый парень берет (от Крючковой М.М., 1918 г. р., с. Малая Салаирка Гурьевского района. 1992 г.).
И, наконец, частушки, припевки и величания. Их в Кемеровской области, как и по всей России, сочиняли издревле, сочиняют и сейчас — как водится, ядреные, забористые:
Ой, тресни, мороз,
Градусов на двести.
У миленочки моей
Нервы не на месте.
Дай-ка, Господи, морозу,
Чтобы милый околел:
Каждый день к окошку
бродит —
Как собака надоел.
Лен — повсеместная частушечная тема. Вот как она звучит в селе Летяжка Ижморского района в исполнении В.П.Ивановой:
Уж как сеяли девки лен,
Шары, шары, шарлатаны.
Серти, верти, воркутаны,
Воркутита-тита-та,
Воркуташки мои,
Девки лен.
Частушки славятся вольным словом, зачастую — и матерным. Кемеровцы умудряются даже самые скабрезные ситуации излагать без ругани:
Иван, Иван и Марья,
А на горе купальня,
Иван, Иван старый,
А что у тебя штанов нет?
А вы, девчонки-сестрицы,
Ивану штаны купите!
Соловей кукушку
Заманил в избушку,
Поманил ее крупой,
Сам за куночку рукой.
Многие припевки посвящены тюрьме, каторге, царскому суду:
Дождик, дождик, перестань,
Я поеду в Арестань —
Богу молиться,
царю поклониться.
У царя сирота
Отворяла ворота
Ключиком-замочком,
Шелковым платочком…
Кемеровскую область населяют русские, татары, украинцы, белорусы, местные народности — телеуты и шорцы. Храня свой национальный характер, они в то же время — особый сплав: кемеровцы. В их частушках — жанре чисто русском — часто звучит тот или иной «национальный колорит»:
Кедра лазим,
Шишка бьем,
Бурундук в сельпо сдаем…
