Если бы мужчины каялись в абортах как женщины, мы бы жили в другой стране

Большинство мужчин к этому греху готовы

— Отец Фёдор, часто мужчины исповедовались вам в абортах?

— За свои 25 лет священства я редко сталкивался с тем, чтобы мужчины исповедовались в грехе аборта. Один из таких случаев произошёл недавно — мне пришлось принимать исповедь у одного мужчины в летах, который очень горячо каялся о загубленных детях. Это было не просто покаяние в том, что он совершил грех, в его словах звучала горечь от того, что сейчас у него могли бы быть живые дети, а их нет.

Но у нас в стране, по разным данным статистики, делается от полутора до двух миллионов абортов в год, и в зачатии каждого из этих убитых детей принимает участие какой-то мужчина. А каются, в основном, женщины.

Потому, что большинство этих мужчин живут так, что они к этому греху готовы. Они на него согласны. И они о нём даже не думают. Они считают, что ответственность за совершение этого греха на них не ложится, потому и живут себе спокойно.

На самом деле такой грех, конечно, разрушает и человеческую судьбу, и человеческую душу. Разрушает семью, построенную человеком, сделавшим аборт. Потому что не может быть никакого счастья, построенного на крови. На крови ребёнка тем более.

К сожалению, мы — нация людей, где у большинства мужчин разрушено желание быть отцом. В юности это разрушение особенно сильно.

— В том числе и поэтому у нас столько абортов?

— Дело не только в том, что мужчины создают ситуацию, из которой женщина выходит посредством аборта. Миллионы мужчин уходят и оставляют миллионы женщин со своими детьми. Считают, что это нормально, когда они платят алименты и иногда навещают ребёнка: раз в неделю, два раза в неделю, раз в месяц.

Когда ты пытаешься им сказать о том, что такая ситуация — ненормальна, страшна, особенно для ребёнка, они возражают: «Да, нет, всё нормально. С женой спокойно разошлись. Она довольна и ребёнок счастлив». А ребёнок просто не понимает, как бы было ему хорошо, если бы папа был рядом. Поэтому он и счастлив, когда папа приходит и ведёт его в «Макдональдс».

Но, самое страшное, конечно, во всей этой ситуации — это то, что в каком-то своём глубинном смысле ребёнок родным отцом принесён в жертву своим страстям. Ребёнок, который должен был прийти в мир по замыслу Божьему, быть любимым, любить, вырасти и успокоить старость этого человека, носить его в старости на руках, заботиться о нём, даже не пришёл в мир, потому что отцу было совершенно всё равно. Или, слава Богу, пришёл в мир, но также оказался ненужным своему отцу.

Мне вспоминается рассказ одной нашей прихожанки. Её дочку бросил муж, когда та родила ребёнка. Бросил и пропал, как это сейчас часто бывает. Дочка была в таком тяжёлом состоянии, что у неё не было сил подавать в суд, чтобы ей платили алименты. Чему отец ребёнка был рад. Знает, что у него есть ребёнок, но ему это не интересно. И вот эта женщина, бабушка, рассказывала, что ребёнок, когда жил у неё на даче, уже будучи подростком, днём куда-то убегал. Она решила проследить, куда это он там на два-три часа убегает после каждого завтрака. Она пошла за ним и увидела, как ребёнок выходит в поле и кричит: «Папа, папа!». Кричал, потом вытирал слёзы и возвращался домой.

И вот мне подумалось: а ведь где-то есть этот отец-безумец, который не хочет знать о том, что есть человек, который готов его любить. Отец потерял не просто объект траты денег в этой ситуации. Он потерял того, кто был готов его любить.

И в каждом аборте, в каждом оставленном с женой ребёнке каждый мужчина теряет самую большую драгоценность на земле. Потому, что на земле самая большая драгоценность — это люди, которые тебя любят. Их нельзя купить, их нельзя ничем заменить и их не так много у каждого из нас.

И вот ради комфорта, ради того, чтобы продолжать жить по страстям, человек берёт и отталкивает от себя, втаптывает в грязь, просто выкидывает из своей жизни такое удивительное сокровище.

Протоиерей Фёдор Бородин с семьёй. Фото: Анна Гальперина

Эгоизм всегда наказывается одиночеством

— Что же ждёт такого человека в будущем?

— Чаще всего — одинокая старость. Старость в одиночестве или в окружении людей, которые будут тобой тяготиться. А это всё равно внутреннее одиночество. Я как священник вижу, как всё меньше и меньше остаётся семей, где стариков любят, где им рады, несмотря на их немощи и даже старческую деменцию. Где их присутствие в доме составляет вот эту радость и полноту жизни, когда представлены все поколения.

Ведь, на самом деле, старик — это человек, который должен обладать таким опытом жизни, которым не обладают молодые. Который должен им делиться, нести мир в семью, потому, что он уже преодолел страсти. Но этого всё больше нет. Сейчас всё больше и больше стариков, которые ведут себя безумно и становятся страшной обузой для своих детей и внуков. И это очень во многом следствие сделанных абортов. Убийство, как кислота, оно выжигает всё. В том числе душу самого человека. Выжигает любовь его к ближним.

Эгоизм почти всегда вообще наказывается одиночеством в судьбе человека. Чем больше человек любит себя, чем больше он эгоистичен, тем с ним тяжелее жить и тем меньше людей хотят с ним жить. А если всё-таки с ним живут, то такое проживание просто превращается в кошмар.

— Почему общество, в том числе и православное, к ответу за аборты призывает исключительно женщин?

— Ответственность на Страшном Cуде за убитых детей отцы будут нести абсолютно одинаково с матерями. Но этот мир так жесток и несправедливо устроен, что мужчина фактически сваливает на женщину решение вопроса.

В ситуации, когда был совершен грех блуда, женщинам надо прийти в себя и рожать ребёнка. Из-за первого греха сделать второй, который будет многократно тяжелее — это неразумный выход. А отвечать придётся. Причём, часто уже здесь.

«Если ты меня любишь, сделай аборт»

— Буквально на днях слышала историю, как пытались отговорить от аборта женщину, которую только что бросил отец зачатого ребёнка. Отговорить можно, а не жалеют ли женщины потом о таком решении?

— Я не знаю ни одного случая, когда женщина, решившая не делать аборт, родившая ребёнка, потом бы не была этому рада. Тем более, когда ребёнок начинает подрастать. За время своего священства сотни раз слышал, как страдает душа женщины, когда-либо сделавшей аборт. Как женщине страшно, как ей тяжело, и как при приближении ухода из жизни всё чаще и чаще ей представляется встреча с душой своего ребёнка, которого она лишила жизни. Но ни разу не слышал: «У меня был выбор: сделать аборт или нет, а теперь ребёнку 15 лет и я жалею, что не сделала аборт».

Потому, что в этом огромном, холодном, жестоком мире, который окружает современного человека, важно, когда есть человек, который тебя любит. Его могло не быть, потому, что ты был на краю совершения преступления. И конечно женщина благодарит Бога за то, что она этого не сделала.

Часто бывает, что один грех тянет за собой другой.

Так, ранние добрачные связи тянут за собой грех аборта. Знаю историю, как одна девушка до достижения совершеннолетия впала в блуд с юношей и зачала ребёнка. Я беседовал с этим юношей — бесконечно самоуверенный человек. Он сказал девушке такие слова: «Если ты меня любишь, сделай аборт».

Он уверен в своей правоте. Сейчас ребёнок не нужен, не до него, а потом можно сделать нового. При этом он толком не учится, толком не работает, потому что не хочет нести ни за что никакой ответственности. Она не сделала аборт, родила ребёнка, и он бросил их, потому что не смог преодолеть свой эгоизм.

И вот эти его слова: «Если ты меня любишь, сделай аборт», — свидетельствуют о том, что человек вообще не понимает, что такое любовь. Для него любовь — это что-то другое.

— Аборты делаются и в браке. Что происходит в конкретной семье, если такое происходит?

— Расскажу одну историю. Знаю семью — муж и жена, трое детей. Муж живёт своей отдельной жизнью, параллельной жизни всей семьи. У него даже своя полка в холодильнике. Понятно, что по дому вообще ничего не делает.

Жена, которая всё пытается как-то наладить семейную жизнь, спросила его напрямую: «Скажи, пожалуйста, а ты меня хоть любишь?» Он посмотрел на неё и ответил: «Не скажу». Потому, что если он скажет «люблю», то эта любовь должна как-то проявляться. А он не хочет этого. Не хочет нести ответственность, что-либо делать.

К сожалению, современные мужчины очень часто именно такие. Есть конечно, и нормальные, но их всё меньше и меньше.

Конечно, человек, не желающий нести ответственность, если он неверующий, даже в семье будет настаивать на аборте. Тем самым он ставит женщину в страшное положение. Иногда вопрос может стоять так — если аборт, то я остаюсь, а если нет, то семья будет разрушена, я уйду.

Но, на самом деле, сделанный аборт больше разрушает семью, чем разногласие по этому вопросу с мужем. Убийство ребёнка становится незримо между мужем и женой страшной преградой. Может быть, супруги и сами этого не понимают.

Вспомним слова апостола Павла: «Ибо возмездие за грех — смерть» (Рим. 6:23). В церковнославянском варианте звучит слово «оброк», то есть, получается, что, совершая грех, ты платишь оброк.

Если семья решилась на такой страшный грех — принести ребёнка в жертву своим страстям к комфорту, к определённому уровню жизни, спокойствию, то за это тоже придётся платить.

Со временем люди начинают чувствовать угрызения совести. Когда-то на «Правмире» я опубликовал статью"Сделали аборт? Помогите многодетным". После этого около десяти человек нашли меня и оказали разовую помощь нуждающимся многодетным прихожанам. А один человек — мужчина, что очень интересно, помогает систематически. Причём помогает напрямую тем семьям, с которыми я его скоординировал.

В заключение хочу сказать как священник, что, если бы мужчины в нашей стране каялись в совершении абортов столько же, сколько женщины, то, наверное, завтра мы бы уже жили в совершенно другой стране, где в таких количествах не убивают детей, ещё не успевших родиться. Но то, что сейчас происходит с нашими мужчинами, — это катастрофа.

Интервью подготовила Ксения Головко