Священномученик Евгений (Зернов), митрополит Нижегородский, и с ним священномученик Стефан Крейдич, пресвитер, преподобномученики игумен Евгений (Выжва), игумен Николай (Ащепьев) и иеромонах Пахомий (Ионов)

Священномученик Евгений (в миру Семён Алексеевич Зернов) родился 18 января 1877 года в Москве в семье диакона. Окончил Заиконоспасское Духовное училище и в 1897 году — Московскую Духовную семинарию. В 1898 году поступил в Московскую Духовную академию. Во время учёбы 8 марта 1900 года принял монашество с именем Евгений. 5 апреля того же года рукоположен во диакона, 25 марта 1902 года — во иерея. Окончил МДА кандидатом богословия и 12 августа 1902 года был определён преподавателем сектоведения в Черниговскую Духовную семинарию. Читал лекции по обличительному богословию, истории русского раскола и местных сект. За доклад «О состоянии раскола и сектантства в Черниговской епархии» 12 ноября 1902 года удостоен благодарности епархиального начальства. Отец Евгений был активным членом совета братства во имя св. князя Михаила Черниговского. Заведовал библиотекой-читальней, был организатором религиозно-нравственных чтений для народа в здании братства. 4 августа 1904 года назначен инспектором Черниговской Духовной семинарии.

С 15 марта 1906 года отец Евгений — ректор Иркутской Духовной семинарии. 25 марта Черниговским епископом Антонием (Соколовым) в Сретенском храме черниговского Троицкого монастыря возведён в сан архимандрита. Ректор Евгений (Зернов) сумел успокоить жизнь семинаристов, в крайнем раздражении выступавших против начальства Духовной семинарии, и привести учебно-воспитательный процесс в порядок, действуя без применения репрессивных мер. Он являлся внимательным и тактичным руководителем и одним из лучших преподавателей семинарии, заслужил любовь и уважение как студентов и преподавателей семинарии, так и духовенства и всей паствы Иркутска. Архимандрит Евгений имел замечательный дар проповедника, проводимые им по воскресным дням в семинарской церкви внебогослужебные собеседования посещали помимо учеников семинарии и иркутская интеллигенция, и простой народ. Отец ректор являлся председателем епархиального училищного совета, редактором «Иркутских Епархиальных ведомостей», членом миссионерского комитета, братства во имя свт. Иннокентия, Российского географического общества. 18 марта 1909 года участвовал в комиссии по освидетельствованию останков святителя Софрония (Кристалевского). В 1910 году сделал на Иркутском миссионерском съезде доклад «О постановке миссионерских предметов в духовных семинариях», все положения которого были единогласно приняты. В 1908 году награждён орденом св. Анны 2-й степени.

20 января 1913 года архимандрит Евгений хиротонисан во епископа Киренского и назначен викарием Иркутской епархии. Хиротонию в кафедральном соборе Иркутска возглавил Иркутский и Верхоленский архиепископ Серафим (Мещеряков). 1 июля 1914 года владыка Евгений становится епископом Приамурским и Благовещенским. 18 сентября, уже после начала первой мировой войны он прибыл в Благовещенск. Первым шагом нового архипастыря стало «Обращение к пастырям и пасомым Благовещенской епархии», в котором архиерей предложил образовать в каждом приходе попечительские советы, которые будут заботиться о семьях лиц, находящихся на фронте; установить во всех церквах особые кружки для сбора пожертвований на Красный Крест; ежемесячно отчислять на нужды войны 2% от церковных доходов и сделать единовременное отчисление 2% от церковных капиталов.

Епископ Евгений участвовал в Поместном Соборе Православной Российской Церкви 1917−1918 гг. В феврале 1918 года был уже в Благовещенске, сообщал в письме Патриарху св. Тихону (Белавину) о том, что приход к власти в городе большевиков сопровождался захватом и разграблением красногвардейцами Благовещенской Духовной семинарии и семинарской церкви, где были сорваны и разбиты иконы, арестами преподавателей семинарии. В связи с тем, что здания духовного училища и семинарии были заняты красноармейскими отрядами, епископ Евгений организовал учёбу оставшихся в Благовещенске учеников в помещениях женского епархиального училища.

В 1919 году владыка перешёл в церковное подчинение организованному в Омске Высшему временному церковному управлению Сибири, признав за ним часть канонических прав в условиях прекращения связи с Московской Патриархией. В ноябре 1919 года он отдал распоряжение о сборе в церквах пожертвований в пользу жителей казачьих станиц, лишившихся имущества из-за нападений красных партизан. Также по распоряжению епископа Евгения в епархии были собраны сведения о священнослужителях, пострадавших в 1919 году за веру от рук партизан, и в феврале 1920 года составлен синодик с именами убиенных (10 иереев и чтец). Перечисленных в нём мучеников указывалось поминать за богослужениями (на общих панихидах, на проскомидиях, на заупокойных ектениях и на литургии).

В период существования формально независимой Дальневосточной республики (ДВР, 1920−1922) владыка продолжал деятельное устроение церковной жизни в епархии. В марте 1921 года в Благовещенске было учреждено Иннокентиевское общество трезвости при Благовещенском соборе. Летом 1922 года были приняты меры по возрождению церковной жизни в низовьях Амура, находившихся под контролем японских войск, по организации там миссионерской и противосектантской работы, по достройке храма в Николаевске. Епископ Евгений состоял в переписке с управляющим Забайкальской епархией Селенгинским епископом Софронием (Старковым) и обсуждал с ним организацию на территории ДВР особого церковного органа, возглавляемого епископом Евгением, а также создание при каждой из дальневосточных епархий по одному «полусамостоятельному» викариатству. Владыка поддерживал среди клира и прихожан верность Патриарху Тихону, находившемуся тогда под следствием. 25 августа 1922 года по распоряжению епископа Евгения в храмах Благовещенска были совершены праздничные всенощные бдения, а 26 августа — в день тезоименитства святителя Тихона — литургии и молебны о здравии и спасении Святейшего Патриарха.

С упразднением в конце 1922 года ДВР и окончательным установлением на Дальнем Востоке советской власти положение Церкви резко ухудшилось. При поддержке властей активизировалось обновленчество. В марте 1923 года обновленческим Высшим церковным управлением был уволен на покой и выслан из Владивостока не признавший ВЦУ управляющий Владивостокской епархией епископ Павел (Введенский). Епархиальный совет перешёл под контроль обновленцев. По просьбе владивостокского клира епископ Евгений (Зернов) взял на себя временное управление Владивостокской епархией. Канонический епархиальный совет по его благословению был воссоздан 18 июля в городе Никольске (ныне Уссурийск).

Особое недовольство властей вызывали продолжавшиеся в храмах моления за Патриарха Тихона и поминовение его имени за богослужениями. В ответ на требования начальника Амурского губотдела ГПУ о прекращении поминовения Патриарха как привлечённого к гражданскому суду и находящегося под стражей 11 мая 1923 года пастырское совещание градо-благовещенских церквей выразило епископу Евгению (Зернову) пожелание моления о Патриархе Тихоне «во избежание каких-либо провокационных обвинений… временно прекратить». На совещании также было принято решение считать обновленческий «второй поместный собор» неканоничным и его постановления необязательными. 9 июля 1923 года в связи с освобождением Патриарха из-под ареста и его вступлением вновь в управление Церковью Владыка издал распоряжение об обязательном поминовении во время богослужения имени Патриарха Тихона.

В августе 1923 года, после прибытия в Благовещенск обновленческого «епископа» Даниила Громовенко, в городской газете появилась заметка об увольнении епископа Евгения (Зернова) на покой решением обновленческого Высшего церковного управления. В ответ епископ составил письмо епархиальному совету, в котором заявил, что «распоряжения ВЦУ для меня никакого канонического значения не имеют, ибо я к „Живой Церкви“ не принадлежу и ВЦУ, как самочинную организацию, пытающуюся захватить в свои руки церковную власть, не признаю… Святейший Патриарх Тихон с момента освобождения Советской Властью является единственным каноническим законным управителем Церкви Российской, власти которого я по долгу пастырскому подчиняюсь и призываю к этому подчинению вверенную моему духовному водительству Благовещенскую паству и пастырей».

13 августа епископ Евгений (Зернов) был вызван на допрос в Амурский губотдел ГПУ, где сообщил, что возглашение за богослужением имени Предстоятеля Церкви происходит согласно церковным канонам и не представляет «какие-либо политические тенденции». В тот же день губотделом ГПУ было начато следствие по факту «использования религиозных предрассудков и малокультурности части населения в целях оказания хотя бы пассивного сопротивления распоряжениям власти путём публичного моления о бывшем патриархе». Одновременно владыка был привлечён к суду за якобы нарушение им трудовых прав служащих архиерейской дачи.

В ночь с 29 на 30 августа, сразу после всенощной службы в Благовещенском кафедральном соборе, епископ Евгений был арестован. Арест архиерея вызвал выступления прихожан. 30 августа они собрались около здания ОГПУ, 2 сентября — у здания губернского суда, требуя встречи с губернским прокурором. Людей разогнали, поливая водой из пожарной машины, в городе были проведены новые аресты. Несколько арестованных иереев проходили впоследствии по делу епископа Евгения. Прихожане продолжали оказывать ему поддержку. По улицам города ежедневно ездила повозка с надписью: «В тюрьму для епископа хлеб». Продуктов набиралось столько, что их хватало и для других арестантов. На допросе владыка отказался признать себя виновным в предъявленных ему обвинениях, в том числе отрицал «участие в укреплении власти правительства Колчака» во время гражданской войны. Взаимодействие с Высшим временным церковным управлением Сибири, по словам епископа Евгения, не имело характера «контрреволюционной деятельности», а являлось «исполнением предписаний, касающихся жизни церковной». Следствие пришло к выводу о недостаточности и неубедительности собранных против епископа Евгения обвинительных материалов, однако освобождение архиерея было признано «совершенно недопустимым для охранения власти и революционного порядка». В октябре 1923 года владыка был этапирован в читинскую тюрьму, его дело рассматривалось в Постоянном представительстве ГПУ на Дальнем Востоке, с декабря — в ОГПУ в Москве.

30 ноября 1923 года, по некоторым данным, владыка был возведён в сан архиепископа. 22 февраля 1924 года Комиссией по административным высылкам НКВД архиепископ Евгений был приговорён к 3 годам заключения за «проведение под видом церковных дел мероприятий контрреволюционного характера, контрреволюционную агитацию и распространение религиозной литературы контрреволюционного характера». Отбывал срок исповедник в Соловецком лагере. Запомнился соузникам как строгий постник, который, невзирая на тяжёлые условия лагерной жизни, никогда не вкушал ни мяса, ни рыбы в постные дни. Был избран старшим соловецким архиереем. Принял активное участие в составлении «Памятной записки соловецких епископов» 1926 года.

3 декабря 1926 года приговором особого совещания при Коллегии ОГПУ местом дальнейшего пребывания архиепископу Евгению была определена Коми (Зырян) Автономный округ, где он отбывал ссылку с мая 1927 года в Усть-Куломском уезде. Находясь в ссылке, по некоторым данным, с неодобрением встретил «Декларацию» 1927 года Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) и даже написал ему по этому поводу письмо, не дошедшее, впрочем, до адресата. Одновременно архиепископ Евгений решительно осудил противников митрополита Сергия, разорвавших с ним каноническое общение. В одном из посланий он писал: «…великий грех производит разделение и те, кто берёт на себя право отделения от митрополита Сергия — законного заместителя митрополита Петра; приносят большой вред и собственному спасению, и Церкви православной. Нет никаких канонических оснований к неподчинению митрополиту Сергию, действия которого не касаются православного вероучения и не нарушают благодатности таинств».

С октября 1929 года владыка проживал в городе Котельнич Нижегородского края. 13 августа 1930 года высокопреосвященный Евгений был назначен на Белгородскую кафедру, однако это назначение было отменено из-за отказа в регистрации местных властей. С 22 февраля 1931 года — архиепископ Котельнический, викарий Вятской епархии. В отсутствие правящего архиерея являлся управляющим епархией. 2 апреля награждён правом ношения креста на клобуке. В октябре 1932 года архиепископ Евгений участвовал в зимней сессии Священного Синода 1932/33 года. В феврале 1933 года утверждён архиепископом Вятским и Слободским. 16 мая 1934 года возведён в сан митрополита и переведён на Горьковскую кафедру. Богослужения митрополита Евгения отличались величием, покоем и благоговением. Он обладал притягательной силой духовной власти и пользовался огромным авторитетом среди прихожан. Митрополит Евгений производил на всех впечатление своим величественным видом, высоким ростом, выразительными глазами. На Пасху 1935 года, пришедшуюся на 1 мая, митрополит не стал ждать, пока пройдёт демонстрация, а поехал после службы в Крестовоздвиженской церкви домой в архипастырском облачении. «Чего нам бояться? — сказал, по воспоминаниям, владыка в ответ на уговоры. — Надо Бога бояться».

3 мая митрополит Евгений (Зернов) был арестован. Проходил по делу вместе с 5 иереями. Его обвинили в том, что он «использовал в контрреволюционных целях церковный амвон, произнеся в ряде церквей города Горького и прилегающих районов проповеди антисоветского содержания». На допросах архиерей отверг эти обвинения, заявив, что все читаемые им проповеди были исключительно религиозно-нравственного содержания. 4 ноября 1935 года митрополит Евгений был приговорён особым совещанием НКВД к 3 годам концлагерей. Заключение отбывал в Казахстане, в Бидаикском отделении Карагандинского лагеря НКВД. Зимой занимался заготовкой льда, летом — прополкой сорняков. Потом был назначен учётчиком-статистиком в канцелярию отделения. 16 сентября 1937 года арестован в лагере. Митрополита обвинили «в контрреволюционной религиозной агитации монархического направления», в проведении нелегальных молений, в распространении акафистов и служении панихид по расстрелянным.

Священномученик Николай (в миру Максим Пименович Ащепьев) родился в 1878 в селе Новониколаевка Елизаветинского уезда Херсонской губернии в крестьянской семье. Брат иеромонаха Рафаила (Ащепьева). С 1912 года — насельник Свято-Троицкого Селенгинского мужского монастыря Улан-Удэнской епархии, в котором был рукоположен во иеромонаха. Служил до закрытия монастыря в 1924 году. В 1924—1928 годах жил в монастырском скиту на озере Котокель. Возведён в сан игумена.

В начале 1929 года работал у крестьянина в селе Покровка, в том же году работал сторожем церкви на станции Архара Амурской области, затем переехал в Петропавловск-Камчатский.

7 сентября 1929 года был арестован в Петропавловске-Камчатском за «участие в контрреволюционной группировке». 23 декабря того же года приговорён к трём годам лагерей. Наказание отбывал в концлагере под Хабаровском. После освобождения с 1933 года проживал в городе Бобринец Кировоградской области.

В июне 1934 года переехал в село Шурское Ростовского района Ярославской области, затем — в село Вексицы того же района.

18 мая 1935 года был арестован в Ростове по обвинению в «участии в контрреволюционной группировке». Проходил по групповому делу «дело игумена Николая (Ащепьева). Ростов, 1935 г.» 16 сентября 1935 года был вновь осуждён на три года лишения свободы. Был направлен в Бидаикское отделение Карлага НУВД, где работал на складе горючего.

В августе 1937 года был арестован в лагере по обвинению в «участии в к/р монархической церковной группировке, нелегальных молитвенных собраниях, служении панихиды по расстрелянным, клевете на конституцию СССР». Проходил по групповому делу «Дело митрополита Евгения (Зернова) и др., Караганда, 1937 г.» Из материалов обвинения: «Осуждённый за к/р деятельность на воле, являясь по своему социальному положению, так и идеологически религиозным фанатиком… не только не изменил своих убеждений, но и, находясь в заключении, продолжал свою антисоветскую деятельность, проводя среди заключённых лагеря к/р религиозную агитацию и распространяя провокационные измышления, направленные на дискредитацию политики Советской власти и коммунистической партии». Виновным себя не признал.

Священномученик Евгений (в миру Евгений Игнатьевич Выжва) родился 18 сентября 1883 года в городе Владимире-Волынском в крестьянской семье. Окончил двухклассное городское училище во Владимире-Волынском. С 1905 по 1907 год служил в армии псаломщиком. В 1908 году вступил в число братии Почаевской Успенской лавры, к 1917 году был игуменом. С 1918 года служил священником в Житомире, затем в местечке Кодня Трояновского района Киевской обл. (ныне Житомирского района и области).

11 ноября 1935 года арестован в Киеве, 26 февраля 1936 года приговорён Коллегией Киевского обл. суда к пяти годам «за связь с контрреволюционными организациями, находящимися за границей, и духовенством». Заключение отбывал Карагандинском лагере НКВД. Работал в лагере на «дальнем стане» на огородах вместе с митрополитом Евгением (Зерновым).

11 сентября 1937 года арестован в лагере по обвинению в «систематической а/с, к/р религиозной агитации монархического направления в группе во главе с Зерновым, провокационных измышлениях, направленных на дискредитацию политики Советской власти», проходил по делу митрополита Евгения (Зернова). Виновным себя не признал.

Из обвинительного заключения:

«Собираясь в общежитии, кипятилке и т. д. з/к Зернов, Ионов, Выжва, Ащепьев и Крейдич под руководством Зернова проводили к/р религиозную пропаганду, устраивали тайные молитвенные собрания, распространяли молитвы к/р содержания, служили панихиды, в т. ч. как соболезнование по поводу расстрела Тухачевского, Уборевича и др. изменников родины».

Священномученик Пахомий (в миру Пётр Матвеевич Ионов) родился 15 января 1883 года в селе Троицком Каменского уезда Пензенской губернии в благочестивой крестьянской семье. Молитву и уединение он полюбил c детства. После окончания курса в сельском училище Пётр направился в Свято-Троицкий Сканов монастырь Пензенской епархии, и 16 ноября 1907 года был зачислен послушником. С 10 июля 1912 года, по благословению настоятеля монастыря, в течение двух месяцев он был в паломничестве в Киево-Печерской Лавре.

В 1913 году принял монашеский постриг с именем Пахомий. 6 июля того же года был рукоположен в сан иеродиакона и определён на послушание письмоводителя. Как отмечали все в обители, был он «качеств отлично хороших, весьма способен, честен, усерден и кроток». Вскоре (не позже 1917 года) последовала и священническая хиротония.

После официального закрытия монастыря в 1928 году иеромонах Пахомий жил в селе Троицком, где содержал пасеку. Когда через два года пасека была конфискована, он принял на себя подвиг духовного окормления православных христиан в условиях гонений. С риском для жизни он проходил по селениям и совершал священническое служение.

В селе Пичуры близ Свято-Троицкого Сканова монастыря располагалось монастырское подворье. Здесь вокруг иеромонаха Пахомия собралась небольшая община. Богослужения совершались в приспособленной под церковь келии церковной старосты Февронии Ивановны Цибиркиной. К общине присоединились священник Ефрем Курдюков и вернувшийся из концлагеря бывший настоятель Сканова монастыря архимандрит Филарет (Игнашкин).

27 июня 1935 года отец Пахомий был арестован. С ним были арестованы и 12 подвижников нелегального монастыря: иеромонах Макарий (Камнев) из с. Вьюнки; монахиня Таисия (Проказова); монахиня Параскева (Шиндяпкина), Павел Кузьмич Аношкин, Василий Филиппович Мелешкин и Матфей Алексеевич Родчин из с.Н.-Пичуры; Никифор Григорьевич Беспалов, Алексей Евдокимович и Любовь Алексеевна Шароновы из с. Казенчик; келейницы о. Пахомия — Пелагия Ивановна Мещерякова и Мария Трофимовна Метальникова из с. Каменки; Иван Семёнович Шелконогов из с. Клиновка. До 21 сентября они содержались в Пензенской тюрьме, проходили по групповому делу «Дело иеромонаха Пахомия (Ионова) и др., Мордовская АССР, 1935 г.»

Иеромонах Пахомий обвинялся в том, что был якобы «враждебно настроен к существующему строю, проживая нелегально в селе Пичуры, создал контрреволюционную группу из церковного и монашеского актива, проводил нелегальные сборища, распространял контрреволюционную литературу — «Протоколы Сионских мудрецов» и проводил «антисоветскую и антиколхозную пропаганду», направленную «на ослабление существующего строя, колхозного строительства».

21 сентября 1935 года особым совещанием при НКВД СССР, по ст. 58−10, 58−11 УК РСФСР отец Пахомий был осуждён к пяти годам концлагерей. Направлен он был в Бидаикское отделение Карлага НКВД.

20 сентября 1937 года был арестован в лагере, проходил по групповому делу «Дело митрополита Евгения (Зернова) и др., Караганда, 1937 г.». Из обвинительного заключения:

«Собираясь в общежитиях, кипятилке, сторожке горючего и на огороде з/к Зернов, Ионов, Выжва, Ащепьев и Крейдич под руководством Зернова проводили к/р религиозную, монархического толка, пропаганду, служили панихиды по поводу расстрела врагов народа Тухачевского, Уборевича и др., распространяли провокационные слухи о войне и гибели Советской власти».

Священномученик Стефан Васильевич Крейдич родился в 1874 году в селе Вавуличи Бездежской волости Гродненской губернии в белорусской крестьянской семье. С 1914 по 1918 году служил в армии писарем в штабе военного округа в Смоленске.

С 1919 служил псаломщиком и певчим церковного хора в селе Рогово (Ропово) Брянской губернии, с 1923 года — в Смоленске, с 1929 года — вновь в Рогове.

В 1932 году был рукоположен в сан священника ко храму села Робчик Брянской области.

В 1936 году был арестован, обвинён в «агитации против вступления в колхозы, собирании детей в возрасте от 12 до 15 лет и внушения им религиозного дурмана, высказывании контрреволюционных повстанческих настроений». Спецколлегиией Западного Облсуда был приговорён к семи годам заключения в концентрационном лагере. Этапирован в Бидаикское отделение Карлага НКВД.

7 сентября 1937 года был арестован в лагере по групповому делу «Дело митрополита Евгения (Зернова) и др., Караганда, 1937 г.». Обвинялся в том, что «не только не изменил своих убеждений, но и находясь в заключении продолжал свою а/с деятельность, проводя среди заключённых лагеря религиозную агитацию и распространяя провокационные а/с измышления».

Из доноса:

«В кипятилке заявлял: „Конституция ничего нового не даёт, это только слова“. З/к Крейдич, как ранее служивший в митрополичьем хоре, пел тропари на Троицу и панихиды по расстрелянным (в т.ч. по Тухачевскому и Уборевичу), распространял молитвы к/р содержания, переписывая их собственноручно».

На допросе заявил: «Виновным себя не признаю, а что пел тропарь Троицы, считал, что имею право на то — не запрещено».

20 сентября митрополит Евгений (Зернов) вместе с другими заключёнными — игуменами Николаем (Ащепьевым), Евгением (Выжвой), иеромонахом Пахомием (Ионовым) и священником Стефаном Крейдичем — был приговорён Особой тройкой при УНКВД по Карагандинской области к расстрелу и в тот же день расстрелян вместе с ними.

Священномученики Евгений, Николай, Пахомий и Стефан прославлены в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г.

http://www.fond.ru/index.php?menu_id=370&menu_parent_id=0&person_id=832

Открытая православная энциклопедия «Древо»

Собор Новомучеников и Исповедников Российских