 |
| Татьянин день | Пётр Тренин-Страусов | 22.02.2017 |
Вообще, конечно, должно было быть всё наоборот: общество и государство предлагают и даже просят Церковь возродить нормальную жизнь храма, потому что храм, превращённый в музей (или приспособленный под другие хозяйственные нужды), — это неправильно.
Чтобы было понятнее, давайте просто изменим масштаб и детали, оставляя суть: разве общество собиралось бы на митинги против передачи Церкви храма, в котором с 1930-х годов был устроен, например, тир? Или овощехранилище? Скорее всего, нет. Наоборот, люди жертвовали бы на восстановление церковной жизни. Таких примеров — сотни, если не тысячи, а противоположных («Руки прочь от овощехранилищ!») — почти нет. Значит, норма, это когда храм — храм.
В совершенно светской ситуации тоже нормой было бы другое отношение. Нормальным, добрым, воспитанным и интеллигентным людям, которые ополчились против Церкви, больно и обидно, когда, например, крупная научная обсерватория в 90-е превращалась в дискоклуб, а НИИ продавались со всем оборудованием за копейки «инвесторам», которые превращали их в рынки и офисы. Редкие примеры возврата этих НИИ и возрождение там научной жизни люди считают правильными.
Так что же с Исаакием? Почему люди выступают против передачи храма (который больше и красивее, чем их сельские храмы и который использовался не как овощехранилище, а как музей) обратно Церкви? В чём дело?
Думаю, что общественное мнение взбудоражено привкусом мифической и таинственной «несправедливости» — её не объясняют, но нагнетают. Это делается в рамках общего противостояния власти, так раскачивается протестный потенциал. Когда государство притесняло Русскую Православную Церковь, люди с похожим оппозиционным настроем (часто те же самые люди, что сейчас выступают против) либо ходили в храм, либо благосклонно относились к Церкви. Стоило государству изменить своё отношение к Церкви — они сделали то же самое. Я спросил у одного протестующего: а вы согласны были бы отдать храм Церкви, если бы Путин отказался выдвигать свою кандидатуру на выборах? Он тут же согласился, даже не удивляясь, как в одном вопросе ужились такие разные вещи.
Чтобы обосновать свою позицию, протестующим нужен был формально увесистый и убедительный довод. Этим доводом они пользуются как дымовой завесой, за которой можно прятать, не разбираясь, всё что угодно: неприятие православия, антирелигиозные чувства, ненависть и зависть, злобу и недовольство, обиду на какого-то конкретного священника или вообще на всех и так далее. Завеса получилась — это факт: против передачи храма Церкви выступают люди совершенно разных взглядов, да и внутри своего сообщества они не разбираются, у кого какая мотивация.
Так вот, единственный довод, который выставляется как убедительный, — финансовый: сейчас город не тратит деньги на храм, а, если храм будет передан Церкви, то начнёт. Это уже будут деньги налогоплательщиков. Поэтому это дело всех и каждого! Вставайте на защиту. А собственно, на защиту чего? — Своих кошельков!
После этого вроде как предполагается, что человек, который хочет, чтобы храм был передан Церкви, прижат лопатками к полу убийственным аргументом. Но нет. Расходы на храм в течение года составляют около 560 млн рублей. Даже если допустить, что за него платят только налогоплательщики-физические лица и что их всего в городе два миллиона, то это 280 рублей с каждого в год, то есть 23 рубля в месяц. Конечно, это деньги, к ним нужно относиться с уважением, но всё же надо понимать, что это и есть тот огромный финансовый удар по горожанам, о котором предупреждают противники передачи храма Церкви. Пугают именно 23 рублями в месяц. Причём, если верить статистике, из этих дух миллионов больше половины считают себя православными, а значит, их не испугать «налогами» на храм Божий и защищать их от этих «поборов» не нужно. Для сравнения: на работу всего лишь 50 депутатов ЗакСа налогоплательщики тратят почти в три раза больше — 62 рубля в месяц, а и на депутатов, и на администрацию города — 291 рубль в месяц. Есть с чем сопоставлять непоправимость финансового удара от содержания храма, а также подумать, от кого дальше защищать кошельки горожан.
Так вот, в ситуации, когда нормальная дискуссия плохо ведётся и не просматривается поле для компромисса, нужно опустить дымовую завесу и вывести всех на солнышко.
Во-первых, надо разобраться, как часто те, кто бьётся за «музейность», сами ходят в этот музей? Сколько раз в месяц? А в год? А вообще за всю жизнь? Разве для них это насущный вопрос? Какова на самом деле их личная связь с музеем? Думаю, что опросить всех активистов довольно просто — они работают в социальных сетях и у них нет поводов скрывать эту информацию. Это как с гаишниками: если отказываешься от освидетельствования, считай что пьяный. По доступной статистике, неверующий человек посещает такой музей всего несколько раз в жизни. Другое дело — верующий. Так у кого больше права на своё мнение по этому вопросу: у тех, кто войдёт в музей три-пять раз в жизни или у тех, кто еженедельно стремится прийти в храм в субботу на всенощную службу и в воскресенье на Литургию?
Во-вторых, для наглядности — «за что народ на самом деле» — на определённый срок надо сделать два входа. Над первым написать: «Музей», над вторым — «Храм», и посмотреть, куда пойдёт больше людей. В музейном входе, естественно, — касса, в храмовом — вход, конечно, бесплатный, но есть свечной ящик, где можно купить свечи и оставить пожертвование. Посмотрите, куда пойдут люди. И не только потому, что вход бесплатный.
А теперь ещё раз про деньги и защитников карманов. А не лучше ли и вход в музей сделать бесплатным? Почему нет? Будет приходить в музей ещё больше народа! Музей станет доступнее. Теперь за вход в музей люди будут платить 23 рубля в месяц вместо 250 за каждый раз! На порядок дешевле! Это ли не в интересах горожан?
Расстраивает в позиции защитников «музейности» вот что. Сейчас они признают ценность собора, архитектуры, убранства и тому подобного, но как только храм передадут Церкви — они сразу от него готовы отказаться! Сразу откажутся «оплачивать своими налогами» содержание того же самого здания, того же самого убранства, той же самой архитектуры. И это они говорят открыто, в СМИ. Святой царь Соломон рассудил двух женщин, спорящих о младенце. Одна как раз и говорила, если он не будет отдан ей, то пусть будет убит. Вторая была согласна отдать младенца, лишь бы он только был жив. Исаакий и был передан на 70 лет в руки чужой советской женщине. Пора же, наверное, равняться на мудрость Соломона и отдать храм обратно его матери.
P. S. А у верующих и сторонников передачи храма Церкви будет одна большая общественная задача. Многие не согласные с передачей храма всего лишь интуитивно боятся, что храм перестанет быть для них открыт — что их почему-то выгонят из храма, будут на них шукать или осуждающе смотреть и, в общем, заставят чувствовать себя чужими за то, что они, например, по незнанию пришли без платка, или не так и не вовремя ставят свечу, тем более, если они не верующие, не христиане, не православные и так далее. А должно быть наоборот: вместо формального и холодного, как сейчас, равенства за деньги для всех, входящие в храм должны будут получить от христиан добрый, открытый и радушный приём — бесплатно, ради Христа, по любви. Даст Бог, так и будет!
Автор — консультант по творческим решениям для политики и бизнеса, выпускник истфака МГУ, живёт в Санкт-Петербурге
