Генерал-лейтенант Я.Д.Юзефович: штрихи к портрету

От редакции: К 100-летию зарождения Белого движения. Генерал А.И. Деникин связывал зарождение Белого движения с деятельностью проходившего в мае 1917 г. в Могилёве офицерского съезда, на котором генерал М.В. Алексеев сформулировал главный лозунг дня: «Спасать Отечество!» По мнению генерала Н.Н. Головина положительная идея движения состояла в том, что оно зародилось исключительно для спасения разрушающейся государственности и армии. Для Белого движения была характерна его государоцентричность. Это интерпретировалось как необходимое и обязательное восстановление законности и порядка во имя сохранения национального суверенитета и поддержания международного авторитета России. Белые воевали против красных, а также против сепаратизма пытавшихся отделиться от России регионов. Недаром основным лозунгом Добровольческой армии был призыв бороться «За Единую и Неделимую Россию!»

---

Имя героя этого очерка известно любому человеку, хотя бы на любительском уровне интересовавшемуся историей Гражданской войны в России. Оно неоднократно встречается на страницах мемуаров А.И.Деникина, П.Н.Врангеля, А.Г.Шкуро, П.С.Махрова и других деятелей Белого движения, упоминается практически во всех исследованиях, посвящённых событиям 1918−20 гг., в справочной литературе. И в то же время генерал-лейтенант Яков Давыдович Юзефович (1872−1929), будучи непосредственно причастным к ряду памятных событий Гражданской войны, всегда оставался в тени своих непосредственных командиров. Сам он не оставил воспоминаний, ему не было посвящено ни одной отдельной работы, в его биографии по сей день существует множество белых пятен — вплоть до того, что до недавнего времени было неизвестно даже, где именно умер и похоронен генерал. Отчасти восполнить эти пробелы и призван этот очерк.

Яков Давыдович Юзефович происходил из рода литовских татар, мусульман по вероисповеданию, которые пользовались польским гербом «Радван» (Radwan). Его первым предком считается Юзеф Ибрагимович Чайдаевич, упоминаемый в польских генеалогических хрониках в 1591 г.[1] На протяжении XVI, XVII и XVIII столетий предки Юзефовича были шляхтичами, но в армии Речи Посполитой занимали довольно скромное положение — в 1702 г. Самуэль Юзефович имел чин ротмистра, в 1723-м такого же чина достиг один из его сыновей, Александр; внук Александра Рафал в 1782 г. был штабс-ротмистром. Непосредственные предки Я.Д.Юзефовича были связаны уже с русской военной службой: его дед Амурат Самуэлевич дослужился до чина капитана, а отец Давид Амуратович (1829−1901) — до чина генерал-майора (1885). Помимо Якова, у Д.А.Юзефовича были также сыновья Матвей и Михаил и дочери Евгения (замужем за генерал-майором Иосифом Степановичем Якубовским, 1853-после 1913), Софья (замужем за капитаном Спиридоновым), Анна (замужем за полковником Александром Семеновичем Резановым, 1878-?) и Ольга.[2]

Яков Давидович Юзефович родился 4 марта 1872 г. (именно эта дата указана на его надгробии, несмотря на то, что в открытых источниках и послужном списке приводится дата 12 марта).[3] Местом его рождения стало имение Большая (или Великая) Лапеница, расположенное в Волковысском уезде Гродненской губернии (ныне Волковысский район Гродненской области Республики Беларусь) и приобретённое его отцом в 1868 г. Родовое гнездо Юзефовичей было довольно крупным селением — в 1886 г. в нём проживало 475 человек, имелись православный храм (действовал до 1960-х, ныне руинирован), синагога, баня, две лавки, кузница, водяная мельница и корчма. После 1945 г. Большая Лапеница перестала существовать как отдельный населенный пункт, слившись с соседней деревней Гриневичи.

Как и многие уроженцы белорусских земель, начальное военное образование Яков получил в Полоцком кадетском корпусе, после чего поступил в Михайловское артиллерийское училище, где был одним из лучших (с 7 ноября 1892 г. портупей-юнкер). После окончания училища подпоручик Юзефович 7 августа 1893 г. был выпущен в 7-ю конно-артиллерийскую батарею, где исполнял обязанности делопроизводителя, заведующего батарейным хозяйством и учебной командой. 8 октября 1896 г. поручик Юзефович поступил в Николаевскую академию Генерального штаба, которую окончил по 1-му разряду в июле 1899 г. После этого его военная карьера была в основном связана со штабной службой: старший адъютант штаба 4-й кавдивизии, помощник старшего адъютанта штаба Варшавского военного округа. Интересно, что с апреля 1901 г. Юзефович также был помощником редактора «Варшавского военного журнала», издававшегося при штабе округа.[4]

В Русско-японской войне офицер участвовал в чине подполковника и должности старшего адъютанта управления генерал-квартирмейстера 3-й Манчжурской армии. После войны служил штаб-офицером для поручений штаба Варшавского военного округа (февраль 1906 — ноябрь 1910 гг.), 6 декабря 1908 г. был произведен в полковники. К этому моменту Юзефович уже был кавалером орденов Святого Станислава 3-й степени, Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава 2-й степени с мечами, Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом и Святой Анны 2-й степени с мечами. (В скобках заметим, что генерал был также кавалером четырёх иностранных наград — французских Командорского креста ордена Камбоджи, Командорского креста ордена Чёрной Звезды, Офицерского креста ордена Почётного Легиона (Франция) и испанского ордена «За военные заслуги»[5]). С 24 ноября 1910 г. полковник Юзефович возглавлял отделение Главном управлении Генерального штаба.

Накануне Первой мировой войны, будучи в возрасте 42 лет, Яков Давыдович обзавелся семьёй. Его избранницей стала 37-летняя дочь действительного статского советника Вера Михайловна Станкевич, урождённая Стрижевская. В первом браке она состояла с воронежским помещиком, предводителем дворянства Острогожского уезда, статским советником Владимиром Иосифовичем Станкевичем (1858−1912).[6] Забегая вперёд, скажем, что Вера Михайловна сполна разделила тяготы военной службы мужа, став сестрой милосердия санитарного поезда имени великого князя Михаила Александровича. 4 августа 1915 г. приказом по войскам 9-й армии Юго-Западного фронта В.М.Юзефович была награждена сразу двумя Георгиевскими медалями — 4-й и 3-й степеней «за то, что в ночь с 11-го на 12 марта 1915 года оказывала помощь раненым на станции Залещики под действительным ружейным и артиллерийским огнём неприятеля».

С началом Первой мировой войны исполнительного и талантливого офицера забрала себе Ставка Верховного Главнокомандующего. С началом боевых действий Яков Давидович исполнял должность генерала для делопроизводства и поручений управления дежурного генерала при Ставке. Однако в тылу отсиживаться Юзефович явно не желал, потому что уже 23 августа 1914 г., через месяц после начала войны, по прошению был переведён на должность начальника штаба Кавказской туземной конной дивизии. Не исключено, что на новое назначение повлияло магометанское вероисповедание полковника. Ведь в состав Кавказской дивизии входили добровольческие полки, сформированные из мусульман Кавказа — чеченцев, ингушей, дагестанцев, татар, кабардинцев, черкесов. «Туземцы» отличались отчаянной храбростью и наводили на противника ужас своими лихими атаками в конном строю, из-за чего получили неофициальное почётное название «Дикой дивизии».

Особый статус это соединение имело также благодаря тому, что командующим дивизией был родной брат Николая II, великий князь Михаил Александрович. Судя по всему, отношения командующего дивизией и его начальника штаба были душевными. Как вспоминал А.И.Спиридович, «Великий Князь всегда хотел быть впереди. Его начальник штаба, Юзефович, не останавливал его, за что офицеры даже нарекали на него. „Нельзя так, это же брат Государя“. Однажды, ехавши с Юзефовичем на автомобиле и с доктором Катоном, Великий Князь, правивший машиной, попал в район расположения неприятеля. Только чисто спортивная ловкость и смелость Великого Князя выручила их тогда и они не попали в руки противника»[7]. Именно в качестве начальника штаба «Дикой дивизии» Юзефович ещё при жизни стал литературным героем — его вывел на страницах романа «Дикая дивизия» (1928) популярный в начале ХХ в. писатель Н.Н.Брешко-Брешковский. Согласно тексту романа, «полковник Юзефович, крепкий, приземистый, большеголовый и широкоплечий татарин», сразу после назначения был направлен Верховным Главнокомандующим великим князем Николаем Николаевичем в Киев, где императрица Мария Федоровна сказала ему: «Полковник, прошу вас как мать — берегите Мишу». Юзефович отвечал: «Моё слово солдата Вашему Величеству, я буду охранять великого князя по мере сил моих». Юзефович был верен своему слову. А держать слово было нелегко"[8].

За проявленную в боях храбрость Яков Давыдович Юзефович 24 августа 1915 г. был награждён Георгиевским оружием. Георгиевское оружие Юзефович получил за бои с 25 по 29 мая 1915 года в районе Снятый — Городенка. «Под сильным артиллерийским огнём противника, подвергая свою жизнь явной опасности, верной оценкой обстановки и принятыми мерами способствовал удачному достижению поставленной дивизией цели — отражению натиска противника упорным сопротивлением, обеспечивая отход соседних групп. В бою 29 мая у ст. Дзвиняч личной рекогносцировкой под сильным артиллерийским огнём противника определил угрожаемое в нашем фронте место и своевременно принятыми мерами обеспечил удачный исход боя»[9]. 15 сентября 1915 г. полковник Юзефович был произведен за боевые отличия в чин генерал-майора.

Ещё одна награда «за отличие начальником штаба Кавказской Туземной конной дивизии» нашла его 29 октября 1915-го. Это высший боевой орден России — Святого Георгия 4-й степени. В наградном листе отмечалось, что «состоя начальником штаба Кавказской туземной конной дивизии, в период боев с 11-го по 26-е января 1915 года в районе Лютовиска, Боберка, Ломни, неоднократно подвергая свою жизнь явной опасности, производил разведки и неустанно вёл наблюдение в бою, на основе которых составил план действий дивизии, <…> причём во время произведения разведки 18 января был ранен ружейной пулей, но остался в строю, продолжая выполнять свои обязанности. Во время самых боёв принимал в них деятельное участие, постоянно лично давая указания частным начальникам и, зачастую, не имея возможности своевременно получить указания от начальника дивизии, по собственному почину, принимал такие меры, которые способствовали поражению австрийцев. По свидетельству начальника дивизии, он являлся главным сотрудником его в достижении решительной победы, одержанной дивизией над врагом»[10].

В 1916-м Юзефович получил ещё две высокие боевые награды — ордена Святого Станислава 1-й степени с мечами и Святой Анны 1-й степени с мечами. К этому времени генерал Юзефович уже занимал пост начальника штаба 2-го кавалерийского корпуса. Однако в августе 1916 г. генерал заболел и после двух месяцев лечения 29 октября 1916 г. был откомандирован в распоряжение великого князя Михаила Александровича[11].

После февральского переворота Я.Д.Юзефович получил должность генерал-квартирмейстера при Верховном Главнокомандующем (6 апреля 1917 г. прикомандирован для исправления должности, 15 апреля утверждён в ней). К этому времени относится близкое знакомство Юзефовича с А.И.Деникиным и С.Л.Марковым (12 мая, после прихода в Ставку Маркова, должность Юзефовича была переименована — он стал 1-м генерал-квартирмейстером, а Марков 2-м). Юзефович имел отношение к планированию всех боевых операций лета 1917 г. на русском фронте. Но служба при Верховном Главнокомандующем генерале от инфантерии М. В. Алексееве оказалась очень нелёгкой. Алексеев предпочитал всю работу выполнять сам, и его подчинённые зачастую просто не знали, что им делать. Как вспоминал А.И.Деникин, «много раз втроём (я, Юзефович, Марков) мы обсуждали этот вопрос; экспансивный Юзефович волновался и нервно просил назначения на дивизию: „Не могу я быть писарем. Зачем Ставке квартирмейстер, когда любой писарь может перепечатывать директивы“.. И я, и он стали поговаривать об уходе. Марков заявил, что без нас не останется ни одного дня».[12] Так и случилось — Деникин, Марков и Юзефович ушли из Ставки почти одновременно. 5 июня 1917 г. Юзефович получил назначение командующим 12-й кавалерийской дивизией, которой до него командовали, сменяя друг друга в должности, К.К.Маннергейм и А.М.Каледин.

Дальнейшая карьера генерала при Временном правительстве развивалась стремительно. Вернувшись из отпуска в середине июля, он получил под временное командование 26-й армейский корпус, а 7 сентября 1917 г. был произведен в генерал-лейтенанты и принял корпус уже официально. Обратим внимание на дату производства — она может говорить лишь о том, что в симпатиях к Л.Г.Корнилову во время его «мятежа» Юзефович, в отличие от его недавних сослуживцев Деникина и Маркова, заподозрен не был. Впрочем, на должности комкора Юзефович пробыл только пять дней, т.к. получил от командующего 9-й армией А.К.Кельчевского телеграмму следующего содержания: «Согласно приказа Главковерха Вы назначаетесь командующим 3-й армией. Ввиду сего, предлагаю Вам отправиться к месту нового служения и об отбытии донести»[13]. 16 сентября 1917 г. генерал отправился к новому месту службы в Полоцк, где дислоцировался штаб 3-й армии, но уже через две недели был переведён на должность командующего 12-й армией, сменив генерал-лейтенанта Д.П.Парского, и вступил в должность 1 октября 1917 г.[14]

В подчинении Юзефовича теперь были пять корпусов. Правда, активных боевых действий осенью 1917-го 12-я армия уже не вела. Поражённый антивоенной пропагандой Северный фронт разваливался на глазах, и Юзефовичу пришлось командовать практически неуправляемыми войсками. Сохранились свидетельства того, что Юзефович на посту командарма проявил себя не лучшим образом. Его бывший однокашник по училищу И.Т.Беляев вспоминал: «Мои офицеры с ужасом отзывались о его деятельности. „Здесь командующий Армией всецело находится в руках революционного комитета, — говорили они. — Он делает всё по их указке, лишь бы сохранить свой пост. Офицеров твёрдых убеждений арестовывают и расстреливают, а он и пальцем не хочет пошевелить для их спасения“»[15].

14 ноября 1917 г. Яков Давыдович сдал должность командарма-12 генерал-лейтенанту В.Ф.Новицкому, оставшись в истории Первой мировой войны как обладатель богатейшей боевой биографии — только ему удалось в течение трёх лет послужить в Ставке Верховного Главнокомандующего (причём дважды), возглавлять штабы дивизии и корпуса, командовать дивизией, корпусом и двумя армиями.

Дальнейшая судьба Якова Давыдовича Юзефовича связана с Белым движением. В Добровольческую армию он вступил летом 1918 г. С 1 января 1919 г. возглавлял штаб Кавказской Добровольческой армии П.Н.Врангеля, причём во время его болезни замещал его на посту командующего. Воспоминания И.Т.Беляева сохранили выразительную зарисовку Юзефовича сразу же после получения им должности:

«Юзефович сидел в салоне, где два длинные стола, накрытые роскошной камчатной скатертью, ожидали Врангеля и его новый штаб. Перед ним стояла бутылка Моздокского и недолитый стакан красного вина.

— Очень рад, очень рад, — любезно встретил он меня. — Садитесь, обменяемся мыслями… Наконец-то, я чувствую себя человеком! Представьте себе, целый год я был без должности! Знаете, если б теперь в мои руки попал большевистский банк, первое, что я сделал бы, отсчитал бы себе содержание за все потерянные двенадцать месяцев".[16]

Между Врангелем и Юзефовичем сложились хорошие отношения, и Пётр Николаевич высоко ценил Якова Давыдовича. В своих «Записках» от так писал об этом: «Лично с генералом Юзефовичем я едва был знаком, но по репутации знал его как блестящего, большой эрудиции, способного и дельного офицера. Я из Петровского несколько раз говорил с генералом Юзефовичем по прямому проводу. Ему поручил я формировать штаб и он вёл переговоры с намеченными в сотрудники лицами. Краткие, сжатые и определённые изложения и ответы, даваемые генералом Юзефовичем на поставленные ему вопросы, меня чрезвычайно удовлетворили. Составленное мною о генерале Юзефовиче благоприятное представление вполне подтвердилось при личном свидании. В дальнейшей продолжительной совместной работе я имел в его лице драгоценного сотрудника. Обладая большим военным опытом, широкой и разнообразной военной эрудицией, острым и живым умом и огромной трудоспособностью, генерал Юзефович был прекрасным начальником штаба. Впоследствии, во время перенесённой мною тяжёлой болезни, ему пришлось продолжительное время командовать армией. Его всё время тянуло в строй и летом 19-го года он принял должность командира 5-го кавалерийского корпуса»[17]. По воспоминаниям И.Т.Беляева, Врангель отзывался о Юзефовиче так: «Он потрясающий кавалерист. Он удовлетворяет всем моим требованиям. Наконец-то я буду иметь настоящего начальника штаба!»[18]

Высоко отзывались о Юзефовиче и другие знавшие его белые военачальники. Так, Я.А.Слащов-Крымский характеризовал его как «единственного талантливого при Врангеле человека», а П.С.Махров оставил в мемуарах такой портрет Якова Давыдовича, относящийся к лету 1919 года: «Генерал Юзефович был небольшого роста, коренастый, с тёмным скуластым монгольским лицом и густыми волосами, подстриженными ёжиком. Он был известен как солидный вдумчивый офицер и начальник штаба. Располагая немалыми средствами и будучи очень гостеприимным, он давал в Петербурге частые приёмы, что способствовало его популярности. Человек он был добрейшей души, тактичный, не любивший интриг, и слыл очень хорошим товарищем»[19].

Юзефович был одним из двух основных претендентов на должность командующего Добровольческой армией, и, когда в апреле 1919 г. А.И.Деникин назначил на этот пост генерал-лейтенанта В.З.Май-Маевского, был обижен на Главнокомандующего. П.Н.Врангель так описывает в своих «Записках» свой диалог с А.И.Деникиным по поводу Юзефовича: «При свидании с генералом Деникиным я просил его найти случай поговорить с генералом Юзефовичем и постараться смягчить горечь казавшегося ему недоверия Главнокомандующего.

— Ну что же я ему скажу. Ведь по совести я считаю, что он командовать армией не может, — развёл руками Деникин.

— Всё-таки, Ваше превосходительство, вы быть может нашли бы возможным его огладить, объяснив, что он необходим, как начальник штаба моей армии. Я лично никогда в крупных штабах не служил, штабная работа мне мало известна и действительно мне без Якова Давидовича было бы трудно.

— Нет, увольте, я не умею разводить дипломатии. Поговорите уж вы с ним <…> пусть не кобенится…

Так чувство незаслуженной обиды и осталось в сердце Юзефовича"[20].

Тем не менее именно Юзефовичу (а также П.Н.Врангелю и И.П.Романовскому) А.И.Деникин впервые прочёл свою знаменитую «Московскую директиву», обусловившую дальнейшее развитие событий на фронте в течение 1919 г. «Прослушав директиву, мы с генералом Юзефовичем буквально остолбенели», — вспоминал Врангель, как известно, воспринявший Московскую директиву резко отрицательно.

С 27 июня 1919 г. Юзефович командовал 5-м кавалерийским корпусом, во главе которого принимал участие во взятии Киева в сентябре 1919-го. В дальнейшем 5-й кавалерийский корпус (с 27 октября в его составе, кроме 1-й и 2-й кавалерийских, находилась также Пехотная Генерала Алексеева дивизия) успешно участвовал в развитии наступления на Москву, в частности, взяв Гадяч, Конотоп, Бахмут и Новгород-Северский. Однако после поражения под Орлом 27 ноября 1919 г. Юзефович был отчислен в резерв чинов при Военном управлении ВСЮР и не занимал в армии никаких должностей до 22 мая 1920 г. 3−4 апреля 1920 г. генерал был в числе военачальников, принявших участие в севастопольском Военном совете, избравшем нового Главнокомандующего Вооружёнными Силами Юга России — П.Н.Врангеля. 22 мая 1920 г. Яков Давыдович был назначен генерал-инспектором кавалерии Русской армии. До этого он некоторое время (17 апреля — 9 мая) руководил укреплением позиций на перешейках и строительством Юшуньской подъездной дороги на Перекопе. Результатами работы Врангель остался доволен, заметив, что «сделано всё, что только в силах человеческих <…> От всего сердца благодарю старого соратника за неизменную помощь».[21]

На посту генерал-инспектора кавалерии Юзефовичу пришлось приложить немало усилий к воссозданию конницы Русской армии, практически переставшей существовать после катастрофической Новороссийской эвакуации. При этом Юзефович не останавливался и перед определённым новаторством, явно заимствованном им из собственного прошлого времён «Дикой дивизии». Речь идёт о приказе № 82 от 21 июня 1920 г., согласно которому во всех конных полках Юзефович предписывал сформировать «команды Конно-гренадер по расчету 8 на эскадрон и сотню. Конно-гренадеры должны быть выдающиеся по отваге и лихости офицеры и солдаты, предназначенные для метания ручных гранат с коня в разнообразных условиях боевой обстановки <…> Они вносят расстройство в ряды атакуемого противника, добивают вконец его, деморализуют, производят внезапные налеты на места расположения противника и тому подобное».[22] Был ли этот приказ претворён в жизнь, неизвестно.

Заслуги Юзефовича на должности генерал-инспектора кавалерии были высоко оценены Врангелем. «С необыкновенной энергией и верой в успех дела в самых тяжёлых условиях приступил генерал Юзефович к возрождению нашей конницы, которую приходилось создавать почти вновь. Только три с половиной месяца прошло с тех пор. Срок для этой работы очень короткий, но, несмотря на это, результаты достигнуты огромные <…> Я от всего сердца благодарю своего старого соратника за его неутомимую работу по воссозданию Русской конницы», — отмечал Главнокомандующий.[23]

17 сентября 1920 г. генерал вместе с П.Б.Струве был направлен с дипломатической миссией в Париж — вести переговоры о формировании на территории Польши армии, которая 20 сентября получила название 3-й Русской. Приказ П.Н.Врангеля предписывал: «Всем русским офицерам, солдатам и казакам, как бывшим на территории Польши раньше, так и перешедшим в последнее время к полякам из красной армии — вступить в ряды 3-й Русской армии и честно, бок о бок с польскими и украинскими войсками, бороться против общего нашего врага, идя на соединение с войсками Крыма».[24] Однако Врангель, по всей видимости, не предполагал ставить Юзефовича во главе этой армии, т.к. указывал, что операциями на польском фронте должен руководить «особо опытный, знающий и энергичный военачальник», которым мог бы быть, «если к тому не встретится препятствий со стороны маршала Пилсудского, бывший Главнокомандующий Северной армией генерал Миллер».[25]

Крымская эвакуация застала Я.Д.Юзефовича в германском Висбадене. Его эмигрантская эпопея, в отличие от многих его коллег, не была яркой. По одним данным, в 1921 г. он перебрался в эстонский Тарту. Между тем точно известно, что в октябре 1921 г. Яков Давыдович участвовал в работе Русского Зарубежного Церковного Собора в г. Срёмски-Карловцы «по выборам» от Чехословакии, представляя эту страну вместе с протоиереем М.Стельмашенко.[26] Участие генерала в столь представительном церковном форуме может говорить лишь об одном — к тому времени Я.Д.Юзефович перешёл из магометанской веры в православие и был глубоко верующим, воцерковлённым человеком.

По-видимому, к политической деятельности генерал не стремился. В 1921 г. некоторое время обсуждался вопрос о возглавлении Юзефовичем Военной академии, которую П.Н.Врангель рассчитывал открыть в Болгарии; в ней должны были учиться как русские, так и болгарские офицеры. По воспоминаниям П.Н.Шатилова, Юзефович «охотно откликнулся, но вопрос стал осложняться, главным образом, тем, что мы наткнулись на определённое противодействие со стороны нашего посланника в Сербии, который, узнав о нашем проекте, стал горячо против него возражать. Он ожидал провала наших стараний по намечавшимся перевозкам в Сербию при одном только намёке на возможность болгарским офицерам поступать слушателями в академию. Пришлось это дело отложить, и затем оно отпало в связи с намечавшимся скоро изменением отношений к нам со стороны правительства Стамболийского».[27]

Определённый интерес представляет и неожиданное упоминание Юзефовича в романе Л.В.Никулина «Мёртвая зыбь» (1965), посвящённом знаменитой операции ОГПУ «Трест». В романе в уста генерала от инфантерии А.П.Кутепова автором вложена следующая фраза: «Генерал Юзефович предлагает своё имение как базу для галлиполийцев. Можно сосредоточить человек сорок-пятьдесят, готовых на что угодно». На это собеседник Кутепова А.А.Якушев реагирует: «Знаю, слышал. Он просто хочет нажиться на этом! Надо, видите ли, там построить нечто вроде казарм под видом складов, и на это нужно дать три тысячи долларов!»[28] На чём основан этот диалог — неизвестно; никаких свидетельств того, что Я.Д.Юзефович был причастен к «активизму» А.П.Кутепова (и уж тем более хотел как-то «нажиться» на нём), не сохранилось, не упоминается фамилия Юзефовича и в агентурных сводках ИНО ОГПУ, посвящённых деятельности А.П.Кутепова и опубликованных в 2013 г.[29] Хотя стоит отметить, что имение, расположенное в непосредственной близости от границы с СССР, у Юзефовича в 1920-х действительно было.

Долгое время по поводу места смерти Я.Д.Юзефовича существовали разногласия. Так, в справочнике К.А.Залесского «Кто был кто в Первой мировой войне» (2003), В. Клавинга «Гражданская война в России: Белые армии» (2003), электронной базе данных участников Белого движения в России С.В.Волкова (2015) указано, что место смерти Юзефовича — эстонский город Тарту, а в справочнике Н.Н.Рутыча (2002) и в электронной базе данных «Русская армия в Великой войне» (www.grwar.ru) — Польша (без указания конкретного места). В итоге верным всё же оказался последний вариант. Как оказалось, Я.Д.Юзефович скончался на своей родине, точнее, в городе Волковыск, в 1920−39 гг. находившемся на территории Польши (центр Волковысского повета Белостокского воеводства). Интересно, что Волковыск играл значительную роль в русской военной истории — в 1812 г. там размещалась штаб-квартира 2-й Западной армии П.И.Багратиона, а в 1915 г. именно в Волковыске на выездном совещании Ставки было принято решение о разделении Северо-Западного фронта на Северный и Западный.

В мае 2015 г. автору этих строк пришло из Гродно электронное письмо, автором которого был офицер запаса Е.Косило. Изучая в свободное время старинные погосты Гродненщины, он случайно обнаружил на православном кладбище города Волковыска могилу Я.Д.Юзефовича. 9 июня 2015 г. автор этого очерка приехал в Волковыск и впервые посетил могилу генерала. Она расположена на центральной аллее старого волковысского кладбища, по правую руку, минутах в трёх ходьбы от входа. На небольшом скромном надгробии из серого камня отчётливо читалась выбитая надпись «Ген.-лейт. Яковъ Давидовичъ Юзефовичъ Род.4.3.1872 сконч.5.7.1929». Могила заросла зеленью и выглядела запущенной, но не более, чем окружавшие её более поздние захоронения. Было видно, что за прошедшие годы осквернению могила не подвергалась. Обнаруживший могилу Е. Косило посадил у подножия надгробного памятника цветы.

В память кадетского прошлого генерала автор этих строк прикрепил к его надгробию погон Полоцкого кадетского корпуса, а на навершие — Георгиевскую ленту, символ того, что покойный был кавалером ордена Святого Георгия и Георгиевского оружия.

10 июля 2016 г. на могиле генерала состоялась торжественная церемония с участием представителей местной власти и гостей. В ней приняли участие заместитель Волковысского районного исполнительного комитета И.А.Кашкевич, заместитель председателя общественного объединения «Белорусский союз суворовцев и кадет» подполковник в отставке Л.М.Багдасаров, председатель общественного объединения «Институт военного наследия» подполковник в отставке Ю. Тракшялис (Литовская Республика). В почётном карауле у могилы Я.Д.Юзефовича стояли кадеты Слонимского кадетского корпуса. Память генерала почтили минутой молчания, на его могилу возложили цветы, а на самом надгробии был укреплён фарфоровый кадетский погон — знак того, что над могилой берет шефство Белорусский союз суворовцев и кадет.[30] Интересно, что при обихаживании могилы Я.Д.Юзефовича у подножия надгробного памятника под слоем дёрна был обнаружен большой фрагмент православного креста. Да и само надгробие находится именно на православном погосте. Это подтверждает тот факт, что изначально бывший мусульманином генерал перешёл в православную веру.

В связи с памятными мероприятиями на могиле Я.Д.Юзефовича в белорусских СМИ появился ряд публикаций о нём: «Не существует срока давности для почитания героизма и подвига защитников Отечества», «Герой Белой гвардии: Яков Давыдович Юзефович», «Татарский герой Гродненщины»[31].

Пока непрояснённым остаётся вопрос о жизни и деятельности генерала в Волковыске. Видимо, в 1920-х он вернулся в родное имение Большая Лапеница и жил там. В коллекции В.И.Санько (Минск) хранится фотооткрытка с изображением Я.Д.Юзефовича в форме русской армии, на обороте которой стоит штамп волковысского фотоателье 1920-х гг. (воспроизводится в этом очерке). Вряд ли смерть видного военачальника прошла незамеченной для местной прессы; возможно, некрологи Я.Д.Юзефовича и описание его похорон удастся обнаружить в польских газетах 1929 г. Вдова генерала Вера Михайловна, урождённая Стрижевская, — боевая сестра милосердия Первой мировой, заслужившая две Георгиевских медали, — пережила мужа на 12 лет. Она скончалась 2 января 1942 г. в оккупированном нацистами Гродно в 64-летнем возрасте. Детей у Юзефовичей не было.

На памятном мероприятии в Военно-историческом музее имени П.И.Багратиона, состоявшемся 10 июля 2016 г., И.А.Кашкевич отметил, что могила Я.Д.Юзефовича будет находиться под охраной, как историческая достопримечательность Волковысского края. Подобное отношение белорусских властей к месту упокоения генерала следует признать достойным уважения. Ведь на территории СНГ сохранились буквально единичные захоронения белых военачальников «первого ряда». Можно назвать разве что обустроенные в 2005−07 гг. могилы А.И.Деникина и В.О.Каппеля в Донском монастыре Москвы. Другие захоронения либо утрачены (Л.Г.Корнилов, С.Л.Марков, М.Г.Дроздовский, В.З.Май-Маевский, Е.К.Миллер, А.В.Колчак, С.Н.Войцеховский), либо находятся за пределами бывшего СССР (М.В.Алексеев, П.Н.Врангель, символическая могила А.П.Кутепова). В этом свете обнаружение могилы генерал-лейтенанта Я.Д.Юзефовича в белорусском Волковыске становится весьма значительным шагом в деле поддержания памяти о Белых воинах.

---

Примечания:

[1] См. Dziadulewicz S. Herbarz rodzin tatarskich w Polsce. Wilno, 1929. L.127−129.

[2] Там же. L.129.

[3] Российский Государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф.409. Оп.1. Д. 171 263. Л.67

[4] Там же. Л.67об

[5] Там же. Л.66об

[6] История рода Станкевичей по материалам схемы территориального планирования Каменского района // http://pavelp.chat.ru/kamenka/maison4.html

[7] Спиридович А.И. Великая война и Февральская Революция 1914−1917 годов // http://xwap.me/books/2448/Velikaya-Voyna-i-Fevralskaya-Revolyutsiya-19 141 917-godov-Tom-1.html?p=62

[8] Брешко-Брешковский Н.Н. Дикая дивизия // http://fond-adygi.ru/dmdocuments/Брешко-Брешковский%20Н.%20Н.%20-%20Дикая%20дивизия.%20Роман.pdf

[9] РГВИА. Ф.409. Оп.1. Д. 171 263. Л.68об

[10] Там же.

[11] Там же. Л.69

[12] Деникин А.И. Очерки русской смуты. М., 2017. Т.2. С. ???

[13] РГВИА. Ф.409. Оп.1. Д. 171 263. Л.65

[14] Там же. Л.73.

[15] Беляев И.Т. Записки русского изгнанника // http://ivan-belyaev.ru/read/7/24

[16] Там же.

[17] Врангель П.Н. Записки // https://litlife.club/br/?b=96 073&p=49

[18] Беляев И.Т. Записки русского изгнанника // http://ivan-belyaev.ru/read/7/24

[19] Махров П.С. В Белой армии генерала Деникина. СПб., 1994. С. 65.

[20] Врангель П.Н. Записки // https://litlife.club/br/?b=96 073&p=61

[21] Военный голос. 1920. № 12.

[22] Российский Государственный военный архив (РГВА). Ф.39 674. Оп.1. Д. 1. Лл.1−2.

[23] Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. Р-6217. Оп.1. Д. 4. Л.7; Ф. Р-356. Оп.1. Д. 8. Л.356.

[24] Цветков В.Ж. Белое движение и «польский вопрос» // www.klikovo.ru/pub/52 509.html

[25] Там же.

[26] ГАРФ. Ф.6343. Оп.1. Д.1

[27] Шатилов П.Н. Русская армия в изгнании

[28] Никулин Л.В. Мертвая зыбь // http://www.e-reading.club/book.php?book=41 818

[29] Cм. Русская военная эмиграция в 20-е — 40-е годы ХХ века. Т.6. Схватка. 1925−1927. М., 2013

[30] Рапьявец В. На могиле генерал-лейтенанта Я.Д.Юзефовича прошла торжественная церемония // http://belkadet.by/news/na-mogile-general-yuzefovicha-proshla-ceremoniya.html

[31] http://belkadet.by/znamenitye-lica/ne-sushhestvuet-sroka-davnosti.html; http://grodno-best.info/nasledie/lyudi/geroj-beloj-gvardii-yakov-davydovich-yuzefovich.html; http://grodno-best.info/nasledie/lyudi/tatarskij-geroj-grodnenshhiny-yakov-davydovich-yuzefovich.html

+ + +

Об авторе

Вячеслав Васильевич Бондаренко родился 9 мая 1974 г. в Риге (Латвия). С 1991 г. живет в Минске (Белоруссия). Автор 26 книг, в том числе «Герои Первой мировой» (2013, второе издание 2014, серия ЖЗЛ) и «Лавр Корнилов» (2016, серия ЖЗЛ). Кавалер медали Пушкина (2015), лауреат Всероссийской историко-литературной премии «Александр Невский» (1-е место, 2014).