 |
| ИноСМИ.ru | 28.09.2016 |
Сирийские военные в пригороде Алеппо
После событий в Алеппо американский посол обвиняет Россию в «варварстве». Британский посол Мэтью Рикрофт идет еще дальше, называя действия Владимира Путина пособничеством сирийскому диктатору Башару Асаду в «совершении военных преступлений». Это редкое проявление гнева, направленного непосредственно на одну из крупнейших мировых держав в Организации Объединенных Наций. Но принесет ли он какие-нибудь результаты?
Если судить по прошлому, нет. Собственные посланники России — мастера переводить стрелки, в частности когда спор идет о том, кто виновен в гибели гражданских лиц. Посол Москвы в ООН Виталий Чуркин предполагает, что последняя попытка сирийского перемирия сорвалась потому, что Запад снабжает исламистских боевиков. Америка, говорит он, не видит разницы между оппозиционными группами и террористами.
Россия обосновывает продолжение собственных бомбардировок Алеппо в период прекращения огня отсутствием ясности в отношении данного термина между ею и Соединенными Штатами.
Например, сирийские войска при поддержке военно-воздушных сил России на днях совершили удар по Хандарату, стратегически расположенному лагерю палестинских беженцев за пределами Алеппо, применив запрещенные фосфорные бомбы. В результате, территория в эти выходные на короткое время перешла под контроль сирийской армии, пока тех снова не оттеснили повстанцы.
Россия настаивает, что удар предназначался для того, чтобы вырвать контроль над лагерем из рук «террористов». Большинство наблюдателей утверждают, что Хандарат широко контролируется коалицией боевиков, известной как «Джаиш аль-Фатех», которая официально не признана террористической группировкой. Однако она включает в себя боевиков из ультраконсервативной повстанческой группы «Ахрар аш-Шам», которой, как полагает Россия, должен быть присвоен именно такой статус.
Правда, есть разница между мелочными дрязгами по поводу того, следует ли причислять группы мятежников к террористам или нет, и участием России в бомбардировках жилых районов или больниц в целях содействия режиму Асада. И именно здесь возмущение Запада позицией Москвы достигает своего апогея. Россия, кажется, не желает или не способна контролировать своего клиента, Асада, в Дамаске. Причина, по которой Сирия оказывает столь пугающее сопротивление установлению мира, заключается в том, что ни одна сторона — ни Асад, ни Россия, ни «Исламское государство», ни «Ан-Нусра», ни Иран, ни Америка или Великобритания — не способна решительно изменить военную ситуацию на месте в свою пользу. Поэтому представляется почти немыслимым, чтобы кто-то мог одержать стопроцентную победу.
Вот почему откровенная неприязнь посла Великобритании в ООН оказывается более значимой, чем обычные комментарии о том, что у сирийского конфликта не может быть военного решения. Его комментарии — образчик риторики, которая напрямую связывает поведение Асада с российской слабостью, в то время как последняя демонстрирует свою неспособность контролировать сирийского диктатора. Эш Картер, министр обороны США, наиболее четко выразил эту позицию после недавних авиаударов, совершенных по конвою гуманитарной помощи вблизи Алеппо. «Русские несут ответственность за этот удар, проводили они его или нет, — заявил он, — потому что они взяли на себя ответственность за поведение сирийцев, примкнув к сирийскому режиму».
Правда, эти слова едва ли «пристыдят» Россию настолько, чтобы она решила ограничить свою поддержку Асаду. Тем не менее западные дипломаты в ООН наконец заговорили на более понятном России языке.
Вопросы и ответы | Российские удары в Сирии
Почему Россия бомбит Сирию?
По словам России, удары имеют целью нанести поражение «Исламскому государству Ирака и Леванта» (ИГИЛ). Но большинство ее первых авиаударов были направлены против групп, не имеющих отношение к ИГИЛ (террористическая организация запрещенная в РФ — прим.ред.) и выступающих против режима президента Асада.
Зачем России бомбить группировки, не связанные с ИГИЛ?
Заявления российских официальных лиц иногда звучат расплывчато: в едином порыве те объединяют ИГИЛ и террористов. Под «террористами» они понимают то же, что и президент Башар аль-Асад — любого сторонника вооруженной оппозиции. Самая серьезная угроза для основных очагов режима исходит не от ИГИЛ, а от повстанцев.
Какова позиция России по отношению к президенту Асаду?
Президент Путин полагает крайне важным сохранение режима Асада. Вот почему для России имеет смысл атаковать в первую очередь не связанные с ИГИЛ группы.
На самом ли деле не относящиеся к ИГИЛ группы, которые подвергаются бомбардировкам, являются террористическими?
Некоторые из них — да. Спектр оппозиционных групп колеблется от «умеренных» бригад, поддерживаемых Соединенными Штатами, до альянса под названием «Джайш аль-Фатех» — Армим завоевания — состоящего из радикальных групп.
Группа «Джайш аль-Фатех» включает в себя родственную «Аль-Каиде» «Джабхат ан-Нусру», поэтому они официально признаны Организацией Объединенных Наций террористическими.
До сих пор Путин всем своим видом показывал, что Россия заняла место Америки, став ключевой силой на Ближнем Востоке. Сегодня западные дипломаты ясно дают понять, что за этим бахвальством ничего не стоит. Теперь им следует начать указывать на конкретные случаи несостоятельности России в достижении заявленных целей.
Стаффан де Мистура, посланник ООН в Сирии, считает, что у России и США еще есть «крошечное окно возможностей», чтобы в ближайшее время прийти к очередному соглашению о прекращении огня. До сегодняшнего дня сотрудничество между двумя державами было сосредоточено на борьбе с терроризмом. Это вряд ли приведет к существенному укреплению доверия, учитывая, что обе страны довольно по-разному понимают, кого следует относить к «террористам».
Отныне возобновление сотрудничества будет основываться на более ясном понимании: никто не обладает достаточной мощью, чтобы в этой войне победить. И потому в интересах как России, так и США положить ей конец, прежде чем та или другая страна потерпят унизительное поражение, когда события начнут выходить из-под контроля.
К сожалению, это, вероятно, лучшее, на что может надеяться сирийский народ.
Повстанческие группы в Сирии | От наиболее радикальных до умеренных
1. «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ): международные джихадисты, используют крайние формы насилия как пропаганду в поддержку своего транснационального «халифата».
2. «Джунд аль-Акса»: отделилась от «Джабхат ан-Нусры» (см. п. 3) из-за оппозиции последней к ИГИЛ, с которой она сотрудничает.
3. «Джабхат ан-Нусра»: создана «Исламским государством» как сирийское отделение «Аль-Каиды». Отделилась от ИГИЛ в 2013 году и теперь балансирует между лояльностью по отношению к «Аль-Каиде» и альянсами с другими исламистскими группировками повстанцев, выступающих против режима Асада.
4. «Ахрар аш-Шам»: исламистская джихадистская группировка салафитов, утверждающая, что ориентирована на Сирию и не преследует международных целей. Среди ее членов-учредителей числятся связанные с «Аль-Каидой» боевики, однако у организации есть связи с западными союзниками: Турцией и Катаром.
5. «Джейш аль-Ислам»: повстанческая группировка исламистов-салафитов, действующая при поддержке Саудовской Аравии. Работает с другими повстанческими группировками, но некоторыми из них обвиняется в нарушении прав человека в подконтрольных ей районах.
6. «Джабхат аль-Исламия» («Исламский фронт»): альянс двух вышеупомянутых групп и ряда других исламистских группировок.
7. «Джабхат аш-Шамия» («Фронт Леванта»): еще один альянс исламистских повстанческих группировок, в частности в северной Сирии.
8. «Южный фронт»: объединение не-джихадистских исламистских групп, как правило поддерживаемый «Братьями-мусульманами» и светскими повстанческими группами.
9. Сирийская свободная армия: в настоящее время существует только название, которое используется для обозначения совокупности светских повстанческих подразделений (некоторые из них действуют при поддержке США), нередко изначально созданных перебежчиками из подконтрольной режиму армии.
Оригинал публикации: So now we know: Russia is as powerless in Syria as the West
