«Факт покупки епархией принадлежавшего Церкви имущества — это нонсен»

В воскресенье, в день Всех святых, в земле Российской просиявших, было распространено обращение архиепископа Ярославского и Ростовского Кирилла духовенству, монашествующим и всем верным чадам Русской Православной Церкви Ярославской епархии. В обращении, в частности, говорилось о том, что недавно имел место «не имеющий аналога в истории нашего отечества факт продажи с аукциона Ростовского монастыря во имя Петра царевича Ордынского».
Кроме того, владыка Кирилл упомянул о сложной ситуации, сложившейся вокруг Спасо-Преображенского монастыря и Ильинского храма в Ярославле.

Пресс-служба Московской Патриархии обратилась к архиепископу Кириллу с просьбой рассказать подробнее о процессе возвращения храмовых зданий в епархии.

— Ваше Высокопреосвященство, скажите, пожалуйста, Вы в своем обращении говорите о «факте продажи» монастыря. Не могли бы Вы прояснить ситуацию: состоялась ли эта кощунственная сделка или ее удалось избежать?

— Слава Богу, само храмовое здание удалось отстоять. Но, тем не менее, сделка была заключена, и епархия внесла требуемую сумму.

— За что же в таком случае пришлось платить епархии, ведь храм, как Вы говорите, был передан безвозмездно?

— Это лишь с формальной точки зрения храм был возвращен безвозмездно. Сделка была заключена с ООО «Ростовагропромэнерго, бывшим собственником храмового здания и прилежащих построек. И в качестве объекта купли-продажи фигурировало уже не само здание храма, а эти строения. Надо сказать, что они для нас очень важны. И отнюдь не потому что представляют какую-то хозяйственную ценность.
Дело в том, что среди купленных нами построек — бывшая часовня над могилой Ростовского епископа Трифона, того святителя, который в августе 1314 года обрел чудотворную Толгскую икону Божией Матери, а до епископства был архимандритом Спасо-Преображенского монастыря. Там же, на территории, прилегающей к храму, предположительно на месте нынешнего гаража, под спудом почивают мощи св. преподобного Петра царевича Ордынского.
Как вы понимаете, все это священно для верующих — как, собственно, и вся монастырская земля, поскольку она освящена молитвой и трудами поколениями наших благочестивых предков. Но все же сам факт покупки епархией принадлежавшего Церкви имущества — это нонсенс.

— Владыка, Вы упоминаете в своем обращении также о Спасо-Преображенском монастыре и Ильинском храме.

— Со Спасо-Преображенским монастырем сложилась также непростая ситуация. Вся территория монастыря является территорией музея. Руководство музея разрешает нам совершать в обители лишь две Литургии в год (!) — на день святых равноапостольных Кирилла и Мефодия 24 мая и в престольный праздник, на Преображение.
Кроме того, в музее хранится чудотворная Печерская икона Божией Матери, увидеть которую верующим удалось только в этом году. Естественно, такое положение дел нельзя назвать нормальным.
Что касается Ильинского храма, то там ситуация чуть лучше. По соглашению между музеем и епархией мы имеем возможность совершать богослужения в храме 2−3 раза в месяц. Но здесь есть другие сложности: период проведения служб в храме ограничен; мы можем служить в период с праздника Троицы и до Покрова. И все же, повторюсь, с Ильинским храмом положение куда проще — хотя бы потому что есть распоряжение губернатора А. Лисицына о передаче Ильинского храма Церкви.

— Скажите, владыка, а каково вообще отношение светских властей к данной проблеме, к проблеме возвращения Православной Церкви храмовых и монастырских зданий?

— Конфликт вокруг Петровского монастыря показал, что отношение это двойственное. Так, например, чиновники областной администрации, которые по долгу службы могли и обязаны были помочь епархии в таком важном деле, как сохранение храма, попросту самоустранились. И благополучное разрешение проблемы стало возможным только после вмешательства федеральных структур и областной прокуратуры.
И все же мы надеемся, что у государственных чиновников хватит гражданского самосознания, а в каком-то смысле и мужества для того, чтобы совместными усилиями историческая справедливость была восстановлена, и храмы и монастыри больше не фигурировали бы в сводках скандальных новостей.