 |
| НГ-Религии | Сергей Антоненко | 31.12.2004 |
На Руси Анастасия Узорешительница (ее память празднуется 22 декабря) стала подлинно своей, родной святой. Ее даже начали почитать как покровительницу вышивальщиц на основании превратного истолкования «народной этимологией» именования святой «Узоре-шительница». На самом деле Анастасия в русской церковной традиции получила свое прозвание благодаря тому, что она облегчала («разрешала») страдания узников-христиан. По-гречески же эта святая именуется «Фармаколитрия» — «исцеляющая от ядов или болезней».
После почти полувекового затишья (последнее крупное гонение до Диоклетиана санкционировал император Валериан в 253−259 гг.) христианство встретилось с еще не виданным по масштабу испытанием, и пример множества мучеников пробуждал в их собратьях небывалое дерзновение.
Древние мартирологи (списки мучеников за веру) называют местом страдания святой Анастасии столицу римской провинции Иллирик, город Сирмиум (ныне это сербский городок Сремска Митровица). Край этот — древние Иллирия и Далмация, поделенные сегодня между бывшими республиками бывшей Югославии, является местом, где как нельзя лучше можно прочувствовать дух и смысл событий, свершавшихся 1700 лет назад в Римской империи. Ведь именно из Далмации, из небольшого существующего и ныне поселка, расположенного на возвышенности близ римской колонии Салона, происходил родом Гай Аврелий Валерий Диоклетиан.
В эти благословенные места он — легионер, ставший императором, мечтал удалиться, когда будет закончено дело его жизни: реформа римской государственности без ущерба для древних основ хранимого богами Вечного города. Здесь, у живописного залива, на месте рыбацкой деревушки Аспалатхос, в 295 году начал возводиться грандиозный дворец, в котором Диоклетиан рассчитывал прожить спокойную старость. Но перед своим уходом на покой, в 303 году, император предпринял попытку всей мощью государственного насилия раздавить христианство. Наконец, добровольно сложив с себя в мае 305 года бремя императорской власти, именно в далматинские края удалился Диоклетиан, чтобы, согласно древнему свидетельству, «сажать капусту».
Ныне Далмация, на протяжении веков принадлежавшая и Венгрии, и Венеции, и Италии, находится в составе республики Хорватии. Край этот отличается удивительным сочетанием городской культуры, уходящей корнями в античность, и сельского колорита, вообще выводящего нас за рамки истории. Кстати, капусту хорватские крестьяне выращивают по-прежнему отменную!
Те, кому довелось побывать в Далмации в прошедшем туристическом сезоне, наверняка обратили внимание на цифры «304−2004» на стенах многих храмов. В городе Задар в кафедральном соборе в честь святой Стошии (Анастасии) торжественно отмечалось 1700-летие ее мученичества. Однако главное место, которое никак не может миновать тот, кто желает прикоснуться к истории «гибели богов», — это, конечно, город Сплит, сегодня включивший в свои разросшиеся пределы и руины древней Салоны, и дворец Диоклетиана.
«Диоклетиановы палаты» до сих пор поражают своей монументальностью. Перед путешественником открывается целый город, построенный по строго идеологически выверенному проекту. Это не просто загородная резиденция отошедшего от дел государя. На берегу Адриатики возводился памятник могуществу Рима, обязанного своим величием древним богам. На пересечении двух основных улиц дворцового комплекса в самом его сердце находится Перистиль — центральная церемониальная площадь, по сути, открытый тронный зал, куда во всем величии восходил император в сопровождении свиты. Все установленные на Перистиле колонны были привезены в готовом виде из различных провинций империи: розовато-серые, гранитные — с берегов Нила (из Асуана), белокаменные, мраморные — из Греции.
Вестибюль — круглый, вместительный зал с южной стороны Перистиля — наводит на размышления о природе воинского служения. Здесь круглосуточно несли дежурство, охраняя вход в царские покои, самые преданные императору легионеры-гвардейцы. Известно, что среди них было много христиан… Что переживали, что чувствовали они в дни, непосредственно предшествовавшие гонению? Как боролся в их душах солдатский долг с верой? Эта тайна навсегда осталась в толще древних стен.
Обходя Диоклетианов дворец, постепенно убеждаешься: жестокие гонения на христиан, предпринятые императором, которого историки почти единодушно признают замечательным политиком, мудрым администратором, не были случайной прихотью, приступом садистского безумия… Диоклетиан действительно был выдающимся правителем, сумевшим остановить процесс разложения римской государственности благодаря последовательному осуществлению широкой программы преобразований. Подавление восстаний и сепаратистских движений, денежная, налоговая, военная и административная реформы, направленные на централизацию и упорядочение государственной жизни, наконец, эдикт о твердых ценах и твердых ставках заработной платы — таков был размах его деятельности. Все эти начинания императора не просто отвечали самым насущным потребностям государства, но и во многом опередили, предвосхитили свое время, открывая двери новой эпохе, византийскому Средневековью.
Римские писатели называли Диоклетиана «отцом золотого века». Швейцарский историк Якоб Буркхардт, чьи работы по истории Рима стали классическими, замечает о Диоклетиане: «…он остался бы для нас одним из величайших римских императоров, спасителем цивилизации и государства, мудрым судьей потребностей своего времени, если бы он умер в 302 году», то есть накануне гонений.
Но судьба судила иначе: после 19 лет своего царствования, которые христиане называли «счастливейшими временами», Диоклетиан начинает издавать указы об их преследованиях. Самый жестокий эдикт, требовавший от всех христиан поголовно приносить жертвы и делать возлияния богам (то есть отрекаться от своей веры), был объявлен в 304 году… Эти действия готовившегося уйти на покой императора были продиктованы не сумасбродством и не личными антипатиями — среди придворных Диоклетиана и его личной охраны, как мы уже сказали, были христиане, и даже его супруга Приска симпатизировала учению Христа). Медля так долго, старый легионер просто собирался с силами, прежде чем ринуться на своего главного врага. Ради блага римского государства Диоклетиан стремился восстановить античную религию во всем ее величии и блеске. Сокрушение христианства должно было увенчать все здание оздоравливающих империю реформ.
Русский церковный историк XIX века Алексей Лебедев, проанализировав характер личной религиозности Диоклетиана, убедительно доказывает: этот император «все важнейшие свои правительственные действия ставил в ближайшее соотношение с культом богов». Особенно он почитал Юпитера, сыном которого называл себя. Храм Юпитера на западной стороне Перистиля с уникальным по своей архитектуре коробчатым сводом был построен как личное святилище императора. По иронии или мудрой усмешке истории храм этот уже в VI веке был превращен в баптистерий (крестильню). Крестообразная купель стала «лоном новой жизни» для новых членов Церкви, которую так мечтал истребить с лица земли «сын Юпитера"…
Еще более показательна судьба мавзолея Диоклетиана, примыкающего к Перистилю с восточной стороны. На страже перед мавзолеем восседали привезенные из Египта сфинксы, восьмигранное здание на высоком подиуме перекрыто монументальным куполом… Сегодня это кафедральный собор Сплита, один из древнейших действующих христианских храмов в мире. В 313 году Диоклетиан был погребен здесь в роскошном порфирном саркофаге, установленном в центре сферического зала.
В год смерти императора его преемник Константин издает Миланский эдикт о веротерпимости, открывший христианству путь к государственному господству и вселенскому распространению. Полвека спустя христиане вынесли из мавзолея саркофаг своего гонителя и утопили его в море…
Триумф языческого Рима обернулся гибелью богов. Несколько столетий спустя в эпоху варварских нашествий дворец Диоклетиана «освоили» новые обитатели — беженцы из разрушенной Салоны. Императорская резиденция стала ядром средневекового христианского города, новые дома «проросли» сквозь ее величественные здания. Но наследие Диоклетиана парадоксальным образом оказалось более чем востребованным: идеал главенства сакральной империи, в которой восточный абсолютизм сочетается с западной военно-административной оперативностью, на протяжении веков был вожделенным как для Нового, так и для Третьего Рима.
15 декабря 2004 г.
