«Никто не должен иметь доступ в сознание наших граждан»

Глава офиса религиозной свободы госдепартамента США в своем недавнем выступлении раскритиковал действия азербайджанских властей в отношении общины мечети «Джума». Председатель Госкомитета по работе с религиозными образованиями Рафик Алиев, отвечая на вопрос «Эхо», заявил, что не имел намерений каким-либо образом реагировать на выступление Джона Ханфорда, «поскольку оно является одним из на редкость бездоказательных и безответственных заявлений, касающихся искусственно созданных проблем, связанных с мечетью „Джума“, расположенной на территории историко-архитектурного заповедника Ичери шэхэр». Однако, как с сожалением отмечает Р. Алиев, СМИ Азербайджана восприняли эти высказывания как позицию государственного департамента США, «и я вынужден вкратце прояснить ситуацию».

— Насколько правомочны претензии членов общины на независимость от Управления мусульман Кавказа?

— Господин Ханфорд заявляет, что якобы «власти Азербайджана захватили мечеть». В Азербайджане мечети находятся на балансе государства, а мечеть «Джума» в Ичери шэхэр, как исторический памятник, вообще является собственностью государства, осуществляющего ее охрану. В таком случае мне непонятно, о каком «захвате» ведет речь представитель госдепартамента.

Господин Ханфорд «требует» (а не просит, как это принято в цивилизованных странах) «возвратить» общину в мечеть, а также создать условия для ее «независимой» от Управления мусульман Кавказа деятельности и избрания своего лидера — имама. Данное «требование» господина Ханфорда демонстрирует его полную неосведомленность о существующей ситуации и действующих законах страны, регулирующих функционирование религиозных общин.

В статьях 8 и 9 закона Азербайджанской Республики «О свободе вероисповедания» говорится: «В организационных вопросах все исламские религиозные образования подчиняются УМК., объединяются вокруг своего исторического центра». Видимо, господин Ханфорд решил создать прецедент неподчинения закону и открыто проявляет свое неуважение к УМК как историческому центру мусульман Кавказа, что способствует не решению конфликта путем примирения и проявления уважения к закону, а усилению появившейся конфронтации между исламскими религиозными общинами Азербайджана.

Но интересно другое. Допустим, что господину Ханфорду из-за океана не очень четко видны основные «контуры» созданной проблемы, и он решил высказаться наугад, не желая отставать от своих коллег из некоторых международных организаций на Западе. О чем же думают некоторые наши СМИ, с заметным удовольствием «тиражируя» его заявление? Это вызывает большее недоумение и сожаление, нежели само содержание выступления господина Ханфорда.

— Почему, на ваш взгляд, в последнее время свободе религии или, точнее говоря, ее роли в обществе уделяется такое большое внимание?

— Все происходящее сегодня в мире имеет свое объяснение, и религия не является здесь исключением. Мне кажется, что борьба за доминирующую роль в общественном сознании людей представляет собой движущую силу нынешнего развития мира в целом. В общественном сознании существует место и для религии, и для национализма, а также других, менее важных компонентов: этатизма, ставящего превыше всего государственность (пример Турции времен Кемаля Ататюрка), национального шовинизма (гитлеровская Германия) и т. д. На сегодня в нашем обществе доминантой является не религия, а идея азербайджанизма, идея азербайджанской унитарной светской государственности. Когда говорят о религии, то речь идет, конечно, об исламе. Ислам и национализм по сути несовместимы. Борьба между ними ведется во всех арабских странах со второй половины XX века.

До распада СССР национализм доминировал во многих государствах арабского Востока, однако в течение последних десяти лет он утратил свое лидирующее положение и сразу же был оттеснен в сторону вышедшим в лидеры исламом. Смена политико-идеологических приоритетов крайне негативно сказалась на роли вышеуказанных стран в мировом сообществе. Отсутствие тесных взаимоотношений между исламистами и националистами временами приводит к гражданским войнам: пример Алжира говорит о многом. Сегодня, анализируя все это, мы становимся свидетелями роста значимости в Азербайджане обоих основных компонентов общественного сознания. В свете того, что происходило и происходит вокруг здания мечети «Джума» в Ичери шэхэр, хочется отметить следующее: несмотря на то, к чему мы привыкли, а также желание наших оппонентов внутри страны и за ее пределами навязать нам свое мнение, эта мечеть, — как и другие мечети и церкви, — на сегодня является не только местом молитв и поклонения Богу. Однако необходимо отметить, что в настоящее время в них формируется и активно развивается религиозное сознание наших граждан, и зачастую именно оно доминирует над национальным сознанием, претендуя на центральное место в общественном сознании. А общественное сознание, как известно, определяет все остальное, то есть и бытие, и образ жизни, и, самое главное, форму общественно-политического строя. Поэтому здания мечетей и церквей несут и огромную идеологическую нагрузку. Их нельзя сравнивать ни с обычными культурно-религиозными памятниками истории, ни со зданиями, часто называемыми «Божьими домами».

Согласно исламу, прототип «Божьего дома» находится только в Мекке, а все остальные мечети — это места, где мусульмане совершают молитвы и поклоняются Аллаху. Недаром слово «мечеть» происходит от арабского «саджада» («поклоняться»). Хотелось бы, чтоб это было именно так.

Всем должно быть понятно, почему государство не может под лозунгом либерализма проявлять равнодушие к тому, что некоторые политические, да и религиозные деятели стремятся принять активное участие в формировании общественного сознания посредством культовых сооружений. Зная, что формируемое ныне общественное сознание может привести через десять лет и к изменению общественного строя, существующей системы власти и политических ориентиров, власть делает то, что она должна делать: отстаивает статус-кво сложившегося на сегодня общественного сознания, которое, главным образом, содержит в себе, по степени их значимости, три компонента: азербайджанизм, идею унитарной светской государственности и морально-этические ценности ислама. Любая попытка поменять местами эти составляющие вызывает вполне естественное беспокойство у власти, и она стремится этого не допустить.

Думаю, что все, — в том числе и наши оппоненты за рубежом, — должны с пониманием и уважением относиться к этому. Насколько нам известно, некоторые из них, — зачастую под прикрытием «уроков демократии» и «прав человека», — стремятся расшатать идеологические устои нашего общества. Многочисленные сторонники «деидеологизации» общества тоже составляют часть этого международного хора. На самом деле, как мне представляется, в мире не существует общества или страны без доминирующей идеологии.

Чтобы показать на практике, что означает равнодушие к вопросам формирования общественного сознания, приведу несколько примеров из недавней истории: В.И.Ленину понадобилось около 15 лет, Адольфу Гитлеру — 10 лет, Аятолле Хомейни — 20 лет, а Горбачеву — всего 5−6 лет для того, чтобы коренным образом изменить судьбы целых стран и народов. Каждая трансформация общественного сознания приводит к потрясениям в социуме, причем эти «удары» бывают разными. Долгое время мы считали, что Ленин принес счастье народам Российской империи, покончив с царизмом; немцы были счастливы, считая, что они являются Богом избранным народом, руководимым Гитлером; несколько миллионов иранцев с восторгом встретили Исламскую революцию имама Хомейни; большинство народов республик бывшего СССР были крайне довольны реформами Горбачева, который с помощью государств капиталистического Запада сумел быстрее всех изменить «направленность» общественного сознания населения огромной страны Советов.

Это лишь примеры без комментариев, и все они связаны с общественным сознанием, которое, по моему глубокому убеждению, должно быть святым и неприкосновенным делом каждого. Никто со стороны не должен иметь доступа в сознание наших граждан.

Беседовал Н. Рамизоглу
«Эхо» (Баку)

31 июля 2004 г.