 |
| Седмицa.Ru | М. Крапивин | 02.04.2015 |
Как известно, в первые годы Советской власти (1918−1922 гг.) задача контроля над проведением в жизнь «Декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви» была возложена на функционеров VIII «ликвидационного» отдела Народного комиссариата юстиции. Отдел призван был «ликвидировать» административно-управленческие иерархические церковные структуры, сросшиеся с государством, изъять из их ведения не свойственные им, навязанные государством, функции, «расчистить общество от феодально-буржуазных ограничений свободы совести», каждодневно борясь с нарушениями законодательства о культах с чьей бы стороны они ни исходили, способствуя установлению государственно-конфессиональных отношений на новой правовой основе. Среди прочего VIII отдел обязан был помогать соответствующим ведомствам (в частности ВЧК) в «пресечении контрреволюционной деятельности религиозных объединений». Впрочем, на протяжении большей части 1918 г. участие чекистов в «работе по духовенству» ограничивалось преимущественно сбором оперативной информации, которая затем зачастую становилась поводом для открытых репрессий. При этом лица духовного звания, как правило, не выделялись (в качестве самостоятельной группы) из общей массы реальных или потенциальных контрреволюционеров.
Только в 1919 г. ВЧК включилась в «работу по духовенству» полномасштабно, на системном уровне, с использованием свойственных спецслужбам приемов агентурной и оперативно-розыскной деятельности. В декабре 1920 г., один из руководителей ВЧК М. Я. Лацис писал по данному поводу следующее: «Этот вопрос особенно остро [в]стал не в самые первые дни после октября 1917 года, а с начала 1919 года, когда [мы] были окружены железным кольцом империалистических [в]ойск и когда внутренние вспышки то и дело возникали одна за другой. Поведение духовенства в такой момент для нас не было безразличным, и вот на очереди был поставлен вопрос об отношении к церкви, а в особенности к духовенству. Наше программное определение отношения к религии совершенно точно и недвусмысленно определяло и наше отношение к православной церкви. И ни один здравомыслящий коммунист никогда не думал внести изменение в нашу партийную программу или сделать официальное отступление от программы, считаясь с требованием момента. Такой необходимости нет, и не было. Коммунизм и религия взаимно исключаются. По мере приобщения к коммунизму, по мере того, как он внедряется в головы рабочих и крестьян, он вытесняет оттуда всю религиозную дурь. Наша задача — способствовать ускорению этого вопроса, поэтому, когда вопрос этот становится практически, то здесь надо прямо и открыто сказать, что недостаточно одной коммунистической проповеди, а необходимо сделать все, чтобы унизить церковь в глазах народа, чтобы внести в нее разложение и тем способствовать ее падению. Эту практическую задачу не может взять на себя ни наша партия[1], ни Церковный отдел Наркомюста. Не может потому, что в этой работе приходится прибегнуть к методам, которые не к лицу ни нашей партии, ни Наркомюсту. Для этого у нас существует приспособленный орган ВЧК, который может проделать эту работу совершенно неофициально. С 1919 года ВЧК взяла эту работу на себя. Задача ВЧК заключается в следующем: 1. Не способствуя никакому созданию Советской церкви, внести разложение в православной церкви путем создания конкурирующи[х] религиозных общин. 2. Оторвать от православной церкви все честные идеалистические элементы путем благосклонного к ним отношения и реальных услуг. 3. Компрометация видных лиц церковного Собора и Синода. 4. Хирургические приемы"[2].
В течение года, с декабря 1917 г. по декабрь 1918 г., борьбу с «антисоветской», «враждебной» деятельностью духовенства всех конфессий осуществлял Отдел борьбы (по борьбе) с контрреволюцией ВЧК[3]. Он существовал в структуре центрального аппарата ВЧК с 20 декабря 1917 г. Положение об отделе было принято 1-й Всероссийской конференцией чрезвычайных комиссий 13 июня 1918 г.[4] Обязанности заведующего отделом последовательно исполняли: до конца февраля 1918 г. Щукин, с 18 марта И. Н. Полукаров[5], с 20 мая 1918 г. М. Я. Лацис, с 16 июля 1918 г. (после отъезда Лациса на Восточный фронт) [6] Н. А. Скрыпник[7]. Отдел среди прочих подразделений включал в себя Секретное (по сути, политическое) отделение, в «ведении» которого находились контрреволюционные организации и политические партии, не стоявшие на советской платформе[8]. 8 июля 1918 г. Приказом № 2 по Отделу по борьбе с контрреволюцией ВЧК заведующим политическим отделением был назначен А. М. Трепалов[9]. С 15 ноября 1918 г. на волне массовой критики ВЧК ее руководство начало реформирование структуры ведомства, в том числе перераспределяя функции в самом центральном аппарате[10]. Новая организационная структура обсуждалась на 2-й Всероссийской конференции ЧК (26−30 ноября 1918 г.). Заседание ВЧК, посвященное реализации организационных решений 2-й конференции, состоялось 9 декабря 1918 г. На нем руководителем организованного на базе Отдела по борьбе с контрреволюцией Секретно-оперативного отдела был избран Н. А. Скрыпник[11] (17 декабря ВЧК утвердила коллегию Отдела с ним во главе[12]). В конце декабря (или в начале января 1919 г.) уехавшего на Украину Скрыпника на посту зав. отделом сменил М. Я. Лацис.
В Центральном архиве ФСБ России находится на хранении следственное дело Р-48 566 (старый номер Н-21) в 10 томах. Основная масса материалов дела относится к аресту летом 1918 г. проповедника-миссионера, протоиерея Иоанна Восторгова[13]. Вместе с тем в томе 9 (листы 1−80) отложились многочисленные рукописные материалы по вопросам контрреволюционной деятельности православного духовенства, подписанные «Антонов», «А. Антонов», «Аркадий Антонов» (с рукописными пометами неустановленного лица «Просмотрено»), а также газетные вырезки 1917−1918 гг. на те же сюжеты с рукописными комментариями Антонова.
Так на л. 22 размещена вырезка из газеты «Русское слово» 1917 г.: «Вчера секретарь духовной консистории Н. П. Вышеславцев[14] предложил консистории сделать распоряжение об изъятии из употребления монархической литературы, хранящейся в Чудовом монастыре, при церквах"[15]. Далее следует рукописная приписка, сделанная почерком А. Антонова (без подписи, без даты): «Не мешает нам сделать проверку, исполнено ли это поручение 1917 г. или же вернулась эта литература обратно в «святые обители». Характерно это признание духовного начальства, что они занимались не исключительно духовными делами, а также и монархической пропагандой».
На листе 54 — вырезка из газеты «Раннее утро» (Москва) 1917 г., информировавшая читателя, что Минский епархиальный съезд «внес вопрос о закрытии монастырей с обращением их средств на нужды государства. Первыми сторонниками закрытия являются представители духовенства"[16]. Тут же заключение А. Антонова (рукописный подлинник, без подписи, без даты): «Ничего так странного не вижу в закрытии части московских монастырей. Конечно, при вынесении резолюции должны быть приведены все эти данные и широко опубликованы в связи с самим постановлением, так, что получится впечатлени[е], будто мы теперь, наконец, приходим лишь навстречу этим пожеланиям духовенства, высказанным уже более чем год тому назад».
На л. 35 Антонов сделал рукописную выписку из газеты «Время» (Москва) 1917 г.: «Чтобы придворные церкви были приписаны к Успенскому собору. На содержание церквей имеется в виду обратить доходы от иконы Иверской Бож[ией] Матер[и], которыми до сих пор пользовался Николо-Перерв[инский] монастырь[17], и львиная доля которых шла на содержание «митрополита""[18]. Выписка сопровождается рукописной пометой Антонова (без подписи, без даты): «Так рассуждало во время Керенского само духовенство, тогда не было речи о патриархе, а наоборот, о демократизации церкви. Попробуйте-ка теперь отнять у патриарха доходы с иконы!!!»
На л. 39 Антонов письменно прокомментировал (без подписи, без даты) информацию, почерпнутую им со страниц того же номера газеты «Время»: «Много говорят среди духовенства о предстоящей отмене награждения духовенства орденами. Всем духовным лицам, имеющим такие ордена, будет предложено пожертвовать их новому правительству"[19]. «Так относилось к духовенству правительство Керенского, не подвергаясь хуле и противодействию со стороны духовенства! Наше советское правительство должно было бы докончить начатую и намеченную орденскую реквизицию».
На л. 21 приклеена вырезка из газеты «Утро России» (Москва) 1917 г., в которой речь шла о посещении московского Донского монастыря[20] протопресвитером Н. А. Любимовым[21] и секретарем Синодальной конторы Д. П. Андреевым с целью проведения допроса монахов, подавших жалобу на деятельность настоятеля. Констатировалось, что пока ревизией установлена справедливость некоторых пунктов жалобы, касающихся растраты монастырских сумм[22]. Здесь же рукописная помета, сделанная почерком А. Антонова (без подписи, без даты): «Устроить новую ревизию не мешало бы».
Завершает подборку вырезка из газеты «Раннее утро» 1917 г. (л. 53) с изложением хода и решений московского епархиального монашеского съезда. Антонов отчеркивает в тексте абзац, в котором идет речь о том, что на съезде обсуждался вопрос о реформе внешней жизни монастырей: «Съезд признал, что монастыри отныне должны перейти на почву деятельной жизни трудовыми общинами или коммунами, и что только в этом случае они могут получить оправдание в новых условиях жизни"[23]. Точка зрения Антонова (рукописный подлинник, без подписи, без даты): «Итак, разве монашеский съезд не примыкает непосредственно к «большевикам», а что из этой программы осуществлено? Ровно ничего, наоборот, в народе сеется смута и дух восстания. И монастыри сами себе подписали свой приговор об упразднении, как не умеющих исполнять собственных предначертаний».
Помимо газетной информации в томе архивно-следственного дела отложились рукописные подлинники нескольких служебных записок А. Антонова (большинство без даты, авторство текстов устанавливается по почерку), по сути представляющие собой рекомендации (директивы) к действию в отношении конкретно поименованных лиц духовного звания. Л. 41: «Проф[ессор] Ник[олай] Дм[итриевич] Кузнецов[24], Неглинная 5. Нельзя ли в связи с Восторговым ликвидировать и выслать Н. Д. Кузнецова, нервирующего публику своими бесчисленными протестами Совнаркому от имени Патриарха. Без него у Патриарха не будет такого прыткого протестанта, т[ак] к[ак] Евгения Трубецкого[25] за одно, уже за его едкие противосоветские статьи в периодич[еской] печати, вышлем».
Л. 49: «Духовенство. Б[ывший] митрополит Макарий[26], еписк[оп] Федор[27], архим[андрит] Кронид[28]. Первый живет под Москвой, в Николо-Угрешском монастыре[29], но привлекается теперь опять Тихоном к активной деятельности. Второй — известный черносотенец, подлежит немедленной отправке подальше. Архим[андрит] Кронид достоин весьма тщательной ревизии его деятельности, причем не надо забывать, что все богатства лавры находились фактически в его руках. Тщательные обыски у этих трех „святителей“ должны дать богатый материал, если ими таковой еще не уничтожен».
Л. 15: «Архиеп[ископ] Варнава, б[ывший] Тобольский[30]. Знамениты[й] друг Распутина и яры[й] черносотенец. Живет на покое в одном из монастырей Нижегородской епархии. Имею сведения, что поддерживает прежние связи, к нему наезжают и пр[оч]. Способен вести противосоветскую агитацию и взбаламутить широкие круги Нижегородской губернии. Предписать Нижегородскому „Совдепу“ установить строжайший, неослабный надзор за ним. Также за архиеп[ископом] Иоакимом[31], если таковой еще не уехал из Нижнего».
Л. 61: «В свое время я дал т[оварищу] Полукарову справку, о Пензенском архиепископе кн[язе] Путяте[32] и его конфликте с высшим епископским советом, кончившемся осуждением его и в ответ на это объявлением автокефалии Пензенской епархии. Чтобы расколоть церковь и дать опору колеблющимся элементам, я советовал оказать поддержку Путяте. Кажется, по этому делу ничего не сделано. Справки в красной папке с материалом [Лысаго?]».
Следствием последней информации стала служебная записка Председателя ВЧК Ф. Э. Дзержинского от 25 мая 1918 г. (л. 13): «В Совет Народн[ых] Комиссаров[33]. Пензенский архиепископ Путята в конфликте с высшим епископским советом, кончившемся осуждением его и в ответ на это объявлением автокефалии Пензенской епархии. Необходимо оказать поддержку Путяте"[34].
Наиболее развернутый текст Антонова приведен на л. 62 (с оборотом). Он же единственный имеет точную дату и подпись-автограф: «Духовенство. Считаю совершенно немыслимо оставить в силе решение совершенно не трогать духовенства в связи с борьбой с к[онтр]рев[олюцией]. Я соглашаюсь с доводами, говорящими против арестов лиц духовного сословия. Но неприкосновенность жилищ и рабочих кабинетов черносотенцев в рясах не только осложняет существенно задачу борьбы с к[онтр]рев[олюцией], но явно указывает врагам нашим, где они в безопасности и на какие адреса им следует направить и переписку, и денежные суммы, и более опасные орудия действия.
Кто не знает неутомимых ревнителей царского самодержавия, организаторов черносотенных банд, погромов — Восторгова, Макария (Гневушева)[35], Максимова[36], Григория[37], Антония[38], Евлогия[39], Виталия[40], Вениамина[41] и даже бывшего либерала, теперь на церковном соборе открыто высказавшегося Востокова[42]? Это ведь лишь самые яркие имена, а ведь их легион! И мы же ставим их, наших открытых, заклятых врагов на почву какой-то экстерриториальности, вроде каких-то заграничных дипломатов. Между тем они пользуются этой нашей сентиментальностью вовсю, развиваю[т] под нашим же покровом самую бешеную агитацию против нас.
Я считаю, что нам должно быть дано хоть право выемки документов и писем у духовных лиц, скажем, исключая Патриарха. Иначе мы затрудняем себе несказанно нашу задачу: борьбу с контрреволюцией. Аркадий Антонов. 21[43]/V 1918"[44].
Следующее документальное упоминание фамилии Антонов относится к августу 1918 г.: «В Бюро печати[45]. По имеющимся в VIII Отделе Народного комиссариата юстиции сведениям, в Москве, в Лиховом переулке, в епархиальном доме происходят заседания церковного собора, который наряду с вопросами религиозного культа затрагивает вопросы политические. Ввиду полного отсутствия в советской печати каких-либо информаций относительно этого Собора, VIII Отдела Комиссариата юстиции настаивает на необходимости эти сведения иметь, а посему предлагает Бюро посылать на заседания Собора лицо, могущее информировать нашу прессу об этих черносотенных совещаниях. Заведующий Отделом [неразборчивая подпись]"[46].
Реакция руководства ВЧК был весьма оперативной: «Тов[арищу] Скрыпнику. 1) 17/VIII (послезавтра) открывается Собор Вселенский. Необходимо установить наблюдение, послать туда своего человека — интеллигентного и даже нескольких. Может быть, Антонов мог бы дать указания, как туда попасть. Он имел с попами связи. Ф. Дзержинский. 15/ VIII"[47].
Настало время задать вопрос, кто же такой Аркадий Антонов? Установить, был ли он сотрудником Отдела по борьбе с контрреволюцией ВЧК, не удалось. В немногочисленных сохранившихся до наших дней делопроизводственных документах Отдела эта фамилия не встречается. Вместе с тем известно, что летом 1918 г. в структуре ВЧК было создано подразделение, занимавшееся контролем столичных складов[48]. Функции заведующего отдела исполнял Аркадий Антонов (сведения от 15 ноября; 7, 13, 20, 22, 25, 26 декабря 1918 г., 3, 4, 7, 27 января 1919 г.[49]). В начале декабря 1918 г. в «Отделе контроля складов при ВЧК» была сформирована коллегия[50], членами которой назначались Антонов и А. М. Трепалов, и небольшая следственная часть во главе с Э. Э. Линдэ[51].
Для выполнения поставленных перед отделом задач (скорее всего, для вербовки агентуры) Антонов неоднократно получал специальные денежные суммы: 3 июля 1918 г. — 755,5 рублей от Казначейского отдела ВЧК «на покрытие расходов по разведке"[52]; далее — из кассы ВЧК: 2 октября 1918 г. 5 тыс. рублей; 3 декабря 1918 г. 5 тыс. рублей; 3 января 1919 г. 5 тыс. рублей; 28 февраля 1919 г. 1 тыс. рублей[53]. В январе 1919 г. отдел был расформирован, а его штат передан в Московскую ЧК[54]. По сведениям на 29 апреля 1919 г., заведующим 6-м отделением Секретно-оперативного отдела МЧК (контроль складов) являлся В. Я. Забельский[55].
Почерковедческая экспертиза позволяет однозначно утверждать, что докладные записки из уголовного дела, заведенного в Отделе по борьбе с контрреволюцией ВЧК на протоиерея Иоанна Восторгова, и отчеты о работе Отдела контроля складов при ВЧК написаны и подписаны одним и тем же человеком — Аркадием Антоновым. И именно этого Антонова подразумевал Ф.Э. Дзержинский, говоря, что тот «имел с попами связи».
Прояснить, что предшествовало появлению Антонова в стенах ВЧК (социальное происхождение, характер полученного образования), так же как и реконструировать последующие (начиная с марта 1919 г.) события его жизни пока не представляется возможным. Не удается выяснить даже отчества Антонова. В документах переписи сотрудников ВЧК, проходившей в сентябре 1918 г., анкета Антонова (впрочем, как и ряда других руководителей ВЧК) отсутствует[56]. Личного дела Антонова в Центральном архиве ФСБ России и архиве Управления ФСБ России по Москве и Московской области нет. Не проходит он и ни по каким партийным учетам. Возможно, что членом РКП (б) Аркадий Антонов не состоял.
[1] Протокол заседания ЦК РКП (б) от 19 мая 1918 г. п. 6. Агитация духовенства. «Выясняется, что в последнее время усилилась агитация духовенства против советской власти. Решено повести против духовенства усиленную письменную агитацию. Поручить её ведение т[оварищам] Сосновскому, Ем. Ярославскому и Демьяну Бедному, ассигновав необходимую сумму из кассы ЦК. Одновременно поручить т[оварищам] из президиума Московского совета принять меры по вселению городской бедноты в монастырские и иные духовные дома. Сообщать об этом решении ЦК партийным работникам, едущим на места, для проведения его в жизнь» (Известия ЦК КПСС. 1989. № 4. С. 146−147).
[2] Центральный архив (ЦА) ФСБ России, д. Р-33 149, л. 71−71 об., 72.
[3] Капчинский О. Госбезопасность изнутри. Национальный и социальный состав. М., 2005. С. 60−61, 135 и др.
[4] Сборник приказов и распоряжений ВЧК-ОГПУ-НКВД Союза ССР. Т. 2. Ч. 1: 1920 (ГА РФ, ф. 9401, оп. 2, д. 512, л. 217−219).
[5] Иван Николаевич Полукаров (1895−1920 гг.), заведующий Отделом по борьбе с контрреволюцией ВЧК с 18 марта по 19 мая 1918 г.
[6] По некоторым сведениям, с 16 июля 1918 г. и по август 1918 г. и.о. заведующего Отделом была В. Н. Яковлева (до 16 июля помощник заведующего Отделом, в августе-сентябре 1918 г. заместитель заведующего Отделом).
[7] Николай Алексеевич Скрыпник (1872−1933 гг.), с 11 ноября 1918 г. по март 1919 г. член ВЧК; с июля (или августа) 1918 г. по 9 декабря 1918 г. заведующий Отделом по борьбе с контрреволюцией ВЧК; с 9 декабря и до конца 1918 г. (или до начала января 1919 г.) заведующий Секретно-оперативным отделом ВЧК.
[8] Капчинский О. Указ. соч. С. 60−61, 135.
[9] ЦА ФСБ России, ф. 1, оп. 2, д. 6, л. 35. Александр Максимович Трепалов (1887 или 1888 г.- 1937 г.), в органах ВЧК с декабря 1917 г.; в 1918 г. заведующий секретным (политическим) отделением Отдела борьбы (по борьбе) с контрреволюцией ВЧК; с октября 1918 г. заместитель заведующегоОтдела контроля складов при ВЧК; с начала декабря 1919 г. член коллегии отдела (ЦА ФСБ России, ф. 1, оп. 2, д. 6, л. 35; РГАСПИ, ф. 17, оп. 100, д. 405; Архив Управления ФСБ России по Омской области, д. № 305 808; Капчинский О. Указ. соч. С. 60−61, 135).
[10] Положение о Секретно-оперативном отделе ВЧК было принято на заседании ВЧК от 22 ноября 1918 г. (ЦА ФСБ России, ф. 1ос, оп. 2, д. 1, л. 121).
[11] ГА РФ, ф. Р-1235, оп. 93, д. 201, л. 2; ЦА ФСБ России, ф. 1ос, оп. 2, д. 1, л. 122. По другим сведениям, обязанности заведующего Отделом по борьбе с контрреволюцией на последнем этапе его существования (с ноября по 8 декабря 1918 г.) исполнял М. Я. Лацис.
[12] Российский государственный архив социально-политической истории (далее — РГАСПИ), ф. 2, оп. 2, д. 133, л. 11.
[13] Иван (Иоанн) ИвановичВосторгов (1864−1918 гг.), с 25 января 1906 г. проповедник-миссионер, один из виднейших деятелей монархического движения; с 1907 г. председатель «Русской монархической партии» («Русский монархический союз»), возглавлял также «Русское монархическое собрание». C 9 сентября 1909 г. настоятель Князе-Владимирской церкви при Московском епархиальном доме, один из инициаторов проведения V Всероссийского съезда русских людей в Москве. С 31 мая 1913 г. настоятель Покровского собора на Рву (храма Василия Блаженного). Издавал газеты «Церковность», «Русская земля», журнала «Верность». В 1917 г. секретарь Миссионерского совета при Святейшем Синоде. Участвовал в работе Поместного собора 1917−1918 гг. 30 или 31 мая 1918 г. арестован за призывы москвичам во время Крестного хода 9 (22) мая защищать веру православную.
[14] Н. П. Вышеславцев, по сведениям на 1919 г., член и секретарь Московского епархиального совета.
[15] Монархическая литература // Русское слово. 1917. 13 апреля. № 81. С. 4.
[16] Закрытие монастырей // Раннее утро (Москва). 1917. 6 мая. № 101. С. 3.
[17] Николо-Перервинский мужской монастырь, основан в 1380-х гг. До начала ХХ в. монастырь вел активную просветительскую и благотворительную работу, после Октябрьской революции часть монастырских помещений была передана Детскому дому Управления Московской Курской железной дороги. Окончательно монастырь перестал существовать к 1928 г.
[18] Время (Москва). 1917. 10 (23) мая. № 937.
[19] Там же.
[20] Донской мужской монастырь, основан в 1591 г. Свое название получил в честь Донской иконы Божией Матери, чудесным образом избавившей Москву от войска хана Казы-Гирея. К началу XIX в. одна из привилегированных и богатых обителей России. С мая 1922 г. в монастыре был погребен Святейший Патриарх Тихон (Белавин). В 1929 г. все монастырские храмы были закрыты для богослужения, часть помещений использовалась властями для создания антирелигиозного музея.
[21] Николай Александрович Любимов (1858 г.- 26 февраля 1924 г.), протоиерей, в 1911—1918 гг. настоятель Успенского собора Кремля. В апреле-июне 1917 г. член Святейшего Синода, член Предсоборного совета, Поместного собора 1917−1918 гг. После окончания Собора состоял председателем Делегации по защите имущественных и иных прав Русской Церкви перед советским правительством. Член Священного Синода в 1918—1922 гг. и Высшего Церковного Совета в 1922—1924 гг. В 1922 и 1923 гг. несколько месяцев находился под арестом.
[22] В монастырях // Утро России (Москва). 1917. 11 мая. № 117. С. 6.
[23] Монашеский // Раннее утро. 1917. 17 мая. С. 6.
[24] Николай Дмитриевич Кузнецов (1863−1936 гг.), с 1896 г. помощник присяжного поверенного, с 1901 г. присяжный поверенный Московской Судебной палаты, в 1908—1911 гг. приват-доцент Ярославского Демидовского юридического лицея, с 1911 г. магистр церковного права, в 1911—1913 гг. доцент кафедры церковного права Московской духовной академии. Активный сторонник изменений в положении Русской Церкви, член Предсоборного присутствия (1906 г.), член Предсоборного совета (1917 г.), член Священного Собора Российской Православной Церкви 1917−1918 гг. В 1917—1919 гг. организатор ряда церковно-общественных движений среди духовенства и мирян, активный участник устроения Церкви на Соборных началах. 26 августа 1919 г. арестован в связи с инцидентом при вскрытии мощей прп. Саввы Сторожевского, приговорен к 25 годам заключения. В декабре 1921 г. освобожден в декабре 1921 г., до 1924 г. преподавал на Богословских академических курсах в Москве. 9 декабря 1924 г. вновь арестован, приговорен к высылке в Киргизию сроком на 3 года. В 1926 г. срок ссылки был сокращен до 2 лет. В 1928 г. получил степень доктора богословия. Очередной арест последовал 15 февраля 1931 г., Кузнецов был приговорен к ссылке в Казахстан (Кзыл-Орда), где и скончался.
[25] Евгений НиколаевичТрубецкой (1863—1920 гг.), князь, с 1892 г. приват-доцент, а с 1897 г. профессор в Киевском университете св. Владимира, член земского кружка «Беседа», затем «Союза освобождения»; член Конституционно-демократической партии. В начале 1906 г. баллотировался в I Государственную думу от партии кадетов. С 1906 г. профессор истории философии права в Московском университете. Покинув ряды кадетской партии из-за ее нежелания сотрудничать с правительством, стал одним из учредителей «Партии мирного обновления». В 1907—1908 гг., затем в 1915—1917 гг. член Государственного совета. В 1911 г. покинул Московский университет и поселился в Калужской губернии. В 1917—1918 гг. принимал участие в работе Поместного собора. После октября 1917 г. член антибольшевистского «Правого центра», политического объединения правых партий и организаций (кадеты, «Совет общественных деятелей», «Торгово-промышленный комитет», «Союз земельных собственников» и др.), возникшего в Москве в марте 1918 г. 24 сентября 1918 г. выехал в Киев, затем перебрался в Одессу. В 1919 г. принимал участие в создании единого управления Русской Православной Церкви до освобождения Москвы и соединения с Патриархом, участвовал в работе «Юго-восточного русского церковного собора», который был созван с 19 по 23 мая 1919 г. в Ставрополе. С отступавшей Белой армией попал в Новороссийск, где и скончался.
[26] Макарий (Невский; 1835−1926 гг.), 12 февраля 1884 г. хиротонисан во епископа Бийского, викария Томской епархии, с 26 мая 1891 г. епископ Томский и Семипалатинский, с 1895 г. епископ Томский и Барнаульский, с 6 мая 1906 г. архиепископ; с октября 1908 г. архиепископ Томский и Алтайский; с 25 ноября 1912 г. по март 1917 г. митрополит Московский и Коломенский, священноархимандрит Троице-Сергиевой лавры, председатель Православного миссионерского общества, член Святейшего Синода. 20 марта 1917 г. уволен с Московской кафедры с оставлением в звании члена Священного Синода. В 1917 г. покое в смоленской Зосимовой пустыни, затем перевезен в подмосковный Николо-Угрешский монастырь. С 19 августа 1920 г. митрополит Алтайский, управлял епархией из Николо-Угрешского монастыря. С 1925 г., после закрытия Николо-Угрешского монастыря, жил в селе Котельники близ Люберец, где и скончался.
[27] Феодор (Поздеевский; 1876−1937 гг.), 14 сентября 1909 г. хиротонисан во епископа Волоколамского, викария Московской епархии, с 1 мая 1917 г. настоятель Свято-Данилова монастыря в Москве. В 1918 г., назначен на Пермскую кафедру, однако назначения не принял, оставшись в Москве. Руководил деятельностью существовавшей явочным порядком Высшей богословской школы в Свято-Даниловом монастыре, преподавал в ней аскетику.
[28] Кронид (Любимов;1859−1937 гг.), 2 февраля 1883 г. определен в число послушников Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 28 марта 1888 г. пострижен в монашество, с 25 сентября 1889 г. иеродиакон, с 23 мая 1892 г. иеромонах. С 11 мая 1906 г. игумена, с 9 мая 1908 г. архимандрит. Участник Поместного Собора 1917−1918 гг. В 1920—1922 гг. жил в селе Братовщина у старосты храма, в 1922—1926 гг. — в Гефсиманском скиту, в 1926—1929 гг. — в Параклитском скиту, с 1929 г. до своей кончины — у Кукуевского кладбища в Сергиевом Посаде. 21 ноября 1937 г. арестован, расстрелян на Бутовском полигоне.
[29] Николо-Угрешский мужской монастырь, согласно преданию, основан в 1380 г. по повелению князя Димитрия Донского в благодарность Богу за победу на Куликовом поле и на месте чудесного явления ему иконы свт. Николая Чудотворца. В 1925—1926 гг. закрыт, в советское время в зданиях монастыря размещались детская колония Наркомфина, фабрика-кухня, школа, гостиница и другие заведения.
[30] Варнава (Накропин; 1859−1924 гг.), не имея специального богословского образования, по рекомендации Г. Распутина стал с 1911 г. епископом Каргопольским, с 1913 г. епископ Тобольский и Сибирский, с 1916 г. архиепископ. В начале марта 1917 г. уволен от управления епархией и назначен управляющим (на правах настоятеля) в Высокогорскую пустынь Нижегородской епархии. Подозревался высшими церковными властями в сотрудничестве с органами ВЧК.
[31] Иоаким (Левицкий; 1853−1921 гг.), 14 января 1896 г. хиротонисан во епископа Балтского, викария Каменец-Подольской епархии, с 24 мая 1897 г. епископ Брестский, викарий Литовской епархии, с 13 января 1900 г. епископ Гродненский и Брестский, с 26 ноября 1903 г. епископ Оренбургский и Уральский, с 7 ноября 1908 г. епископ Оренбургский и Тургайский, с 13 августа 1910 г. епископ Нижегородский и Арзамасский, 6 мая 1916 г. возведён в сан архиепископа. Участник Поместного собора 1917−1918 гг. 22 марта 1918 г. согласно прошению уволен на покой, назначен настоятелем Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря, затем уехал к родственникам в Крым. Предположительно, был убит грабителями в окрестностях Севастополя.
[32] Владимир (Путята; 1869−1936 гг.), архиепископ Пензенский и Саранский. В августе-сентябре 1917 г. отстранен от управления делами Пензенской епархии и запрещен в священнослужении за растление «младовозрастной девицы», в апреле 1918 г. лишен архиерейского сана, 10(23) мая 1918 г. отлучен от Церкви за то, что, будучи под запрещением, совершал священнослужение. После неудачных попыток примирения с Московской Патриархией основал и возглавил в Пензе в ноябре-декабре 1919 г. «Свободную народную церковь». Однако создать новый центр церковной власти во главе с Путятой ни в Пензе (в 1919—1920 гг.), ни в Казани (в 1921 г.) не удалось (Подробнее см.: Крапивин М. Ю. Всеволод Путята в контексте религиозной политики органов ГПУ-ОГПУ-НКВД СССР (1918−1936 гг.) // Вестник церковной истории. 2013. № ½(29/30). С. 247−311; №¾(31/32). С. 287−340; 2014. №½(33/34). С. 231−282).
[33] Установить, была ли записка Дзержинского переправлена в Совнарком, не удалось.
[34] ЦА ФСБ России, д. Р-48 566, т. 9, л. 13. Ксерокопия рукописного подлинника. Рукописные пометы внизу страницы: 1) «№ 10/5н — 852 5.03.1981 г.»; 2) «Подлинник направлен в группу особого хранения в личный фонд Ф. Э. Дзержинского при № 10/5н-969 от 17/III- 1981 г. (дело 55−2, том. 2, л. 14−16)»; ф. ФЭД, д. 1206. Рукописный подлинник.
[35] Макарий (Гневушев; 1858−1918 гг.), 11 июля 1914 г. хиротонисан во епископа Балахнинского, викария Нижегородской епархии, в ноябре 1915 г. избран в состав Совета монархических съездов. С января 1917 г. епископ Орловский и Севский. 26 мая того же года уволен на покой по прошению, назначен управляющим вяземским Спасо-Преображенским монастырем Смоленской епархии. С 12 августа 1918 г. епископ Вяземский, викарий Смоленской епархии. 22 августа 1918 г. арестован, расстрелян чекистами в пригороде Смоленска.
[36] Нельзя сказать определенно, кого имел в виду Антонов. Возможно, Гермоген / Ермоген (Максимов; 1861 или 1862−1945 гг.), 9 мая 1910 г. хиротонисан во епископа Аксайского, викария Донской и Новочеркасской епархии. После сдачи Новочеркасска большевикам 12−13 февраля 1918 г. заключен под домашний арест, под которым находился до 27 февраля. Поддержал Белое движение, фактически исполнял обязанности казачьего архипастыря во Всевеликом Войске Донском. В мае 1919 г. участвовал в Юго-Восточном русском церковном Соборе в Ставрополе, вошел в состав епископского совещания ВВЦУ ЮВР. В октябре 1919 г. назначен епископом Екатеринославским и Мариупольским. Эмигрировал из России в ноябре 1920 г.
[37] Возможно, речь идет о Григории (Яцковском; 1866−1932 гг.), 11 июля 1910 г. хиротонисан во епископа Краснослободского, викария Пензенской епархии, с 13 декабря 1912 г. епископ Бакинский, викарий Грузинской епархии, с 13 ноября 1917 г. епископ Елисаветпольский, викарий Тифлисской епархии, с 17 ноября 1917 г. епископ Екатеринбургски и Ирбитский. Возможно, что имелся в виду Григорий (Соколов) (1843−1928), в 1917 или 1918 г. возведён в архиепископа. Исполнял обязанности управляющего Пензенской епархией после 10 марта до 30 апреля 1918 г.
[38] Антоний (Храповицкий; 1863−1936 гг.), 7 сентября 1897 г. хиротонисан во епископа Чебоксарского, викария Казанской епархии, 14 июля 1900 г. переведен на самостоятельную Уфимскую и Мензелинскую кафедру, с 22 апреля 1902 г. епископ Волынский и Житомирский. В 1905—1907 гг. поддерживал «Союз русского народа» и другие монархические организации. В 1906/07 г. член Государственного совета, в 1912—1916 гг. членом Святейшего Синода, участвовал в подготовке Поместного собора 1917−1918 гг. и был его членом. 1 мая 1917 г. уволен с кафедры с назначением местожительства в Валаамском монастыре. В августе 1917 г. избран архиепископом Харьковским и Ахтырским, 28 ноября 1917 г. возведен в сан митрополита, 7 декабря избран членом Святейшего Синода. 19 мая 1918 г. избран на Киевскую кафедру. В декабре 1918 г. по распоряжению С. В. Петлюры арестован, освобожден при посредничестве французской военной миссии летом 1919 г. В ноябре 1920 г. покинул Россию.
[39] Евлогий (Георгиевский; 1868−1946 гг.), 12 января 1903 г. хиротонисан во епископа Люблинского, викария Холмско-Варшавской епархии, с 18 июля епископ Холмский и Люблински, депутат Государственной думы 2-го созыва, с 20 мая 1912 г. архиепископ. С 14 мая 1914 г. архиепископ Волынский и Житомирский, с сентября управляющий церковными делами в занятой русской армией Галиции. Участвовал в работе Предсоборного совета и в 1-й сессии Поместного собора 1917−1918 гг., входил в состав избранных Собором членов Священного Синода. В 1918 г. участвовал во Всеукраинском православном церковном соборе, избран Высшую церковную раду. 4 декабря 1918 г. арестован в Киеве властями Украинской директории. После освобождения при посредничестве французской военной миссии, в сентябре 1919 г. возглавил Церковно-общественный комитет ВВЦУ на Юго-Востоке России. 16 января 1920 г. эмигрировал в Константинополь.
[40] Нельзя сказать определенно, кого имел в виду Антонов. Возможно, Виталий (Максименко; 1873−1960 гг.), архимандрит, с 1903 г. редактор «Почаевского листка», и. о. редактора официальной части «Волынских епархиальных ведомостей». С августа 1906 г. возглавлял Почаевский отдел «Союза русского народа». В декабре 1918 г. по распоряжению правительства С. В. Петлюры арестован в Киево-Печерской лавре. Летом 1919 г. освобожден при посредничестве французской военной миссии, выехал на Волынь, где вновь был арестован польскими войсками и затем освобожден при содействии французских военных властей и благодаря ходатайству митрополита Антония (Храповицкого). В 1922 г. эмигрировал в Сербию.
[41] Возможно, Антонов имел в виду Вениамина (Казанского; 1874—1922 гг.) или Вениамина (Муратовского; 1856−1930 гг.). Вениамин (Казанский), с 20 марта 1914 г. епископ Гдовский, первый викарий Петроградской епархии, временно управляющий епархией с 6 марта 1917 г. 24 мая 1917 г. избран на Петроградскую кафедру, с 17 июня 1917 г. архиепископ Петроградский и Гдовский, с 13 августа 1917 г. митрополит. Вениамин (Муратовский; 1856—1930 гг.), с 1 мая 1915 г. архиепископ Симбирский и Сызранский.
[42] Владимир Игнатьевич Востоков (1868−1957 гг.), иерей, миссионер, настоятель Князь-Владимирской церкви при московском епархиальном доме. В ноябре 1911 г. основал ежемесячный духовно-литературный журнал «Отклики на жизнь», став его редактором и издателем. Упоминание в мае 1913 г. на страницах журнала о нестроениях в Московской епархии стало причиной удаления Востокова из Москвы в Коломну в качестве настоятеля Христорождественской церкви. Восторгов был лишен благословения на выпуск журнала и взят под негласный надзор охранки, однако издание журнала продолжалось. 26 января 1916 г. Востоков был переведен на погост Ильинское, с 1 июня 1916 г. в Клин настоятелем тюремного храма. В конце сентября — начале октября 1916 г. приехал в Уфу, где начал служить и продолжил издание журнала, избран членом Учредительного собрания, делегатом на Поместный собор от мирян Уфимской епархии. 19 ноября 1917 г. возвращен в Москву настоятелем церкви Космы и Дамиана на Таганке. На соборном заседании 22 января 1918 г. произнес речь против безбожного коммунизма, за что был объявлен советской властью вне закона. Вместе с П. Н. Врангелем 30 октября — 1 ноября 1920 г. эмигрировал в Галлиполи.
[43] Вторая цифра читается неуверенно (чернила плывут), возможно, написано: 26.
[44] ЦА ФСБ России, д. Р-48 566, т. 9, л. 62−62 об. Рукописный подлинник. Рукописная помета в верхней части л. 62: «к-р отдел тов. Косыреву». Федор Михайлович Косарев (Косырев), в прошлом — уголовник; в начале 1918 г. поступил на службу в ВЧК в качестве следователя, с 15 сентября 1918 г. заместитель председателя Контрольно-ревизионной коллегии ВЧК, выдавал себя за политкаторжанина. В декабре 1918 г. арестован по обвинению в вымогательстве крупной суммы денег у родственников арестованного и был приговорен к расстрелу. При этом Дзержинский характеризовал обвиняемого как одного из лучших следователей ВЧК (Правда. 1919. 14, 15, 18 февраля; Известия ВЦИК. 1919. 14, 18 февраля; Крыленко Н. В. За пять лет, 1918−1922 гг.: Обвинительные речи по наиболее крупным процессам, заслушанным в Московском и Верховном революционных трибуналах. М.; Пг., 1923. С. 14, 507, 521, 524; ГА РФ, ф. Р-3524, оп. 1, д. 10, л. 313 (анкета Ф. М. Косарева);Капчинский О. Указ. соч. С. 92, 192−193, 242−243). В сборнике «Православная Москва в 1917—1921 гг.» (М., 2004) на с. 290, 293, 294 указаны иные инициалы Косарева — «Д.» и «Дм.» со ссылкой на соответствующие листы архивно-уголовного дела «восторговцев» (ЦА ФСБ России, д. Р-48 566, т. 2, л. 6 об., 11, 56). Ошибка является следствием неправильного прочтения рукописного текста подлинника.
[45] Бюро печати было создано решением ВЧК от 19 марта 1918 г. (Архив ВЧК. С. 182). Первоначально Бюро входило в состав Информотдела ВЧК, после 7 июля 1918 г. — в состав Отдела по борьбе с контрреволюцией ВЧК (Капчинский О. Указ. соч. С. 57, 63−64). Ф. Э. Дзержинский в тексте отношения, в мае 1918 г. направленного в Президиум Московского совета, использовал словосочетание «бюро печати при ВЧК» (Из истории Всероссийской Чрезвычайной комиссии (1917−1921 гг.): Сборник документов. М., 1958.С. 113−114). В марте-декабре 1918 г. заведующим Бюро печати был В. Я. Забельский.
[46] ГА РФ, ф. А-353, оп. 3, д. 737, л. 176. Копия (отпуск). Машинопись. Заверительная подпись — автограф.
[47] ЦА ФСБ России, ф. 1, оп. 2, д. 6, л. 52.
[48] По сведениям на 19 июля 1918 г., Антонов исполнял обязанности «коменданта по реквизиции помещений». По крайней мере именно в таком качестве он упоминается в тексте заявления члена Всероссийского церковного собора Н. Д. Кузнецова в Совнарком от 8 августа о притеснении братии Сретенского монастыря 1918 г. (ГА РФ, ф. Р-353, оп. 4, д. 398, л. 148−148 об.).
[49] ГА РФ, ф. Р-130, оп. 2, д. 1096, л. 4−4 об., 8−8 об., 9−9 об.; ф. Р-1235, оп. 93, д. 201, л. 42−43 об., 198−199, 200−200 об., 470−471; оп. 94, д. 177, л. 374, 375−375 об.; РГАСПИ, ф. 76, оп. 3, д. 24, л. 6, 10, 14, 19−19 об.; д. 37, л. 17, 30−31; ЦА ФСБ России, ф. 1, оп. 3, д. 85, л. 36−36 об.; ф. 1ос, оп. 3, д. 7, л. 5.
[50] Капчинский О. Указ. соч. С. 141−142.
[51]Эдмунд Эдуардович Линде (1895−1935 гг.), по сведениям на 25 сентября 1918 г. сотрудник следственной части Отдела по борьбе с контрреволюцией ВЧК, позднее заведующий следственной части этого же отдела (РГАСПИ, ф. 17, оп. 100, д. 2625; ЦА ФСБ России, ф. 1, оп. 3, д. 85, л. 36−36 об.).
[52] ЦА ФСБ России, ф. ФЭД, пор. 230; ф. 1, оп. 2, д. 245, л. 36−36 об.
[53] Там же, ф. 76, оп. 3, д. 73, л. 1.
[54] МВД России: люди, структура, деятельность. Т. 2: Скоркин К. В. НКВД РСФСР: 1817−1923 гг. М., 2008. С. 118.
[55] Вольдемар Янович Забельский (1888 г. р.), с марта/апреля 1918 г. заведующий Бюро печати Отдела по борьбе с контрреволюцией ВЧК, с 15 октября по декабрь 1918 г. заместитель заведующего секретной частью (по другим сведениям, помощник заведующего 2-го отделения секретной части) Отдела по борьбе с контрреволюцией ВЧК. С 10 декабря 1918 г. по 20/21 февраля 1920 г. сотрудник Московской ЧК — заведующий секретной частью Отдела по борьбе с контрреволюцией. По состоянию на 29 апреля 1919 г. член коллегии Секретно-оперативного отдела Московской ЧК и заведующий ее 6-м отделением (контроль складов) (РГАСПИ, ф. 17, оп. 100, д. 98 803; Березин Ф. Я. Неизвестное о Московской ЧК. М., 2007. С. 126−127).
[56] КапчинскийО. Указ. соч. С. 67, 77, 138, 141−142.
