США и Россия должны предотвратить «конец света»

Валерий Ярынич, кандидат военных наук, профессор Российской академии военных наук, сотрудник Института США и Канады. До 1992 года — офицер Генерального Штаба Вооруженных Сил России. Автор книг «Оценка гарантии» (вышла в 1994 году) и C 3: Nuclear Command, Control, Cooperation (название возможно перевести, как «Три К: Сотрудничество в Сфере Командования и Контроля за Ядерными Силами»), опубликованной в 2004 году.

Вопрос: В последние годы много говорится об опасности попадания ядерного оружия к террористам, но практически никто не возвращается к некогда популярной теме глобальной ядерной войны.

Ярынич: Попадание в руки террористов ядерного оружия может быть осуществлено разными способами. Много пишут о хищениях расщепляющихся материалов, о создании «грязных» и даже «чистых» атомных бомб и даже хищении ядерных боеголовок со складов. Эта опасность существует, она действительно серьезная. Но она не самая главная опасность, связанная с опасностью использования ядерного оружия. Почему-то очень мало говорят о возможности проникновения террористов в системы управления ядерным оружием, например в России или США. «На концах» этих систем стоят ракеты в минутной готовности. Проникновение в такую систему, инициирование несанкционированного пуска — внезапного для владельца этого оружия — может принести неисчислимо более серьезный вред. Фактически, это будет конец света.

Вопрос: И Россия, и США утверждают, что их системы контроля за стратегическими ядерными вооружениями находятся на столь высоком уровне, что человек со стороны произвести запуск не сможет.

Ярынич: Я с этим работал всю жизнь и могу подтвердить, что эти системы — и американская, и российская (бывшая советская) — очень надежны. Однако здесь есть одна очень важная деталь. Последствия проникновения в эти системы таковы, что мы можем считать это событие абсолютно неприемлемым со всех точек зрения. У меня вопрос: Какова может быть допустимая вероятность подобного события? Если говорить строго логически, то вероятность явно неприемлемого события должна быть равна нулю. В природе ничего нет абсолютного, не может быть и абсолютной защиты этих систем, поэтому если даже существует ничтожная вероятность такого развития событий, то надо совместно — американцам, русским, а в последствии и специалистам из других стран — срочно заняться этой темой, чтобы выявить все «узкие места» и попытаться их устранить.

Вопрос: Что значит работать совместно? Означает ли это, что американцы должны получить доступ на российские ядерные объекты, а россияне — на американские?

Ярынич: Во-первых, это уже осуществлялось и осуществляется на основе договоренностей между Россией и США. Представители Командования Стратегическими Силами США были на российских объектах, а российские военные — на американских. Дело не в этом. Речь идет о более серьезном сотрудничестве на уровне экспертов. Эксперты должны исследовать и улучшить ту сферу систем командования, контроля, и коммуникаций, которая называется «негативным контролем». Это защита от всякого рода случайностей и несанкционированных действий. Здесь есть техническая проблема, которая может сдерживать начало этого сотрудничества, поскольку обе стороны справедливо могут опасаться проникновения партнеров по переговорам в другую сферу — сферу, так называемого, «позитивного контроля», которая обеспечивает возможности системы к санкционированному пуску в случае необходимости.

Моя идея заключается в том, что эксперты по воле лидеров России и США должны сесть за стол переговоров и попытаться ответить на вопрос: можно ли разделить эти сферы так, чтобы работая в «негативном контроле», не залезать в «позитивный». Я уверен, что это технически возможно. В любом случае, эта задача очень важная и очень благородная. Если это решение будет принято, то появится возможность помочь прежде всего себе, а потом и остальным ядерным странам.

Вопрос: Почему речь идет именно о США и России?

Ярынич: Америка и Россия имеют огромный опыт в защите систем от несанкционированных действий, у них наиболее продвинутые технологии. Я считаю, что эти две страны должны сотрудничать прежде всего потому, что «на концах» этих систем стоят огромные арсеналы высочайшей готовности, которых нет в других странах.

Вопрос: Можно предположить, что террористы скорее попытаются проникнуть в ядерные командные центры других стран. Вероятно, в Пакистане системы контроля менее изощренные и взломать их будет несколько легче…

Ярынич: Подобное соглашение в отношении США и России является приоритетом потому, что подобное развитие событий может очень плохо кончиться для всей Земли. Что касается Индии и Пакистана, то случись подобное, ядерный конфликт будет локальным. Он не перерастет в глобальную ядерную войну. Однозначно, что подобный сценарий нежелателен, и надо заниматься этим вопросом. Но мне кажется, что помощь Пакистану, Индии, Китаю станет более вероятной, если первыми договорятся именно США и Россия — страны, обладающие крупнейшими ядерными арсеналами.

Вопрос: Разговоры об опасности начала ядерной войны не звучали с начала 1990-х. Возможность подобного развития событий остается реальной?

Ярынич: Безусловно. Потому что речь здесь идет не о намеренном нападении США на Россию или России на США. Речь идет о внезапном провоцировании ядерной войны, которая может начаться по воле третьей стороны. Последствия этого будут самыми ужасными. Это будет конец Земли, конец человеческой цивилизации. Даже если не будет спровоцирована полномасштабная ядерная война между двумя странами, то даже, предположим, запуск десяти российских ракет «Сатана», станет концом всего — с политической, военной, экономической и экологической точек зрения.

Я пытаюсь несколько лет инициировать рассмотрение этого вопроса и добиться начала сотрудничества. Меня понимают буквально все — я не встретил ни одного человека ни в Америке, ни в России, ни в других странах, который был бы против этой мысли или считал ее абсурдной. Мысль правильная, но она имеет очень тяжелую практическую сторону: для ее реализации надо перевернуть свое мышление и пойти на риск. Но этот риск оправдан и не будет иметь негативных последствий для обоих сторон.