 |
| Радонеж | Сергей Худиев | 11.02.2014 |
Недавно был опубликован доклад Комитета по правам ребёнка ООН, в котором речь идет о защите прав ребенка в Католической Церкви. Требование пересмотреть католическое вероучение, содержащееся в этом докладе, уже вызвало энергичные возражения. Нас это касается очень прямо — поскольку в вопросах отношениях к абортам, гомосексуализму, семьи и образования наши с католиками позиции практически совпадают.
Но рассмотрим все по порядку. Авторы доклада находят неудовлетворительными меры, которые принимались католическим священноначалием для пресечения сексуальных преступлений против детей — как и злоупотреблений вообще — и требуют принять определенные меры для недопущения таких преступлений в будущем. Доклад утверждает, что, по выводам ряда комиссий, священноначалие Католической Церкви ставило репутацию Церкви и интересы преступников выше, чем интересы детей и требует изменить такое положение дел.
Что же, в любом институте — образовательном, религиозном, спортивном, медицинском — где дети и подростки оказываются под властью взрослых, возникает опасность злоупотреблений. Невозможно гарантировать, что преступники не появятся в Церкви или в связанных с ней учреждениях. Возможно только разработать меры, которые бы обеспечивали их своевременное разоблачение и изгнание, а если их деяния нарушают законы государства — то и предание светскому суду. Политика замалчивания, надежда на то, что извращенцы как-то исправятся если только перевести их на другое место, была катастрофически ошибочной. И безответственной.
Благонамеренное большинство в Церкви — как и в государстве — нуждается в законах, ясных инструкциях и возможностях для того, чтобы противостоять злодеям. Для того, чтобы преследовать злодеев — и защитить невинных людей от необоснованных обвинений — человечество пока не придумало ничего лучше, кроме расследования и суда, действующего по определенным, заранее установленным и известным правилам.
В Русской Православной Церкви эти правила находятся в процессе формирования; в Католической они оказались проработаны недостаточно хорошо, так что в итоге безобразия, творившиеся на протяжении десятилетий, вышли на поверхность — к великому ущербу для Ватикана.
Внятные правила нужны и для того, чтобы противостоять кампании клеветы и сплетен. Важно совершенно уничтожить ту отговорку, что у людей-де нет возможности обличить злодеев церковном суде. Надо показать — вот инструменты внутрицерковного расследования, если Вы не хотите к ним обращаться — ну, значит не хотите.
Но эта часть доклада — в Католической Церкви были большие упущения, это надо менять, в принципе, вызывает мало возражений, хотя какие-то детали и оспариваются. Возражения вызывает другое — требования пересмотреть вероучение и сам взгляд Церкви на семью, брак, человеческую жизнь и сексуальность.
Такой пересмотр, по мнению комиссии, должен коснуться, по крайне мере, четырех вопросов.
Во-первых, абортов. Как говорится в разделе F, пункт 55 документа, «Комитет призывает Святой Престол пересмотреть его позицию в отношении абортов, которая подвергает риску жизнь и здоровье беременных девушек и пересмотреть канон 1398 относительно абортов, с тем, чтобы определить обстоятельства, при которых доступ к абортам может быть допущен». Мрачная ирония ситуации, когда комитет по защите детей требует обеспечить невозбранное умерщвление детей во чреве, нас не шокирует, потому что мы к такому привыкли.
Во-вторых, комитет требует пересмотреть отношение к гомосексуализму. Он «обеспокоен тем, что предыдущие заявления Папского престола и декларации о гомосексуализме способствуют социальной стигматизации и насилию в отношении лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендерных подростков и детей, воспитываемых однополыми парами.» Что же, возможно, заявления медиков о вреде алкоголя и курения способствуют социальной стигматизации и насилию в отношении пьющих и курильщиков — а также их близких. Но никто почему-то не требует от медиков пересмотра их алкофобского учения.
В-третьих, комитет требует пересмотра отношения к семье. Раздел D, пункт 41, говорит: «Комитет обеспокоен позицией Святого Престола, согласно которой гражданские власти, чтобы не нарушить права и обязанности родителей, должны вмешиваться в жизнь семьи только в тех случаях, когда имеет место доказанное злоупотребление. Такая позиция серьезно подрывает усилия и меры, принимаемые для защиты детей». Да, Ватикан — и не только Ватикан, надо сказать — не исходит из презумпции виновности родителей, и не считает, что, в общем случае, государственный чиновник должен иметь больше прав в семье, чем отец и мать.
В-четвертых, комитет требует, чтобы «Святой Престол обеспечил, чтобы сексуальное образование и предотвращение ВИЧ/СПИД стало частью обязательной программы в католических школах». Вообще-то мне не удалось обнаружить какой-либо статистики, которая бы указывала на то, что ревностные католики как-то менее благополучны в отношении ВИЧ/СПИД. Статистика ясно указывает на некоторые группы риска, заболеваемость в которых катастрофически высока — и эти группы весьма далеки от традиционной христианкой этики. Одна из наиболее уязвимых групп — это мужчины-гомосексуалисты, заражаемость в среде которых в десятки раз (в 44 раза, по данным американского центра по контролю над болезнями) выше, чем среди населения в целом. Комитет ООН порицает католическое учение о нравственности в области пола - при том, что никаких данных о том, что католики чаще заражаются ВИЧ, нет, в то же время требует поддерживать и поощрять поведение, которое доказуемою приводит к катастрофе в этой области — гомосексуализм.
Это один из многих абсурдов современной либеральной идеологии; но беда не только в том, что это абсурд, а в том, что этот абсурд все более желает стать принудительным. Еще недавно ситуация, в которой комитет ООН мог бы требовать от религиозной общины изменения ее вероучения, казалась бы невероятной. Более того, такая попытка была бы воспринята с негодованием, как покушение на торжественно провозглашенную той же ООН свободу вероисповедания.
Да, в мире действуют могущественные силы, в проект светлого будущего которых совершенно не вписывается Церковь (какая бы то ни было) с ее учением о святости человеческой жизни, о браке, о семье. Это не повод впадать в панику и конспирологию — это повод ясно отдавать себе отчет в происходящем.
Свобода вероисповедания больше не является либеральной ценностью, а вмешательство во внутреннюю жизнь религиозных общин некоторые могущественные люди видят не просто как что-то допустимое, но и как свой долг перед человечеством — светлому будущему которого мешают церковники.
И тут, конечно, возникают сомнения и тягостные раздумия о целях комитета ООН по правам ребенка — что эти люди хотят? Действительно защитить детей или такая защита является предлогом, чтобы заставить Католическую Церковь отказаться от традиционных христианских взглядов на ценность человеческой жизни, брак и отношения полов?
Позиция «нам нет дела до вашего вероучения, мы хотели бы помочь наладить выявление и преследование преступников и надежную защиту детей» была бы понятна. Но тут начинает выясняться, что главная угроза детям исходит не от педофилов — которые, разумеется преступники перед законами Божескими и человеческими — а от того, что Церковь противится абортам, половым извращениям, и вмешательству государства в жизнь семьи. В этом случае возникает впечатление, что преследование педофилов вообще не является основной целью комитета.
