Возвращая в строй Героев, необходимо прежде отделить зёрна от плевел

Много застарелых проблем и бед накопилось у нашей армии за последние десятилетия, которые, похоже, начались всё же решаться. Растёт военный бюджет, армия спешно перевооружается, меняет свой облик; военным повышены оклады, завершается болезненная для людей в погонах долгосрочная жилищная эпопея. Сегодня армия на первый взгляд выглядит гораздо лучше, чем несколько лет назад! Но одним из нерешённых, застарелых, перезревших, является вопрос идеологии, духа, героизации её военной истории.

Имени Розы Люксембург

Любая армия не может существовать без идеи, рожденных от неё традиций и, конечно — героев. Это как заправка для боевой техники, когда самый современный самолёт, загруженный под завязку боекомплектом, не взлетит, если у него будут сухие баки. У нашей армии идеологические «баки» не пустые, но в них удивительным образом намешано столько разносортного «горючего» от высококачественного керосина до, извиняюсь, ослиной мочи, что в долготе, дальности и безопасности её «полёта» стоит сильно усомниться!

На момент рождения Красной Армии, которая возникла как бы на ровном месте, в пантеоне славы её героев, вдохновлявших на подвиг революционных бойцов, зияла пустота. Первыми, за неимением своих, стали герои, заимствованные «за бугром»: Спартак, Марат, Парижские коммунары, Роза Люксембург, Карл Либкнехт, Клара Цеткин… Это не считая, конечно, самих отцов основателей РККА: товарищей Л. Троцкого, В. Ленина и других, чьими именами были названы аэропланы, бронеавтомобили и бронепоезда. Популярны были тогда и народные бунтари Степан Разин и Емельян Пугачёв, боровшиеся с самодержавием за свободу трудового народа. В 30-е годы на всю страну гремели, благодаря радио и кинематографу имена «первого маршала» Ворошилова, Будённого, Чапаева…

В связи с неудачным началом Великой Отечественной войны, время потребовало сменить героев для бойцов и командиров отступавшей Красной Армии. Люксембурги и Либкнехты, а так же Троцкий и другие, ставшие к тому времени врагами народа, бывшие соратники по партии, были сданы в архив. И в один из морозных ноябрьских дней 41-го на центральной площади страны с трибуны мавзолея, посвящённому главному герою страны Советов — «вечно живому Ильичу», вдруг зазвучали почти забытые имена: Александр Невский, Александр Суворов, Дмитрий Пожарский, Дмитрий Донской. Прежде все они долгое время числились враждебными элементами, представителями эксплуататорских классов.

С врагом в одном окопе

Увы, с окончанием войны, чаемого пересмотра идеологической политики так и не произошло. Просто в одном «идеологическом окопе», наряду с прежними отечественными революционерами и бунтарями, оказались верный царёв слуга Александр Суворов, преследовавший то смутьянов поляков (ставших нашими союзниками), то вора и ката Емельку Пугачёва. Или святой благоверный князь Александр Невский — известный не только, как победитель немцев и шведов, но и как инициатор подавления, ради интересов всей Руси, восстания поднятого новгородцами. Впрочем, это не единственный казус, камнем преткновения стоящий на пути возвращения Российской армии к своим настоящим истокам и истинным героям.

В преддверии ещё одного знакового события — восстания декабристов, хотелось бы рассмотреть поближе людей, долгое время бывших едва ли не образцами, эталонами для советских офицеров более позднего поколения, которым стали скучны и непонятны образы Чапаева и Ворошилова, перекочевавших постепенно в анекдоты и байки.

Декабристы, хоть и считались «страшно далёкими от народа», были всё же обласканы советской пропагандой, как «правильные» дворяне — люди чести, совести и долга, решившиеся избавить народ от ненавистных монархов, установив демократическую республику. Кто не слышал о поддержке их идей молодым Пушкиным, другими деятелями бомонда того времени? Кто не смотрел фильм «Звезда пленительного счастья», не читал о них книг, романтизирующих их подвиг самопожертвования, ради светлого будущего? А как было на самом деле? Что это были за люди? Воспользуемся некоторыми документами той эпохи, включая мемуары очевидцев, современников и протоколы их допросов.

Звёзды обманчивого счастья

Итак, что же обещали солдатам их командиры, отдавая приказ идти на Сенатскую площадь в связи с необходимостью присягнуть императору Николаю, вступившего на престол вместо отказавшегося от него брата Константина? Например, штабс-капитан А.А.Бестужев, не моргнув глазом, врал своим гвардейским драгунам: «Меня к вам прислал Константин. Если вы верите в Бога, вы откажитесь присягать другому царю, нежели тому, которому вы поклялись в верности..». А лейтенант А.П.Арбузов, командовавший морским гвардейским экипажем, откровенно шантажировал подчинённых: «Целая армия стоит в окрестностях столицы, и нас уничтожат, если мы присягнём Николаю». Введённые в заблуждение офицерами солдаты, кричали «Да здравствует Конституция!», полагая, что так зовут жену Константина Павловича.

После закончившейся перестрелкой попытки Николая Павловича убедить восставших сдаться, к мятежным войскам выехал губернатор столицы, любимец армии, генерал от инфантерии М.А. Милорадович. Он обратился к отлично знавшим его солдатам-ветеранам Отечественной войны с простым вопросом: «Кто из вас был со мной под Кульмом, Лютценом, Бауценом?» Те, пряча от стыда глаза, молчали. «Ну, слава Богу, — воскликнул генерал, — что здесь нет ни одного Русского солдата!». После этих слов любимого всеми боевого генерала, в рядах взбунтовавшихся войск наметилось заметное волнение: среди гренадёров было немало его соратников, участников славного заграничного похода. И тогда поручик Пётр Каховский, уволенный в своё время из армии за «шум и разные неблагопристойности. неплатёж денег в кондитерскую лавку и леность к службе», предательски выстрелил в спину национального героя! Прежде он хладнокровно убил и командира лейб-гвардии гренадёрского полка полковника Николая Стюрлера.

Только после этого Николай Павлович отдал распоряжение применить артиллерию, положившую конец мятежу. Через несколько дней взбунтовался дислоцированный на Украине Черниговский полк, однако здесь ситуация вышла из-под контроля возглавивших мятеж подполковника С.И.Муравьёва-Апостола и поручика М.П.Бестужева-Рюмина по другой причине. Их подчинённые (около тысячи человек), выпив видимо для храбрости изрядно вина (184 ведра), стали бесчинствовать, срывая с офицеров погоны, грабя мирное население. Ими был избит и командир полка подполковник Г. И.Гебель. Привели их в чувство лишь орудийные залпы.

Герои с изнанки

Чего же всё-таки хотели декабристы, часто взывавшие к Богу, как к высшей инстанции? Кстати, как отмечал в своих записках граф де Толь: «На сто с лишним декабристов, живших в Чите, только тринадцать оставались христианами, большинство относились к увлечению христианством или индифферентно, или скептически, или же прямо враждебно. Они часто насмехались над верой и, особенно, над соблюдением праздников, постов и молитв». Но это не мешало им оставаться борцами за свободу! И вот что интересно: все декабристы были дворянами-землевладельцами, имели крепостных крестьян. И хотя Александр Первый ещё в начале своего правления издал закон «О вольных хлебопашцах», по которому помещики могли отпускать крестьян на волю (причём обязательно с землёй), свободолюбивые декабристы этим почему-то воспользоваться не спешили. А вот павший от их рук царский генерал М.А.Милорадович сделал это сразу, освободив всех своих крестьян!

Ну, а какой же видели декабристы Россию будущего, освобождённую от царя-деспота? Руководить мятежными войсками во время восстания был назначен князь С.П.Трубецкой, которому придавались права Диктатора. Т. е. Россию в случае их победы ждала не Республика, не Демократия, а военная диктатура — хунта. Идеолог восстания, автор «Русской правды» — программного документа декабристов полковник П.И.Пестель считал, что «Для составления внутренней стражи, думаю я, 50 000 жандармов будут для всего государства достаточны..», при этом при душителях свободы -Романовых численность корпуса жандармов едва достигала 5 тысяч человек. Далее свободолюбец и вольнодумец полагал бы развернуть сеть тайных агентов и сексотов: «Тайные розыски, и шпионство, суть посему не только позволительное и законное, но. можно сказать единственное средство, коим высшее благочиние поставляется».

Чувствуется, что восставшие были люди волевые, решительные и, наверное, очень стойкие и мужественные! Так ли это? Не совсем. Например, несостоявшийся диктатор, полковник Генерального штаба князь С.Н.Трубецкой в роковой день вообще не явился на площадь. В ходе следствия он сначала всё отрицал, а когда на допросе ему были предъявлены неопровержимые улики, упал к ногам Императора и молил его о пощаде. Тот же П.И.Пестель писал из камеры Петропавловской крепости покаянные письма: «..Я не могу оправдаться перед Его Величеством. Я прошу лишь пощады!» Убийца П.Г.Каховский на допросе его Государем признался: «Намерения мои были чисты, но в способах, я вижу, заблуждался. Не смею просить Вас простить мне моё заблуждение. Я и так растерзан Вашим ко мне милосердием..» Романтик восстания, поэт А.И.Одоевский, восклицавший на площади: «Умрём! Ах, как славно умрём!», оказавшись в узах, стал писать доносы на всех известных ему участников заговора. И в этом он был, увы, не одинок. Самое, может быть, мерзкое, что выдавали они не только организаторов, но и подбитых ими на мятеж своих подчинённых, солдат. Впрочем, деньги, необходимые на «святое» дело восстания, господа офицеры брали у тех же солдат, не чураясь залезать в полковую кассу.

«Во глубине сибирских руд»

Что интересно, что арестованных не били, не пытали, не унижали их человеческое достоинство. Во время следствия, они были посажены в одиночные камеры Петропавловской крепости, закованы в кандалы и переведены на хлеб и воду. Лишь пятеро из них были казнены, а остальные 120 участников восстания из числа дворян были присуждены к каторге и поселению на различные сроки в Сибири. А ведь они совершили государственное преступление, военный переворот, задумывали лишить жизни монарха, членов Его семьи, убили несколько человек. За такие штучки в иных демократических странах им грозило бы нечто более ужасное. Например, в «доброй старой Англии», где только за разговоры об изменении законов полковник Её Величества Эдуард Десперади в 1807 году был сначала повешен, но через минуту вынут из петли. Затем, у него были вырваны внутренности, которые были брошены в разложенный перед ним костёр. И только после этого ему отрубил голову, а тело четвертовали.

Ну, и наконец. Немало слёз и стенаний пролито по поводу лютых страданий, которым подверглись несчастные «во глубине сибирских руд». А что же было на самом деле? Через два года с декабристов сняли кандалы и каторжные работы стали для них чем-то вроде трудотерапии. «Летом, — свидетельствует очевидец, — засыпали ров, суетились сторожа и прислуга дам, несли к месту работ складные стулья и шахматы. Караульный офицер кричал: „Господа, пора на работу! Кто сегодня идёт?“ Если желающих набиралось недостаточно, офицер умоляюще говорил: „Господа, да прибавьтесь же ещё кто-нибудь! А то комендант заметит, что очень мало!“. Сторожа несли лопаты. Придя на место, завтракали, пили чай, играли в шахматы. Солдаты располагались на отдых. Надзиратели доедали завтрак заключённых». При ссыльных, как хорошо известно, жили жёны. Постепенно мужья получили разрешение сначала навещать их, а впоследствии переехали к ним жить из острога. Следует добавить, что у многих декабристок была при себе крепостная прислуга. Например, у княгинь Волконской и Трубецкой по 25 человек.

В день своего коронования, 26 августа 1856 года Император Александр Второй «Освободитель», позже подло убитый продолжателями дела декабристов, помиловал всех причастных к событиям 14 декабря 1825 года.

+ + +

Нам необходимо как можно скорее разобраться со злодеями и героями в Отечественной истории, отделить зёрна от плевел. Критерий должен быть един: личный вклад в дело укрепления и процветания единого мощного Русского государства, его стабильности и безопасности. Никакие наднациональные интересы, типа пролетарского интернационализма, европейской интеграции или всемирного глобализма, эфемерные идеи «свободы», «равенства» и «братства», не должны превосходить справедливые и законные интересы государство образующего русского народа.

Открыть для себя многие имена несправедливо забытых героев, нам ещё предстоит в преддверии 100-летия Второй Отечественной войны.

Роман Илющенко, подполковник запаса