 |
| Фома | Протоиерей Дмитрий Смирнов | 05.12.2013 |
Недавно студентам факультета журналистики престижного московского вуза дали факультативное задание: прочесть одно Евангелие, самое короткое и простое по изложению — от Марка. С задачей справились трое из десяти. И те признались, что с трудом «продирались» через текст и… ничего не поняли!
Евангелие действительно остается тяжелым и непонятным чтением, даже для людей воцерковленных. Почему? Оно говорит о той реальности, которая уже бесконечно далека от нас? Или — просто не вмещается в человека и оттого никогда простым чтением не будет? А насколько необходимо его читать, когда есть духовные книги более «удобоваримые»?
На эти темы говорим с настоятелем храма св. Митрофана Воронежского в Москве протоиереем Димитрием Смирновым.
Почему Бог молчит?
— Отец Димитрий, почему, на Ваш взгляд, так мало читают Евангелие? Было ли так всегда, или это современное явление?
— Евангелие читали всегда единицы. Для остальных его проповедовала Церковь. С тех пор как появились Гутенберг и Иван Федоров, его стали читать десятки. С тех пор как Евангелие перевели с церковнославянского на русский язык в начале XIX века (а в Европе гораздо раньше Лютер перевел с латыни на немецкий) — стали читать сотни людей. Из миллионов живущих!..
Евангелие и было-то не в каждом храме. Только соборные храмы имели Евангелие, и это была очень редкая, дорогая вещь, ценимая как святыня: ее украшали золотом, серебром, драгоценными камнями, хранили как зеницу ока. При грабеже обязательно Евангелие крали, забирали его в другое княжество, потому что ему цены не было: там и иллюстрации уникальные, и оно от руки переписывалось — результат многолетнего труда ученого монаха. Иметь Евангелие дома кому-нибудь — невозможно было. Не всякий князь мог иметь!
— Это технические сложности. А содержательные?…
— В силу того что человек живет в совершенно другой стихии, Евангелие остается Terra incognita, землей неведомой, для большинства. Так было всегда.
Только для «подготовленных» современных людей, причем для тех, чье сознание и сердце осолены любовью к Богу, оно может представлять интерес. Людей, которым просто дано такое задание — прочитать! — нужно чем-то другим мотивировать: например, «получишь пятерку» или «дадим много денег». Нужен какой-то дополнительный стимул. Человечество настолько глубоко погрузилось в грех, что спасение от греха становится совершенно неинтересно. Причем даже людям, ходящим в Церковь: им гораздо интересней наладить взаимоотношения с невесткой или устроиться на работу. Только в конкретной нужде человек понимает, что ему нужен Бог.
— Вам приходилось сталкиваться с тем, что даже люди воцерковленные не могут понять прочитанного, не могут «продраться» сквозь этот текст?
— Много раз! Приходилось спрашивать: что вы поняли? Большинство не только не поняли, но и не смогли даже сказать, о чем читали.
Дело еще и в том, что современные люди не «заточены» на духовную литературу. До XVIII века русский народ был ближе к восприятию духовной литературы, поскольку другой не было.
Сейчас Евангелие доступно физически, оно читается гораздо больше, люди проявляют любопытство. Но обычно десять страниц максимум человек способен осилить, а потом ему настолько это наскучит… Вы очень правильный термин выбрали: «продираться». Человек попродирается-попродирается и перестает продираться. Потому что ему Евангелие просто чуждо. Чем он «затачивается», «полируется» с утра до вечера? «Жить здорово», «Модный приговор», «Пусть говорят». Это его уровень — клиповый. Даже философия, русская поэзия — уже слишком тяжело для него. Современный человек — очень неглубокое существо.
Фото Hendadz. Freshphoto.ru
— И понятный, более современный язык изложения, на Ваш взгляд, проблему не решит?
— Кто-то все время говорит, что надо богослужение перевести на понятный язык. Я думаю, это не изменит ровным счетом ничего. Даже если язык будет понятен, человек не сможет адекватно воспринять новозаветные реалии. «Вышел сеятель сеять» — он это поймет. А что это значит, до него будет доходить годами.
Евангелие — это очень сложный текст. В том плане, что он чрезвычайно насыщен духовно. Духовный смысл Евангелия столь объемен, что адекватно его понять очень сложно. Даже тем людям, которые «тренированы» и привыкли слушать, запоминать, анализировать — студентам или недавним студентам. В каждом отрывке Евангелия — множество слоев. Поэтому оно и внедрялось в сознание столетиями, в том числе через другие книги. У нас в России вместо проповеди после богослужения читали Пролог, Толковое Евангелие — такие книги, которые служили основой благочестия.
И если бы люди сегодня через Церковь шли к тексту Евангелия, через церковное толкование, то для них оно стало бы открываться, конечно.
— Отдаленность современных реалий от реалий древней Галилеи значительно мешает пониманию?
— Людям все мешает! Надо еще учесть, что мы находимся в страшном шуме: радио, телевидение, шум моторов автомобилей, треп постоянный — и это все мешает человеку. А чтобы Евангелие воспринять, нужна тишина и готовность услышать ответ. Господь молчит, потому что человек не прислушивается!
— И потому, что ему ответ не нужен?..
— Зачастую, да. Сколько раз я это наблюдал. Человек приходит, чуть не плачет, спрашивает что-то. Начинаешь отвечать, а он — не слышит. Он что-то свое продолжает говорить, объяснять. Зачастую люди приходят, чтобы выговориться, а не чтобы нечто услышать. Хотя вроде жанр — диалог, но на самом деле диалога нет.
Бывает, есть очень хороший наставник, а человек слушать не готов. Моя жена как-то наблюдала такую картину: группа молодых людей пришла в храм ближе к концу службы — крестить своих детей. А там сидел старец. Причем старец настоящий — не искусственный, каких сейчас большинство. И исповедовал. К нему подходили люди, вставали на коленочки, что-то рассказывали ему. И вот стоит молодой парень с ребенком на руках и говорит: «Надо же! Неужели этот дед еще что-то соображает?» Он смотрит — действительно, внешне картина странная: подслеповатые глазки, спина дугой, нос касается колен, ему что-то говорят и непонятно, слышит он или нет… И этот парень, основываясь на своем опыте, говорит: «Неужели это дед что-то вообще соображает еще?» Да, старцу было тогда 86 лет — может, родной дедушка этого парня в таком возрасте уже ничего и не соображал. Но этот «дед» нечто такое «соображал», что послушать его, посоветоваться с ним ездило очень много народу.
— Многим просто неясно: зачем читать Евангелие, для чего именно это нужно?
— Не нужно. Вообще не нужно! Пусть не читают. Но пусть хотя бы купят. Чтоб не бежать далеко, когда захочется прочесть. Может быть, ночью захочется — чтобы не ждать до утра.
— Верно ли, что для понимания Евангелия нужно не просто текст знать, но знать церковную традицию его прочтения?
— Это обязательно.
— Почему вне традиции его невозможно понять?
— Потому что человек будет трактовать прочитанное от ветра своей головы, это превратится в чисто умственную задачку. Что малоинтересно и не приносит большой пользы. Если же человек будет видеть Евангелие через духовный опыт святых отцов, у него отстроится внутренний слух, духовный. И он может тогда его использовать, отличать правду от лжи.
— Ходить в библейский кружок, группу изучения Евангелия — приемлемый вариант?
— Если библейский кружок — это варка в собственном соку, тогда и он не принесет пользы. Нужно, чтобы им руководил человек, который находится внутри традиции и может направить, объяснить. Потому что православное предание идет из уст в уста, от сердца к сердцу. Это надо ухватить — перескочить через этот опыт нельзя. Хотя теоретически — можно. Например, мне рассказывали про человека, который, слушая пластинки, разобрался, что такое вокал. Но он такой один-единственный, а остальным желательно иметь наставника, который будет их вокалу учить.
— Если такой человек не встретился. Обязательно должен быть наставник в деле знакомства с Писанием?
— Никто никому ничего не должен. Во-первых, это зависит от того пути, которым ведет человека Господь. Во-вторых, от того, чего хочет и что может сам человек. Каждый проживает свою жизнь, и под какую-то готовую модель ее не подстроишь.
— Зачастую современному образованному человеку хочется самому, без подсказок, без наставников, своим умом до всего дойти.
— Для этого надо иметь ум. Это первое. А второе: надо иметь навыки решения задач. Если мальчику четырех лет предложить сложить два восьмизначных числа, эта задача будет ему не по силам. Почему? Он не знает, как это делать. Он может четыре раза сказать: «Я хочу решить!», но максимум, что он в итоге сделает, это подойдет к дедушке, попросит: «Дедушка, сложи мне эти числа!» Дедушка ему сложит, потом покажет на более простых примерах, как складываются двухзначные числа, потом — как трехзначные. «Понял?» — «Понял». — «А четырехзначные сможешь сам?» — «Нет…» Но — дедушка может помочь! Папе некогда, а дедушка поможет.
— Есть общеизвестные составляющие церковной жизни человека: пост, молитва, участие в Таинствах и т. д. Какое место здесь должно занимать чтение Евангелия?
— В Церкви говорят человеку о вещах желательных. И полезных. Молитвенное правило в том виде, в каком оно существует, — а существует оно уже третью сотню лет (до этого читали Псалтырь или Часослов) — очень желательно. Но Церковь только рекомендует.
Можно дать человеку возможность, но воспользоваться ею не заставишь. Для чего митрополит Филарет (Дроздов) и его комиссия переводили Евангелие на русский язык? Для того чтобы у людей была возможность через него услышать голос Христа Спасителя. Наша роль — рекомендательная: создать условия и дать совет. Инквизиции у нас в Церкви никогда не было.
— Церковь заставлять не может, но разве не идет речи о самопонуждении? Иногда говорят, что Евангелие хорошо читать, даже если ты поначалу его не понимаешь. Что оно, как слово Божие, само по себе оказывает какое-то благотворное влияние на человека.
— С одной стороны, читать как попугай, ничего не понимая, конечно, малополезно. Это, скорее, телесное упражнение.
С другой стороны, мы детей побуждаем учить наизусть стихи. И сам текст, выученный наизусть, он может работать в дальнейшем. Как притча. Господь сказал притчу, у человека в душе сложился образ, он этот образ запомнил. И образ начинает работать в человеке, а потом человек начинает его осмыслять.
Но все же ему нужно понять: например, кто такой самарянин, как он встретил израненного человека, как его на ослика посадил, как его повез в гостиницу — он это все должен представить и запомнить. Но, к сожалению, люди не могут даже пересказать евангельские притчи.
Однако если человек постоянно читает — кругами, каждый год, то на третий, пятый год более-менее содержание запомнит, усвоит. А потом можно, апеллируя к его памяти, что-то об этом рассказывать. Это и есть работа Церкви. Само богослужение так устроено: это постоянное напоминание о Евангелии. В течение года в храме «проживается» все Евангелие. Это совершенно гениальное изобретение с точки зрения педагогики! Я сорок лет служу и не перестаю удивляться совершенству того организма, который называется богослужением. Оно евангелиецентрично.
Фото Andrada Radu— И тем не менее достаточно часто слов Евангелия за богослужением не разобрать. По канонам разве священник не может повернуться лицом к прихожанам в момент чтения?
— Да хоть сядь боком или ляг в шезлонг! Если ты читаешь Евангелие и его не слышно — это ситуация абсурдная. Это все равно, как если бы диктор пришел в студию, выключил микрофон и шепотом давай разговаривать…
Либо надо говорить громко, либо надо поворачиваться, либо вставать в центр храма под купол, либо включать микрофон. Ведь речь существует для того, чтобы люди ее слышали. А все иное — абсурд.
— Есть ли какие-то универсальные рекомендации, как читать Евангелие? Отец Иоанн Крестьянкин, к примеру, советовал ежедневно прочитывать одну главу Евангелия, две главы из апостольских посланий. Кто-то читает по зачалам — отрывкам, которые в этот день читаются за богослужением в храме.
— Способов несколько. Можно и просто подряд читать. Человек сам определяет: как ему лучше ложится на ум, на сердце, так он и читает. Но это только на практике можно оценить. А все регламентировать нет никакой нужды.
Я никогда в жизни не читал две главы из послания подряд. Читал по зачалам, потому что одновременно готовился к проповеди. Мне всегда нравилось, как-то, что написано в Апостоле, обычно прекрасно сочетается с Евангельским текстом на этот же день. Меня это просто завораживало! Разные авторы, разное время написания этих книг, и вдруг — такое чудесное единство!
— Должна быть какая-то систематичность чтения, или и тут совсем ни к чему регламент: есть настроение — человек читает, нет — не читает?
— Наша задача какая? У христиан совершенно иная задача жизни, чем у людей мирских — подчинить свою жизнь воле Божьей. А не настроению. Если ждать вдохновения, настроения, тогда просто не успеешь стать христианином.
О белках, жирах и углеводах
— Если обратиться к Вашему пастырскому опыту, приходят ли к Вам люди с вопросами по Евангелию? Или все-таки только с бытовыми, «прикладными», вопросами?
— Нет, по Евангелию вопросы — тоже бывают. Но они обычно очень похожи. Есть такие места в Писании, которые с налету не поймешь. Например, всех очень волнует судьба засохшей смоковницы — сейчас уже поменьше, но раньше очень волновала: как нехорошо, «неэкологично», немилосердно по отношению к природе Христос поступил!..
— Зачем читать такое трудное, такое сложное Евангелие, если есть более доступная, легкая литература на духовные темы?
— В пищу входит многое. Можно чай с вареньем пить и есть все время. Но долго не протянешь на таком рационе. Потому что помимо углеводов человеку нужны белки. Евангелие — это как белок, это основная пища. А так нужно все: белки, жиры, углеводы, витамины и микроэлементы.
— В середине XX века вышла книга «Мастер и Маргарита». Она у многих пробуждала интерес к Евангелию. Или рок-опера «Иисус Христос — суперзвезда»: некоторые свидетельствуют, что к вере пришли, послушав ее. Возможно ли создание таких вещей для знакомства с Евангелием широкой аудитории, не готовой к чтению первоисточника?
— Бывает и такое. Говорят, Ньютону яблоко упало на голову, и он о законе всемирного тяготения задумался после этого. Но это не значит, что если яблочную бомбардировку устроить, то люди всю космогонию поймут. В той же рок-опере ведь — искаженное Евангелие. А сколько народу «застряло» на ней и дальше не пошло?
Но Господь, безусловно, разными путями доходит до человека. И такими — тоже.
— Но, казалось бы, Евангелия написаны не самыми учеными мужами и написаны для всех.
— Оно — для всех. А мера восприятия Евангелия у всех разная.
Был такой случай очень давно — 1700 лет тому назад. Один молодой человек искал духовной жизни, пришел к старцу и говорит: «Хочу научиться духовной жизни!» Тот отвечает: «Хорошо. Давай откроем Псалтырь». И читает первый псалом: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых…» Тот говорит: «Все, спасибо, достаточно». И уходит. Но, оказывается, уходит не насовсем. Приходит через 20 лет и говорит: «Я старался исполнять одну эту заповедь, которую услышал». Он 20 лет потратил на познание того, о чем была это заповедь и как ее исполнить!
Это как жемчужное ожерелье: жемчужинка за жемчужинкой нанизывается, пока не получится ожерелье. Одна заповедь — это была его мера. Но он исполнил ее и двинулся дальше. А другой человек может считать, что он все знает, обо всем болтать, а самого главного не понять. И потом влияет на жизнь человека, меняет ее не само чтение, а только приятие сердцем Евангелия. И даже не это влияет, а глубина этого приятия.
— От чего зависит глубина этого приятия?
— От любви к Богу.
— Любовь к Богу воспитывается через исполнение заповедей? Сложно же прийти в Церковь и сразу сказать: «Я люблю Бога"…
— Всякое бывает. И потом любовь — это не абстрактная категория, не какая-то умственная вещь, это состояние души. Ум может пытаться в этом разобраться, но любовь — это данность. Человек даже воспринимает ее как нечто, ниспосланное свыше, а не то, что он выработал своей головой, какими-то упражнениями наработал.
— И полюбить Евангелие можно таким образом?
— Думаю, что полюбить Евангелие можно только читая, познавая его. Чем глубже проникаешь, тем глубже любишь.
— Нельзя ли предположить, что этому проникновению, этой любви мешает страх? Евангелие задает очень высокую планку, и человек с ужасом видит, насколько он до нее не дотягивается…
— С одной стороны, планка высокая, а с другой стороны — в Евангелии очень видно снисхождение Бога к человеку. И это дает дерзновение. И потом Христос сказал, что совершенная любовь изгоняет страх. То, что связано со страхом, мне понятно. Очень понятно и очень близко. Но то, что любовь изгоняет страх, мне тоже становится понятным.
Фото Екатерины Соловьевой
— В Вашей пастырской практике были люди, которые именно через чтение Евангелия поверили в Бога?
— Все было. У нас в семинарии учился один парень, мы с ним вместе сдавали вступительный экзамен. У него спрашивают одно, другое, а он говорит: «Я не знаю ничего. У меня и книг никаких не было никогда. Просто я стоял на остановке и увидел листок бумаги, поднял его..». И достает этот листок бумаги, разворачивает. А это — одна страница из Евангелия. Он прочел ее, выучил наизусть и пошел поступать в семинарию!
И его приняли. Он окончил четыре курса, женился и. умер. Мы его хоронили: 50 священников во главе с епископом отпевали.
Ему было только около 30 лет. Этот семинарист хотел выучиться Евангелию — и он выучился. В самом лучшем учебном заведении, которое на то время было в России. Господь забрал его, счел его готовым. Это — уникальный путь. А так — у всех по-разному в жизни бывает.
Господь к каждому человеку чрезвычайно милостив. Вообще, эту милость даже невозможно описать! Он с каждым возится, каждому что-то «подкладывает»: где соломки постелет, где человека навстречу пошлет, где — какие-то обстоятельства. И вот так «нянчится» с каждой душой. Поэтому наше участие тут — минимально. Но все-таки оно должно быть.
От того, что люди не читают Евангелие, отчаиваться не надо. Все, кто хочет, не только прочтут, но могут даже с сирийского языка его перевести. Я недавно познакомился с человеком, который перевел один толстенный еврейский трактат XVI века на современный язык. А этот трактат вообще не переиздавался с тех самых пор. Тому человеку это потребовалось, и он это сделал. Потрясающе! Он один на всем земном шаре владеет этим текстом.
Как ученые: один в клетку к зверям лезет, другой — в микромир, третий — в космос, четвертый — в слово… Было бы желание!
Господь к каждому милостив. Но в Царство Небесное входят исключительно одни желающие…
Фото протоиерея Димитрия Смирнова — Игорь Лилеев
