Русская линия
Православие.RuПротоиерей Петр Перекрестов12.10.2013 

Владыка Иоанн — святитель Русского зарубежья. Просветитель рассеянных народов
Из книги «Владыка Иоанн — святитель Русского зарубежья», вышедшей в издательстве Сретенского монастыря в 2008 г.

***

Во всю землю изыде вещание их, и в концы вселенныя глаголы их.

Пс 18, 5

В Вознесенском храме в Тунисе. 1955 г.
В Вознесенском храме в Тунисе. 1955 г.

Владыка, подобно апостолам, совершал бесконечные поездки по своей обширной епархии — и это в то время, когда средства передвижения были совсем не такими, как теперь! Он исколесил Францию и Бельгию, ездил в Голландию и Великобританию, в Швейцарию и Италию и даже в Тунис. И, как всегда, по примеру апостола Павла становясь «всем для всех», он посещал больных, заключенных, беженцев. Его архипастырское попечение, как и в Шанхае, не ограничивалось русской паствой, но распространялось и на другие православные народы, а также на тех европейцев, что стояли у порога Церкви Христовой.

Чтобы дать представление о том, какой насыщенной была жизнь архиепископа Иоанна, процитируем одно из тогдашних периодических изданий: «С 22 по 27 февраля сего года в Мюнхене происходило собрание европейских архипастырей Русской Зарубежной Церкви под предстоятельством архиепископа Иоанна. С вокзала владыка по­ехал в Мюнхенскую кафедральную церковь на Сальваторплац, а оттуда в Епархиальное управление. Владыка архиепископ пришел в гимназическую церковь, а потом к учащимся и в детский сад, ласково знакомясь с детьми. В тот же день владыка посетил Сербское церковное управление, знакомясь с руководителями Сербской Церкви в Германии. В этот день владыка присутствовал на вечерне и утрени в канун родительской субботы в гимназической церкви. На следующий день Божественную литургию владыка совершал совместно с епископом Александром в церкви главного беженского лагеря американской зоны Германии, в Шлейсгейме. Из церкви архиепископ Иоанн и епископ Александр проехали на могилы митрополита Пантелеймона и архиепископа Венедикта. Вечером в субботу владыка с собором и иерархом совершал всенощную в кафедральном храме Мюнхена. Владыка Иоанн сказал слово на всенощной. На следующий день там же теми же архипастырями совершена была Божественная литургия, за которой владыка Иоанн сказал слово о Страшном Суде… Днем владыка Иоанн в сопровождении владыки Александра направился в главную тюрьму американской зоны, в Штраубинг, чтобы посетить со списком святой иконы Божией Матери „Знамение“ Курско-Коренной находящихся там русских заключенных. На следующий день о визите владыки в тюрьму с большим сочувствием говорила центральная радиостанция Германии. С этого вечера владыка решил переселиться в монастырь прп. Иова Почаевского, расположенный в 13 километрах от Мюнхена. Но так как визит в тюрьму и дорога в 160 км по снегу оказались более продолжительными, то владыка прибыл в обитель вместо 7 вечера — в 10.30. Братия терпеливо ждала того, о ком уже знала как о воплощающем в наши времена строжайшие заветы древнего монашества. Немедленно же по приезде владыки началось всенощное бдение накануне праздника Иверской иконы Божией Матери и святых Мелетия Антиохийского и Алексия Московского. Бдение длилось до 3.30 ночи. На следующий день литургию, начавшуюся в 8 часов утра, совершали снова все архипастыри… После обеда в этот день в 2 часа дня начались заседания епископского совещания. Владыка поднял вопрос о почитании древних святых, которые были прославлены Западной Церковью до ее отпадения от Православия… На следующий день архиепископ Иоанн и епископ Александр совершили заупокойную молитву на могилах митрополита Серафима в Золене и епископа Василия в Мюнхене. Вечером архиепископ Иоанн отбыл в Голландию, в Амстердам»[1].

Другие строки из периодики свидетельствуют о том, как святой заботился о своей пастве — и о живых, и об усопших. Читаем: «Во Франции, в городе Пон-де-Шерюи, владыка совершил Божественную литургию в день храмового праздника. Около города Аржантьера, в санатории для легочных больных, владыка посетил находящихся тут русских больных. Посетил владыка и другие санатории, в частности в городе Монпелье. По дороге совершал владыка панихиды на местных кладбищах»[2]

Придя на кладбище Сен-Лазар, мы стали под палящим солнцем долго и тщательно осматривать могилы. Я устал, и мне хотелось пить. Архиепископ же, по-видимому ничего не ощущая, ходил наклонив голову по обсаженным кипарисами дорожкам, с посохом в левой руке и кадилом в правой, иногда останавливаясь в колебании и сменяя направление. После долгих и напрасных поисков он внезапно остановился. «Нет, — сказал он, — это не здесь. Пойдемте на старое кладбище». «Но здесь нет другого кладбища», — сказал я ему, немного удивленный… «Нет, есть», — ответил он твердо и, долго не раздумывая, прошел за ворота. Так он открыл для меня, чего не знали многие жители Монпелье: недалеко отсюда находилось старое заброшенное кладбище. Не обращая внимания на любопытные и удивленные взгляды прохожих, он отправился в путь. Через десять минут мы действительно нашли старое кладбище: заросли высокой травы, мелкая щебенка, детские могилки, части железных крестов, кривые и покрытые ржавчиной, много колючек, одинокие маки… И вот архиепископ углубился в заросли, с него лил пот, под жарким августовским солнцем он тяжело дышал. Я следовал за ним, покорный, но уверенный, что он ничего не найдет. Нетерпение охватило меня. «Владыка, не кажется ли вам, что мы идем напрасно? Зачем продолжать?..» Он ничего не слышал и продолжал идти наклонившись, спотыкаясь о камни. Вдруг, против всех ожиданий, показались, едва выступая из куста колючек, два черных деревянных креста, наклонившихся, почти полностью сгнивших, с надписями по-русски. Тогда архиепископ спокойно и улыбаясь посмотрел на меня взглядом, полным одновременно нежности и твердости, поучения и прощения. «Видите, — сказал он мне, — никогда не надо падать духом. Надо всегда проходить весь путь до конца…»"[3]. В этой связи приведем трогательное свидетельство православного француза, диакона Жана Винья, об усердии, с которым архиерей чтил память усопших: «Это было в Монпелье, в разгар лета 1964 года. Во время своих поездок по Франции архиепископ Иоанн всегда навещал своего брата Александра, лежавшего в больнице Сент-Элуа, а также нескольких православных русских, выходцев из большой русской диаспоры Китая и Филиппин, которых он духовно окормлял. В тот год он при­ехал специально для отпевания одной старой русской дамы, скончавшейся после мучительной болезни. Стояла нестерпимая жара. После отпевания и погребения, которые закончились к двум часам дня, и когда я уже собирался немного отдохнуть, архиепископ внезапно обратился ко мне. «Не могли бы вы, — сказал он, — отвезти меня на кладбище Сен-Лазар? Я хотел бы помолиться на могилах двух умерших. Так надо…»

Владыке свойственно было выражать свои мысли «краткими глаголы, и многим разумом», как сказано в службе святым отцам семи Вселенских Соборов. Отец Чедомир Остоич рассказывал, что однажды, находясь в келье владыки, он обратил внимание на один журнал и попросил разрешения полистать его. Владыка не хотел ему его давать, но уступил настойчивым просьбам отца Чедомира; тот, пробежав глазами одну из статей журнала, воскликнул: «Да они голову потеряли!» Владыка ответил: «Не голову, а совесть!»[4] Алексей Солодовников вспоминает, что, когда он употреблял выражение «случайно», святой Иоанн исправлял: «Не случайно, а неожиданно»[5]. В беседах на богословские темы владыка всегда был точен в выражениях. Вот почему игуменья Магдалина из Леснинского монастыря, которая перепечатывала проповеди владыки, рассказывает, что он исправлял потом все, вплоть до запятых[6]. Святой Иоанн умел наставлять не только словом, но и молчанием. Так, когда один из священников повенчал самозванца, выдававшего себя за святого царевича Алексия, убитого вместе с другими членами царской семьи большевиками, архиепископ Иоанн просто отслужил по царевичу Алексию литию после литургии[7]. Зачастую вразумить других ему помогало чувство юмора; одной вдове, донимавшей его по телефону пустяковыми вопросами, он ответил: «Прочтите в Евангелии от Луки третий стих восемнадцатой главы!» Женщина, заинтригованная, заглянула в текст и обнаружила, что владыка указал ей на. притчу о докучливой вдове![8] Но, по словам одного голландского православного священника, «насколько владыка c трудом изъяснялся словами, настолько xopoшо он умел изъясняться взглядом. Каждый, кто встречался c ним взглядом, oщущал ceбя caмым любимым cyществoм на земле»[9]. Даже когда он должен был проявить строгость, признaет один из eго врагов, «подчаc на eго лице проявлялось выражение детской чистоты и незлобивости, cepдечности и внутренней мягкости»[10].

Но вернемся к свидетельствам из церковной периодики: «Владыка Иоанн. провел часть дня в Каннах, где совершил несколько служб. Там же он посетил короля Югославии Петра II. В Ницце владыка совершил литургию в день Усекновения главы Иоанна Предтечи. Там же он побывал в санаториях и в домах для престарелых, созданных для русских. Потом владыка отправился в Марсель, где совершал службы в наших храмах, а затем — в По. Вернувшись под Париж, владыка Иоанн некоторое время находился в монастыре в Фурке, где совершил службу в день именин игуменьи Феодоры»[11]. Другая цитата содержит описание поездки архиепископа в Голландию в 1955 году: «Владыка Иоанн посетил приход в Амстердаме, потом — православный приход в Га­аге. Затем он отправился на остров Терсхеллинг, где находится дом престарелых, опекающий русских эмигрантов. В ходе поездки владыка посетил многие голландские больницы. В Арнхеме, в храме, предоставленном старокатоликами, владыка совершил литургию, собрав православных со всех окрестностей»[12]. Наряду с этими поездками упомянем также о его пребывании во французской Швейцарии, где он побывал на приходах в Лозанне и в Веве, а также в русском детском домике на горной климатической станции Лейзен, где в 1951 году он отслужил литургию, «весь остаток дня проведя в окружении детей»[13].

В каждой поездке владыка пользовался возможностью не только быть полезным живым людям, но и молиться об упокоении тех, кто покоился в городах, которые он посещал, или был каким-то образом связан с их историей. Однажды, когда владыке довелось быть в Марселе, он решил отслужить панихиду на месте убийства сербского короля Александра. Никто из клира из ложного стыда не захотел служить с ним… И действительно, виданное ли дело — служить посреди улицы! Жители Марселя были ошарашены появлением священнослужителя в небывалом для них облачении, с длинными волосами и бородой, расхаживающего с чемоданом и кропилом посреди улицы. Он был замечен фоторепортерами, которые сразу его отсняли. Наконец он остановился, окропил святой водою небольшую часть тротуара, открыл свой чемодан и извлек из него его содержимое. Он положил орлец на расчищенном месте, возжег кадильницу и начал служить панихиду…[14] Впоследствии он постановил, чтобы приход святого Георгия в Марселе был храмом-памятником в честь убитого короля[15].

Все эти поездки никогда не шли в ущерб его богослужебной жизни. Когда он перевозил свою паству из Шанхая на Филиппины, то служил на корабле ежедневно; и теперь, в Европе, он служил везде, где случалось ему оказаться во время своих многочисленных поездок, однажды даже совершив вечерню на вокзальном перроне! Так, в Бельгии, опоздав на поезд (это случалось с ним постоянно, поскольку по пути на вокзал очень многие просили его отслужить молебен), он начал службу на вокзале, в зале ожидания, невзирая на протесты сопровождавшего его духовенства. А в Женеве, когда у него не было визы и власти задержали его на вокзале, он позвал на помощь отца Игоря Троянова, настоятеля прихода в Лозанне. Как же тот удивился, когда застал владыку вычитывающим службу в вокзальном отделении полиции![16] Вообще архиепископ Иоанн читал девятый час каждый день в три часа пополудни. Так, архиепископ Cepaфим (Дулгов) рассказал, что однажды на заседании приходского совета владыкa начал вычитывать тихо на греческом языке девятый час, продолжая следить за обсуждением разных вопросов[17].

В послевоенной Европе, совсем как до этого в Соединенных Штатах, одной из главных забот владыки была помощь беженцам. Вот что пишет об этом президент Ассоциации родственников и друзей русских, оставшихся в Харбине: «В это время я, как председательница объединения „Родственников и друзей“ оставшихся в Китае белых русских, главным образом в Харбине, много раз обращалась к владыке Иоанну от нашей организации, чтобы он хлопотал о дальневосточных беженцах, и он ездил в Женеву к главному комиссару с просьбой помочь русским беженцам из Китая. Владыка Иоанн всегда находил возможность помочь нам советом и своим ходатайством перед Советом Церквей и представителями ООН»[18]. Графиня Апраксина, которая переводила корреспонденцию архиепископа Иоанна на английский или на французский, вспоминает о том, что он направлял множество писем в защиту беженцев к американским сенаторам или обращался в дома престарелых с просьбой принять там русских эмигрантов. В 1956 году владыка в последний раз призвал президента Эйзенхауэра и Верховного Комиссара ООН по делам беженцев к тому, чтобы было прекращено насильственное возвращение в СССР русских эмигрантов, находящихся в Китае. Он же направил следующее письмо королю Бельгии:

«Baшe Beличество!

Мне стало известно, что члены моего прихода, до сих пор находящиеся в Китае, пребывают в крайне опасном положении и умоляют о помощи.

Они лишены всех средств к существованию, поскольку вся работа предоставляется исключительно лицам китайской национальности.

Единственная для них возможность спастись — уехать из Китая; ранее им не удалось это сделать, и сейчас в этом отношении им потребуется помощь.

Только совсем недавно китайские власти перестали препятствовать их отъезду и даже начали поощрять его.

Насколько мне известно, единственным препятствием, по всей видимости, является позиция советского консульства. Его уполномоченные осуществляют на русских эмигрантов давление с целью принудить их вернуться в Советский Союз и принять участие в общественных работах.

Теперь эти несчастные эмигранты встали перед сложным выбором: или умереть от голода в Китае, или быть депортированными на «добровольные» работы в СССР, где, в качестве бывших эмигрантов, они не могут рассчитывать ни на что, кроме нищеты.

Единственная спасительная для них возможность — жить в свободной стране, где они смогут зарабатывать себе на хлеб в соответствии со своими интеллектуальными или физическими способностями.

Я обращаюсь к Вашему Величеству с просьбой прийти на помощь этим людям через посредничество Правительств стран — членов ООН и спасти таким образом многих людей от неминуемой гибели.

Да благословит Господь Ваше Величество и Ваш народ!

+ Иоанн, архиепископ Брюссельский

и Западно-европейский"[19].

Тем не менее владыка не ограничивался тем, что вступался за беженцев, ходатайствуя перед властями устно или письменно. Он посещал тех, кто жил в лагерях для беженцев, — например, в Триесте, где собралось около четырех тысяч человек, среди которых было шестьсот русских и две тысячи православных болгар, сербов, румын и албанцев. Один из очевидцев вспоминает, насколько условия жизни в этом лагере были невыносимыми: «Громадное четырехэтажное здание, мрачное, грязное, не имевшее даже качества благоустроенной тюрьмы, расположенное в самой нездоровой местности Триеста, производило крайне тяжелое впечатление… Рождалось опасение, вполне справедливое, что жилище такого рода, при отсутствии самых примитивных удобств, при страшной скученности, для некоторых из них может оказаться роковым!»[20] Впервые владыка оказался там в 1952 году. «Беженцы встретили владыку с особенным энтузиазмом, видя в нем своего действительного пастыря и руководителя и глубоко веря, что с Божьей помощью, заботами владыки Иоанна все неудачи, все неурядицы — все будет приведено к благополучному концу»[21], — рассказывает один из проживавших там. Особенно умилило беженцев то, что владыка Иоанн ночь провел в свободной неблагоустроенной кабинке лагеря. Как пастырь он оставался со своим стадом. В той же поездке архиепископ Иоанн посетил больных беженцев, за которыми ухаживали в городской больнице. Из Триеста владыка Иоанн отправился в Рим, чтобы ходатайствовать за беженцев, проживающих в лагерях под Неаполем. Будучи в Риме, владыка прикладывался к мощам первых христианских святых. В ноябре 1954 года архипастырь снова отправился в Триест, где, как сказано в хронике, «он принес утешение в лагеря для беженцев из Югославии. На обратном пути, во Франции, он посетил русский санаторий Красного Креста в Oussoulx (Усу), в верховьях Луары»[22].

Но когда человеческие усилия оказывались напрасными, владыка стремился нести своей пастве хотя бы духовное утешение. Одна эмигрантка из Китая рассказывает, что ее супруг, которому не давали разрешения на выезд из страны, там и скончался после тяжкой болезни. Перед всенощной архиепископ подошел к вдове и сказал: «Я слышал о Вашем горе». Она горько заплакала. Владыка пошел, взял свечку, помолился и поставил ее на поминальный столик. Вдова рассказывала: «Затем владыка подошел ко мне и крепко благословил меня. В этот момент я почувствовала, как будто с головы и со всего тела спала с меня громадная тяжесть, и мне стало так легко, и я совершенно перестала плакать и даже забыла свое горе»[23].

Упомянем еще и о трудах владыки по созданию Благовещенской обители в Лондоне. Когда-то русские и арабские монахини были изгнаны из своего монастыря на Святой Земле и нашли приют в Леснинском монастыре в Фурке. Их игуменья, мать Елисавета, рассказывает: «Вернувшись из Англии, владыка Иоанн решил, что нам надо там устроиться. Визу в Англию с правом работать мы получили без задержки. Его святыми молитвами и отеческой заботой была основана в Лондоне первая русская православная женская обитель в честь Благовещения Пресвятой Богородицы. Прощаясь с нами в Леснинском монастыре и напутствуя на новую жизнь, владыка Иоанн сказал: „Вы будете в большом городе, но живите как бы в пустыне“. Владыка Иоанн отслужил напутственный молебен. В прощальном слове указал он на всю красоту и важность монашеского подвига, на возникшую связь духовную между Леснинской обителью и отъезжающими под Покровом Царицы Небесной, прибавляя, что „должны они нести всюду свет, к которому приобщились в Иерусалиме“. После многих трудностей нашелся подходящий особняк для обители. Осматривая его, владыка сказал мне: „Сестры из Святой Земли — им необходимо тепло. Сразу же устройте отопление“. Центральное отопление поставили, и случилось несчастье. Рабочий сломал кран у котла, и кипятком был залит весь пол в кухне и кладовке. В следующий свой приезд владыка об этом узнал и попросил Требник и святую воду. Тогда он прочитал молитву над пещию, покропил все святой водой и долго молился над установкой отопления и электричества. Просил повесить там икону Божией Матери „Неопалимая Купина“. С тех пор, слава Богу, все, по молитвам владыки Иоанна, пребывает в порядке»[24]. Семь лет спустя, в 1961 году, сестры нашли для монастыря новое место, и владыка приехал, чтобы освятить храм и постройки. Вот как описывает это событие одна из монахинь: «Владыку Иоанна ожидали со дня на день. В день святого пророка Илии, совершив полунощницу с обед­ницей, все разошлись на свои послушания. Вдруг — телефон: владыка прибудет в обитель и отслужит литургию. Мать игуменья Елисавета воскликнула: „Скорбели мы, что сегодня никто из священников не мог отслужить литургию, а вот пророк Илия с неба возревновал о сем и послал нам владыку Иоанна“. Вот слышен звон, входит владыка, радостный и сияющий добротой и любовью. Дружно спели „Ис полла эти деспота“. Сразу стало спокойно-радостно, как у детей, встречающих любящего отца. На аналое привезенный список Курско-Коренной иконы Божией Матери „Знамение“. Все с благоговением приложились к святыне. Началась литургия. Владыка сказал слово о ревности пророка Илии. Тут же владыка указал на „оскудение преподобных“ в наше время. Вечером неутомимый молитвенник отслужил вечерню и утреню, а в среду литургию, освящение воды, нового облачения для престола и монашеского одеяния. [..] В самый день св. Марии Магдалины архиепископом Иоанном и епископом Никодимом было совершено освящение храма. Крестному ходу погода благоприятствовала. Светило солнце, что в Лондоне не часто бывает. Мы переживали пасхальное настроение. Было много причастников. Чувствовался общий праздничный подъем духа. Владыка Иоанн сказал слово: „Открылась новая крепость духовная — место молитвы, Бескровной Жертвы. Ангелы торжествуют, демоны злобствуют“. Освятив домовую церковь, владыка Иоанн прошел в сад и огород и окропил святой водой каждый кустик, деревцо, цветок. Надолго останется в памяти это благодатное событие и посещение владыки Иоанна… К трем часам кончилась трапеза; небольшой перерыв, и снова наш неугомонный владыка Иоанн служил вечерню и утреню, а на другой день литургию. Вернувшись из поездки по Англии, владыка провел духовную беседу о значении Церкви и о воцерковлении нашей жизни. С грустью, а некоторые и со слезами проводили мы нашего дорогого духовного отца и молитвенника владыку Иоанна. Слава Богу за все!»[25] Другая монахиня добавляет: «Зная, что сестры все были учительницами в Вифанской школе в Святой Земле, владыка Иоанн нас благословил на занятия с детьми — преподавание Закона Божьего, русского языка и пения. Случилось, что владыка был в обители, когда происходили занятия с детьми. Среди учеников были и их друзья-англичане. Мы представили детей, они подошли за благословением и, обступив владыку, не хотели отойти. Вид у владыки Иоанна для людей светских был непривлекательный, но инославные даже почувствовали его духовную благодать, и, уходя, английские дети сказали нам: „Какие вы счастливые, что у вас такой архиерей!“»[26]Будучи в Великобритании, владыка бывал не только в Благовещенском монастыре, но и ездил по приходам Лондона, Бредфорда и Манчестера. Об одном из таких посещений вот как рассказано в хронике: «Приезд владыки вызвал […] большое воодушевление среди прихожан, которое передалось и приходу из бывших польских граждан русской национальности, не принадлежащему к нашей (Зарубежной) Церкви. И они, во главе со своим настоятелем, сослужившим владыке Иоанну, в большом количестве собрались на литургию. Храм далеко не мог вместить всех богомольцев…»[27] Не оставляя своим пастырским попечением и других православных, владыка служил вместе с сербским духовенством в день памяти святого мученика Вита. Владыка обратился к собравшимся с горячим словом на сербском языке, раскрывая духовное значение их так называемого Видовданского национального праздника. Это пребывание святого в Великобритании завершилось совершением торжественной литургии в Лондоне в день Рождества св. Иоанна Предтечи. Русское и сербское духовенство в Лондоне и один румынский священник, который старался сохранить единство в среде православного духовенства в Англии, сослужили владыке Иоанну.

Владыка Иоанн освятил своими архипастырскими поездками не только Европу, но и Северную Африку — землю, на которой христианство имело глубокие корни. Вместе с епископом Леонтием Женевским он совершил освящение необыкновенно красивого русского православного храма, построенного по проекту архитектора Михаила Козьмина († 1999) в Тунисе. В Северной Африке владыка посетил святые места, где претерпели мученическую смерть карфагенские святые Перпетуя, Фелицитата и многие другие[28].

Помимо кадетского корпуса в Версале и монастыря в Фурке, чаще всего владыка бывал в Брюсселе, где он оставался на время школьных каникул и на Пасху, а также в день памяти праведного Иова. В этом городе было два русских храма — один в честь Воскресения Христова на улице Ливурн и другой, во имя св. Иова Многострадального, на авеню де Фре. Последний храм стал центром бурной деятельности владыки. Там ему помогал иеромонах Модест — священник, верный ему еще со времен Шанхая, впоследствии ставший его заместителем в Тубабао и затем уехавший с ним в Брюссель. Человек святой жизни, он окончил свои годы как духовник Спасо-Вознесенского женского монастыря на Елеонской горе в Иерусалиме. Другим помощником владыки стал уже упоминавшийся нами протоиерей Чедомир Остоич, истинный ученик святого. Родившийся в Сербии, в области Банат, он убежал из Югославии немного спустя после того, как там пришли к власти коммунисты. Oтец Чедомир поселился в Брюсселе, где в первое время обслуживал сербский приход, в распоряжение которого святитель Иоанн предоставил хpaм-памятник. Ко­гда cepбский епископ Дионисий хотел назначить отца Чедомира в другой приход, святитель Иоанн ему направил письмо следующего содержания: «C приездом в Брюссель отец Чедомир Остоич своей примерной жизнью и благочестием приобрел большое уважение и любовь не только своих (cepбских) приxoжан, a также и pyccких, которые огорчились бы его отъездом»[29]. Благодаря этому xoдатaйству святителя к cepбскому apxиеpeю, o. Чедомир осталcя в Брюcceлe. Как и владыка, он горячо любил богослужение, говоря, что именно благодаря архиепископу Иоанну он понял, что такое Божественная литургия. К тому же он был большим знатоком Типикона и церковнославянского языка. Его милосердие не имело пределов. Он изъездил всю Бельгию на своем автомобиле, посещая больницы, дома для престарелых и тюрьмы. Не счесть тех, кому он помогал духовно и материально. Связь отца Чедомира с владыкой Иоанном не прервалась с преставлением последнего. Когда скончалась мать о. Чедомира, ночью ему явился святитель во сне, сказав: «Это не моя воля!» Утром o. Чедомир узнал о кончине своей любимой матери[30]. Верно послужив Церкви, отец Чедомир тяжко заболел и почил в Господе в 1990 году.


[1] Владыка Иоанн в Мюнхене // Вестник Швейцарского Bикариатства. Женева, 1952. № 40. С. 3.

[2] ЦГ. 1955. № 8−9. С. 100.

[3] Vigna J., diacre. Un itinéraire spirituel. 2002. P. 48.

[4]Cooбщил автору прот. Чедомир Остоич.

[5] Cooбщил автору Алексей Солодовников.

[6] Cooбщила автору игуменья Магдалина (гр. Гpaббe).

[7] Cooбщил автору Алексей Солодовников.

[8] Cooбщила автору C.Д.

[9] Adriaan, hegoumen. Some personal memories // OW. 1968. № 2. P. 83.

[10]Pereleshin V. Russian Literary and Ecclesiastical Life in Manchuria and China. P. 111.

[11] Хроника церковной жизни // ЦГ. 1955. № 8−9. С. 100.

[12]Из жизни Западно-Европейской епархии // ПР. 1955. № 23. С. 14.

[13]Посещение архиепископом Иоаннoм приходов Французской Швейцарии // ПР. 1951. № 23. С. 15.

[14]См.: Rose E. (Fr. Seraphim). Blessed John. P. 46. Ch. «The First Life».

[15]См.: Указ № 391 от 21 нояб. 1954 // Книга указов и распоряжений Преосвященного Иоанна.

[16]Сообщила автору О.И.Энглерт.

[17]Сообщил автору аpxиеп. Cepaфим.

[18]Савва Эдмонтонский, еп. Летопись. С. 57.

[19] Копию этого письмa передала автору графиня М.Н.Апраксина.

[20]Церковная жизнь лагеря в Триесте // ПР. 1952. № 10. С. 14.

[21]Там же.

[22]EV. 1954. № 7−8. P. 63.

[23]Савва Эдмонтонский, еп. Летопись. С. 57.

[24]Елисавета, игуменья. Во славу Божию..// Архиепископ Иоанн (Максимович)… С. 49−50.

[25]ПР. 1961. № 7. С. 11.

[26]Елисавета, игуменья. Во славу Божию..// Архиепископ Иоанн (Максимович)… С. 50.

[27]ПР. 1953. № 15. С. 14.

[28]См.: ПР. 1956. № 15. С. 10.

[29]Стасовић С. Историja Српске Православне Цркве у Западноj Eвропи. Белград, 2002. С. 24. (Перевод c ceрбского.)

[30]Cooбщил автору прот. Чедомир Остоич.

http://www.pravoslavie.ru/put/28 859.htm


Каталог Православное Христианство.Ру Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика