Диоклетиан и Сталин: близнецы-братья

Христиане IV века называли конкретное имя своего палача — Диоклетиан. Почему у нас стеснительно говорят, что Церковь гнали некие «власти», а при упоминании Сталина переводят стрелки на победу в войне и индустриализацию? После протестов православных Якутии против установки памятников Сталину, эти вопросы вновь стали актуальны

За долгую историю христианства Церковь уже имела дело с «эффективными менеджерами», которые становились Ее гонителями. В последние годы правления римского императора Диоклетиана, государственника, искренне пытавшегося сделать империю могучей и процветающей, началось жестокое преследование христиан.

К Диоклетиану его младшие современники христиане и тем более последующая традиция относится бескомпромиссно.

Еще Лактанций в своем сочинении о смерти гонителей вводит этого римского императора в мрачный круг безумцев, желавших уничтожить Церковь. Вот первые строки VII части его произведения: «Диоклетиан, мастер злодейств и виновник бедствий, после того, как сокрушил все, не смог удержать руку даже от Бога».

Отрицательное отношение христианина к императору столь велико, что он записывает Диоклетиану «в минус» даже те реформы, которые многие историки считают правильными и спасительными для государства (разделение Римской империи на несколько частей для удобства управления, введение системы соправителей, повышение эффективности армии и чиновников).

По мысли Лактанция, гонение на христиан, за которое Диоклетиан будет нести личную ответственность перед Богом, перечеркивают все его достижения в других областях. Безумие правителя, которое стало явным после появления эдикта о начале преследования клириков и мирян, с точки зрения автора текста о смерти гонителей, проявлялось и ранее во всех реформах Диоклетиана.

«Святой Себастьян упрекает Диоклетиана». Паоло Веронезе, 1558 г.

Куда более осторожен в своих оценках Евсевий Кесарийский — современник Константина Великого, автор «Церковной истории». В VIII книге он указывает на время начала гонений с помощью имени правителя: «Шел девятнадцатый год правления Диоклетиана, когда в месяце дистре (у римлян это март), накануне праздника Страстей Господних, повсюду был развешан императорский указ, повелевавший разрушать церкви до основания, а Писание сжигать и объявлявший людей, державшихся христианства, лишенными почетных должностей; домашняя прислуга лишалась свободы».

Перед нами традиционная в античности датировка событий по годам правления императора, но Евсевий четко говорит о том, что причиной гонений стал «императорский указ», то есть говорит о личной ответственности правителя за происходившие страшные преследования.

Четко связывает эпоху гонений с именем Диоклетиана и такая важная часть церковного предания, как жития святых. Вот отрывок из жития святителя Николая, составленного А.В. Бугаевским по рукописям IV-Х веков: «Но завистливое око дьявола не может спокойно смотреть на процветание благочестия. Враг рода человеческого всегда старается причинить вред Церкви Христовой. И на этот раз он не оставил ее в покое. Злой демон вселился в царей, державших скипетр Римской империи, и началось яростное гонение на Церковь: повсюду были разосланы указы императоров Диоклетиана и Максимиана, предписывающие христианам отречься от веры в единого Бога».

Мы сознательно выбрали в качестве примера не мученический текст, чтобы показать распространенность отрицательной характеристики личности Диоклетиана в церковном предании. Этот римский император уподобляется дьяволу, а его действия объясняются с помощью классического житийного топоса — мотивировки поступка злодея вмешательством бесов. С точки зрения агиографов, а значит и всей Церкви, Диоклетиан — абсолютный злодей, подобный Иуде Искариоту.

Иными словами, уже к первой половине IV века, то есть уже через несколько лет после смерти Диоклетиана, христиане относились к этому человеку отрицательно. Церковь однозначно восприняла его как гонителя и навсегда связала личность правителя со страданиями мучеников и исповедников.

«Лучше гонители, но свои, римские, с легионами, наукой и танцами, чем варвары и упадок государства? А Церковь как-нибудь выживет», — было ли подобное настроение присуще христианам, пережившим за век после Миланского эдикта и реванш язычества при Юлиане Отступнике, и борьбу Православия и арианства, и упадок экономики государства, и готов вместо римлян на ведущих должностях, и чудовищное расслоение между богатыми и бедными? Прощали они своих бывших палачей? Да, но стокгольмский синдрома по отношению к ним не испытывали.

Свт. Амвросий, протестуя против требований Симмаха восстановить Алтарь Победы в римском Сенате, дает такой ответ: «То, что мы считаем победой, они расценивают как поражение. Никогда язычники не принесли нам большей пользы, чем в то время, когда по их приказу мучили, изгоняли и убивали христиан. Религия сделала наградой то, что неверие считало наказанием. Какое величие души! Мы выросли благодаря потерям, благодаря нужде, благодаря жертвам, они же не верят, что их обычаи сохранятся без денежной помощи…» (Письмо XVIII, императору Валентиниану II об Алтаре Победы)

Для него римское государство — фундамент, на котором строится новая христианская империя, его опытом можно пользоваться. Для будущего, а не для ностальгии: «Пока язычники требуют восстановить то, что было, их пример напоминает нам, с каким уважением христианские императоры должны относиться к религии, которой они следуют; ведь некогда языческие императоры все приносили в жертву своим суевериям»

В случае же со Сталиным этого так и не произошло. Мы по-прежнему не открыты для нового, а пытаемся сгладить острые углы прошлого.

Если мы откроем современные жития новомучеников, то преследования христиан никак не связывается с именем Иосифа Сталина. Вот отрывки из жизнеописания мученицы Нины Кузнецовой, которые указывают на гонителей: «В 1932 году власти арестовали Алексея и Анну. Те, будучи уже в преклонных летах, не выдержали тягот заключения, и вскоре скончались. Собирались арестовать и Нину, но во время ареста родителей ее разбил паралич».

В этом фрагменте ничего не говорится о массовости гонений, напротив, речь идет об индивидуальном аресте конкретных людей, которые сделали безликие «власти».

Также неопределенно упоминается о закрытии монастыря, с которым была связана святая: «После закрытия Коряжемского монастыря братия его перебралась в Лальск». Это умолчание о причинах уничтожения обители принципиально, поскольку оно снимает для читателя всякую ответственность за преследования христиан с конкретных представителей власти.

Столь же неопределенно говорится и о политике государства в отношении Церкви. Оппонентами конкретных святых становится безликая сила: «По молитвам блаженной Нины собор в Лальске долго не закрывался, хотя власти не раз предпринимали шаги к прекращению в нем богослужения. Наконец в начале 1930-х годов они все же распорядились закрыть собор, но блаженная стала писать в Москву решительные письма, собрала и отправила ходоков и действовала столь твердо и неотступно, что властям пришлось уступить и вернуть собор православным.

31 октября 1937 года сотрудники НКВД арестовали блаженную, но обвинений против нее собрать не смогли..".

В отличие от древних мартириев, где мученик всегда претерпевает свои страдания по приказу конкретного, хотя иногда и безымянного чиновника, современные агиографические тексты делают все, чтобы за преследования верующих не отвечали конкретные люди. Это относится даже к тем, кто отправлял верующих в тюрьму или на расстрел: «3 ноября 1937 года тройка НКВД приговорила блаженную Нину к восьми годам заключения в исправительно-трудовой лагерь».

Подобное стремление к абстрагированию приводит к тому, что в церковном предании не формируется представление о личной ответственности Сталина за то, что происходило со страной и Церковью.

Еще более интересна в этом отношении служба новомученикам и исповедникам Российским, составленная святителем Афанасием Ковровским.

Этот текст также не содержит никаких конкретных указаний на то, кем были спровоцированы гонения, и кто именно несет ответственность за преследование Церкви. Вот отрывок из 6 песни канона, посвященного новомученикам: «Волны безбожнаго нечестия тщашася потопити корабль Церкве Русския, / Ты же, Истинный Кормчий, спасл еси шествующия на нем молитвами страстотерпцев Российских, вопиющих: / Господи Сил, из смертоносныя глубины возведи ны.

Безбожнии внуцы Каиновы святыни церковныя поруганию и огню предаша, / обители разориша, храмы, яко овощныя хранилища, содеяша, / христолюбивыя люди в темницы заключиша и умучиша. / Вы же, страстотерпцы, с любовию учили есте: / сие бысть по грехом нашим, людие, покайтеся.

Увы нам, увы, вопияху исповедницы Российстии, / видяще, яко безумнии богоборцы святыни земли нашей разориша, / обители, яко узилища темничная, содеяша, / храмы Божии в скверная и позорищная места обратиша / и кровь христианскую в них пролияша. / Сего ради опустошишася сердца нечестивых / и живот их аду приближися".

Разумеется, сам священноисповедник Афанасий (Сахаров), писавший эту службу в советское время, не мог напрямую назвать Ленина или Сталина ответственными за гонения. В те годы само сравнение властей с «внуками Каина» было очень смелым ходом.

Но в наши дни, когда прошло уже больше 20 лет с момента исчезновения СССР и смены политического строя, уже можно называть вещи своими именами и вводить в церковное предание тексты о личной ответственности советских вождей за гонения. Но даже в новых официальных житиях новомучеников пока сохраняется стремление к неназыванию имен.

В результате верующий, даже читающий жития новомучеников и ходящий на службу просто не узнает, что эпоха большого террора в отношении Церкви связана с именами Ленина или Сталина. Зато в церковном и околоцерковном предании он найдет достаточное число текстов, которые напрямую связывает с именем Сталина изменение церковной политики после 1943 года. Мало кто знает о том, что «оттепель» церковно-государственных отношений была недолгой, зато все прекрасно помнят апокриф о том, что «вождь народов» советовался с блаженной Матроной и не покинул Москвы в 1941 году и открывал храмы.

Это очень печальная ситуация. До тех пор, пока в официально признанном церковном предании (агиографические тексты, богослужение) не появятся указания на личную ответственность Ленина, Сталина, или Хрущева за то, что происходило с Церковью, фигура «вождя народов» так и будет вызывать ожесточенные споры среди православных.

Разумеется, не стоит пересматривать существующие богослужения или переписывать их в антисталинском или просталинском духе. Православная Церковь не политическая партия, и объединяет верующих с разными политическим взглядами. Храм — не место для политических манифестаций, но сказанное не означает, что составитель житий или богослужебных текстов должен снимать ответственность с тех, кто развязал гонения.

http://www.nsad.ru/articles/diokletian-i-stalin-bliznecy-bratya