 |
| Вера-Эском | Владимир Григорян | 11.02.2013 |
Опрос Института социологии РАН показал, что православных в России — 79 процентов, на семь процентов больше, чем три года назад. При этом число тех, кто считает посещение церкви обязательным для верующего человека, сократилось за это время с 14 процентов до 11. То есть, с одной стороны, у нас есть повод радоваться, с другой — мы видим, что воцерковлённых людей не прибавилось. То, что лишь каждый десятый человек ассоциирует православную веру с церковью, — это печально.
Недавно мне пришлось читать лекцию по истории старшеклассникам, приехавшим со всех концов Коми. В будущем они собираются поступить в Академию государственной службы, стать управленцами. Пытаюсь рассказать, зачем нужно знание родной истории. Объясняю, что человек, лишённый понимания того, кто его предки, чем они жили, во что верили, не чувствует себя ответственным за свою страну, оторван от неё. «Вот многие из вас станут чиновниками, — говорю, — но что, кроме страха перед законом, может остановить вас от того, чтобы брать взятки?» Молчат, но скорее заинтересованно. Кажется, понимают, о чём я, и явно соглашаются.
— А что вы знаете о Крещении Руси? — спрашиваю на свою голову.
Отвечает один из мальчишек:
— Какой-то князь… не помню его имени… насильно всех крестил.
Остальные не помнят и этого. У меня просто руки опускаются.
— И наши края тоже насильно крестили, — добавляет один из молодых людей.
— Каким же образом, — спрашиваю, — святой Стефан Пермский мог их насильно крестить, если он пришёл на Зырянскую землю без оружия? Об этом говорят все исторические источники. А здесь, на территории размером с Францию, тысячи охотников — вооружённых людей. Если бы они по доброй воле не захотели принять православие, никто бы святителю не помог.
Выслушали. Не знаю, вняли или нет. Спрашивают, на что живут священники. К истории это уже никакого отношения не имеет, но и не уйти от вопроса.
— А вы как думаете?
Отвечают единодушно:
— Их финансирует государство.
Разъясняю истинное положение дел, в ответ слышу про шикарные автомобили священников в одном из городов и в одном из посёлков Коми. Каждый стоимостью под миллион. Мальчишки в этом разбираются.
Это львиная доля того, что они знают о православии.
— А сколько сейчас стоит крещение? — тянется одна из девушек. Спрашивает явно не для того, чтобы меня поддеть. Скорее всего, либо сама хочет креститься, либо о ком-то печётся.
— Не знаю, — говорю, — везде по-разному.
— Недорого, — отзывается один из парней.
Пытаюсь на мгновение представить возможность такого диалога в апостольские времена. Рассказываю о священниках, которых лично знаю, не имеющих дорогих машин, — настоящих подвижниках. Но, боюсь, меня уже не слушают. Контакт потерян.
Стыдно становится за нашу нынешнюю систему образования. Окончив советскую школу, я знал о Крещении Руси куда больше. И, что самое поразительное, нам его подавали, можно сказать, в православном духе, как положительное явление. Эта точка зрения в советской историографии закрепилась ещё в 1936 году, как ни странно.
Стыдно становится и за нас, народ церковный: мало того что ничего не сделали, так ещё и машины эти роскошные, будь они неладны, и это — «сколько стоит крещение?». Вспоминаю двух мальчишек лет 12 во Владимирской церкви в Петербурге, которые подошли к батюшке с просьбой их окрестить. Приди им в голову вопрос о стоимости — никогда бы не решились этого сделать.
Читаю на одном из православных форумов: «Некоторые приходы настолько бедны, что если за крещение не брать, то здесь уже не бедность, а нищета будет». Правда ли это? Скажем так, полуправда. Да, на этом храм может заработать несколько тысяч, можно будет оплатить коммунальные расходы. Но вероятность того, что новокрещённый второй раз ступит в храм, снижается очень существенно. Крещение — это первая встреча с Церковью, разрыв с миром, тем миром, который во зле лежит. Но когда за этот разрыв нужно заплатить в кассу…
Вот одна история, рассказанная известным музыкантом Егором Летовым. Случилось это в Палестине:
«Захотелось покреститься. Но тут вышла закавыка: это стоит 200 долларов. На этот факт я ужасно осерчал, и сердит до сих пор. Денег не жалко, сам факт противен, это кощунство. Нельзя брать деньги за крещение, это убивает всю красоту сего момента! Тогда мы взяли и поехали на Территории, добрались до Иордана, и там я окунулся, считаю себя с тех пор „официальным“ христианином, причём всех религий скопом, потому и ношу именно вселенский крест. Хотя, если бы я это и не совершал, всё равно таковым бы и являлся».
Добавлю, что деньги у Егора потребовали и в храме Московской Патриархии. Понятно, что в его лице мы нового прихожанина не приобрели. Понятно, почему многие приходы остаются нищими. Скупой платит дважды. Да, храмы нужно на что-то содержать. И если, скажем, возрастут цены на свечи, то это, мне кажется, люди примут с пониманием. Но есть ситуации, где нужна сугубая деликатность.
Видел недавно передачу, где всё это обсуждалось. На вопросы отвечал протоиерей Дмитрий Смирнов. Речь зашла о тех, кто подходит к крещению как к малопонятному обряду. Что с ними делать? Батюшка признался, что в одно время отказывал, но было тягостно на душе. Стал крестить — опять тягостно. «Так неохота мне крестить — просто ужас! Бессмысленно, — пояснил он устало. — Ну хоть денег дадут…» Речь не о меркантильности отца Дмитрия, к тому же подкупает его искренность. Иной мог бы и наврать с три короба. Но всё-таки не могу согласиться. Узнав, что крещение бесплатно, человек будет как минимум удивлён, и это в душе отложится. Возможно, это очень наивный подход. Но как-то стало не хватать наивности в нашей православной жизни.
Иду на днях мимо подворья Кылтовского монастыря. Монахиня метёт снег. Поднимает голову, вижу — настоятельница обители матушка Стефанида. Так тронуло это. Не удивился: матушка — она такая, просто обрадовался. В храме подворья свечки лежат, любой может подойти, взять, люди сами кладут записки батюшке. Что-то жертвуют при этом, но сами — бросают в ящик кто сколько может. Как-то раз денег у меня в кармане не нашлось, потом занёс. По-людски всё. Много лет матушки подкармливают городских бомжей, не одному, думаю, жизнь спасли. Те хоть приходят иной раз хмельные, но их не гнушаются. И это тоже по-людски.
Архангельский владыка Даниил на днях открыл сбор средств на операцию по пересадке костного мозга трёхлетней девочке. Первым внёс деньги, сказав, что, когда родился Христос, волхвы принесли Господу дары. Так и мы должны поступать по отношению к ближним. Дай Бог, чтоб эту девочку удалось спасти. Трудно представить, сколько людей, откликнувшись на призыв владыки, стали в этот день ближе к Церкви. Нужно учить людей жертвовать. От всего сердца.
Я не священник и не знаю, как это правильно устроить. Но мне хотелось бы как-то донести, что это не прихоть.
