 |
| Радонеж | Сергей Худиев | 14.01.2013 |
Некоторые события чудовищны, и все, чего можно желать в их отношении — это чтобы они никогда не происходили. Но раз уж они произошли, из них следует сделать выводы. Одно из таких событий — убийство Ирины Кабановой. В первые дни января интернет обошла фотография привлекательной женщины, матери троих детей, которая пропала, а не находящий себе места от тревоги муж ее разыскивал. Многие размещали объявление, надеясь хоть как-то помочь поискам, полиция и добровольцы вышли на розыски пропавшей. Многие наделись, что женщина просто, поссорившись с мужем, уехала к каким-нибудь родственникам или друзьям. Но увы — она была уже несколько дней как мертва. Ее собственный муж, тот самый, который постил призывы о помощи в фейсбук, Алексей Кабанов, основатель сети кафе О.Г.И., задушил ее, расчленил труп в ванной и пытался вывезти — но не успел. Части тела нашли в багажнике машины, которой он собирался воспользоваться — но не решился, полагая, что за ним следят.
Сразу же стали говорить о том, что Алексей и Ирина были хорошо известны в кругах оппозиционеров. Как пишет Кирилл Мартынов, «московский ресторатор Алексей Кабанов, сооснователь «О.Г.И.», всеобщий знакомый (у меня c Кабановым 35 общих друзей на Facebook), образцовый герой «Мы-были-на-Болотной» и телеканала «Дождь», на котором работает его бывшая жена, предположительно, убивает жену нынешнюю. И не только убивает, но и устраивает на этот счет многодневный моноспектакль для всего креативного класса. Спектакль под названием «Ирка не нашлась».
Некоторые стали говорить о том, вот они какие, оппозиционеры — душат жен и расчленяют трупы в ванной, пока дети спят. Такое суждение, конечно, неосновательно; единичный случай, сколь угодно дикий, не дает нам оснований судить о всей группе. Злодеи могут декларировать какие угодно политические или религиозные предпочтения, увы. Несправедливо выбирать из всей группы именно самого дурного ее представителя и судить по нему о всех. Из того, что Кабанов — ресторатор, никак не следует, что рестораторы вообще злодеи, из того, что у него был аккаунт в фейсбуке, не следует, что к пользователям этой социальной сети следует относиться к подозрительностью, и из того, что он «белоленточник» не следует, что белоленточники вообще склонны душить жен в большей степени, чем все остальные. Но некоторые важные вещи из этого преступления все же следуют.
Одна из сохраняющихся особенностей протестного движения — вера в свое моральное превосходство, отождествление политического противостояния с нравственным. Именно в таком самовосприятии во многом и коренится враждебность по отношению к Русской Православной Церкви. В самом деле, все честные люди должны быть на нашей стороне, мир делится на две большие части — нас и мерзавцев, и если человек не присоединяется к нам, то он автоматически зачисляется в мерзавцы. Раз Церковь не выступила с однозначной поддержкой протестного движения, не порвала демонстративно с теми, кого в этом движении называют «жуликами и ворами», не нацепила белые ленты поверх облачений — значит она есть «прислужница режима» и всем «честным людям» надо на нее обязательно плеваться. Попытки объяснить, что политическое и нравственное противостояние — это все же совсем не одно и то же, ни к чему не привели. Люди, занимающую правильную политическую позицию — хорошие люди, неправильную — подлецы и негодяи.
Преступление Кабанова — хотя не только оно, уже не будем пересказывать другие всем известные случаи — ставит всех перед тем фактом, что подлецы, негодяи, жулики, воры, развратники и даже жестокие убийцы встречаются и среди людей «правильных», «наших» политических взглядов. То, что человек — «борец с режимом» совершенно не гарантирует, что это человек хороший. Расставаться с иллюзией «хороших лиц» (а у Кабанова хорошее, обаятельное лицо, да), трудно, но сохранять ее дальше — невозможно. Еще раз, это преступление никоим образом не доказывает, что «белоленточники» отличаются какой-то особой преступностью. Но оно показывает, что человек «правильных» политических взглядов может быть мерзавцем. Стоит признать эту очевидность, как и другую — человек «неправильных», «не наших» политических взглядов может мерзавцем вовсе не быть. Политические пристрастия и нравственность лежат немного в разных плоскостях. Политическое несогласие с вами не делает человека нравственно дурным — как и согласие не делает его нравственно достойным. Церковь не является служительницей тех или иных политических убеждений — она является служительницей правды Божией. А правда Божия не обязана совпадать с вашими политическими предпочтениями.
Другое, на что следует обратить внимание — на то, что нападки на Церковь нередко строятся по тому же принципу, что и нападки на оппозицию из-за дела Кабанова. Вспомним случай с игуменом, который попал в безобразное ДТП на чужой иномарке. Разумеется, попасть в ДТП, нанести материальный ущерб — дело непохвальное, особенно для игумена. Конечно, сравнить его с умышленным убийством жены, матери своих детей, невозможно. Но сходство есть в другом — в реакции. Радостная волна перепостов в оппозиционных блогах — пьяные попы на мерседах, мол, несутся всех давят, вот она, РПЦ МП, смотрите люди добрые! Примерно как нынешнее — вот они оппозиционеры, душители-расчленители!
Вы находите, что вешать преступление Кабанова на всех его политических соратников неправильно, нечестно, что это образчик грубой пропаганды? Что же, я с Вами охотно соглашусь. Но тогда давайте признаем, что и вешать проступок игумена — ДТП, все же, не убийство — на всю РПЦ это точно также, неправильно, нечестно и образчик грубой пропаганды.
Чувство того, что мы, люди с прекрасными лицами, собрались против них — уродов, на фоне которых особенно блистает наша безупречность — чувство очень пьянящее. Отрезвление, связанное с тем, что среди вас все это время был человек, избивавший, и наконец убивший, свою жену, как и другие люди, грехи которых сейчас выходят на поверхность — чувство, напротив, неприятное. Еще год назад Патриарх сказал: «Если мы творим неправду в нашей личной, семейной жизни, в сфере нашей профессиональной, почему так горячо требуем, чтобы правда осуществлялась где-то на макроуровне, а на микроуровне ее не должно быть?». Тогда это многих возмутило. Но накопившиеся факты побуждают признать, что прав был все-таки Патриарх.
