Патриаршая молитва в стране самураев

150 лет назад равноапостольный Николай Японский, а тогда — молодой иеромонах Николай (Касаткин) приехал на острова, где христианами были только дипломаты, а он создал живую Православную Церковь. Через 100 лет после его кончины Предстоятель Русской Церкви приехал в Японию, чтобы пройти по путям святителя и, по его примеру, говорить с людьми другого менталитета на их языке. Как Патриарх процитировал одно из самых изысканных хайку Басё и кодекс самурайской чести, а японцы, у которых нет звука «л», учатся произносить «Господи, помилуй», рассказывает Александра СОПОВА (фото автора).

Ворота в Японию для иностранцев

Обычно самолеты приземляются в мегаполисах, а не в относительно небольшом Хакодате на острове Хоккайдо. Впрочем, когда летишь над погруженными в ночь островами, внизу расстилается море огней, с виду побольше московского.

По дороге от аэропорта в храм Святейшему Патриарху показали место, где за 150 лет до этого высадился на берег 25-летний иеромонах Николай (Касаткин). Тогда в Японии христианство не просто не одобрялось — за переход в чуждую религию наказывали. В течение двух с половиной столетий в Японии действовал полный запрет на присутствие христианских миссионеров, и лишь за два года до назначения иеромонаха Николая (Касаткина) в храм при консульстве это ограничение было снято. Все же для японцев до 1873 года, то есть и во время служения равноапостольного Николая, принятие христианства было смертельно опасным: показательные казни и репрессии постигли многих.

Несмотря на это, еще до снятия запрета, в 1870 году православная община насчитывала свыше 4 тысяч человек. Святитель долгое время терпел враждебное отношение местных жителей. Первым крещеным японцем стал в 1868 году синтоистский служитель Такума Савабэ, бывший самурай, который пришел в дом к святому, чтобы расправиться с ним. Немало воды утекло до 1904 года, когда святой Николай смог остаться в Японии во время русско-японской войны, а местные жители тогда уже видели в нем не представителя враждебной державы, а своего пастыря.

Иеромонаха Николая (Касаткина) принимали настороженно, а теперь православные именно ему обязаны тем, что Патриарха Московского и всея Руси встречает мэр Хакодате и они обсуждают восстановление пострадавших от землетрясения и цунами районов Японии.

Так и наметились две главные темы поездки: воспоминания подвига святого Николая, сделавшего японскую культуру своей культурой, а свою веру — японской верой, и катастрофа марта 2011 года, которую здесь помнят так живо, словно она произошла вчера.

Третье, естественно, — молитва с соотечественниками, живущими в Японии. Например, Хакодате долго был местом контактов Японии с западными странами. Здесь сохранились и здания в европейском и американском стиле, и кладбище для иностранцев. На месте русских православных захоронений Патриарх освятил большой белокаменный поклонный крест, выполненный по образцам новгородских поклонных крестов XI—XII вв.еков.

Шрамы и раны Сендая

Восточное побережье Японии наиболее пострадало от цунами — в Восточно-Японской епархии, например, погибли или пропали без вести одиннадцать прихожан, полностью сгорел храм в п. Ямада, потребовалась капитальная перестройка одного храмового здания, еще один храм нуждается в капитальном ремонте, 15 храмов были частично повреждены.

В кафедральном благовещенском соборе в Сендае особых разрушений не было, здесь о катастрофе напоминают гирлянды разноцветных журавликов у Распятия, присланные сочувствующими горю людьми. Но стоит продвинуться на несколько километров к морю — и увидишь все еще не восстановленную землю: тут и там она покрыта морским песком, торчат остовы погибших сосен, для уменьшения радиационного фона местами снят дерн и грунт.

У мемориала погибшим от цунами (небольшая по русским меркам стела с иероглифами) предлагают сделать пожертвование в помощь пострадавшим — всего за 200 иен (порядка 80 русских рублей) на память дают значок с прячущимся за дерево зайчиком. Чуть позже в городе, увидев этот значок, японцы с огромной благодарностью потчуют нас — «участников» восстановления региона.

На бывшей набережной в обувь тоже набивается песок. По безлюдному берегу довольно долго идти до кромки океана. По песку бегают дети, в основном из смешанных русско-японских семей и семей православных, пострадавших от цунами. Стоит представить себе за спинами девочек в ярких платьицах десятиметровую волну — становится страшно.

Патриарх раз за разом говорил о том, что русских потрясли не только картины утопающего Сендая и попыток жителей спастись от воды, но и выдержка, мужество и взаимная поддержка японцев, объединившихся перед лицом беды. Казалось бы, к просмотренным еще весной прошлого года роликам и фотографиям из интернета добавить нечего, какое уж тут новое потрясение. Но когда едешь мимо тщательно сложенных кладбищ покореженной техники (мопед к мопеду, велосипед к велосипеду, моторка к моторке), слушаешь рассказы о жизни во времянках, о том, как где-то нашли на валунах вдали от моря выбитое предками предупреждение, что ближе к берегу строить дома нельзя, и раскаялись в безоглядном доверии техническому прогрессу, — поражаешься упорству улыбчивых и неизменно вежливых людей. Они когда-нибудь скрупулезно воссоздадут свой нероскошный и непросторный, такой дорогой им мир, построят новые дамбы взамен оказавшихся бесполезными и разрушенных прежних. Только зараженные радиацией места надолго останутся мертвой зоной.

У памятника жертвам цунами Святейший Патриарх процитировал хайку Мацуо Басе «Отцу, потерявшему сына»:

Поник головою,

Словно весь мир опрокинут,

Под снегом бамбук.

 — Для многих людей, кто видел эту страшную катастрофу, весь мир был опрокинут, — сказал Патриарх.

Архиепископ Сендайский Серафим подтвердил: катастрофа помнится так ярко, словно произошла вчера. И все же заметно, что и доверие Богу, и помощь извне, и внутренний стержень народа помогают людям постепенно ставить опрокинутый мир на ноги.

Апостольский брак и самурайский путь

Русские в Японии, как и во времена святителя Николая, чаще всего оказываются по службе. Только теперь девушки нередко находят на островах супругов и остаются насовсем, рожают детей и проповедуют христианство среди новообретенных родственников.

Русские в Японии говорят, что привести к Богу современного жителя Страны восходящего солнца куда сложнее, чем соотечественника. Японцы погружены в материальное — это не значит, что все они готовы погибнуть за технологии или презренный металл, но куда больше внимания они уделяют природе, чем метафизике.

 — Мы почитаем камни, воду, деревья, — на неуверенном русском рассказывает японский журналист, успевший пару лет прожить в России. — Религия не играет значительной роли в нашей жизни.

При этом в небогатом активном словаре японца есть слово «анимизм», знакомое далеко не всем русским, не имеющим религиоведческого образования. Так он описывает свою веру; обычно под этим понимают первоначальную стадию развития язычества, веру в одушевленность предметов природы.

Полноценной статистики за три дня, разумеется, не составишь, но мы видели гораздо больше русских девушек с японскими мужьями, чем русских мужчин с женами-японками.

Татьяна Тэросима (или Попова) живет в пригороде Сендая. В своем поселке она единственная русская, и соседи относятся к ней с доброжелательным интересом: за восемь лет привыкли, Татьяна уже может сказать «сердце у меня русское, а голова — японская».

4 года назад в Сендай приезжал митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. Уроженка Смоленщины, Татьяна не знала толком, кто именно из русских архиереев навестил Японию, но сказала близким: «Если это наш Смоленский митрополит — хоть на попутках буду добираться». Тогда будущий Патриарх благословил ее и трехлетнего сына. Сейчас мальчик уже пошел в школу и начал прислуживать в алтаре. Татьяна принесла на Патриаршее богослужение фотографию с той встречи, где японский малыш и митрополит улыбаются друг другу, чтобы подарить ее московскому гостю: «Вдруг он помолится о нас».

Татьяне удалось вручить Патриарху памятный снимок — но эмоции сразу и начисто вытеснили из памяти сказанное в ответ.

Муж Татьяны Тэросима ходит с ней в храм, хотя до знакомства вовсе не был религиозен. К Крещению он пришел почти самостоятельно: невеста после знакомства уехала на год к родителям, а он ждал ее и ходил в «ее» церковь. Потом они обвенчались.

Апостольство дается не всем. Прихожанин токийского кафедрального собора Николай-до (храма Воскресения Христова) рассказывает, что его жена не торопится креститься: вот уже несколько лет пытается разобраться в сути веры. «Подкованный» раб Божий Александр дает всему правильные наименования: супруга проходит катехизацию, многолетнюю, как в древние времена, да и вообще неверующая жена освящается верующим мужем, то есть им, а значит, все по апостольским установлениям.

Протоиерей Николай Дмитриев был семинаристом, когда познакомился со своей будущей матушкой — японкой, в крещении Светланой. В 1992 году он уехал в Японию, успел послужить в Николай-до, а теперь окормляет приход в Хакодатэ. Русский священник вполне освоился с японским текстом богослужения, да и куда деваться: ни одного русского в его общине нет.

В общине подворья Русской Православной Церкви в Японии, наоборот, служат на славянском, дублируя на японском лишь некоторые молитвы и чтения Священного Писания. В отличие от приходов в Европе, которые становятся центрами славянской культуры для приехавших работать в семьях и на стройках молдаван, украинцев, белорусов, храм в Токио объединяет почти исключительно русских. Для грузин, сербов или представителей других наций он, конечно, так же открыт, но их здесь очень мало. Ради пения в церковном хоре и общения с единоверцами прихожане-японцы изучают язык, даже приучаются произносить отсутствующий в японском звук «л», так что «Господи, помилуй» звучит вполне похоже на российский вариант.

 — Японцы приходят к Богу по-разному. Около 40% усваивают веру от родителей-христиан, еще примерно 40% приходят через изучение культуры, чтение книг. А 20% — через озарение: увидел храм, захотел зайти — и остался, — рассказывает отец Николай Дмитриев из Хакодате.

 — Есть настоящие православные девушки — они еще перед тем, как выйти замуж, ставят условия, чтобы жених покрестился и венчался, чтобы потом не было проблем с духовным согласием в семье, — добавляет протоиерей Николай Кацюбан, настоятель подворья в Токио. — Это правильный подход.

Как и во времена святителя Николая (отец Николай Кацюбан приводит в пример его обычай ходить в синтоистские храмы и прислушиваться в уголке, чтобы понять миросозерцание людей, с которыми довелось жить и общаться), с людьми другой культуры православные стараются говорить на их языке.

Так Патриарх Кирилл сравнил апостольское выражение «сораспяться Христу» с известной цитатой из «Хагакуре», кодекса самурайской чести: «Если каждое утро и каждый вечер ты будешь готовить себя к смерти и сможешь жить так, словно твое тело уже умерло, ты станешь подлинным самураем». Встать на путь подвига и жертвенности во имя другого человека — способ сораспяться Христу, победить грех в себе и явить любовь Бога в мире, уверен Святейший Патриарх.

http://www.nsad.ru/index.php?issue=13§ion=10 014&article=2605