Один из немногих

Ф.А.Келлер

Представляем читателям «Белых воинов» интересный материал из монархической газеты «Ялтинский вечер», выходившей на белом Юге России в 1919—1920 гг. Речь в ней шла о последних днях жизни генерала от кавалерии графа Ф.А. Келлера, память о котором сохранялась на белом Юге России и отмечалась годовщина его гибели. Автор статьи особенно подчеркивал не только монархические убеждения Федора Артуровича, но и его тесную взаимосвязь с формирующимся в России осенью 1918 года Белым движением. Его боевая биография неотделима от боевой истории белых армий, прежде всего, Северо-Западной армии. Она подтверждает, что провозглашение монархического лозунга стало бы закономерным итогом эволюции военно-политического курса Белого дела, прошедшего через военную диктатуру, созыв Национального Собрания к возрождению Единой и Неделимой, Великой России.

(публикация В.Ж. Цветкова).

Есть люди, которые не могут жить и работать в обстановке, противоречащей их убеждениям, для которых невозможно существование в среде, не согласующейся с их мировоззрением.

К таким людям принадлежит граф Келлер.

Один из лучших кавалерийских генералов Русской армии, после февральского переворота, он был принужден покинуть близкое его сердцу дело защиты Родины. Монархист чистой воды, глубоко убежденный в правоте своих взглядов, твердый в своих убеждениях он отказался присягнуть революционному правительству России. — Можно рассматривать этот факт под разными углами зрения, но нельзя отрицать высокого гражданского мужества ему присущего. Как хорошо подходят к нему следующие слова одного из стихотворений графа А.К. Толстого:

Друзьям в угодность, боязливо

Он никому не шлет укор;

Когда ж толпа несправедливо

Свой постановит приговор,

Один, не следуя за нею,

Пред тем, что чисто и светло,

Дерзает он благоговея,

Склонить свободное чело.

Граф Келлер дерзнул. Один из немногих, он не последовал за толпою и покинул ряды военачальников Русской армии, переживал революцию в качестве частного лица. Ничто не изменило его взглядов. Он не следовал и за теми монархистами, которые повторяли характерную мысль, выраженную словами одного из героев Э. Золя: «La monarchie est decidement devenne trop honnete pour les temps mobernes, Son temps est fini». (В конце концов монархия слишком благородное учреждение для нынешнего времени). Нет, он верил, надеялся и ждал. И настал час, когда честный воин и патриот счел своим долгом выступить.

Это были серые дни конца октября 1918 года, дни, предшествующие петлюровскому восстанию и перевороту атамана Болобочана в Харькове. Генерал Келлер обратился с воззванием к тем, кто сражался под его начальством на полях Буковины, за честь и достоинство России, призывая их в ряды, начавшей свое формирование Северной армии. Только одна «Русская Жизнь» профессора Погодина из всех харьковских газет напечатала это воззвание. Оно было расклеено на улицах города.

Тогда ещё не существовало Всероссийского правительства. Уфимская Директория, целью своею ставившая воскресение мертворожденного Учредительного Собрания первого созыва, была близка к падению. Не было признанной, законной, Всероссийской власти, которой теперь является Верховный Правитель адмирал Колчак и потому понятны были заключительные слова воззвания генерала Келлера:

— «Я старый солдат, призываю вас сражаться за единственный лозунг, близкий и понятный сердцу каждого русского — «За Веру, Царя и Отечество!»..

Это были тяжелые дни, когда в воздухе носились предчувствия великих бедствий, предстоящих Малороссии. Немногие откликнулись на призыв. Сам генерал отправился в Псков, где организовывалась армия. Задержанный в Киеве мятежом самостийников, он принял главное командование над Украинской армией, сохраняя звание Командующего армии Северной. Немедленно по вступлении в исполнение своих обязанностей, им было донесено о совершившемся командующему Добровольческой армией генералу Деникину.

Граф Келлер положил все силы свои на организацию защиты Киева. Убедившись, что правительство не покидает мысли о самостоятельном существовании Украины, как члена «Российской Федерации», он сложил с себя власть, не пожелав служить преступному делу разъединения России. Гетманское правительство пало. Петлюра вступил в Киев. Генерал Келлер был заключен в Михайловском монастыре. Германское командование предложило генералу вывезти его подобно многим деятелям старого правительства. Для этого граф Келлер должен был переодеться в враждебную форму германского солдата. Однако, он счел это условие спасения унизительным для генерала Русской армии и остался. Немного спустя, он был расстрелян петлюровцами у подножия памятника Богдану Хмельницкому.

Граф Келлер погиб. Он ушел слишком рано, ушел не увидев конца великой борьбы, но дело, которое он начал, продолжает там, далеко на севере, под Петроградом, кучка героев — осененных белым крестом — символом Северной армии. Уже год прошел со дня ее основания.

Времена изменились. То, что раньше было ясным лишь для личностей, стоящих выше общего уровня и было темным и неясным для толпы, стало для всех очевидностью. Цели и задачи борьбы с большевизмом приобрели определенность. Мысль о спасении России через монархию становится всеобщей и ныне призыв графа Келлера встретил бы почти единодушный отклик.

Но не нужно быть и монархистом, не надо разделять взглядов покойного генерала, чтобы отдать должное непоколебимой верности своим идеалам, мужеству и готовности постоять за свои убеждения до конца — качествам, заслужившим и заслуживающим везде и всегда всеобщее уважение.

Пусть тот, чья честь не без укора,

Страшатся мнения людей;

Пусть ищет шаткой он опоры

В рукоплесканиях друзей!

Но кто в самом себе уверен,

Того хулы не потрясут,

Его глагол не лицемерит,

Ему чужой не нужен суд.

Daxter.

Ялтинский вечер, Ялта, N 109, 2 декабря 1919 г.