Панихида в Донском

В монастыре прошла заупокойная служба по генералам Владимиру Каппелю, Антону Деникину и философу Ивану Ильину

Странно сомнящимся видети, како Русь нестроением разделенная не токмо от ига освобождается,
но и велия держава содевается. Ты же Госпоже Владычице Небесная
Великую и малую Россию возсоединити благововолившая и силу отечества в союзе мира и любве тем показавшая,
укрепи правую веру в стране нашея и простри Покров твой над воспевающими вседержителю Богу
Кондак 8 из Акафиста Донской иконы

Приближался Владимиров день, день небесного покровителя белогвардейского генерала Владимира Каппеля. Я заблаговременно позвонил находящемуся в отпуске о. Дмитрию Смирнову и попросил его отслужить панихиду на могиле генерала в Донском монастыре. Договорились провести её накануне (с наступлением церковного дня) 27 июля в 8 часов вечера. В этот раз я не писал предварительно прошения наместнику монастыря владыке Кириллу (Покровскому) об этом, решил просто заехать днём в пятницу в канцелярию монастыря и предупредить о вечерней службе. Женщина в канцелярии не удивилась моему приходу, но с упреком посмотрела на меня: мол что же вы не предупреждаете нас заранее — ведь нам уже звонят с самого утра (даже из Казахстана) о панихиде по генералу Каппелю. Мы же не знаем, что ответить (видимо сработал анонс на РЛ, вышедший в этот день). Я принял упрек и извинился. Прошение наместнику писать уже не было времени, и благочестивая женщина быстро всё устроила, дав мне телефон благочинного Донского монастыря о. Игоря. Он оказался в отъезде, но обещал вернуться в течение получаса.

Пока было время, я решил сходить к мемориалу «Белым воинам», приложиться к Донской иконе и мощам святителя Тихона в Большом соборе. Благо, врата собора были открыты, а у них на страже (немного в тени) расположился благообразного вида казак с погонами старшего урядника. Зайдя с собор, я отметил значительные изменения, произошедшие за последние три года. Входная зона, включая большое крыльцо — отреставрированы, так же отреставрированы все 60 замечательных фресок с библейскими сюжетами Старого и Нового заветов в основном храме и окружающих его галереях. Со стен убрано большое количество различных киотов и икон, как бы оставляя место, уважение и внимание двум основным святыням монастыря — справа от Царских врат — Донской иконе, и слева — симметрично-прекрасной раке святителя Тихона. Причём малые золотые калитки входа на солею у иконы и у раки были открыты, как бы приглашая всех желающих подойти и поклониться. Была середина дня, в храме были люди, всё было чинно и благостно. Приложившись к святыням, я попросил помощи и покрова на сегодняшний вечер, чтобы все сложилось достойно памяти доблестного белого генерала.

Архимандрит Даниил (Сарычев) (1912−2006 гг.)

Раньше мы (наша семья) были прихожанами Донского Монастыря, сын ходил в воскресную школу при монастыре. Нашим первым духовным наставником был архимандрит Даниил. Он мне в своё время определил небесного покровителя и был строгим духовником моей жены. Вспомнилось, как его духовные чада становились на исповедь полукругом, а он строго осматривая их, вызывал сам на свое усмотрение. После исповеди наставлял достаточно громко, до некоторых доносилось: «Что же ты матушка постом яйца и сыр вкушаешь без благословения»! Его любили за острый ум, доброту и прозорливость. На выходе из собора я еще раз отметил, что из старых больших икон осталась только Иверская (афонского письма), преподобного Серафима Саровского, благоверного князя Даниила Московского, преподобного Сергея Радонежского, поискал глазами старую икону преподобного Александра Свирского, но к сожалению не нашёл. Однако отметим, что всё же изменения скорее пошли на пользу — появилось больше места и света, стало просторнее, открывшиеся уникальные фрески на стенах заменили киоты с иконами. Как в Троице-Сергиевой Лавре оборудованы места для антифонного пения правого и левого хоров. Словом ушло какое-то безвкусное нагромождение, стало легче дышать, даже старый, открывшийся чугунный Замятинский пол, гармонично вписался в общий интерьер.

Выйдя из собора, я направился к мемориалу «Белым воинам». Впереди шёл молодой человек с букетом гвоздик. Дорога петляла между старыми захоронениями времен войны 1812 года, и я думал, кого же хочет навестить этот юноша. К моему удивлению он шёл туда же куда и я. Подойдя к мемориалу, он перекрестился и возложил цветы на могилы Деникина и Каппеля. Во время короткой беседы он рассказал, что вечером, к сожалению, занят, и поэтому пришёл днём. Отрадно, что на всех могилах лежали и росли живые цветы.

Между тем подошло время встречи с о. Игорем, который за одну минуту решил все вопросы: благословил наше Богоугодное дело, предупредил охрану (в 8 вечера монастырские врата закрываются для посетителей), поинтересовался нужна ли епитрахиль, поручи, кадило и ладан для о. Дмитрия, тут же распорядился чтобы всё приготовили на всякий случай. Если у предыдущего наместника о. Агафадора всё было зарегулировано, сложно, со скрипом и натугой, то сейчас всё шло «как по маслу». Из монастыря я вышел с полной уверенностью, что всё будет как должно.

Уже вечером при входе в монастырь накануне Владимирова дня, я встретил охранника с вопросом: «Вы к генералу Каппелю?» Получив подтверждение, он добавил, что панихида начнётся через четверть часа и пригласил подождать в беседке. Там уже собирались неравнодушные к памяти генерала Каппеля люди. Так же охранник передал мне небольшой пакет, в котором находилось всё необходимое: священническое облачение, кадило, ладан, быстро разжигаемый уголёк. К нашей общей радости, через короткое время приехал о. Дмитрий, и мы все направились к могиле. Уже на месте при подготовке кадила, я не обнаружил спичек, не оказалось их и ни у кого из окружающих. Я почувствовал себя неловко, что не побеспокоился о такой важной «мелочи». Напряженную ситуацию разрешил мерцающий огонек, который я «краем глаза» заметил невдалеке. Это горела неугасаемая лампада на могиле архимандрита Даниила в нескольких шагах от нас. Через минуту кадило было готово, и началась заупокойная служба. Отец Дмитрий помянул всех: Деникиных, Ильиных, Каппеля, архимандрита Даниила и всех «окрест лежащих». Кадильный дым окутывал памятник Каппеля в виде голгофы, мои думы перенеслись в далекий Харбин, где мы с о. Дмитрием обрели нетленные останки белого генерала. Подумалось, что значит наша молитва для души покойного генерала? А может быть он там за гробом у престола Божия молится за нас — ведь пути Господни не исповедимы, также подумалось — вспомнит ли кто о нас хотя бы через пару лет после смерти.

После службы о. Димитрий обратился к нам с коротким словом, отметив, что 37 прожитых генералом лет — это очень короткий срок для такого замечательного сына России, но абсолютно достаточный по его совершенным делам, чтобы о нём вспомнили и вздохнули спустя почти сто лет после смерти. Вечная память доблестному воину Владимиру.

Затем мы подошли к могиле архимандрита Даниила, у которой в этот момент трудилась его безсменная келейница. Огромное количество живых цветов постоянно украшают место упокоения этого старца. Отец Дмитрий рассказал, что он очень хорошо его знал еще до принятия священнического сана, напомнил что вся его жизнь была неразрывно связанна с Донским монастырем — еще маленьким мальчиком он катался верхом на сенбернаре святителя Тихона, и что патриарх очень любил своего маленького послушника. Затем о. Даниил практически до пенсии руководил церковным хором и сам пел на клиросе. Мне же вспомнился случай, когда я попросил одну благочестивую художницу написать портрет св. прав. Иоанна Кронштадского для старца (он его очень почитал). Когда я принес портрет, мне показалось, что он не понравился о. Даниилу, он отложил его в сторону и ничего не сказал (видимо чтобы не смущать меня). Каково же было мое удивление и радость, когда сайт Православие.ру на смерть архимандрита выложил подборку его фотографий. и на одной из них я увидел мой портрет в красном углу за спиной архимандрита.

P. S. Праздник святого равноапостольного князя Владимира является праздником Корниловского ударного полка