 |
| Радонеж | Михаил Панин | 19.11.2011 |
Монастырь Ватопед из 20-ти афонских не самый большой (Великая Лавра больше) 
и не самый древний (Иверский и иные другие старше), но один из самых знаменитых.
Здесь жили двое сербских святых, иноки Симеон и Савва, отец и сын, оба царского рода, основатели сербского монашества. Подвизался святитель Григорий Палама. Из Ватопеда пошел на Русь церковный писатель и переводчик Псалтири преподобный Максим Грек.
В средние века монахов тут было 800. В ХХ веке обитель, как весь Афон, пережила упадок. Но затем возродилась. Ныне восстановлена почти полностью. Братии в Ватопеде около сотни человек.
Монастырь похож на средневековый город. Внутри огромные пяти-, шестиэтажные дома с застекленными, бордовыми и фиолетовыми террасами, мощеные тесаным камнем улицы, что наклонно опускаются от кольца внешних стен к центральной площади с высокой колокольней и собором.
На стенах его со стороны двора чудесные фрески в наивном стиле с изображениями Страшного Суда, где архангел взвешивает на весах деяния душ, грифоны летят над морем, пятнистые львы пожирают грешников, зубастые бесы нападают на усопших.
Как часто на Афоне, ступая в храм, оказываешься в преддверии его. Влево и вправо уходит галерея. Далее ведет арка, но и за ней не собственно храм, а лишь полутемный притвор, через который, мимо монахов и богомольцев, неподвижно замерших в стасидиях, сквозь еще одни врата проходишь к алтарю.
Внутри древность, намоленность, благолепие.
Греческое размеренное, неторопливое пение. «Отче наш» поют минут пять. «Трисвятое» — минут пятнадцать.
На подкупольных лампионах свисают красные, как бы жемчужные яйца в позолоченной оплетке со страусиными перьями. Лампионы спускаются сверху на цепочке. Где-то внутри трубка, вроде газового крана, и храмовый монах зажигает огонек от свечи на специальной, метра три длиной рукоятке, которой он умело ворочает под потолком.
После службы приветливый монах, вылитый молодой Николай Бурляев, с тонкой бородой, сам предлагает показать святыни. Говорит по-английски, знает несколько русских слов — часы, вечерня.
В Ватопеде, как минимум, семь чудотворных икон.
Среди них знаменитая «Всецарица», помогающая от рака, еле заметная под стеклом, завешанным дарами исцелившихся — крестиками, монетами, брелками, драгоценными камнями, ограненными в кулоны. Багряные тона. Мать и сын в необычных бело-голубых нимбах, словно фаянсовых.
Еще есть изображение Богородицы, которую дьякон спрятал, когда напали турки. Икона была в алтаре. Во время боя монах просто бросил ее и большую свечу в водосток, вниз. Его забрали в рабство. Через десятки лет он вернулся, показал это место. Открыли — икона стояла над водой, а свеча все еще горела перед ней. Теперь свеча, постоянно обновляемая, тоже вечно горит в серебряном киоте.
Далее — икона, даровавшая монастырю миро, когда не было денег, чтобы приобрести его. Братья голодали, все пришло в упадок. Игумен хотел покинуть обитель, но Богородица сказала «Нет!» и заполнила весь склад драгоценным священным маслом.
Далее — икона со следом удара от ножа, называемая «закланная». Служка в алтаре, чем-то разозленный — ему надо было последним убираться, а в трапезной вечно не оставалось еды — ударил икону. Пошла кровь, до сих пор видно красное пятно. Служка остолбенел на три года (в другой раз мне сказали, что на семь), стоял недвижим, молился, ел только сухари. В стеклянный ящик забрано место, где он стоял, и силуэт его нарисован на стене. Потом Панагия (так здесь называют Богородицу) его простила, но руку оставила сухой. Сказала, явившись игумену, что и на Страшном суде рука не будет прощена. Когда, по афонскому обычаю, открыли через несколько лет его гроб, чтоб проверить останки, весь скелет был светлым, а рука — черной.
Затем реликвии. Среди них — частица св. Креста, череп Иоанна Златоуста с открывающимся из-под серебряной раки ухом, которым он слушал апостола Павла, нога св. Пантелеймона в серебряном окладе, крест императора Константина, который он велел изготовить после своего пророческого сна (видение трех крестов в небесах под глас ангелов «Сим победиши»).
И, конечно, пояс Богородицы. В XIV веке его подарил Ватопеду византийский император Иоанн Кантакузин. Пояс в золотом ковчежце, богато инкрустированном. На крышке — изображение учеников Христовых, собравшихся вокруг пустой гробницы Панагии. Рассказывают, что Она подарила пояс апостолу Фоме, встретившись с ним на небесах. Тот спешил из Индии на Ее похороны, а Ее уже забрали ангелы, так что гробница оказалась пуста. Больше от Нее на земле ничего не осталось.
От ковчежца исходит слабый запах мира.
Монах дарит богомольцам по маленькой ленточке. На ней написано следующее: «С давних времен эти пояски раздаются благочестивым паломникам и по благодати Пресвятой Богородицы, которой посвящен наш монастырь, произошли многие чудеса. Раковые и другие больные обрели здоровье, и, прежде всего, многие бесплодные женщины смогли иметь детей».
Внизу подпись — «Благодать Пресвятой Богородицы да будет с Вами».
