Почему новомученики и исповедники Российские остаются неизвестными святыми?

Мученик, martyr — это свидетель. Он свидетельствует об Истине — не просто словами, а таким вот страшным и славным образом: не отрекаясь от нее перед лицом страшных мучений и смерти. Мученики первых веков христианства своею кровью скрепили его фундамент. Но в ХХ веке под ударами бесовских сил затряслись и зашатались его стены, подточенные уже нерадением и отступничеством. И снова потребовалась кровь. И опять раздался неслышимый плотскими ушами призыв: верные, свидетельствуйте! Последних свидетельств не слышал никто, кроме следователей НКВД и членов легендарных «троек». Гриф «секретно» запечатывал голоса обреченных — палачи были уверены, что навсегда. Однако — нет ничего тайного, что не сделалось бы явным (Мк. 4, 22). Пробил час, нашлись руки, развязавшие шнурки серых папок с черными грифами. Свечу, которую пытались скрыть в глухой тьме, Сам Господь в нужный час поставил на подсвечник (см.: Мк. 4, 21). И мы должны многое увидеть теперь — при свете этой свечи.

Но почему же мы не спешим увидеть? Почему судьбы русских новомучеников, даже тех из них, кто поминается за каждым всенощным бдением, не вызывают массового интереса и привлекают внимание ну разве что историков да отдельных начитанных прихожан? Почему эти люди, совсем недалеко от нас во времени отстоящие, остаются для нас неизвестными святыми?

Почему мы, сегодняшние православные христиане, получившие свое счастье — счастье свободно и открыто принадлежать к Церкви — даром, так мало думаем о том, какой кровью, какими муками, столькими жертвами оплачено наше счастье на самом деле?

Архимандрит Закхей (Вуд), настоятель храма во имя святой великомученицы Екатерины на Всполье (Московское подворье Православной Церкви в Америке):

— Я совсем не убежден в том, что россияне не знают своих новопрославленных святых. Напротив, я чувствую, что русские люди их любят. Нашим прихожанам, духовенству нашего храма особенно дорог священномученик Петр Постников, который служил в нашем храме во имя великомученицы Екатерины и принял мученический венец в один день со всем известным митрополитом Серафимом (Чичаговым) на Бутовском полигоне.

Лично для меня как для сына Американской Православной Церкви наиболее близки, конечно же, те из новомучеников, земной путь которых как-то связан с Американским континентом. Это протоиерей Иоанн Кочуров, служивший в Свято-Троицком соборе в Чикаго. Именно его стараниями община в Чикаго собрала средства, чтобы построить прекрасный храм, освященный святителем Тихоном, будущим Патриархом Московским и всея Руси, когда он был архиепископом Алеутским и Северо-Американским. Я имел честь и особую благодать — был рукоположен в сан диакона у престола этого собора. Так же близок моему сердцу священномученик Александр Хотовицкий, который принял мученическую смерть, будучи ключарем Храма Христа Спасителя в Москве, а ранее служил на Американском континенте, был сподвижником святителя Тихона и отца Иоанна Кочурова.

Кровь новомучеников стала благодатью для тысяч и тысяч русских людей, которые познакомились со святыми ХХ века через чтение их житий, через рассказы об их страданиях и подвигах, наконец, через молитвенное общение с ними. Сонм новомучеников и исповедников — это огромное богатство Русской Православной Церкви, и они благоговейно почитаются теперь уже всей ее полнотой. Вот почему Святейший Патриарх ежегодно служит Божественную литургию на Бутовском полигоне. Каждый год я сослужу Святейшему на этой русской Голгофе, и эти богослужения имеют для меня огромное духовное значение.

Марина Шилова, директрисса воскресной школы при храме во имя преподобного Серафима Саровского, г. Саратов:

— Каждое новое святое имя — новый пример судьбы человеческой, пример для каждого из нас. Это образ горящей свечи, любви к ближним. Это набат, на который мы только оглядываемся в растерянности — что же делать? Это голос воинов Христовых, взывающих к нашей совести: «Хватит спать! Одумайтесь! Начинайте любить друг друга милосердной любовью. Отбросьте все мелочное и наносное, зажгите свои сердца верой и не дайте будничной суете затушить этот слабый огонек». Российские новомученики полностью доверились воле Божией и сохранили верность и мужество до смерти. Почитание этих святых — один их первых шагов к возрождению нашего Отечества.

Почему же они остаются для нас неизвестными святыми?.. Нередко сталкиваешься с тем, что люди могут назвать не больше двух-трех имен новомучеников Российских. Причин, по-видимому, много: и то, что узнали о них сравнительно недавно, и то, что нет акафистов, служб. А ведь с именами новомучеников связан огромный пласт истории нашей страны и церковной истории. Но они так и останутся неизвестными святыми, если мы не будем стремиться узнать о них больше и передать наши знания детям. Как преподаватель воскресной школы, я стараюсь работать в этом направлении. На внеклассных занятиях, на общешкольных мероприятиях для воспитанников и их родителей теме новомучеников Российских у нас уделяется особое внимание. Дети и родители знакомятся с жизнью саратовского священномученика Михаила Платонова, потому что история храма во имя преподобного Серафима Саровского связана с этим святым. В школе проводятся Дни памяти, когда каждый воспитанник может зажечь поминальную свечу и вместе со всеми пропеть «Вечную память». 10 октября мы вместе с детьми посещаем Воскресенское кладбище, где служится молебен и панихида на месте гибели и захоронения саратовских новомучеников.

В этом году педагоги и воспитанники нашей воскресной школы побывали в святых местах Екатеринбургской епархии, на местах мученической кончины святых Царственных Страстотерпцев — семьи последнего российского царя-мученика Николая Второго и преподобномученицы великой княгини Елисаветы. Такие поездки помогают задуматься о смысле нашей христианской жизни. Новомученики — это ведь обычные российские люди, жившие на нашей земле немного раньше нас; люди, достигшие святости, являются для нас ярким примером истинной христианской жизни и, возможно, смерти. Я думаю, что именно к новомученикам Российским каждый русский должен взывать о помощи, чтобы вера наша укреплялась, чтоб Отечество наше было кому и для кого беречь.

Священник Георгий Иваньков, настоятель храма во имя святых Царственных мучеников, п. Дубки Саратовского района:

— С одной стороны, это вопрос времени. Традиция почитания не может сформироваться за несколько лет. Как бы ни хотелось нам говорить, что новомученики — наши земляки, их потомки живут среди нас — это новопрославленные святые. А святителя Николая мы почитаем уже больше тысячи лет, и он пришел на Русь уже святым.

Но с другой стороны, это и наша — священников — вина. Мы очень мало рассказываем людям об этих святых, хотя и поминаем их за всенощным бдением, хотя и совершаем их память в установленный день. Насадить культ новомучеников принудительно, «сверху» — невозможно, но помочь формированию традиции — наш долг. Мне кажется, можно было бы проводить специальные занятия, семинары для священников на эту тему. Также необходимы книги о них, житийная литература. Когда такие книги в храме есть, они пользуются спросом и вниманием. И прихожане откликаются, когда им рассказываешь об этих людях и о чудесах, которые реально происходят — например, при обращении к Царственным Страстотерпцам, к семье последнего российского императора: молва о чуде расходится особенно быстро.

Священник Вячеслав Данилов, настоятель храма в честь Рождества Христова, с. Рыбушка Саратовского района:

— Да, широкого общественного почитания нет, храмов, освященных во имя новомучеников, на сей день мало, многие из этих святых остаются лишь местночтимыми. Остальные поминаются на службах, посвященных соборам святых, но лишь единицы из прихожан, молящихся за этими богослужениями, могут что-то о поминаемых рассказать. Таких новопрославленных святых, которые известны многим, мало: святой Алексий Мечев, его сын, священномученик Сергий Мечев, священномученик Иларион, архиепископ Верейский, и некоторые другие. Причина — в том, возможно, что канонизация новомучеников не была следствием их народного почитания. Гнет антирелигиозной власти не мог не сказаться на всех сторонах церковной, духовной жизни. Народная память сохранила очень мало. Можно сказать, что народ не помнит о подвиге мучеников и исповедников ХХ века: память вытравлена. Сведения о жизни исповедников приходится собирать по крупицам.

В нашем храме престол освящен во имя священномученика Космы Саратовского. И когда я рассказываю о нем людям, которые приезжают в Рыбушку впервые, когда я раздаю прихожанам его житие (я стараюсь, чтобы оно было у каждого прихожанина), люди очень часто задают вопрос: а сохранились ли его мощи? А можно ли поехать на место его захоронения? И приходится объяснять, что это в данном случае невозможно.

Восстановить народную память, создать и укрепить традицию почитания святых, пострадавших за Христа в советские годы, — это большая работа, но это вполне реально.

Протоиерей Алексий Абрамов, настоятель храма во имя святой равноапостольной Марии Магдалины, г. Саратов:

— Советский период для Русской Православной Церкви стал венценосным: целый сонм святых мучеников и исповедников сподобились мученических венцов. Большинство из них погибало в безвестности (о чем заботилась советская власть). Те же из наших современников, кто знает о том, что их сродники приняли мученическую кончину за Христа, часто не придают их подвигам особого значения, не помнят их имен; их подвиг не становится примером христианской жизни. Мне вспоминается рассказ одной сельской женщины, проживающей в Саратовской области: в период гонения на Церковь ее родственник был священником, после его ареста никому не было позволено посещать его или передавать ему что-либо из еды. Священника заморили голодом, и уже после смерти родным отдали тело. Однако никаких подробностей — где он служил, в каком сане или хотя бы как его звали — эта женщина рассказать не могла, хотя он находился в родстве с нею. Отчасти такое неведение вызвано ужасом перед советским государством и тщательным стремлением забыть, спрятать от окружающих и даже от собственных детей причастность к «врагу народа». Потому-то и забывали их имена, не хранили их памяти о мученическом христианском подвиге, и в семейном предании оставался лишь слабый отголосок: «был.».

Наш храм — один из многих памятников христианскому мученическому подвигу. Настоятель храма во имя святой равноапостольной Марии Магдалины при Мариинском институте благородных девиц — протоиерей Сергий Ильменский, принявший после смерти супруги постриг с именем Феофан, а в дальнейшем и епископский сан, обрел мученический венец и был прославлен в сонме новомучеников и исповедников Российских. Прихожане нашего храма с особой любовью чтут его память. Мы собираем о нем исторические свидетельства, для чего была организована поездка на родину священномученика; благодаря усердным трудам прихожан написана его икона; отлит колокол с его иконой и молитвой к нему. День его памяти — 24 декабря — мы празднуем как особый приходской праздник. Мы с вами, живущие после одного из самых жестоких гонений на Церковь, считающие себя наследниками страдальцев за веру Христову, должны помнить слова Тертуллиана, что «кровь мучеников есть семя христианства». Будем же достойными тружениками на ниве Христовой, чтобы плоды этих семян взошли уже на нашем веку.

Алексей Наумов, историк, автор книг «Земли Хвалынской храмы», «Русский крест графа Медема», «Графы Медемы, хвалынская ветвь»:

— Мир претерпевает глобальные изменения. Происходит девальвация, а точнее, подмена понятий: любви, веры, чести. Человек перестает верить в добро. Массмедийная культура формирует свой культ: гламура, тусовок, роскоши. У общества в целом сформировано потребительское сознание. Прослойка истинно верующих людей невелика. Их стараниями строятся и освящаются храмы в честь новомучеников, обретаются их святые мощи, пишутся исторические исследования и жития. Чья-то работа может казаться каплей в море, но из таких капель могут собраться ручьи, которые когда-нибудь сольются в реки и моря.

Новомученики ХХ века — это наши прадедушки, дедушки, а для старшего поколения и родители. Их духовный подвиг — часть истории наших семей. Но, думаю, должно пройти время, чтобы все в полной мере оценить и осмыслить. У многих новомучеников отсутствуют соответствующие святому атрибуты: расширенная агиография, иконописный образ, тропарь. Но есть новомученики и исповедники, которых уже почитают во всем православном мире. Например, святитель Лука Крымский (Войно-Ясенецкий), Царственные Страстотерпцы. И здесь большая роль принадлежит Русскому Зарубежью, а точнее, эмигрантам и беженцам первой волны и их потомкам. Они потеряли Родину, но никто не отнимал у них Бога и возможность строить храмы.

И ещё. На то, чтобы о святом мученике графе Александре Медеме узнали в Саратовской области, ушло десять лет работы! Это и выступления на конференциях, и книга, которая сейчас уже переведена на немецкий язык и издана в Германии, и мемориальная доска на доме, где он жил, это и художественная выставка «Хвалынская Александрия». И вот результат: православная гимназия в Хвалынске названа именем нашего святого! Для многих граф Медем уже стал источником духовных сил, и я уверен, что число его почитателей будет расти.

Нелли Цыганкова, сотрудница библиотеки при храме в честь Покрова Божией Матери, г. Покровск (Энгельс):

— Они и останутся неизвестными святыми, если мы ничего не будем делать для их почитания, для увековечения их мученического подвига. Мне кажется, в дни их памяти надо не только упоминать их имена во время богослужения, но рассказывать о них отдельно, как рассказывают священники в проповедях о других святых. Хорошо бы где-нибудь на видном месте в притворе вывешивать листовку о служении и мученической кончине того новомученика, память которого приходится на этот день. Надо просто поработать с календарем и заранее найти нужную информацию в книгах или в Интернете. Этим могли бы заниматься даже не священники, а сотрудники храмовых библиотек или постоянные прихожане. В воскресных школах надо проводить занятия о новомучениках Российских и, конечно, в храмах в их памятные дни помещать на аналоях их иконы.

У меня к новомученикам отношение особое, отчасти вот почему. Мой дед, Павел Петрович Богоявленский, происходил из села Малая Морошка бывшего Моршанского уезда Тамбовской губернии. Бабушка, которая водила меня в детстве в один из двух действовавших тогда в Саратове храмов, Свято-Троицкий собор, ничего мне про деда не рассказывала, но в семье были разговоры, что он из рода священнослужителей. Все Богоявленские в этом селе были из священнического сословия. И в том же селе в 1848 году родился Василий Никифорович Богоявленский, будущий митрополит Киевский и Галицкий Владимир, при советской власти ставший первым священномучеником в архиерейском сане. По нашему семейному преданию, священномученик митрополит Владимир был троюродным братом моего деда. Так это или нет — с точностью сейчас установить фактически невозможно. Но новомучеников я очень почитаю и считаю молитвенную память о них делом чрезвычайной важности.

Светлана Клейменова, библиограф отдела редких книг и рукописей Зональной научной библиотеки им. В.А. Артисевич Саратовского государственного университета:

— К сожалению, о новомучениках известно не очень много. Столько имен — и за каждым именем чья-то судьба. Мне кажется, дело именно в недостаточной информированности, а отнюдь не в безразличии к судьбам этих людей, потому что равнодушными их судьбы не могут оставить никого.

Читала о священномученике Владимире Амбарцумове, детство которого прошло в Саратове, его отец основал Саратовское училище для глухих детей. В судьбе отца Владимира поразительно то, как долго и терпеливо вел его Господь от лютеранства, через баптизм, к истинной вере — Православию, к принятию священного сана, наконец — к мученическому венцу, которого он ждал, к которому он шел осознанно. Отец Владимир стал родоначальником большой, дружной православной семьи. Его сын — священник, так же, как и многочисленные внуки. Дочь Лидия, в замужестве Каледа, в монашестве Георгия, скончалась совсем недавно. Еще одно свидетельство той страшной эпохи, когда читала об этих людях, запомнилось и поразило. Маленький мальчик спрашивает у матери: «Мама, а почему всех забирают, а за нами не приходят?». А мать спокойно отвечает: «Это потому, сынок, что мы не достойны пострадать за Христа». Мальчик вырос и стал священником, это отец Глеб Каледа. Но ведь большинство советских детей ходило в школу, учило, как полагается, «Смерть пионерки», «Левый марш» и ни о чем таком не задумывалось.

В целом подвиг наших святых ХХ века — это книга, которую предстоит открывать. Здесь многое будет зависеть от усилий историков, которые кропотливой архивной работой воссоздадут жизненный путь каждого из новомучеников и исповедников Российских. Многие сейчас говорят, что новомученики Российские подобны христианам первых веков. Действительно так. Однако почитание христиан первых веков сформировано многовековой традицией. Наши новомученики явили такую же верность Христу, как и первые христиане, но время узнать всем о подвиге их веры настало совсем недавно.

Алиса Орлова, журналистка, г. Москва:

— Я — прямой потомок репрессированных, мой прадед умер в лагере, мой дед отсидел и вышел, прабабушка получила нервную болезнь от постоянного страха, что все повторится, что за ними опять приедут. В советские послесталинские годы население делилось на две категории: одни ничего о репрессиях не знали или не хотели об этом думать, потому что их семей это не коснулось; другие, те, кого это коснулось непосредственно, молчали. Мой дед никогда не рассказывал о пережитом, я знаю немного, в частности, то, что он носил крестик зашитым в лагерную телогрейку.

Случилось так, что я пришла по своим журналистским делам в храм во имя преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе; последним настоятелем этого храма перед закрытием был священномученик Петр Никотин, протоиерей, он расстрелян на Бутовском полигоне вместе с четырьмя своими прихожанами. Входя в храм, я сразу увидела такой информационный стенд, и на нем в числе других рассказывавших о последнем настоятеле документов — протокол его допроса в 37-м году. Читала и не могла оторваться. Каким же мужеством должен был обладать человек, спокойно говоривший в лицо своим мучителям: «Мое мировоззрение не соответствует советскому. Страной должна управлять другая система, не советская». А ведь это был не первый уже в его жизни арест! После этого я прочитала о священномученике Петре и о его храме все, что могла найти.

Для того чтобы помнить и почитать новомучеников, нужно побольше узнавать о них, нужно нам самим найти в себе силы; идти туда, где они служили, где принимали свои мученические венцы — на Бутовский полигон, в другие подобные места — и прикасаться к этой святыне. Это совсем недавняя наша история. Будем ли мы почитать своих святых — зависит не от кого-то другого, а от нас самих.

Журнал «Православие и современность» № 18 (34), 2011 г.

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=57 855&Itemid=3