 |
| Радонеж | Сергей Худиев | 15.08.2011 |
Сейчас, когда беспорядки в Британии пошли на убыль, люди пытаются осознать значение этих событий. Что это было? Почему? Что будет дальше? Что со всем этим делать? Прежде всего этими вопросами задаются сами британцы. Возможно ли такое в Москве? — стоит задуматься и нам. Надо обратить внимание на то, что происшедшее в Британии — результат определенных дурных идей и взглядов, а идеи в наше время распространяются быстрее вирусов и, также как они, не признают границ.
Толпы молодых людей, разного цвета кожи, разного социального статуса, громили магазины и поджигали машины, разворовывали и уничтожали плоды чужих трудов. Они делали это с полнейшим пренебрежением к закону и морали, совершенно не думая о разорении и горе, которое они приносят своим соседям. Это происходило не где-то в Африке, не в какой-то несчастной и заброшенной отсталой стране, а в Великобритании — стране, которая выглядела квинтэссенцией европейскости, благоустроенности, культуры и порядка.
Что же произошло? Кто-то считает, что Британию громили «гастарбайтеры». Мол, в страну по недосмотру напустили дикарей, а они и повели себя как дикари. Неконтролируемая миграция — действительно серьезная проблема, но в данном случае она не при чем. Буянили не иностранные работники, а местные бездельники — молодежь, которая родилась и выросла на британской земле. Варвары, напавшие на Британию, явились изнутри, а не извне.
Кто-то привычно указывает на «негров». Раса тут тоже не причем. В некоторых районах среди погромщиков преобладали чернокожие, в некоторых — напротив, гордые внуки саксов; вообще банды мародеров демонстрировали трогательное единство между хулиганами разных рас. Мусульмане, по-видимому, вообще не принимали заметного участия в безобразиях, так опасения по поводу исламизации в данном случае тоже не относятся к делу.
Что же явилось причиной? Нам стоит обратиться к мнению самих британцев. Обозреватель Daily Mail Макс Хастингс ставит диагноз одной фразой, вынесенной в заголовок его статьи: «Годы либеральной догмы породили поколение аморальной, необразованной, иждивенческой, ожесточенной молодежи». Мотивы громил, по мнению автора, были простыми: «Это было клево. Это делает жизнь интересной. Это делает их заметными. Как одна девушка сказала репортеру ВВС, это показывало „богатым“ и „полиции“ что „мы можем делать что хотим“. Люди, которые разоряли чужие лавки, жгли машины и терроризировали своих соседей, просто не имели морального компаса, который делал бы их доступными чувству вины или стыда… у нас сформировался слой молодых людей, у которых нет ни образования, ни профессии, ни ценностей, ни устремлений… у них нет ни дисциплины, которая делала бы их способными найти работу, ни совести, чтобы отличать добро от зла»
Оторвемся от статьи Хастингса, чтоб выслушать мнение другого англичанина — директора Ассоциации Христиан-Полицейских Дона Акселла: «В течении десятилетий мы переживали ухудшение моральных стандартов…. Два или три поколения привыкли считать, что в их проблемах виноват кто угодно, кроме них самих. Принятие на себя ответственности за свои поступки стало скорее исключением, чем правилом… Многие молодые люди выросли не имея уважения ни к родителям, ни к учителям, ни к кому бы то ни было вообще…»
Многие чисто светские журналисты в Британии в эти дни изъясняются языком почти библейским — негодуя на моральное разложение и призывая к исправлению нравов. Причины погромов и грабежей носят, прежде всего, нравственный характер. Это не результат плохой экономики или плохой политики — это результат плохой морали. Да, как видим, мораль имеет чрезвычайно важное практическое значение — общество, в котором разговоры о праведности, о долге, об обязанностях выходят из моды, быстро движется навстречу одичанию и хаосу. Это верно в Британии — но это также верно в России и где угодно еще.
Но что послужило причиной такого одичания? Обиды и притеснения со стороны общества? Вернемся к Максу Хастингсу: «Нам говорят, что молодежь буйствует на улицах из-за того, что они озлоблены безработицей, но стоит взглянуть на сайт по трудоустройству, чтобы обнаружить в одном только Лондоне 2228 вакансий… Ключевой фактор, порождающий антиобщественное поведение — отсутствие действенных санкций, которые бы его сдерживали. С самого начала юные дикари обнаруживают, что они могут издеваться над одноклассниками, осыпать бранью людей на улицах, мочиться рядом с выходом из паба, швырять мусор из окон своих автомобилей, заводить радио на оглушающей громкости, или даже угрожать другим людям без какого-либо риска столкнуться с выговором — не говоря уже о наказании».
Для москвича — или жителя любого другого города в России — это звучит знакомо. Кажется, что перечисленное — относительно мелкие акты невоспитанности. Но британский (и не только) опыт показывает, что, но такие мелкие проявления свинства служат предвестниками большого хаоса. Такие вещи подают ясный сигнал — теперь можно; можно и не только это.
Хастингс описывает бедственное положение дел: «Вот что мы получили: многочисленную, аморальную, ожесточенную субкультуру молодых британцев, у которых нет образования, потому что они не желают учиться, и нет навыков, которые дали бы им возможность найти приличную работу. В то же время они слишком ленивы, чтобы браться за неквалифицированный труд — и оставляют эти рабочие места иммигрантам. У них нет моральных ценностей, которые удерживали бы их от антисоциального (или даже криминального) поведения, а малореальная перспектива наказания их не пугает. У них нет чувства ответственности за свою жизни (не говоря уже о чужих) и они не имеют планов на будущее — дальше следующего обеда, сексуального акта или футбола по телевизору»
Каковы же причины всего этого? Имеют ли они отношение к нам?
Вот что пишет Хастингс: «Либералы полагают, что хулиганы — жертвы общества, которое не предоставило им возможностей для развития их потенциала. Большинство из нас скажут, что это чушь. Скорее, они жертвы извращенного социального этоса, который возводит личную свободу в абсолют, и лишает их того строгого воспитания, той „жесткой любви“ которая только и могла бы помочь некоторым из них выбраться из трясины, в которой они находятся… Конечно, это правда, что мало кто из них нашел работу или научился чему-нибудь полезному в школе, живет в приличном доме или признает обязательства по отношению к кому-либо, кроме местной банды. Но это вовсе не потому, что они — жертвы несправедливости или пренебрежения. Это потому, что невероятно трудно помочь таким людям — молодым или взрослым — не прибегая к определенной доле принуждения, которое современное общество находит неприемлемым»
Надо отметить, что одна из причин бедствия, на которые указывают британские обозреватели — возможность (для молодых и совершенно здоровых людей) жить, не утруждая себя поиском работы, на социальные пособия, хотя и в бедности, но в полном безделье. В нашей стране этого фактора не существует.
Но мы успели импортировать в нашу страну другое — понимание личной свободы как свободы отвергать те принципы, правила и ограничения, которые отличают цивилизованное общество от шайки гопников. Более того, довольно многие у нас убеждены, что именно такое понимание свободы сделало Запад процветающим и благоустроенным. Реальность прямо противоположна — это не сок, а гной, не причина расцвета, а результат порчи.
Недавно жюри VI Всероссийского конкурса в области современного визуального искусства «Инновация» признало лучшим произведением визуального искусства 2010 акцию с непечатным названием, состоявшая в том, что члены «арт-группы война» изобразили на литейном мосту в Санкт-Петербурге огромный непристойный символ. Возможно, жюри считало, что это очень круто, очень по-европейски, очень продвинуто, очень либерально. Что же, в определенном смысле жюри право — это также по-европейски, как британские погромы. Если молодежь, резвяся и играя, сожжет машины членов жюри — или тех, кто находясь в зале, приветствовал их решение непристойным скандированием — их можно будет поздравить с тем, что они двигали-двигали, и наконец продвинули в нашу страну европейские ценности.
Потому что массовые бесчинства, как об этом совершенно справедливо пишут сами британцы, начинаются с того, что мелкие акты хамства и непристойности, презрения к приличиям и правилам, все больше считаются чем-то приемлемым и едва ли не похвальным. Общество — ради сохранения цивилизованного порядка — должно пресекать, или, по меньшей мере, сдерживать действия тех, кто требует себе «свободы» издеваться над нравственностью, приличиями и, тем более, святынями.
Общество нуждается в четких — и ясно провозглашаемых — моральных ориентирах, в том, чтобы различие между добром и злом четко проводилось, первое поощрялось, а второе сдерживалось. Общество нуждается в нравственном — и да, религиозном — воспитании. Мы не должны дать кучке либеральных фанатиков помешать школе выполнять ее предназначение — готовить полноценных граждан для общества, людей, наделенных четкими моральными принципами и чувством ответственности. Нам скажут, что нравственное воспитание не обязательно должно быть религиозным; что же, займитесь этим, подготовьте учебники этики для неверующих, и пусть люди выбирают. Обратитесь к Аристотелю, Платону, стоикам, Конфуцию — к мыслителям, утверждавшим нравственный закон в нехристианском мире; но если вас не хватает на это, хотя бы не мешайте Церкви. Иначе вам — как и всем нам — очень скоро придется иметь дело со «слоем молодых людей, у которых нет ни образования, ни профессии, ни ценностей, ни устремлений… ни дисциплины, которая делала бы их способными найти работу, ни совести, чтобы отличать добро от зла». Впрочем, все эти проблемы уже здесь; хотя до массовых бесчинств пока еще не дошло. И мы должны прилежно учиться на британских ошибках — чтобы этого избежать.
