 |
| Московский комсомолец | Савелий Кашницкий | 25.05.2004 |
Возвращение блудных сыновей
Даже в глухие времена «всепобеждающего» материализма в сознании многих людей теплилась надежда неуничтожимости жизни. Эмоциональный выход она получила в возрождении религиозного сознания на исходе прошлого столетия. А выход рациональный — в развитии тех научных направлений, которые возводят понятие бессмертия в ранг научной категории.
Сошлюсь лишь на некоторые авторитеты: русский философ Николай Федоров, живущий в Шри-Ланке англичанин Артур Кларк, белорусский академик Вячеслав Купревич, современные исследователи Борис Болотов на Украине, Леонид Масленников и Николай Исаев в России, англичане Хойл и Вихрамасингхе — все они с различных позиций, используя разные научные аргументы, доказывают непреложность бессмертия.
Существенным развитием материалистической стороны этого направления в науке стали исследования американского нейрохирурга Раймонда Моуди, повторенные и продолженные многими его коллегами в разных странах. Моуди проинтервьюировал тысячи пациентов, переживших состояние клинической смерти, и обнаружил в информации, доставленной с последнего рубежа земного бытия, много сходства, доказывающего объективность следующего, «запредельного» этапа жизни. Типичная картина перехода от обычного существования к загробному — движение по темному тоннелю к серебристому свету в конце. Причем переход к этому свету связан с ощущением блаженства, радости от встреч с умершими родственниками и друзьями.
10 000 лет жизни Мао Цзэдуну!
Осмыслением «эффекта Моуди» в числе прочих занялся Руслан Ошеров, кандидат физматнаук, астрофизик из Душанбе, исследователь комет, изобретатель. Задумавшись о движении умирающего к свету в конце тоннеля, ученый обратил внимание на аналогию с рождением человека: тоже к свету по темному проходу.
Известны ведь исследования знаменитого психиатра Станислава Грофа: погружая испытуемого в глубокий гипноз, он «вытаскивает» из его подсознания воспоминания о собственном рождении. Типичное описание этой картины близко к ощущениям переживших клиническую смерть.
Руслан Ошеров продолжил аналогию между родами и смертью в обе стороны по оси времени. Средний срок земной жизни человека — 75 лет. Внутриутробное развитие длится 9 месяцев, или, приводя к той же единице времени, — 0,75 года. То есть в 100 раз меньше. Жизни плода предшествует жизнь сперматозоида. Кстати, длительность его существования известна — 3−4 дня. Переводя в годы и округляя, получим: 0,0075 года. Что в сто раз меньше продолжительности жизни плода.
Продолжая аналогию в другую сторону, логично предположить, что средняя продолжительность земной жизни и загробной связана тем же коэффициентом 100. Тогда длительность существования после смерти получится 7500 лет.
Если обратиться к опыту спиритических сеансов, которыми, кстати, во второй половине XIX века увлекались почти все выдающиеся умы, увидим, что все вызывавшиеся для общения души были моложе 7500 лет. Попытки связаться, к примеру, с жителями затонувшей Атлантиды ни разу, насколько известно из литературы по спиритизму, не приводили к успеху. Может, в самом деле срок проживания «на верхнем этаже», сколь бы он ни был велик по нашим земным меркам, тоже конечен?
Впрочем, Ошеров не удовлетворился спиритизмом как единственно возможным способом контактов с умершими. Его привлекла акустическая связь с загробным миром.
Почему именно акустическая?
Известны проведенные в США и повторенные в СССР опыты по измерению массы души. Величина 4−5 граммов не только материалистически «заземляет» понятие души, но и подтверждает: неумирающая субстанция человека тоже состоит из атомов. А значит, есть ядра и вращающиеся вокруг них электроны. Но где вращение, там колебания и, соответственно, звук, который можно уловить и дешифровать.
Как это сделать?
Фантазер и мечтатель уступает место инженеру, планирующему вполне реальный физический эксперимент.
Необходим магнитофон с измененной кинематикой лентопротяжного устройства, способный ускорить нашу речь, записанную в естественном масштабе времени, в сто раз. Почему в сто — уже понятно, правда? Ведь таков коэффициент перехода в иную форму жизни. Разумеется, пропустив пленку с такой скоростью, мы ничего не услышим. Зато, вероятно, услышат те, кому мы адресуем сообщение. Затем было бы естественно ожидать ответа, для чего следует поставить магнитофон с быстро бегущей лентой на запись, а при прослушивании снизить скорость движения ленты в сто раз, то есть вернуться в привычный нам масштаб времени.
Покойники не слишком разговорчивы
Идея Ошерова нова лишь в части подстройки скоростей записывающей ленты к масштабу времени невидимого мира. Вообще же улавливать и записывать голоса с ТОГО света пытались практически с самого момента изобретения радиосвязи.
Первым, судя по сообщениям того времени, впечатляющего успеха в 1920-х годах добился выдающийся изобретатель Томас Эдисон. Он создал высокочувствительное регистрирующее устройство, записавшее в качестве шумов информацию из мира мертвых. Эдисон описал свои результаты в научном журнале, однако ни сам прибор, ни его принципиальная схема не сохранились.
Один из первых заслуживающих доверия результатов получил в 50-е годы шведский кинопродюсер Фридрих Юргенсон. Он записывал в лесу голоса птиц, но однажды, прослушивая записи, обнаружил мужской шепот на норвежском языке. Зная этот язык, Фридрих понял, что это голос из загробного мира. Не доверяя себе, исследователь связался с Норвегией и убедился, что радиопередач в тот день и в то время на данной частоте не было. Второй раз он записал голос своей умершей матери. Причем содержание текста не оставляло сомнений, что она ведет речь ОТТУДА. Мать обращалась к нему: «Мой маленький Фридель» — так могла его называть только она. С этого времени в паранауке появилось понятие «феномен электронных голосов».
Развил его в 60-е годы латвийский психолог Константин Раудив, встречавшийся с Юргенсоном. Раудив создал прибор, содержавший антенну, германиевый диод, сопротивление, катушку и емкость. Сквозь радиопомехи проступали голоса. Он записал более 70 тысяч голосов с ТОГО света, в том числе Черчилля, Льва Толстого, Джона Кеннеди… Большинство принятых им сообщений совсем короткие, типа такого: «Константин, поверь мне: мертвые продолжают жить» или «Не сомневайся, мы существуем». После смерти Константина Раудива его опыты продолжили ученики, причем самым активным их информатором оказался, конечно же, Раудив. Он не просто выходит на связь, но старается давать ту информацию, которую можно проверить и убедиться, что дело здесь не в помехах в эфире и галлюцинационных расстройствах психики экспериментаторов.
Шаг вперед в развитии трансинструментальных коммуникаций (так этот раздел танатологии именуется в западной литературе) сделали американцы — изобретатель Джордж Мик и медиум Уильям О’Нейл. Они в 1977 году совместно создали прибор, получивший название спириком (видимо, от слов «спиритические коммуникации»). Сообщения записываются всегда от одного и того же духа, который называет себя доктор Мюллер. Дух принадлежит умершему в 1967 году Джорджу Джеффри. Ценность полученных от него сообщений в том, что часть из них подлежит проверке, и эта проверка дала положительные результаты, заставив умолкнуть скептиков.
Физик из немецкого города Майнц Эрнст Сенковски пошел еще дальше: голоса умерших родителей он записал в коротковолновом диапазоне. Затем, зная спектры частот, поймал изображение на видео и в последние годы принимает сообщения на персональном компьютере.
Самые известные сегодня в мире специалисты по записи голосов мертвых — Мэгги и Жюль Харш-Фишбах из Люксембурга. В 1987 году они впервые получили отчетливое изображение «информатора» на экране телевизора. Современная технология видеозаписи такова: включают телеприемник на пустой канал, перед ним ставят видеокамеру, и на видеоплеере среди мутных мерцаний порой проступает изображение, которое стараются выделить и очистить.
Среди множества танатологических записей люксембуржцев наиболее интересны сеансы связи по электронной почте с английским монахом Томасом Харденом, жившим в середине XVI века. Любопытно, что лингвисты подтвердили: он пишет на староанглийском языке именно того времени. После получения от него 250 сообщений следующее пришло из 2109 года.
Однако наиболее надежной, как ни странно, считается связь с загробным миром с помощью обычного телефона. Звонки от покойников — не такая уж редкость.
Вернувшись августовским днем 1971 года домой, Мэри Мередит нашла записку от матери, где сообщалось о смерти кузины и близкой подруги Ширли Джин. В тот же момент раздался телефонный звонок: «Привет, Мэри, это я, Ширли». Девушка отчетливо различила голос двоюродной сестры. После чего ей пришлось общаться с психотерапевтом. К счастью, на помощь пришел Скотт Рого, уже имевший опыт телефонных звонков ОТТУДА. Он поверил Мэри, стал вместе с ней дежурить возле аппарата и сумел записать целую серию разговоров между кузинами. Это были почти обычные разговоры двух девушек с той только странной разницей, что между ними лежал барьер двух миров, как казалось прежде, непреодолимый.
В 1979 году Скотт Рого вместе с коллегой Реймондом Бейлессом издал книгу «Телефонные звонки покойников». По их опыту, большинство звонков — короткие, всего несколько слов, разряды статического электричества сильно заглушают голоса. Во всех случаях, когда те, кому звонили, предлагали встретиться, звонившие или отклоняли предложение, или связь разъединялась.
Гениальные мысли сходятся
Когда Руслан Самуилович Ошеров излагал мне свою идею связи с загробным миром, он не мог знать об опытах Термена по микроскопии времени. Не мог знать по той причине, что Лев Сергеевич Термен ни разу об этом не писал, а рассказывал только тем, к кому проникался достаточным доверием (вот и мне посчастливилось). Насколько мне известно, личный архив Термена загадочным образом исчез после смерти ученого из архива Российской академии наук. Только там могли быть какие-то документы, проливающие свет на удивительный эксперимент.
Между тем сходство двух замыслов вполне очевидное.
Ну, а различие в том, что Термен проделал не акустический, а оптический эксперимент, и направлен он был не в следующую временную фазу жизни (загробный мир), а в предыдущую (мир сперматозоидов).
Лев Сергеевич был дважды широко известен в России: на рубеже 10−20-х годов и в 70−80-е, когда его вдруг вторично «открыли» журналисты.
Представить этого человека можно было бы всего двумя словами: изобретатель телевидения. Да-да, именно ему обязаны мы сегодняшним нашим образом жизни, невозможным без TV. И приоритет Термена подтверждает такое авторитетное издание, как Британская энциклопедия. Помимо телевидения Термен создал простой и изумительно звучащий музыкальный инструмент, на котором можно играть, не прикасаясь к нему руками — лишь приближая и удаляя ладони. Терменвокс — так называется инструмент — его создатель демонстрировал в крупнейших городах мира, а в 1927 году открыл свою студию в Нью-Йорке. Быстро разбогатев от продажи терменвоксов и обучения игре на нем, Лев Сергеевич получил достаточно средств для проведения собственных научных исследований, задуманных еще в годы совместной работы с академиком Абрамом Иоффе в Ленинграде.
Голодная, нищая Россия 20-х годов хотя и позволила Термену провести первый в истории сеанс «электрического дальновидения», не дала возможности подобраться к проблеме микроскопии времени. Он осуществил замысел в 1932 году в своей нью-йоркской лаборатории с одобрения и при духовной поддержке своего друга Альберта Эйнштейна.
Итак, Термен рассуждал следующим образом. Когда мы рассматриваем в микроскоп бактерии, эритроциты, сперматозоиды, увеличивая объект в тысячи раз, почему-то совершаем одну и ту же детскую в своей нелепости ошибку: линейные размеры изменяем, а время протекания процессов оставляем неизменным. Не случайно картина, которую мы наблюдаем в микроскоп, статична и малоинформативна. Хорошо уяснив с помощью Эйнштейна, что пространство и время взаимосвязаны, Термен считал необходимым, обращаясь к микромиру, изменять масштаб времени сообразно изменению линейного масштаба.
Для этого Термен соорудил специальный лентопротяжный механизм, позволяющий ускорять бег кинопленки в камере в сотни раз. И начал вести киносъемку через окуляр микроскопа, соотнося увеличение объекта со скоростью движения ленты.
То, что он увидел на экране, было фантастической сказкой, уносящей за сегодняшние пределы познания. Снимая сперматозоидов (здесь нет грамматической ошибки: использую форму склонения одушевленных существ), он увидел целую цивилизацию. Они разумны, они взаимодействуют. У них своя иерархия, свои армия, построения, турниры, в которых победитель умерщвляет побежденного. Отбор по признакам физических данных ведется в мире сперматозоидов постоянно. Вся их жизнь — подготовка к единственному состязанию, в котором сильнейший из сильных, опередив конкурентов, добирается до женской яйцеклетки.
К сожалению, исследования по микроскопии времени были прерваны неожиданным возвращением Термена в СССР, где он был тотчас арестован и сослан на Колыму.
Замысел Ошерова, что вполне очевидно, очень близок. Может, стоит его дополнить и развить. Допустим, снимать на кинопленку звездное небо (где еще, как не там, обитать душам?) или пространство над свежей могилой в течение первых девяти дней после смерти (парапсихологи уверяют: только им видимая аура умершего в эти дни еще витает невдалеке от тела), причем скорость движения кинопленки должна быть 0,24 сантиметра в секунду (в 100 раз медленней обычной). И вдруг мы увидим ту жизнь, о которой прежде рассказывали только люди с феноменальными способностями?
Раз уж научная мысль подобралась к таким рубежам, видно, настало время заглянуть за предел земного существования. Тем более так хочется убедиться, что с остановкой сердца не кончается жизнь.
